Хочу Люблю Куплю

Глава 4

Катя

Стряхнув с себя невидимую пыль зажатости и неловкости, с неприязнью кошусь на соседний столик, за которым сидят четверо девушек. Девчонки ведут себя слишком вызывающе: громко смеются, постоянно фотографируются, много пьют. Шампанское с устрицами. От одного вида морских деликатесов желудок завязывается узлом, а к горлу поступает тошнота. Как это можно есть?

Слышу легкий смешок Пашки, в открытую пялящегося на девушек, с видом посетителя зоопарка.

– Хочешь устрицы?– спрашиваю поймав его волну веселья.

– Они похожи на старую пизду.– Глазами смеется. Сидит за столом широко расставив ноги. Красивый, уверенный в себе и в том что делает. Он никогда не стеснялся в выражениях.

– Паш!– давлю на него многозначительным взглядом, напоминая где мы находимся.

– Что? Я уверен, эти улитки и пахнут как старая п…

– Паша!– перебиваю поток неуместных шуток.– Пошляк…– тихо смеюсь, давая понять что я оценила шутку, не смотря на то, что это совсем не к месту.

Осмотрев всех гостей ресторана Венеция, делаю вывод, что это место исключительно для состоятельных людей, обожающих пафос и роскошь.

– Почему ты выбрал этот ресторан?

– Илья привык ужинать в хороших ресторанах.– Расслабленно улыбается. Мы знакомы тысячу лет, и я как никто знаю, насколько для него важно произвести впечатление на дядю.

– Но ведь здесь очень дорого. Мы могли поужинать у тебя. Я бы приготовила отбивные и свой фирменный салат…

– Катюх, расслабься. Твой парень теперь директор магазина! Мы можем позволить себе поужинать здесь. Наступит время, и мы будем ужинать где захотим!

– Я хочу дома.

– Значит мы купим огромный дом, с большой многофункциональный кухней!– смеется.– Будешь готовить сколько влезет! Ты же знаешь, я для тебя все сделаю.– Берет меня за руку, смотрит в глаза влюблённым ласковым взглядом. Но тут же её одергивает, так как официант привел к нашему столику мужчину.

Резкий поток воздуха окатил меня дорогим терпким парфюмом с нотками крепкого дуба и свежестью морского бриза. Он него пахнет властью. Этот запах сильнее его духов, вкупе с величественной силой и твердым характером, сносят все на своём пути, поглощая другие ароматы вокруг. Мужчина высокий, даже выше Пашки. Фигура как перевёрнутый треугольник: широкие плечи и узкие бедра с подтянутой упругой задницей. Белоснежная ровная улыбка забирает на себя все внимание. Надо было солнцезащитные очки захватить. Если он будет и дальше так улыбаться, мы с Пашкой просто ослепнем! Деловой темно-серый костюм, белая рубашка и чёрный галстук, сразу вводят в лёгкий ступор и даже отталкивают. Он как будто на деловую встречу прибыл, а не на семейный ужин. Они с Пашей как с разных планет. Павел представляет меня ему, встаю, протягиваю руку. Наши взгляды сталкиваются. Серые, пронзительные глаза проникают в голову. Ощутимо копошатся в ней переворачивая каждую извилину. Может он обладает гипнозом? Кажется, что видит меня насквозь и бессовестно читает мысли. От этого ощущения неприятный холодок прокатился по позвоночнику до самого копчика. Ягодицы покрылись мурашками.

В его присутствии не выходит расслабиться. Пашка, кажется, не замечает, как его дядя раздевает меня глазами. Пожирающий хищный взгляд, ошпаривает кожу на расстоянии. Ожогами оседает на моих губах, стелется дорожкой по шее, к груди. Прикрываю рукой оголенную часть, проклинаю себя за то что не надела платье с воротником. Не выдержав, ухожу в уборную. Я его боюсь. Не как родственника парня при первом знакомстве, что мне следовало бы испытывать прямо сейчас. А как женщина боится мужчину. Нутром чую опасность. Не сомневаюсь, он не раз брал девушек силой. У него на физиономии написано, что он берет все что ему нравится. В нем нет ни капли совести, стыда, сострадания. Нет душевного тепла. Холодный, как кусок металла зимой. Глыба льда, прибывшая прямиком из Антарктиды.

Сегодня явно не мой день. Во-первых, в уборной я обнаружила то что мои супер дорогие капроновые колготки, приобретённые специально для этой встречи, дали стрелку от самой пятки до бедра. Пришлось их снять. Лаком для ногтей ситуацию не исправить. С горечью вспоминая сколько денег отвалила за эти колготки, суперпрочные, выкинула их в мусорное ведро. Во-вторых, на выходе из дамской комнаты, налетела на айсберг в лице Ильи Сергеевича. Или он на меня налетел. Мчался вперёд к выходу, расталкивая всех на своём пути. Его колючий взгляд обжигающим морозом прошёлся по моим обнаженным ногам. Ягодицы вновь покрылись мурашками. Не помню что наговорила ему, хотелось скорее вернуться к Пашке. Крайне некомфортно оставаться с его дядей без него самого. Он меня до ужаса пугает!

От ужина тоже отказалась. Настояла на том чтобы мы скорее уехали из этого богемного места.

– Я думала ты отвезешь меня домой.– Сцепляю руки на коленях, глядя в окно на подъезд дома где Паша снимает однушку.

– Привыкай,– дарит мне уверенный взгляд и свою фирменную ухмылку.– Мы скоро поженимся и будем жить вместе.

– Я итак остаюсь у тебя каждые выходные. В твоей квартире больше моих волос на полу, чем в родительской.– Умело игнорирую его намеки на скорую свадьбу. Мы решили пожениться ещё до того как его забрали в армию, но официального предложения, он мне ещё не сделал.

– Так я не против. Линяй сколько влезет.– Выходит из машины, обходит капот и открывает пассажирскую дверь. Руку подаёт.

Приходится выйти.

Мы с Пашкой дружим с девятого класса. Он сразу обозначил что влюбился и хочет большего. Бегал за мной, как верный пес. Цветы, подарки, кино. Провожал до дома и бил морды всем кто решался ко мне приблизиться. Я не хотела с ним отношений, нравилось видеть его рядом в качестве друга, не больше. А потом я сдалась под его напором. Влюбилась. Прочно и бесповоротно. Первые поцелуи, первый секс, первые отношения. Мы всегда вместе, в горе и в радости, в бедности и в болезнях. Прочно сцепились общими мечтами и планами на будущее. Не представляю своей жизни без него, точно так же, как сложно представить Пашу без меня.

Однажды, зимой, мы поехали за город на озеро покататься на коньках. Нам было весело! Мы были только вдвоём, вдали от городской суеты. Только трескучий мороз, твёрдый голубой лёд, и мы…

В какой-то момент, Паша провалился под лед. Дезориентированный, не слышал моих криков, ничего не видел, беспомощно взмахивал руками подо льдом пытаясь найти выход. Мне пришлось нырять за ним… Он отделался воспалением лёгких, а я после того случая не могу иметь детей. Плюс хронический пиелонефрит, который активируется сразу же, стоит хоть немного померзнуть. Пока Пашка был в армии, я много думала о будущем и пришла к умозаключению, что жена не имеющая возможность родить наследника, никому не нужна. Ни один нормальный мужчина не согласится связываться с неполноценной девушкой. Кроме Пашки. Он готов жениться, зная о моем изъяне. Не покидает ощущение, что он делает это из чувства вины. Если бы я не спасла его тогда, то сейчас была бы здорова. Но, видя как он смотрит, как относится ко мне, как сильно любит, я понимаю, что мои мысли нарисованы собственными страхами. Он готов взять меня любую.

– Быстрее давай, шевели булками!– поторапливает. За руку тащит меня к подъезду.– Еще раз выйдешь из дома в капронках, по кукушке настучу!

Даже не заметил, что я уже без колготок.

– Сколько лет Илье?

Пока Пашка снимает пуховик в крохотной прихожей, я расстегиваю свое зимнее пальто. Он вешает куртку на крючок в коридоре, бежит на кухню чтобы помыть руки и достать из холодильника вчерашнюю курицу. Небрежно наспех накинутый на крючок пуховик, падает на пол.

– 38!– кричит из кухни.

Слышу как вода в кране шумит разбиваясь о металлическую мойку. Поднимаю его пуховик, черный, с белой надписью « Adidas» на спине. Прикладываю к носу воротник, вдыхаю его запах. Родной, знакомый, любимый. Приносящий спокойствие и уверенность. Вешаю обратно на крючок, пристраиваю рядом свое пальто. Иду на кухню. Его дядя на 18 лет старше меня. Он мне в отцы годится!

– Я ему не понравилась.– Со вздохом сажусь за небольшой обеденный стол приставленный к стене. В маленькой кухне съёмной квартиры совсем нет места для нормального стола.

– Гонишь, Катюх?– смеется закидывая курицу в микроволновку.– Как ты можешь не понравиться?

– Мне он тоже не понравился, так что это взаимно. Знаешь, у меня мороз по коже от его взгляда…– демонстративно съеживаюсь всем телом, обнимаю себя за плечи.

– Да он на всех так смотрит!– Пашка громко смеётся, ставит на стол две тарелки, достает из микроволновки курицу, открывает холодильник чтобы взять кетчуп.– Не бери в голову, Катюх.

Глава 5

Илья.

Зажимаю кнопку и выпускаю струю серого дыма в отрывшееся окно. Дёрнув сигарету средним пальцем, стряхиваю тлеющий пепел в пепельницу установленную в подстаканнике. Свободной рукой перелистываю досье на Белову Екатерину Борисовну, разложенное на коленях. Интересная особа. К досье приложили фотографии из ее социальных сетей. Особенно хороша в жёлтом раздельном купальнике на пляже. Капли морской воды серебрятся на загорелой бархатной коже. Мокрые волосы сосульками свисают на плечи. В ней все идеально! Пышная грудь, осина талия, плоский живот, упругая задница и стройные, длинные ноги. Ряд белоснежных ровных зубов выглядывает из-за пухлые чувственных губ. Раскосые глаза смотрят в объектив, смеются, жарким огнём дразнят. Убираю эту фотографию во внутренний карман пиджака. Перечитываю страницы досье. Никаких скандалов, никаких порочащих честь моментов. Она действительно никогда не зарабатывала на своём теле. Один раз снялась для рекламы проката катамаранов и все. Простая студентка медицинского вуза. Воспитанная в обычной семье, где мама бухгалтер одного из магазинов, а папа прораб на стройке. Дохожу до выписки из ее больничной карты. Болела ветрянкой, золотухой и корью. Прививки по графику. В шестнадцать лет отморозила почки, долго лечилась в столице, чудом избежала операции по пересадке донорских почек. Не может иметь детей. Из неё выйдет идеальная любовница!

Теперь, я полностью уверен в своих намерениях. Пашке нужна другая девушка, которая сможет родить. В отличии от меня, племянник имеет полные шансы продолжить наш род, произвести на свет здоровое потомство.

Ему с Катей не по пути. Я ее заберу.

– Илья Сергеевич, куда сейчас?– задается вопросом водитель, обернувшись ко мне в пол оборота.

– В первую городскую больницу.– Отдаю указания и по новой закуриваю. Катерина проходит практику в этой больнице и должна быть на месте. По пути набираю номер мэра, прошу устроить проверку магазина « Лидия», так, чтобы главбух попала под статью. Отец Кати работает в моей фирме, с ним сложностей не возникнет. А вот маму надо прижучить, чтобы у малышки не осталось выбора.

Телефон доносит мелодию звонка из кармана пальто. Переложив папку с досье на соседнее сиденье, достаю мобильник. На экране горит имя моего помощника.

– Да,– прижимаю к уху аппарат, бросаю взгляд сквозь тонированное окно на заснеженную улицу. Не люблю зиму. Уличное строительство приходится замораживать до плюсовой температуры, так как бетон после разморозки крошится и трескается.

– Илья Сергеевич, мне только что сообщили…– мямлит неуверенно. По интонации понимаю что разговор пойдёт далеко не о сахарной вате. Запах предстоящих проблем обжигает слизистую носа. Только бы не проблемы со строительством элитного района!

– Писю выплюнь и говори нормально!– приказываю. Не терплю подобной слабости в людях. Есть что сказать, говори прямо. Гриша до сих пор находил в себе смелость оповещать о разных ситуациях, а сейчас выводит из себя. От этого ещё сложнее думать наперёд.

– Зуб вышел.– Коротко и ясно. Как и мысли в голове, после этой фразы. Лютая злость холодит душу. Азотом замораживает кровь в венах, я слышу как она хрустит под кожей.

– Почему мне не сообщили?– цежу сквозь зубы чтобы не сорваться на Гришу.

– Не знаю. Я сам только узнал, сразу вам набрал.– В голос помощника вернулась привычная твёрдость.

– Где он сейчас?

– Сошел с поезда, направился сразу к вашей сестре. Встретить?

– Да. Ждите меня, я скоро буду.– Отключаю звонок, отдаю указания водителю относительно изменения маршрута.

Грудь раздирает от смеха и горечи. Зуб совсем слабоумный? Как только хватило наглости, переться к моей сестре, после всего что было?!

Въезжая во двор окружённый старыми серыми панельками, сразу замечаю Гришин чёрный гелик, припаркованный у подъезда сестры.

Выхожу из машины. Из гелика выходит мужик в черном костюме, открывает мне дверь. Прыгаю на переднее пассажирское, оборачиваюсь. Несколько минут молча изучаю пропитую, покрасневшую, исхудавшую физиономию старого знакомого. Он изменился. Двадцать лет строгого режима сделали из него лысого, пропитого зэка. Зуб, в свою очередь, зажатый между двумя крепкими парнями, молча ухмыляется и громко вобрав в рот сопли, демонстративно харкает на коврик. С кровью. Мерзко. Все, от начала до конца. Видеть его, вспоминать сколько боли этот человек принёс мне. Гриша сидящий за рулём, оборачивается через кресло, брезгливо косится на харчок.

– Туберкулёз?– спрашиваю. Холод собственного голоса обмораживает уши и нутро.

– Он самый,– расплывшись в улыбке, отвечает Зуб.

– Зачем припёрся?

– Сына хочу видеть!

Сжимаю челюсть и закрываю глаза. Я давно научился контролировать эмоции. Медленно выдыхаю, тушу внезапную вспышку ярости.

– У тебя нет сына.

– Заяц, а ты не охуел?

Пиздец. В ушах звенит от этой клички. Я думал что давно поборол детские страхи, но услышав это погоняло из уст моего мучителя, на секунду снова ощутил себя маленьким пацаном. Зашуганным. Изгоем с заячьей губой. Не ребенок, а мишень для насмешек. Сколько раз Саша Зубов, мой одноклассник, запинывал меня ногами на полу в школьном туалете? Сколько раз, он поднимал на смех перед всем классом мои недостатки? Сколько раз, он окунал мою голову в унитаз, смеясь и крича, что моему дерьмовому лицу там самое место?

Завис. Ушёл мыслями в далёкое детство. Я пережил множество пластических операций. Хирургам в США удалось создать мне красивые губы, ровные, идеальные. О перенесённых операциях, как и о моем изъяне, напоминают лишь несколько почти незаметных тонких шрамов над верхней губой, которые успешно маскируются растительностью на лице.

Пока я утопаю в болезненных воспоминаниях, Гриша коротко кивает головой парням на заднем. Один из них бьёт Зуба в живот. Звук глухого удара и стон, возвращают к реальности. Снова оборачиваюсь. Смотрю на его перекошенное от боли ебало. Кто он, и кто теперь я! Детские травмы отступают. Возвращается возможность соображать. Достаю из кармана пачку.

– Покурим?– предлагаю Саше.

– Не курю,– хрипит, сплевывает на коврик.

Щелкаю пальцами по дну пачки, выхватываю выбившуюся наверх сигарету, крепко зажимаю губами фильтр, подкуриваю.

– Сколько тебе осталось?– выдувая дым через ноздри, оборачиваюсь назад.

– Немного.– Мгновенно растеряв остатки лживой ухмылки и смелости, совершенно серьёзно отвечает пропитым голосом.– Дай мне сына увидеть. Пашка должен знать кто его отец!

Затягиваюсь, киваю парням. С удовольствием смотрю как Саше снова пробивают брюхо. Гримаса были на его лице, лучше любого дофамина.

– Не смей имя его произносить. У моего племянника нет отца. Лучше так, чем иметь такого отца как ты.– Выдуваю струю едкого дыма ему в лицо и сразу снова затягиваюсь. Горячий пепел падает на брюки. Похуй.

– Какого, такого?– отдышавшись после ударов, кривляясь задает вопрос.– Я люблю его! И Настюху любил! У нас была бы нормальная семья, если бы не ты!

Злорадно усмехаюсь глядя ему в глаза. Растянув губы провожу кончиком языка по передним зубам, отворачиваюсь. Любил он. Тот, кто издевался надо мной все мои школьные годы! Хулиган и двоечник, соблазнивший мою красавицу сестру. Я посадил его за изнасилование несовершеннолетней. Настя тоже его любила. Сильнее чем своего старшего бракованного брата. С тех пор она меня ненавидит. А я не мог позволить, чтобы этот человек стал членом нашей семьи. Хватит и того, что у Пашки его отчество, которое Настя наперекор мне, все же вписала в свидетельство о рождении.

Настя родилась совершенно нормальной, красивой девочкой. Родила нормального, здорового пацана. Ей повезло, в отличии от меня. Врачи говорят, что вероятность передать заячью губу детям, очень высока. Пашка, моё единственное продолжение. Я люблю этого пиздюка, не смотря на то, кем является его родной отец. И я ни за что не позволю, чтобы пацана коснулись его мерзкие руки. В племяннике больше от меня и от Насти, чем от Зуба. В силу возраста слишком сильно распаляется, тратит энергию по сторонам. Но однажды, обязательно возьмётся за ум и встанет во главе моей компании. У меня большие планы относительно его будущего.

– Заяц, не мороси!– подаёт голос Зубов.– Мне итак не долго осталось, дай хоть перед смертью на сына посмотреть!

– Поехали.– Киваю вперёд.

Гриша без лишних пояснений все понимает. Снимает гелик с ручника, трогается со двора.

– Куда поехали?– заволновался Зуб.

– Ты ведь не успокоишься, верно?– спрашиваю глядя на дорогу в лобовое стекло. Перекидываю взгляд в боковое зеркало. Отмечаю что Серёга на моем Майбахе следует за нами.

– Заяц, ну хочешь я на колени встану? А? Хочешь?

– Ты итак упал ниже самого дна,– усмехаюсь.

Чтобы Зуб не наводил шуму, его быстро вырубили отправив в нокаут одним точным ударом в висок.

Глава 6

Илья.

Монотонный шум горной реки успокаивает нервы и отправляет сознание в нирвану. Течение настолько сильное и могучее, что даже самый сильный мороз не имеет достаточной власти заковать реку в лёд. Обледеневший берег присыпанный снегом, серым острием нависает над бурлящим потоком. Тихо в зимнем лесу. Спокойно. Только чёрные как смоль вороны громко переговариваются сидя на ветвях вековой сосны.

Возня позади ни капли не мешает предаваться медитации. Там, в гелике, ребята приводят в сознание Зуба. Смешно. Если бы ему хватило ума не соваться к нам после отсидки, сейчас бы наслаждался предсмертными днями в свое удовольствие.

– Заяц, ты порешать меня решил?– осознавший всю серьёзность происходящего, утопая коленями в снегу, спрашивает Зуб.

Набираю полную грудь ледяного зимнего воздуха. Оборачиваюсь. Смотрю на него сверху вниз, с презрением и ненавистью.

– Я мог убить тебя много лет назад, но пощадил.– Не торопясь, надеваю на руки кожаные черные перчатки.

– Двадцать лет строгоча, это по-твоему, пощадил?– со скорбью задает вопрос. Смеется сиплым смехом, до мокрых глаз, пока не заходится мерзким утробным кашлем. Девственный белоснежный снег орошают капли крови с мутной мокротой.

Гриша подходит ближе ко мне, протягивает ПМ. Холод оружия проникает сквозь перчатку. Этот холод сильнее трескучего мороза.

– Я просто хотел увидеть сына,– пуская скупую слезу, опускает голову мой закоренелый кошмар из прошлого.

Все его школьные выходки я давно перерос. Но.

Он посмел посягнуть на то что мне принадлежит. На моего пиздюка. Допустил мысль что имеет на это право. Такое я не прощаю.

Поднимаю руку с пистолетом, направляю дуло в его голову. Громкий хлопок сопроводился карканьем ворон, взбесившихся, испуганно хлопающих крыльями, разлетающихся в стороны подальше от неожиданного громких гостей этого леса.

В красных пропитых глазах застыли испуг и сожаление. У всех одинаковое выражение, когда они слишком поздно осознают свои ошибки, и то, что могли избежать подобной судьбы.

Возвращаю ПМ Грише, снимаю перчатки, быстрым шагом направляюсь к своей машине, прыгаю на заднее. Серёга везёт меня из леса в город. Гриша с парнями разберутся с тем что осталось от Зуба, эти мелочи меня не волнуют.

– В больницу?– вырулив на объездную трассу до города, интересуется водитель.

– Планы поменялись. Давай в « Галактику», хочу Пашку увидеть.– Отвечаю открывая окно. С Катериной я встречусь позже, никуда она от меня не денется. Сейчас, ощущаю острую необходимость встретиться с племянником, лично. Убедиться в том что у пиздюка все хорошо.

Торговый центр «Галактика», построенный моей фирмой по заказу мера, имеет необычную шарообразную форму. Множество окон заменяющих облицовку фасада, словно зеркала, отражают серое зимнее небо и соседние высотные здания.

Поднимаюсь на лифте на второй этаж, торможу перед входом в пустой павильон не имеющий вывески. За прозрачной стеклянной дверью полным ходом идут ремонтные работы. Усмехаюсь, разглядев в одном из рабочих в забрызганной краской спецовке, племянника. Энергии у него хоть отбавляй, как и амбиций. Пусть пока поиграет в самостоятельного бизнесмена, время терпит. Но рано или поздно, ему придётся повзрослеть и принять всю ответственность управления крупной строительной фирмой.

Подпевая песне играющей на телефоне, Павел умело наносит черную краску на стены при помощи аэрографа. Не зря на стройке работал, действительно многому научился. Думает, что познав все степени работы, сможет создать что-то свое. Даже не догадывается, о том что просто знать тонкости профессии строителя, недостаточно для управления крупным бизнесом. Гораздо важнее умение управлять людьми, знающим все тонкости. Иначе, каждый строитель мог бы запросто захватить строительный рынок.

Быстрый стук каблуков отвлекает. Слегка повернув голову в сторону источника шума, быстро отворачиваюсь, изображаю интерес витриной соседнего бутика с мягкими игрушками. Напрягаю все слуховые рецепторы чтобы услышать что происходит в Пашином павильоне. Интересно, зачем Катерина приехала? Неужто соскучилась?

– Вам подсказать?– появившаяся из бутика женщина до жути напрягает.

– Нет.

– Кому игрушку выбираете? Сыну? Дочке?– вредная приставучая женщина никак не заткнется.

– Дочке.

– Девочки сейчас очень любят Киси Миси. – Указывает рукой на метровое нечто с треугольной головой, выпученными глазами и вышитыми острыми зубами. Все это безобразие прикрыто розовым плюшем, выдавая монстра за милую игрушку для девочек. Куда катится мир? Если бы у меня была дочь, я бы сделал все, чтобы она никогда не увидела подобное извращение.

– Давайте вот эту,– тычу пальцем куда-то в сторону, подальше от этой Сиси Писи.

– Что? Катюх, говори!– из соседнего бутика выходят племяш и его девушка.

Он держит ее за плечи, трясет. Нагнувшись вперед заглядывает в лицо.

– Папа…– всхлипывает Катерина. Сложив ладони вместе, прикрывает руками нос и губы.

– Катюх, да говори уже! Что с ним?

– Он разбился на объекте…

– Вот ваш Хаги Ваги! Оплата картой или наличкой?– продавщица протягивает мне такую же хуйню, только синюю.

Расплачиваюсь картой, прикрывшись Хаги Ваги обхожу Пашу с Катей, спускаюсь на парковку, прыгаю на заднее.

Серёга развернувшись удивлённо пялится на синего монстра.

– Гриша, у нас человек на объекте разбился! Какого хуя?– ору в трубку.

– Я сам только узнал…– виновато отвечает помощник. По звуку гудящего мотора на фоне, понимаю что он уже едет из леса в город.

– Я тебя уволю к ебеням, понял! Быстро узнай по какой причине, как его состояние! Сейчас проверка нагрянет, нужно подготовиться. Отправь кого-нибудь на место, пусть проконтролируют чтобы все соблюдали технику безопасности! Лично на всех каски натяни, если потребуется! Охрану поставь, чтобы никаких корреспондентов не пускали!

– Я сам туда еду. Охрану отправил. Как все узнаю, сразу сообщу.

– Резче давай !– приказываю. Отключаю звонок, смотрю в синее умалишённое плюшевые лицо. Только смерти прораба мне сейчас не хватало!

Глава 7

Катя.

– Мам, где ты? Почему не берешь трубку?

– Доча, я в полиции! Только сейчас дали позвонить. Не могу до отца дозвониться, передай ему что меня арестовали!

– За что?– я уже настолько в шоке от происходящего, что не могу нормально реагировать. Отец на операции в тяжелом состоянии, мама в полиции. Как мне справиться со всем?

– Ой, доча, там такого про меня понаписали! Приехала проверка, обнаружили недостачу в три миллиона. Я тебе клянусь, ни копейки не брала, ты же меня знаешь! У меня все строго, все подсчитано!

– Мам, ну конечно не брала! Я знаю. Они обязательно разберутся.