Мразям нет пощады…

Риты нет. Я не знаю, где она, жива ли вообще и что с ней сейчас. Мы были вместе, и теперь я одна, оставшаяся наедине с этой бездной страха и скорби. Моё материнское сердце трепещет от тревоги и панической атаки одновременно. Боже праведный, оставь нас всех в живых, прошу.

Опираюсь на холодную стену, и в этот момент меня охватывает волна страха. Я к чему-то привязана, но из-за слёз не могу рассмотреть ничего вокруг. В голове слишком много мыслей, и каждая из них словно остриё ножа, вонзающееся в мою душу.

Где я? Жив ли мой муж? Где Даша и Рита? Они в порядке? Эти вопросы терзают меня, как дикие звери, и я не могу избавиться от ощущения, что что-то ужасное произошло. Кто всё это затеял и зачем? Мысли о том, что они могут быть в опасности, заставляют моё сердце биться быстрее, а в груди нарастает паника.

Поджав коленку ближе, я вытираю о неё слёзы с лица. Больно… Мне никогда не было так больно, как сейчас, когда я осознаю, что могу потерять всё, что мне дорого. Я не понимаю, что я чувствую. Я просто хочу проснуться и больше никогда не засыпать. И быть уверенной в том, что всё это – просто страшный сон. Но реальность слишком жестока, и мне не верится… Кому мы нужны и зачем? Этот вопрос звучит в моей голове, как эхо, и я не нахожу на него ответа.

Выдыхаю, пытаясь успокоиться, но страх сжимает моё горло, как железный капкан. Мне нужно прийти в себя. И понять, что делать дальше, но мысли разбегаются, и я не могу их поймать.

Громко всхлипнув носом, я осматриваю место, в котором нахожусь. Белый кафельный пол, стены светлые, но они не могут скрыть ту тьму, что заполнила мою душу. На потолке висит одинокая лампочка, которая освещает всё вокруг настолько ярко, что мне хочется чихнуть, смотря на её свет, но вместо этого я чувствую, как слёзы вновь наворачиваются на глаза. Сбоку окно. Напротив меня одна-единственная деревянная дверь. Что за ней? Надежда и страх переплетаются в моём сердце, и я не знаю, что ожидать.

Мои руки связаны толстой верёвкой и привязаны к батарее за моей спиной. Я пытаюсь сесть на корточки, но даётся мне это с трудом. Каждое движение отдаёт болью во всём теле, и я чувствую, как страх проникает в каждую клеточку моего существа. На моих джинсах кровь, а значит, что у меня огромные гематомы на лице. Всё-таки меня очень сильно избили…

Тошнит. Голова начинает кружиться, и я понимаю, что нахожусь на грани. Во рту пересохло так сильно, что даже слюни больше не образовываются. Верёвка режет руки, и в ушах громко звенит, словно мир вокруг меня рушится, оставляя только пустоту и страх.

Дверь приоткрывается со странным скрипом, и в этот момент меня охватывает паника. В висках начинает пульсировать, словно кто-то бьёт молотом по моему разуму.

– Очнулась? – слышу я его голос, и от этих слов меня бросает в дрожь. Воздуха не хватает, и меня всю трясёт от осознания, что он здесь, рядом. Я отодвигаюсь дальше, но мгновенно осознаю – бежать мне некуда. И от этого осознания мне становится только страшнее. Тело мгновенно стало ледяным, руки начинают неметь, а в животе что-то больно кольнуло.

Мне конец.

– …Очнулась, – с трудом отвечаю я, и чувствую, как горячие слёзы скатываются по моим холодным, словно у покойника, щекам. Я не могу поверить, что это происходит со мной.

– Я буду нежен, если ты не будешь орать и сопротивляться, – говорит мне Андрей, присев прямо напротив меня на корточки. Его слова звучат как угроза, и я понимаю, что он наслаждается моим страхом.

Картинка в моей голове складывается, и я осознаю, что это он нас выкрал. Это он всё подстроил. Он ненавидит меня, и наивно было полагать, что он исчезнет из моей жизни так легко. Он уничтожил всё, что мне дорого. Отравлял мне жизнь с самого моего рождения. Пытался разлучить меня с Кириллом. Хотел убить меня и Дашу. Прислал чёртово письмо, когда родилась Рита.

А теперь он выкрал всех нас. Посадил в железную клетку и оставил умирать на жаре. Один из его сообщников убил моего мужа прямо на моих глазах, и я до сих пор слышу его крики, полные боли и страха. А моя дочь исчезла вообще, словно мы летели на отдых без неё… Мы все умрём. И у нас нет никакого шанса на пощаду от этого сумасшедшего идиота.

– …Где моя дочь? – шёпотом спрашиваю я, задыхаясь от слёз, которые не прекращаются. Вопрос вырывается из меня, как последний крик отчаяния.

– Сейчас это неважно. Гораздо важнее то, что ты здесь, – отвечает он с холодной усмешкой, и от его слов меня охватывает ужас.

– …Чего ты хочешь? Я сделаю всё, что ты просишь, только оставь мою семью в живых, – прошу я, но в глубине души понимаю, что это может быть бесполезно.

– Милая, мы здесь не торгуемся. Не переживай за свою крошку. Она в надёжных руках, – говорит он, и от его слов меня охватывает волна страха.

– Зачем тебе всё это нужно? – спрашиваю я, но внутри меня уже зреет предчувствие, что ответ будет ужасным.

– Хочу справедливости. Ты разлучила меня со своей матерью. А потом заставила меня убить Леру, – произносит он, и его слова звучат как приговор.

– “Заставила”? Что ты несёшь… Ты убил её, когда узнал, что она беременна, – отвечаю я, но в голосе моём слышится лишь дрожь.

– Не ты ли мне шептала “Андрей, убей её. Она беременна не от тебя”? – смеётся он, и его смех звучит как безумие.

Сглатываю ком в сухом горле. Он больной! У него шизофрения!

– Нет… – произношу я, но в глубине души понимаю, что он не остановится.

– Правду хочешь? – смеётся он, и меня коробит от его улыбки. Я сжалась в один бесформенный комок, и в этот момент мне становится ясно, что я одна, оставшаяся наедине с этим ужасом. Он сильно похудел и осунулся за эти два года, но его ненависть осталась такой же яркой, как и прежде.

– … Какую? – спрашиваю я, но в голосе моём слышится лишь дрожь, и страх сжимает моё сердце, как капкан.

– Лера изменяла мне. Я застал её в постели с другим. И когда узнал, что она беременна – просто рассвирепел. Да, я в курсе, что это не повод её убивать. Но меня было уже не остановить… Моей целью была ты. И, знаешь, когда я сбежал, я настолько тебя возненавидел, что начал уничтожать всех, кто на тебя похож.

– … Девушек, которые просто хоть чем-то на меня похожи? – спрашиваю, не веря своим ушам. Внутри меня нарастает ужас.

– Именно. Ты всегда была первой целью, но я решил оставить тебя на десерт. Поэтому сейчас ты здесь.

Зачем тогда он вспорол ей живот и ел того младенца? Господи… Как страшно. От всех этих воспоминаний становится только хуже. Сердце упало куда-то в желудок, и теперь у меня болят все органы. Меня снова начинает тошнить, и я чувствую, как страх сжимает мою грудь, не позволяя вдохнуть полностью.

– Ты же не общаешься со своей матерью, Александра. Как жаль.

– Моя мать – Вика. И точка.

– А твоя биологическая мать – Катя. И сейчас она в больнице.

– …Что ты с ней сделал? – спрашиваю я, и в горле у меня застревает комок страха.

– До конца не доделал. Но постарался ей отомстить настолько сильно, насколько только мог. Вы похожи внешне. Поэтому она стала первой моей жертвой. И в больнице она уже полгода. В глубокой коме. Без шансов на выживание.

Внутри всё сжалось. Как бы сильно я ненавидела свою настоящую мать – я не могу даже просто допустить ту мысль, чтобы сделать ей физически больно… Несмотря на то, как она поступала со мной…

– …Мою дочь ждёт такая же участь? – всхлипываю я носом, и чувствую, как сильно он болит. Страх и скорбь переплетаются в моём сердце, и я не могу сдержать слёзы.

– Кирилла вы уже умудрились “устранить”…

– Подумаю об этом позже. У меня был шанс испортить тебе жизнь с самого первого дня, когда я сел в такие же белые стены, как здесь сейчас. А ты даже не заметила ничего странного…

– О чём ты? – спрашиваю, но сердце больно бьёт по рёбрам. Я вообще ничего не понимаю.

– Ваня согласился быть моим сообщником в обмен на товар. Я 24/7 знаю, где ты, с кем, чем дышишь и что ешь. Моим указанием было охомутать Дашу, чтобы снова втереться к вам в доверие. Ты же не захотела его прощать, уже по уши влюбилась в Кирилла. Поэтому пришлось идти на эти меры.

Я широко раскрыла рот от удивления. Теперь всё встало на свои места. Неадекватное поведение Вани, о котором мне рассказывала Даша, становится очень даже адекватным в его понимании под наркотическим опьянением… А ведь я даже не задумывалась, что что-то может быть не так.

– Не может быть…

– Может. И даже очень. Его условием было не трогать тебя. Он любил тебя. И ему было неприятно видеть тебя с Кириллом. Он ненавидит твою дочь также, как и я тебя. А потом он сообщил мне, что ему нравится Даша. Нравится её трахать так, как он хочет. Нравится её избивать за малейшие провинности и унижать за какие-то моменты. Что ты ему больше не интересна. И что он с лёгкостью находит себе других дурочек 7 раз на неделе и спит с ними. Предложил расторгнуть наш договор, чтобы бросить твою подружку. И мне пришлось идти на крайние меры. Либо вы здесь и он жив, либо я его прикончу за долги, которые он успел у меня одолжить за товар. Ему пришлось согласиться.

Я не верю во всё услышанное. Ваня предатель?! Он никогда не любил Дашу, но “любил” меня?!

Внутри меня нарастает адреналин, смешанный с ненавистью и страхом. Я чувствую, как сердце колотится в груди, словно пытается вырваться наружу.

– …Чего ты хочешь сейчас? – спрашиваю, но голос дрожит от волнения.

Перед глазами всё плывёт. Разум совсем туманится, пытаясь собрать всё воедино. Я не могу поверить, что это происходит со мной.

– Чтобы ты поняла, что я не оставлю тебя в покое, пока не уничтожу, – говорит он, вставая на ноги и уверенно подходя к двери. Его слова звучат как приговор, и ненависть к нему разгорается внутри меня, как огонь, готовый сжечь всё на своём пути. – Подумай обо всём этом.