Оковы судьбы. Клетка для сердца

Когда беглянка вернулась в импровизированный маленький лагерь, наёмника там не оказалось. Сердце испуганно пустилось вскачь, но успокоилось, как только взгляд наткнулся на жеребца, спокойно пощипывающего травку.

«Значит не бросил, – с облегчением промелькнуло в голове. И решив занять себя чем–то, Сориния собралась приготовить отвар, хорошо восполняющий потраченные силы. – Лишним не будет. По крайней мере можно взять с собой».

Вскорости появился и Райян с парой убитых зайцев, девушка как раз заплетала подвысохшие волосы в косы. Мужчина, склонив голову к плечу, весело хмыкнул, оценив посвежевший вид спутницы, и принялся разделывать тушки, после нанизал их на своеобразный вертел из гибких ветвей и повесил над разожженным костром.

Сориния исподлобья наблюдала за действиями своего «телохранителя», доплетая вторую косу. То, как наёмник умело все это делал, говорило, что он действительно много путешествует.

– Будешь? – спросила, протягивая ему тёплый отвар. Райян благодарно кивнул и принял кружку.

Их пальцы соприкоснулись, нервная дрожь пробежала по телу. Изумрудные глаза встретились с янтарными. Беглянка только сейчас заметила, что на нём другая одежда и волосы влажные. Щеки заалели.

«Надеюсь… да нет, мало ли в лесу ручейков!» Девушка первой отвела взгляд и, обхватив колени руками, устремила взор на горящие поленья в костре.

Наёмник не преминул ухмыльнуться. Да, мужчина знал о чём были её мысли, и она оказалась полностью права. Во время охоты он случайно наткнулся на подножие водопада, а когда поднял взгляд вверх… то обомлел. Нимфы прекраснее в жизни не видывал: нагая, рыжеволосая, с прикрытыми от удовольствиями глазами, с умиротворенной улыбкой на алых устах. Тогда, затаившись среди кустов, смотря, как струи воды скользят по обнаженной коже, Райян просто не мог заставить себя уйти… а когда нимфа ушла – ещё долго приводил свои желания и разыгравшейся воображение в порядок.

Вскоре приготовилось мясо. Они поели, остатки завернули с собой. Мужчина запряг Ветра, потом Сориния перевязала ему плечо, приложив новую мазь, и путники двинулись дальше. Сейчас была очередь девушки вести скакуна. Наёмник, сидя позади, держался раненой рукой за тонкую талию, а здоровой – сзади за седло. При сильной тряске он стискивал зубы от стреляющей боли в ране, возникающей из–за того, что во время подглядывания оступился о валун и налетел на корягу больным плечом. Сорине же сказал, что ударил то на охоте…

«Да… вот тебе и кара небесная за ложь», – Райян вымученно улыбнулся.

***

Через два дня ближе к полудню путники достигли окраины очередной деревушки. За долгий путь они сильно устали, и им так хотелось отдохнуть в нормальных условиях. Однако, чем ближе подъезжали, тем тревожнее становилось Соринии, ей даже на миг показалось, что над поселением повисла чёрная тень… И беглянка сильнее натянула капюшон на голову. Лишний раз светиться ни к чему.

– Не нравиться мне это… – тихо буркнула, озираясь по сторонам. Деревня действительно выглядела пугающе, мрачная, пустая, словно мёртвая. По серым улочкам кружил сухие листья ветер, гоняя их взад–перед. Практически все ставни ветхих домишков наглухо заколочены досками (на некоторых и вовсе были начерчены странные символы). – Ни души.

– Разберёмся по ходу. Сегодня я в лесу ночевать не собираюсь! – припечатал Райян, хмуро зыркая вокруг, выискивая возможную затаившуюся опасность. Нервозность спутницы передалась и ему.

Ветер недовольно прял ушами, всхрапывал и порывался ускакать отсюда прочь, однако мужчина этого не позволил. Проезжая по улицам, они стали замечать выглядывающих из щелок селян. Чужаков здесь явно не жаловали. Добравшись до главной площади, путники спешились. Райян положил руку на рукоять меча, так на всякий случай. Сориния же подошла к высокой статуе девы стоящей в центре поселения, у её подножия, на монументе лежало множество цветов: белых, траурных… Сама дева, облачённая в простого покроя платье, тянулась руками к небу. Неживые глаза смотрели со скорбью в далекую небесную синь. И чем внимательнее беглянка всматривалась в черты высеченного из камня лица, тем больше оно казалось знакомым.

– Рина! – внезапно шикнул наёмник, привлекая её внимание, и со звоном обнажил меч.

Их окружали повысыпавшие из своих укрытий селяне. С вилами и топорами. Райян закрыл девушку спиной и угрожающе нацелил на них оружие. Та выглядывала из–за его плеча, с силой стиснув кулаками ткань мужского плаща. Тревога накатила волной, погрузив в пучину страха. Конь испуганно заржал, чувствуя нарастающее в воздухе напряжение и пятясь ближе к скульптуре.

– Кто вы? И зачем явились в нашу деревню? – заговорил пожилой мужчина, видно главный из собравшихся.

– Мое имя Райян, а моей спутницы – Рина. Мы путешественники, и пришли с миром, хотели попроситься на ночлег… – но наёмника перебил молодой парнишка.

– Вам здесь не рады! Убирайтесь пока целы! – его злые серые глаза смотрели в упор, пылая решительностью и возбуждением. Светлые пшеничные волосы были собраны в хвост на затылке, но некоторые пряди так и лезли в лицо, отчего он периодически их сдувал. И однако совсем не мальчишечьи руки крепко сжимали топор.

– Успокойся, Ашер! – сказал все тот же старец и взмахом приказал опустить оружие. – Я Ирган, староста этой деревни. Простите за такой приём, но в последнее время на селение были совершены набеги, в итоге мы потеряли половину скота.

– Позвольте нам остановится всего лишь на одну ночь. Завтра утром мы покинем деревню. Мы в пути около трех дней и за это время очень устали. У нас имеется пара монет, чтобы заплатить за ночлег, думаю, учитывая ситуацию плата вам сейчас не помешает… – Райян опустил меч, но в ножны убрать не спешил.

На площади воцарилось молчание. Староста, пощипывая бородку, обдумывал варианты, по толпе селян бегали разномастные шепотки. Внезапно на землю упала девочка зим семи, вокруг послышалось испуганное роптание. Тело бедняжки били судороги, из губ шла пена, из горла рвались хрипы. Однако вместо того чтобы помочь, селяне отскочили от неё, как от прокажённой.

С криком: «Пропустите!», Сориния тут же кинулась к ней. Возможно в тот самый момент она могла сама погибнуть от рук озлобленных людей, но позволить ребенку умереть не могла. Райян бросился в след, сыпя на ходу ругательствами про обезумевших идиоток. Выставив меч пред собой, он грозно зыркал по сторонам, никого не подпуская к рыжеволосой.

Но никто и не спешил.

Беглянка же, сев рядом с девочкой, положила её голову к себе на колени, повернув на бок, платком, который достала из недр кармана, вытерла пену с губ. Затем достала из сумки деревянную ложку и, надавив на нижнюю челюсть, всунула ту ей в рот. Крепко зафиксировала русую головку в таком положении. Спустя пару минут конвульсии прекратились и малышка обмякла, потеряв сознание. Девушка вынула ложку и протерла бледное личико от выступившего пота. Все эти минуты вокруг стояла звенящая тишина, даже птицы не пели.

– Ты целитель? – вскоре заговорил староста.

– Нет, всего лишь знахарка, – солгала Сориния и взглянула на наёмника. – Оружие ты опусти, мы им не враги.

Райян ещё пуще нахмурился, но убрал меч в ножны. Беглянка же вновь обратилась к старцу:

– Ирган, девочке нужен покой. У нее был припадок, и как я понимаю это не впервой. Мне нужно осмотреть её тщательнее, чтобы выявить болезнь наверняка. У неё есть семья?

– Дед у неё остался, живут бедно. Дочка, ты совсем не боишься заразиться? – спросил с теплом староста.

– У меня хороший иммунитет, – ответила уклончиво. Так как насчёт осмотра?

– Ладно уж… оставайтесь на ночлег. Никто вас не тронет, – дал добро Ирган и строгим взглядом обвел притихшую толпу. – У меня дом пустует, старушка моя ушла к предкам той зимой, один я живу. Так что не потесните. За одно и дом Лины покажу, по пути будет.

На сим и порешили. Райян взял малышку на руки и направился вслед за старцем и «знахаркой», которая вела под узлы Ветра. Селяне провожали их взглядами и перешёптываниями: кто недобрыми, а кто и с благовением.

Позже в доме девчушки Лины, Сориния как раз заканчивала осмотр, когда подошёл староста.

– Я осмотрела и её дедушку тоже, – проговорила она. – Лина поправиться, перерастает болезнь, если будет пить определенные лекарственные травы… Но деду Кригу недолго осталось. У него двухстороннее воспаление лёгких, уже запущенное.

– Ясно… Рина, пойдём–ка со мной, покажу чего, – беглянка выглянула в окно, солнце уже почти опустилось. Заметив это, старец сказал: – Не боись, дочка, позови своего спутника, так тебе будет поспокойнее.

Наёмник и так стоял за дверью и прекрасно слышал весь разговор. Ирган провел их в западную сторону деревни. Ступая по темнеющим улочкам, путники ловили на себе пристальные взгляды, некоторые пробирали аж до дрожи. Такому раскладу селяне явно не были рады. Наконец, они вышли на окраину.

– Это… – промолвил Райян, на большее просто слов не хватило. Открывшаяся взору равнина была сплошь покрыта могилами. Многие из них совсем свежие. Особенно поразили совсем крошечные, в коих захоронены младенцы.

– Да, это покинувшие нас жители деревни. Большинство ушло за грань в течении двух последних сезона, – староста вскользь взглянул на Соринию. – Тем летом в деревню пришли четыре путника вроде вас и попросились на ночлег. Мы мирное поселение и не отказали, как оказалось зря. В моё сердце сразу же прокралась тревога, но я не прислушался к нему. На следующий день они ушли, а к вечеру страшная болезнь выкосила половину скота. Мы уже гораздо позже поняли в чем дело…

Старец замолчал, и девушка в нетерпении спросила:

– И в чем же? – серые глаза вперились в изумрудные. Беглянка поежилась, ей казалось, что колючие глаза смотрели прямо в душу, видя её все тайны насквозь. Ирган направился обратно в деревню, бросив:

– Идемте.

Переглянувшись, путники пошли следом.

– Ему что–то надо от тебя, будь осторожна, – прошептал мужчина, склонившись к уху рыжеволосой. Та вздрогнула и, скосив на него глаза, ответила:

– Знаю, просто будь рядом, пожалуйста, – Райян кивнул. Вскоре они дошли до центральной площади, и староста подошёл к той самой статуе.

– Этот памятник воздвигнут в честь одной девы, чья история передается из поколения в поколения. Мне её рассказывал отец, – пожилой мужчина тяжело вздохнул, погружаясь в былые события. – Около семидесяти зим назад в нашу деревню пришла девушка, но воспоминания той были утеряны. Прекрасная дева с волосами цвета спелой вишни, сиреневыми очами, как закатное небо.

Звали её Лаира. Она была целительницей, знала травы и лечила одним прикосновением. Её доброта не знала границ, она никогда не брала с больных плату, и жители полюбили деву. Так мы и жили две зимы подряд.

Но однажды в деревню прибыл тёмный лорд… он искал якобы пропавшую невесту по описанию схожей с целительницей, но селяне спрятали её, не выдали. Лорд уехал ни с чем, но спустя пару дней исчезла и Лаира. В доме, где она жила, селяне нашли свиток. В нем сообщалось, что дева ушла по своей прихоти, чтобы не подвергать жителей опасности, указала, что тот тёмный всадник, узнав об обмане, спалил бы деревню из мести.

В свитке так же был кристалл, её благодарность селянам за приют. По оставленным указаниям, жители поместили его в центр поселения, просто закопав глубоко в землю. И с тех пор не знали бед. Каждую зиму с хорошим урожаем, болезни обходили стороной, повысилась рождаемость, и по улицам стали бегать дети.

Как–то лорд приезжал вновь, но уже с магами. И опять ушли не с чем. Как Лаира и велела – мы сожгли все её вещи и молчали. Не важно кем она была ранее, злой ли, доброй, для нас она всегда являлась посланной с небес богиней. Посему когда деревня разбогатела, мы воздвигли памятник деве, прямо на месте захоронения кристалла.

Староста замолчал, он опустил голову и сжал кулаки. Путники переглянулись. Старик тем временем продолжил:

– И вот прошлым летом пришли чужеземцы… а на утро, когда те покинули нас, мы обнаружили пропажу кристалла. Естественно тут же отправились в погоню, и на четвёртый день мы настигли их. Наша деревня славиться добротными охотниками, – старик усмехнулся. – Их следы, значит, привели в пещеру, сокрытую лесом… только вот из четверых похитителей в живых остался один, и то при смерти. Удалось выяснить, что кристалл наводил галлюцинации. Это он завёл их в эту пещеру, но мыслеобразы уже свели их с ума, и похитители просто по убивали друг друга. Кристалл следопыты не нашли… Возможно это своего рода защита, наложенная на артефакт.

Ирган резко развернулся и неожиданно схватил за плечи Соринию. Серые глаза смотрели умоляюще.

– Я прошу вас! Помогите вернуть кристалл!

– Эй, полегче! – возмутился Райян, оттаскивая от девушки обезумевшего старосту. Ирган кинулся было снова к ней, но наемник вовремя встал между ними. Старец вскинул руки в мольбе.

– Прошу вас, помогите нам! Минувшая зима унесла множество жизней. Сама судьба привела вас в деревню! – Сориния тяжко вздохнула.

– Хорошо Ирган, сделаем все возможное, – и направилась к временному пристанищу. Недовольный взгляд янтарных глаз буравил ей спину.

***

Вириан перебирал свитки. Полумрак помещения разбавляла лишь одинокая горящая свеча. Четко очерченные брови были нахмурены, губы сжаты в тонкую полоску. У него никак не выходило найти нужную информацию. Перед взором снова промелькнул образ светловолосой девчонки. Мужчина вздрогнул и, отбросив пергамент, откинулся на кресло, прикрыв веки. Чуть больше седмицы прошло… Косовой седмицы! И ничего! Он треснул кулаками по столу, тот затрещал, но выдержал натиск.

Раздался стук в дверь.

– Входи, – в кабинет прошёл дворецкий.

– Господин, к вам пожаловал гость, – и упёрся взглядом в пол. Тёмные брови охотника взметнулись вверх, поведение дворецкого было не типичным.

– Дерек, кто? Не заставляй меня ждать! – Тот вздрогнул и, вжав голову в плечи, проблеял:

– Коронованный наследный принц Канан, он ожидает в малой зале, господин, – тёмный янтарь вспыхнул красным.

– Свободен, – бросил лорд, а дворецкого и след простыл, только тихо закрылась дверь. Охотник же хищно ухмыльнулся. – Брааат…

Спустившись в малую залу, Вириан обнаружил того сидящим на диване. Закинув ногу на ногу, Канан крутил в руке бокал с вином, прибывая в своих мыслях. Волосы цвета вороного крыла неизменно были собраны в высокий хвост. Походный плащ небрежно скинут на спинку дивана, испачкав дорогую обивку пылью. Лорд внутренне вспыхнул негодованием, но внешне остался бесстрастен.

– Здравствуй, брат, вижу, ты как всегда бесцеремонен, не ценишь чужой труд, – наследный принц поднял ледяной взгляд на вошедшего.

– Где твое почтение к Главе Рода? – синие глаза были чернее самой ночи за окном. Вириан невольно ощутил давление. – Где она?

«Хм, растешь, мальчишка…»

Подперев спиной мраморную колонну и засунув руки в карманы штанов, охотник сделал удивленное лицо.

– Кто, брат? – хозяин замка специально пропустил замечание о почтении мимо ушей. Брови Канана сдвинулись к переносице, однако поза осталась обманчиво расслабленная, лишь бокал он отставил на стол.

– Ты всегда был отшельником, но тем не менее являешься частью нашего клана. Прекрати ерничать, спрашиваю ещё раз, где Нарина? И лучше бы тебе дать правильный ответ.

– А, Нарииина, – протянул лорд будто вспоминая, затем насмешливо–снисходительно взглянул на своего кровного родственника. – И с чего же ты взял, что я осведомлен об этом?

– Вириан, её следы привели к твоему замку! Где она? Или мне поискать самому? Думаю, тебе это очень не понравиться, – веселость охотника, как ветром сдуло.

«И где это следы откопали?! Уволю к ксо своих следопытов! Ах да, Нир и так уже пал смертью храбрых, – лорд прошелся оценивающим взглядом по сидящему брюнету. – Возмужал, корона пришлась тебе по плечам. Ну что ж…»

Ороти–старший улыбнулся своим мыслям.

– Её здесь нет, она сбежала, – выдал он, исподлобья наблюдая за гостем. Тот удивлённо вскинул брови.

– Сбежала…? От тебя что ли? Опытного охотника, следящего за каждым шорохом и тенью. Не верю! – теперь уже Канан насмехался в ответ.

– Она не так проста как кажется… – буркнул Вириан, на скулах недовольно заиграли желваки. Выдержка начала сдавать позиции.

– И это я слышу от великого охотника, – усмехнулся коронованный принц. Ороти–старший ощетинился.

– Не зарывайся, брат! – прошипел тот, приближаясь. – Я найду её и верну. Другой вопрос: что ТЫ здесь делаешь? Насколько мне известно у тебя теперь другие заботы.

Лорд остановился напротив брата, Канан тоже поднялся. Обжигающий янтарь схлестнулся ледяным сапфиром. В зале в мгновение ока потяжелел воздух. Казалось, одна искра и громыхнёт взрыв.

– А вот это тебя не касается! Нарина моя, она и была моей! Не смей вставать на пути… – прошипел Глава Рода, схватив брата за грудки. Вириан на это разразился смехом, отталкивая его.

– Зачем она тебе? Сделаешь ещё одной наложницей? Личной игрушкой? У тебя их и так хватает. Или может ты воз…

– Хватит! – оборвал на полуслове. – Что я собираюсь делать – это моя забота. Если не отступишься, то пожалеешь.

– И что ты мне сделаешь? Она уже моя, братец. Знаешь, какая у неё нежная кожа? А какой сладкий голосок, когда с её уст срываются стоны наслаждения… – тягуче протянул лорд.

Глаза Канана налились кровью, и, сжав кулак, он стремительно ударил брата в челюсть, а следом и ещё разок. Вириан от неожиданности отшатнулся. Такого он от своего родственника явно не ожидал.

– Ах ты, паршивец!

Сплюнув кровь, охотник в ответ обрушил мощный удар Канану в живот, тот от силы выпада повалился на диван, задев вазу династии Рейнов, отчего дорогой фарфор разбился вдребезги, усыпав мелкими осколками ковер.

Кровные братья бились до хруста в костях, вымещая накопленные обиды и многолетнюю злость. На шум и крики сбежались стража со слугами, однако разузнав в чём дело, быстро исчезли с глаз долой. Попасть под господский гнев никто желанием не горел.

Принцы же разошлись не на шутку. Лица и кулаки уже давно были сбиты в кровь, оба рвано дышали. Неудержимая, звериная ярость застилала разум, их движения замедлились от накатившей усталости, и они еле держались на ногах. Однако из чистого упрямства продолжали схватку, кругом ходя по разгромленной зале.

– Нарина сама ушла от тебя! Ты не ценил сокровище, попавшее в твои руки, ты… – договорить лорду не позволил кулак Канана, прилетевший прямо в скулу. Неистово зарычав, коронованный принц зашёл охотнику за спину и захватил локтем шею, с силой сдавливая хватку. Вириан захрипел.

– А ты ценил?! Боюсь представить, что ты делал с девочкой! Не удивительно, что она сбежала, горжусь своей малышкой, – усмехнулся сквозь боль и кровь мужчина.

– Замолчи, брат! Ты не лучше меня! – прошипел Канан.

Ороти–старший локтем ткнул под ребра противника, тот отшатнулся, расслабив захват, от боли перехватило дыхание. Вириан, не преминул воспользоваться этой заминкой, и добавил удар ногой с разворота, повалив младшего принца на пол. Затем скрутил ему руки и сел на спину.

– Молчи, засранец! Где же ты был все это время, а, герой? Прошло уже почти полтора месяца… – Канан резко встрепенулся, и ему удалось скинуть с себя лорда. Вскочив, он процедил сквозь зубы:

– Это не твоя забота!

Вириан тоже поднялся. Братья сверлили друг друга испепеляющими взглядами. С костяшек сжатых кулаков на мрамор срывалась алыми каплями кровь. У обоих сил оставалось лишь на последний удар.

Они рванулись одновременно, с криком подняв кулаки. Удары пришлись по многострадальной челюсти. По инерции братья отлетели друг от друга и, не удержавшись на ногах, свались на холодный пол. Залу окутала звенящая тишина, нарушаемая лишь рваными вдохами–выдохами.

Канан водил невидящим взглядом по сводам потолка, на коем парящие светляки чертили причудливые тени.

«Неужели она с ним по своей воле? Не может быть такого, должно, брат взял её силой…» – размышлял Канан, однако червячок сомнения все же грыз изнутри.

А ведь он обыскал тогда после злополучного нападения весь дворец с ближайшими окрестностями. Но новые, свалившиеся обязанности не позволили кинуться на поиски сразу же. Зато коронованный наследник послал своих лучших следопытов, и те не подвели. Вскоре нашли истерзанное зверем тело белоснежной кобылы и разорванное в клочья голубое фурисоде Нарины.

Когда ему сообщили об этом, то в его душе что–то остро царапнуло, но он не мог поверить, что пленницы больше нет, и приказал искать дальше. И спустя пару недель ищейки все же напали на верный след.

Канан почти не удивился, узнав куда он ведёт… Но отправиться за Нариной не дал отец, вразумив его сначала навести порядок в клане. Да, корона оказалась тяжёлой. Зато остыв и обретя способность разумно мыслить, принц понял, что Миширо прав. Клан не потерпит слабого правителя. Однако он все равно опоздал… девчонка сбежала.

«А может и к лучшему?» – вслух же сказал: – Вириан, оставь Нарину, не мучай её. Не знаю какие цели ты преследуешь, но поступи хоть раз правильно… Оставь.

Канан поднялся и подошёл к всё ещё лежащему брату. Подал руку, помогая встать. Они стояли напротив друг друга, такие родные, и в тоже время далёкие. Их лица украшали уже проступившие синяки и кровоподтеки, но они не обращали на эти мелочи внимания.

– Она нужна мне, – синие глаза взирали с вселенской усталостью. – Предупреждаю в последний раз, не становись у меня на пути.

– Не могу, брат.

– Что ж, ты сделал свой выбор… – и коронованный наследный принц, прихрамывая, направился к выходу из залы.

– Канан, куда ты на ночь глядя в таком состоянии? Останься, не глупи, а с рассветом отправишься в путь.

Канан не останавливаясь ответил:

– Хм, благодарю за заботу, но я тороплюсь, – и ушёл.

Вириан с грустью смотрел ему вслед. Спустя пару мгновений в ночной тишине раздался удаляющийся цокот копыт, всадник покинул территорию замка. Один.

– Как всегда самонадеян, – усмехнулся охотник, вытирая кровоточащие губы рукавом рубашки. – Жаль, что так вышло, но я действительно не могу отступить. Не сейчас, когда так близок к цели…

Ороти перевёл взгляд на полумесяц за окном, венчающий тёмный бархат неба. Каждый из братьев знал, что их следующая встреча может оказаться последней. Для одного из них.

Со стороны раздалось негромкое покашливание, и в залу прошёл дворецкий.

– Господин, для вас срочное послание от сира Майкла, – лорд обернулся к вошедшему, принимая из его рук свиток.

– Свободен, Дерек, – бросил коротко. Слуга немедля ушёл. Прочитав послание, Вириан криво усмехнулся.

«Значит, девчонка была замечена в деревне, что в пару дней пути на север… Ну что ж, малышка, я иду».