Рассказы о Любви. К спорту

Но все продолжали на неё смотреть, и Степаныч тоже… словно ещё чего-то ждали.

И она добавила, без всякой рисовки, негромко и спокойно:

– Да предать-то можно. Только как потом людям в глаза смотреть. А главное – себе самой, в зеркале.

Собрание продолжалось.

– Только что закончились Олимпийские игры, – проговорил Степаныч горько, – из нашего с вами Петербурга там не участвовало ни одного гребца.

Впервые.

Впервые за всю историю Олимпиад.

И это в нашем городе – где такие сильные и славные традиции в нашем виде спорта!

Мы все прекрасно понимаем, чем это грозит нашей Федерации.

Финансирование будет уменьшено, это понятно.

Но вот насколько его срежут – это зависит в первую очередь от вас.

А сейчас – в ближайшие две недели – только от вас.

Ребята, вы знаете, что мы – руководство, ваши тренеры – всегда стараемся доставать деньги. И вы знаете, что мы это делаем не для себя. Я всё равно так и останусь работать в городском спорткомитете, на той же зарплате.

Мы на данный момент сделали всё, что смогли.

Именно от вашего выступления сейчас зависит ваше будущее.

Тогда и договариваться со спонсорами нам будет гораздо легче.

После длительного провала в 1990-е годы во взрослом спорте произошёл серьёзный сбой. Разорвана связь поколений.

Наша Федерация возникла всего несколько лет назад. Да, денег пока не хватает. Но зато у нас уже появилась хорошая перспективная молодёжь – я говорю о вас.

Эта юношеская Спартакиада России – последний серьёзный старт внутри страны в этом сезоне.

И это – очень серьёзный старт.

От того, как мы сейчас выступим, будет зависеть наша с вами жизнь на ближайшие четыре года – следующий олимпийский цикл.

Это ваши стипендии. Возможность покупки новых лодок и вёсел. Нам нужны и хорошие тренажёры. Я уж не говорю об экипировке.

А самое главное – это возможность выезжать на сборы.

В нашем городе на воде – морской столице России – увы, готовиться толком сейчас негде. Это исправить мы объективно не можем, по крайней мере, в ближайшие несколько лет. Мы работаем над этим.

Нам остаётся ездить на сборы, чтобы мы могли как следует готовиться. И в следующем году выглядеть не хуже, чем в этом. А лучше – ещё лучше.

Для выездов на сборы нужны деньги. И деньги немаленькие.

И ещё. Только вы сами можете сейчас отстоять честь нашей с вами Федерации. Нашу с вами честь. И это не просто громкие фразы.

Да, кто-то нас бросил, поехал за лучшей жизнью.

Я считаю, мы должны доказать – всем, и в первую очередь себе самим: что мы не так себе. Что мы можем – и будем – выступать достойно.

Что мы сильны.

Это можете сделать только вы.

Я не могу сесть в лодку и проехать гонку за вас.

…Все молча слушали. Молча и внимательно. Ловили каждое слово.

Все любили Степаныча. И хотели нравиться – чисто по-человечески – именно ему. Все знали, что он очень добрый и лёгкий в общении человек. И – справедливый.

Весёлый, любит пошутить по-доброму, хоть с тренерами, хоть с юными спортсменами. Хотя в глазах его, где-то в глубине, притаилась грусть.

Почему-то именно его одобрительное слово было самым важным и дольше всего помнилось. И – именно после его краткого похлопывания по плечу каждому хотелось пойти – и сразиться со всеми, пусть даже с самыми грозными и титулованными соперниками.

И всех победить.

А ещё – все ребята знали, что он болеет за них всей душой.

И что кроме спорта у него больше ничего нет.

Его жена внезапно бросила его уже давно, и забрала сына; тут же вышла за какого-то бизнесмена и уехала жить в другую страну.

А они все – и были его детьми. Он возился с ними, воспитывал – исподволь и ненавязчиво. Проводил с ними почти всё своё время.

Больше, чем может спортивный чиновник.

И уж гораздо больше, чем должен.

Собрание подошло к концу.

Все поднялись со своих мест и направились к выходу.

Вдруг дверь открылась и на пороге возник парень в кофте сборной России.

Застыв на секунду в дверях в позе Аполлона, вновь прибывший одарил всех лучезарной белозубой улыбкой на смуглом лице. Уверенно шагнул к Степанычу и протянул ему руку.

Степаныч тоже улыбнулся и ответил на рукопожатие.

И повернулся ко всем:

– Ребята, вы, конечно, уже знакомы. Не раз вместе гонялись на соревнованиях. Поэтому долго представлять не буду, просто напомню: это Андрей Железняк, член юношеской сборной команды России. Он согласился усилить нашу команду. Все сроки выдержаны, переход уже оформлен официально. Сам он москвич, но здесь у него живёт бабушка. Так, Андрей?

– Двоюродная, – с готовностью уточнил тот.

И, улыбнувшись ещё лучезарнее, обвёл всех глазами.

Все продолжали стоять у выхода – новенький загораживал проход; протискиваться мимо – значит, невольно задеть его, да и выходить молча, прямо сейчас, было бы совсем уж невежливо… Все стояли и чего-то ждали.

Степаныч, молча улыбаясь, посмотрел на новичка. И спросил:

– А Олимпийский чемпион Ян Железняк – тоже в байдарке, как и ты – случайно, не твой родственник?

– А это уже от меня зависит! – тут же нашёлся тот. – Вот стану тоже Олимпийским чемпионом – тогда он сам меня в родственники запишет!

Степаныч был хорошо знаком с Яном, прекрасно осведомлён о его семье.

Он ожидал услышать почтительное отрицание. Ответ юного однофамильца его не то что озадачил – скорее, заставил задуматься. Он лишь улыбнулся и ничего сказал.

Все следом на новеньким потянулись из конференц-зала.

Степаныч чуть задержался – и у двери, когда уже почти все вышли – приобнял за плечо Матвея, не спеша выходившего одним из последних.

Они отстали от всех, шли медленно, Степаныч негромко говорил:

– Ты, Матвей, здорово прибавил за этот год. Прибавил за счёт хорошей работы и серьёзного отношения к тренировкам.

И если раньше ты был на вторых ролях, то теперь ты вполне можешь стать лидером. Я давно наблюдаю за тобой, так что поверь.

А главное – в себя поверь. У тебя есть всё для того, чтобы сильно ехать.

Осталось только захотеть.

А чтобы как следует захотеть, нужно в это поверить.

Матвей молча и внимательно слушал.

Степаныч просто так говорить не будет.

А если говорит – значит, так и есть.

Осталось только поверить…

Может, это и есть самое трудное?..

Он сбоку взглянул на Степаныча – и тот тоже повернул голову к нему.

Внимательно посмотрел в глаза и тихо сказал:

– Я верю в тебя. Поверь ты сам в себя.

Они пошли дальше, Степаныч продолжил:

– Ты нормально подходишь к гонкам. Отработай этот сбор спокойно, уверенно.

Главное – не рвись, на радостях и от осознания своей силы, этого сейчас не нужно. Всё у тебя хорошо.

На скорое будущее: не бойся ставить перед собой более высокие цели.

Ты к этому готов.

А сейчас – вы с тренером всё правильно делаете. Слушай тренера и делай то, что он говорит.

А на гонке – просто выйди и сделай хорошо то, что умеешь делать. То, чему тебя учили. И всё будет в порядке. Ну, иди, отдыхай.

Матвей поблагодарил Степаныча – и уже в который раз подумал, что тот явно выделяет его из остальных. Хотя Степаныч ко всем относится хорошо, но к нему – с особой теплотой…

И верит в него.

Однажды кто-то из тренеров ему сказал: да ты на сына его похож.

Матвей задумчиво шёл в свою комнату и думал:

Вот она, высокая цель:

Не подвести.

Новенький быстро нашёл общий язык – в основном, правда, с девушками.

Парни тоже, конечно, с ним общались, и вполне вежливо, но – как-то холодно.

– Странно, зачем москвичу выступать за Питер? – спросил кто-то из ребят, когда они компанией после ужина собрались у кого-то в комнате.

Андрея там не было.

– Тем более, что он же не чайник какой-то. А в юношеской сборной страны.

– Ничего странного. Я его уже два года знаю, – отозвался ещё кто-то, – в сборной он в хвосте плетётся. Того и гляди вылетит. Да сами москвичи его не любят, я с ними на соревнованиях общался, нормальные пацаны.

Так вот – там он постоянно пытается себя ставить выше всех. И там он – среди равных, а здесь он – типа, король. Кто-то в другой регион за деньгами едет. А этот индюк – за самомнением. Вот и вся странность.

Матвей в разговоре не участвовал, слушал молча и мрачно.

Этот новенький ему сразу не понравился. Зато понравился его подруге, Ленке. Ну, ещё бы: высокий, смазливый, эффектный, и денег куча. И в сборной.