Оковы судьбы. Клетка для сердца

По крайней мере, так легче было объяснить свои поступки.

Крепко сжимая поводья, Ороти шпорами подгонял и так уже запыхавшееся от долгой скачки животное. Ярый недовольно фырчал, прял ушами, но послушно, изо всех сил несся вперед, чувствуя настроение хозяина, его потребность в нём. Наконец, они выбрались в открытую степь, вдалеке завиднелись острые шпили замка в окружении массивных гор.

– Хей! – подстегнул мужчина своего жеребца, переходя на магическое зрение. В окнах свет не горел. Защитный купол не поврежден, значит не нападение: «Тогда что, дракон всех задери?!»

В тёмном небе полная луна, словно в насмешку, продолжала сверкать алым светом, нагоняя панику.

Постовые, завидев приближающего всадника, предупреждающе натянули тетиву луков, но, узнав своего лорда, немедля кинулись отдать приказ опустить мост. Ороти промчался по нему, не останавливаясь, прямиком в замок, воины лишь недоуменно смотрели ему в след. Вириан, на ходу спрыгнув на выложенную брусчаткой аллею, торопливо зашагал в башню, где сейчас должна была находиться Нарина. И если её там нет… аж думать не хотелось, что он с ней тогда сделает.

Охотник, буквально за пару шагов пролетев все ступени, остановился как вкопанный у входа в покои пленницы. Стражи не наблюдалось на месте. Ком желчи поднялся к самому горлу, не давая нормально вздохнуть. Но, совладав с внутренней бурей, мужчина решительно толкнул дверь.

Покои оказались пусты, даже покрывало на кровати не смято. И это то глубокой ночью…

– Нарина? – позвал лорд, уже не надеясь на благоприятный исход. Как и ожидалось, ответа не последовало. В комнате, да и во всем замке стояла оглушительная тишина.

«Что здесь, ксо возьми, происходит?!» Ороти, словно смерч, пронесся по замку в поисках девушки, разворошив спящий улей. Но никто ничего не видел, все клятвенно блеяли, что не знают, где пропавшая госпожа.

Жанне не повезло больше остальных. Вириан ворвался в её покои и без предупреждения схватил за горло, прошипев, как змей, в испуганное лицо.

– Почему ты не предвидела это, а?! – он с чудовищной силой сдавливал тонкую шею женщины. Та своими руками пыталась расслабить его железную хватку, с ужасом смотря в пылающие гневом глаза, из её рта со свистом вырывался один лишь воздух, но не слова. Тогда немного разжав пальцы, мужчина спросил снова: – Почему?! Отвечай!

– Я не.. могу! Дар про.. пал! – кое–как сквозь хрипы ответила лекарка, молясь Богам, чтобы лорд её понял и внял своему затуманенному сейчас яростью разуму. – Умо..ляю! Я…

Охотник отпустил Жанну и, подхватив чуть ли не осевшую на пол младшую помощницу, усадил на постель.

– Я всё понял… прости. Сиди здесь и не высовывайся! – проговорил сипло и вышел прочь.

А по щекам провидицы полились слезы облегчения, ведь если не… она была бы уже мертва. В добавок известие о исчезновении Нарины резануло по сердцу женщины, и она принялась усиленно молиться, обращаясь к Творцам, прося у них помощи. Началось…

А лорд тем временем бесновался, носясь по замку, даже в подземельях оказалось пусто. Наконец, ему это надоело и, остановившись в холле, он громко и сердито пробасил.

– Если через минуту никто связно не объяснит мне куда подевалась моя пленница, то я убью каждого, кто попадётся мне. Прямо на тех же местах!

Его низкий голос звучал подобно палачу на эшафоте, обещая скорую смерть. В груди тихо билось сердце, отсчитывая оставшиеся мгновения. Для подтверждения своих намерений Вириан вытащил из ножен меч, пару раз махнул им в воздухе и стремительно разрубил одну из декоративных ваз.

С разных углов послышалось роптание прислуги и стражников. Кто–то из них только что вернулся в замок с безрезультатных поисков пропавшей госпожи. Большая их часть действительно была в неведении, а те, кто хоть что–то знал или видел, просто не решались признаться, боясь его кары. Хотя все понимали, что их лорд угрозами попусту не разбрасывается.

– У вас осталось десять секунд… – хмуро произнес Вириан, перебрасывая из руки в руку лезвие меча. – Девять… восемь… семь… шесть…пять…

– Мой милорд! – воскликнули из тени, и следом к нему, вжав голову в плечи, выбежала одна из служанок. Она бросилась к ногам Ороти и с дрожью произнесла: – Я кое–что видела, господин.

Вириан присел рядом и, схватив самую смелую за подбородок, поднял бледное испуганное лицо. Однако не ожидал увидеть прислужницу, которую высекли по его же приказу, отданному в порыве гнева из–за Нарины.

– Говоррри… – тихо процедил он, уже догадываясь, что услышит.

Зажмурившись, служанка поведала ему всё, о чем знала. Выслушав сбивчивый рассказ, лорд вскочил и, обведя горящим взглядом жавшихся к стенам слуг и нерасторопных стражников, бросил:

– Все, кого я сочту виновным, будут казнены.

И больше немедля ни секунды, кинулся к выходу из замка, направляясь туда, где находилась пленница, его волчица. Небо на улице уже начало светлеть, близился рассвет.

Вириан пересек сад, стремительно промчался по лабиринту и остановился около фонтана в виде змеевидного дракона, извергающего воду из глаз и раскрытой пасти, затем подойдя вплотную к морде, нажал на один из острых зубов. Раздался щелчок, и между лап каменного существа появился проход с лестницей уходящей глубоко вниз. Мужчина шагнул во тьму.

Спускаясь по каменным ступеням, он не мог поверить в происходящее. Об этом месте знали лишь трое: он, Майкл и придворный маг, начальник охраны. Но с выводами он не спешил, сейчас не время. Его алые глаза сверкали во мраке коридора, торопливые шаги эхом отскакивали от холодных стен. До чуткого слуха донеслись протяжные стоны и тихое прерывистое дыхание, в нос ударил отчетливо–резкий запах свежей крови. Охотник сорвался на бег. Жива.

Ворвавшись в камеру, из которой исходили резавшие даже чёрствое сердце звуки, Ороти замер от представшей взору картины. Такого он даже представить себе не мог, увиденное зрелище заставило даже его, побывавшего в плену, в ожесточённых схватках, внутренне содрогнуться…

В луже собственной крови, повиснув на привязанных к стене руках, на полусогнутых ногах висела Нарина. Языки от догорающего пламени факелов плясали на её бледном теле. Нежный шелк голубого платья обрывками свисал с хрупкой фигурки, а спина и плечи девушки представляли собой жуткое зрелище: исполосанная ударами плети кожа, содранная местами до мяса, кровь, запекшаяся струпом и уже выступившие багровые синяки.

– Не уберег… – промолвил глухо. Мысль, что она уже могла носить в утробе его ребенка подкосила ноги. Но преодолев оцепенение, он скинул с себя пыльный от долгой дороги плащ, снял рубашку и накинул на измученную невольницу. Потом осторожно отвязав, поднял на руки, и прижал к своей нагой груди.

Нарина была без сознания, её бледное лицо кривилось от жуткой, дикой боли. Губы были насквозь прокушены, на щеках остались следы, видно от кляпа.

– Жаль тебя, малышка… – тихо произнес лорд, шагая отсюда прочь. – Не следовало оставлять тебя одну в этом осином улье. Слишком много тебе довелось перенести из–за меня, и это ещё далеко не конец…

Жители замка никогда не забудут события этой страшной ночи и последующего кровавого рассвета. Все они с леденящим душу ужасом наблюдали, как Ороти ступал по извилистой алее, неся на руках молодую госпожу. Как её алая кровь текла по его рукам, капая на щебень и траву.

Не забудут его сурового застывшего лица, полыхающих лавой глаз в предрассветном утре. И в особенности стоны молодой госпожи, море крови и жуткие вопли казненных на площади повинных: наложниц, той разговорчивой служанки избившей пленницу господина, начальника охраны, что за ласки фавориток лорда поведал о тайной темнице, и многих тех, что дерзнули укусить руку кормившую их. Повезло лишь личной страже Нарины убитой ещё во время похищения.

Ороти мстил жестоко, самолично наказывая виновных, в те секунды в него словно вселился сам дьявол, вырвавшись из глубин ада… а может он им и являлся изначально.

***

Когда Нарина очнулась, то сразу пожалела об этом. Все тело горело дикой, адской болью, в особенности спина, словно её прижгли раскаленном железом. При малейшей попытке двинуться – становилось только хуже. Захотелось просто умереть, чтобы не чувствовать ничего это.

Медленно приоткрыв веки, улицезрела незнакомую комнату. Мрачный интерьер и полумрак разбавляли тлеющие свечи на тумбе около кровати. Сама она лежала на животе с раскинутыми в стороны руками. За окном постепенно закатывалось солнце, и вечер опускался на двор.

Вчерашние события накатили лавиной, вновь погружая измученное сознание в тот ужас: ледяная тьма, мерцающий свет от горящих факелов, охрипший от звериной злости бездушный голос служанки, свистящие взмахи плети и обжигающе–холодные удары, шквалом обрушивающиеся на кожу спины.

Девушка хрипло застонала, уткнувшись лицом в подушку. Слезы полились рекой по щекам, попадая на ссадины, но эта боль по сравнению с остальной, была совершенно незаметна.

«Лучше б я не выжила вчера!» – воскликнула мысленно. В голове до сих пор набатом звенел жуткий голос, отсчитывающий нескончаемые удары плети.

Но продолжить сетовать на свою судьбу не позволила отворившаяся дверь, пропуская в покои незнакомого пожилого мужчину в обычной крестьянской одежде с корзинкой в руках. Он остановился рядом с кроватью и произнес:

– Добрый вечер, госпожа. Моё имя Керн, я старший целитель этого замка, – представившись, он присел на край постели и потянулся к израненной спине невольницы. – Мы уже встречались, но тогда вы находились без сознания, поэтому и не помните меня.

Когда старец прикоснулся к наложенной на раны повязке и принялся её снимать, Нарине показалось, что на спину высыпали раскаленные угли. Такой острой была боль. Девушка замычала, стиснув зубами ткань покрывала, слёзы опять брызнули из глаз.

– Потерпите, госпожа, сейчас станет легче, – и действительно боль постепенно уходила, её заменял разливающийся по измученному телу приятный холодок. Краем зрения она заметила мягкий свет исходивший от рук целителя. Когда он закончил, не забыв наложить свежие бинты, то поведал: – У вас удивительная регенерация, процесс восстановления тканей идет довольно необычно, но быстро, доселе в моем опыте подобного не встречалось. Такими темпами вы уже через пару дней сможете вставать.

– Керн… – тихо прошептала пленница, не громче журчания воды, в горле пересохло, и язык еле волочился во рту. – Можете сказать, беременна ли я уже?

Лекарь молчал несколько мгновений, но потом все же ответил:

– Пока не могу сказать наверняка, слишком мало прошло времени, – мужчина вновь замолчал, отстраненно смотря в окно, витая в своих мыслях. Затем, словно очнувшись, встал и направился к выходу, обронив: – Спросите об этом у милорда.

– Вы ведь знаете кто я… – скорее утверждающе, чем вопросительно произнесла Нарина.