Личные мотивы

– Не вернется, – злорадно произнесла Оксана. – И кто ты такая, чтобы он тебя звал и с тобой разговаривал? За тебя заплачено – иди, будь любезна, и сиди сколько надо. Поняла?

Моделька вздохнула, отставила чашку и поплелась следом за Борисом в мастерскую.

Едва гостиная опустела, Оксана немедленно схватила письмо и прочитала: «Я знаю, что случилось с твоей матерью». И правда, ерунда какая-то. Разве с мамой Бориса что-нибудь случилось? Она же была здесь совсем недавно, на той неделе заезжала, осталась обедать, Оксана даже помнит, что подавала овощное рагу и запеченную свинину, и так они мило ворковали, и выглядела она на все сто, и настроение у обоих было отличное. И все было хорошо. Что же такое могло с ней случиться? Наверняка ничего плохого, иначе Борис не пожал бы плечами и не пошел бы себе спокойно работать. Одно слово: ерунда.

* * *

Глава частного детективного агентства Владислав Николаевич Стасов слушал посетительницу и с огромным удовольствием смотрел на нее. Вот дает же природа кому-то красоту! Нет, Стасов много красивых женщин повидал на своем веку, даже очень красивых, на одной из них он был когда-то женат, но все эти женщины свою красоту осознавали и вовсю ею пользовались. Валентина же Дмитриевна Евтеева, как она представилась, когда вошла в его кабинет, привлекательность свою, что очевидно, не осознавала вовсе, Стасов отчего-то был в этом уверен. Она не кокетничала, не стреляла и не поводила глазками, не поправляла волосы и даже почти не улыбалась, вернее, совсем не улыбалась. Она строго и сухо излагала свое дело, хотя Владислав видел, какого труда ей стоило не дать волю эмоциям. Крупные кудри пышных рыжеватых волос обрамляли белокожее лицо и оттеняли зеленовато-голубые, почти бирюзовые глаза, точеный носик удивительно гармонировал с некрупными изящными губами, а обаятельная улыбка – единственная, которую Валентина себе позволила в момент знакомства, – открывала ровные белоснежные зубы. И манеры у Валентины Евтеевой были приятными, и голос звучным, но негромким, и одета она была со вкусом, не слишком просто, но и не вычурно, одним словом, элегантно. И Стасов, который, несмотря на любовь к своей жене Татьяне, оставался стопроцентным мужиком и умел ценить женскую привлекательность, к посетительнице проникся и уже заранее решил непременно взяться за ее дело, в чем бы оно ни состояло.

А состояло оно в том, что Валентина хотела найти убийцу своего отца, поскольку милиция в ее родном городе Южноморске в этом почему-то не преуспела. Впрочем, Стасову было понятно, почему: если версия южноморской милиции правильна и отца Валентины убил залетный отморозок, который был уверен, что людей в квартире нет, а чем поживиться – есть, то найти его практически невозможно, потому что он ничего не взял, сбывать ничего не будет и наверняка сразу же уехал из города. Однако если эта версия неверна, то тут вполне можно было бы покопаться. Интересно, почему в Южноморске другие версии даже не рассматривали? Или рассматривали, просто Валентина об этом не знает? Очень может быть, следователи обычно не горят желанием обсуждать с потерпевшими все свои соображения и ход работы. И правильно делают.

Он слушал Евтееву и мысленно делал пометки. Вообще-то обычно он сразу записывал возникающие по ходу идеи в блокнот, но сейчас Стасов поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от красавицы-заказчицы. Обворожительная дама, ей-крест!

– Так я могу надеяться, что вы возьметесь за мое дело? – спросила она, закончив изложение.

– Возьмусь, – с готовностью отозвался Стасов. – Но прежде всего я хотел бы обсудить с вами возможные направления нашей работы. Если вы с ними согласитесь, то мы оформим договор и будем работать.

– А я могу не согласиться?

– Конечно. Вам покажется, что то, что я вам скажу, не вызывает у вас доверия к нашей квалификации, и вы сами откажетесь от идеи сотрудничать с нашим агентством. Итак, Валентина Дмитриевна…

– Можно просто Валентина, без отчества.

– Хорошо, – кивнул Стасов. – Вот вам моя первая версия: убийство вашего отца было совершено по корыстным мотивам…

– Ну да, и вы туда же! – с досадой воскликнула она.

– Вы меня не дослушали. Из вашей квартиры все-таки что-то взяли, очень маленькое по размеру…

– Я вам уже сказала: у нас ничего не пропало! – Валентина начала сердиться. – Я не для того к вам пришла, чтобы повторять в тысячный раз одно и то же.

– Послушайте, Валентина, давайте будем последовательными, – терпеливо проговорил Владислав. – В вашей квартире могла находиться вещь или документ, о существовании которого вы даже не догадывались. Вы всю жизнь проживали вместе с отцом?

– Нет, только последние два года, когда он нуждался в уходе и не мог жить один. У меня есть своя квартира, я в ней жила почти десять лет.

– Вот видите. Мало ли какой предмет мог появиться у вашего отца за эти десять лет! И он совсем не обязательно стал бы ставить вас в известность о нем.

– Я не понимаю, – Валентина нахмурилась, – о каком предмете идет речь? Вы что имеете в виду?

– Ну, например, какой-нибудь раритет из разряда фамильных ценностей или предметов коллекционирования.

– У нас нет и не было фамильных ценностей, – отрезала она. – И папа никогда ничего не коллекционировал.

– Возможно, и так, – кивнул Стасов. – Но ведь он был врачом, детским хирургом, и, как вы мне сказали, очень хорошим хирургом. На его счету сотни спасенных жизней. Кстати, у вас есть дети?

– Нет, – она слегка оторопела. – Это вы к чему?

– А к тому, что у меня, например, двое детей, и я точно знаю, что для хирурга, который бы их спас, я бы не пожалел ничего. Благодарные родители могли сделать вашему отцу любой подарок, в том числе, например, редкую монету, или марку, или набросок, сделанный известным живописцем. Или оригиналы писем известного писателя. Насколько я помню из школьного курса литературы, в вашем замечательном городе в прошлом, нет, теперь уже в позапрошлом веке любили отдыхать и строили дачи многие классики русской словесности, я не ошибаюсь? Я также не исключаю ювелирное изделие. Отказаться от подарка ваш батюшка не смог или не захотел, но и извлекать из него выгоду тоже не спешил, просто спрятал где-то у себя дома. Могло такое быть?

– Но… я об этом ничего не знаю… папа никогда не говорил…

– Это не значит, что этого не было, – твердо произнес Стасов. – Вполне могло быть. А тот факт, что в квартире порядок не был нарушен и никаких следов разгрома и поиска вы не заметили, говорит только о том, что преступник точно знал, где этот предмет или документ лежит. То есть преступник – не залетный отморозок, а человек из вашего окружения, тот, кто был близок с вашим отцом и с кем ваш отец поделился информацией.

– Вы говорите ерунду! – рассердилась Валентина.

В этот момент щеки ее вспыхнули румянцем, и Стасов отметил, что она стала еще красивее. Ах, черт возьми, какая женщина! Хотя, кажется, все-таки глуповата… Жаль. При такой-то внешности…

– Все папины друзья, а их очень немного, достойные и уважаемые люди, они не могли…

– Валентина, – улыбнулся Стасов, – поверьте мне, в ваших словах нет ни капли здравого смысла. Я перевидал на своем веку сотни бандитов и убийц, и у каждого из них были родные и близкие, которые с пеной у рта уверяли меня в том, что «они не могли». Кроме того, друзья вашего отца могли тоже с кем-то поделиться информацией. Сведения об этом предмете или документе могли разойтись как угодно далеко. Просто вы остались в неведении, но так часто случается. Итак, это я вам предлагаю в качестве первой версии. Теперь вторая: наследство.

Брови Валентины немедленно взлетели вверх, глаза яростно сверкнули.

– Вы хотите сказать, что я убила папу из-за наследства? Или это сделал мой брат?

– Это всего лишь версия, и я обязан ее рассмотреть, если я добросовестный следователь. И тот сотрудник, которому я поручу работать по вашему делу, тоже обязательно примет ее во внимание.

– А разве вы не сами?..

Валентина явно растерялась, и Стасов с трудом сдержал улыбку.

– Разумеется, я поручу ваше дело толковому и знающему специалисту, имеющему большой опыт в раскрытии убийств, в этом вы можете не сомневаться. Я далек от мысли, что вы сами, будучи убийцей, пришли ко мне заключать договор. Но что касается вашего брата, то…

– Вы не смеете так думать! Женя тут совершенно ни при чем!

– Все бывает в этой жизни, дорогая Валентина Дмитриевна, – вздохнул Стасов. – И давайте договоримся с вами: или мы заключаем договор и ищем убийцу, или мы принимаем во внимание только ваши эмоции и делаем только то, что вы лично считаете правильным. Но для этого вам вовсе не обязательно платить нам деньги, вы все это можете сделать сами и бесплатно.

– Простите, – виновато пробормотала Валентина, – я действительно погорячилась. Но вы должны меня понять: сначала вы подозреваете папиных друзей, которых я очень уважаю, потом обвиняете моего брата, у меня просто нервы не выдержали.

– Хорошо, проехали, – великодушно сказал Стасов. – И, наконец, третья версия: убийство могло быть совершено по личным мотивам, например, из мести. Есть люди, которые могли бы за что-то мстить вашему отцу?

– Нет, – Валентина покачала головой, – папу очень уважали и любили, он был прекрасным хирургом, великолепным специалистом. Он всю жизнь лечил детишек, из благодарных родителей можно целую армию собрать. Папа больше двадцати лет, вплоть до болезни, заведовал отделением хирургии в детской клинической больнице. Ну какая может быть месть старому врачу? У папы никогда не было не просто врагов, а даже и недоброжелателей. И вообще, Владислав Николаевич, я считаю, что вы все-таки не правы насчет Жени.

– Почему? – прищурился Стасов.

– Даже если допустить, что Женя виноват… это немыслимо, это совершенно невозможно, но если рассуждать теоретически…

– Ну-ну, – подбодрил он ее.

– Какой ему смысл убивать папу из-за наследства, если папе жить оставалось всего несколько дней, максимум – неделю? Это же нонсенс!

Молодец, соображает, одобрительно подумал Стасов. Может, она не такая уж и глупая?

– Знаете, часто в бизнесе бывают ситуации, когда нужно срочно и немедленно подтвердить свою кредитоспособность, иначе сделка не состоится. И ждать нельзя ни недели, ни дня. Или речь могла идти о крупном долге, и вашему брату необходимо было подтвердить, что он все отдаст. Всякое случается.

– Но у Жени не было долгов!

– Ну вот, опять, – Стасов укоризненно покачал головой. – Мы же с вами договорились, кажется: то, что вы чего-то не знаете, не означает, что этого не было. Вы живете вместе с братом? Участвуете в его бизнесе? Он делится с вами каждой мелочью?