Иллюзия греха

– А что за девица? Родственница?

– Нет. Просто знакомая.

– Верочка, ты меня удивляешь, – он уже настолько справился с собой, что даже смог улыбнуться. – Какие это у женатого мужчины, без трех месяцев отца, могут быть «просто знакомые»? Твой муж начал от тебя погуливать, а?

– Да ладно тебе, – она деловито завернула огрызок яблока в салфетку и сунула обратно в сумочку. – Нет, правда, проконсультируй ее. Что тебе, жалко? Олежка говорит, она какая-то совсем несчастная, нищая, дворником работает. Уж не знаю, где он ее нашел, но с ней-то он точно погуливать не будет.

– Почему ты так решила?

– У нее все лицо в прыщах. Смотреть страшно.

– Даже так? Ты что же, видела ее?

– Нет, Олег сказал. Так ты примешь ее?

– Я не понимаю, Вера, зачем ты так стремишься это устроить. Я, например, совсем не рвусь встречаться с твоим мужем лицом к лицу. И мне не стыдно сказать тебе, что я этого страшусь. Мне только интересно, почему ты этого не боишься? Или ты получаешь особое удовольствие, наблюдая встречу мужа и любовника? Я знаю, это свойственно многим женщинам, это приятно щекочет им нервы. Но я, милая моя, не женщина и щекотать себе нервы таким способом не собираюсь. Скажи своему Олегу, что я отказал, сославшись на занятость.

Вера быстро поднялась со стула, на котором сидела, и устроилась у него на коленях. Запустив пальцы в его волосы на затылке, она другой рукой принялась гладить его по щеке.

– Ты глупый, ты ничего не понимаешь, – тихонько заворковала она. – Наоборот, это будет очень хорошо, если он с тобой познакомится. Во-первых, он убедится, что я действительно регулярно посещаю именно врача, а не любовника. Во-вторых, он будет знать тебя в лицо как моего врача, поэтому если где-то нас случайно увидят, я всегда могу честно сказать, что встречалась с тобой. Что страшного, если женщина на улице или в метро встречается со своим врачом, чтобы взять, например, рецепт? Самое нормальное дело. И потом, не забывай, с такими врачами у пациентов завязываются деловые отношения. Пациенты в благодарность за лечение начинают устраивать дела своих врачей, поэтому поводы для встреч бывают связаны уже не только с болезнями. И по телефону я потом смогу разговаривать с тобой без опаски. Все должно быть легально и открыто, это самое лучшее. Подумай сам, мы с тобой знакомы меньше года, а сколько намучились из-за того, что надо постоянно скрываться! Я надеюсь, мы в ближайшие годы не расстанемся, ведь у нас с тобой будет ребенок, так неужели ты хочешь, чтобы мы всю оставшуюся жизнь так дергались? Ты официально станешь врачом моим и нашего ребенка и будешь иметь право приходить к нам в любое время без каких бы то ни было липовых и надуманных объяснений.

– Ну хорошо, – сдался он, – допустим, я ее приму. Но ведь ты сказала, что она работает дворником. Мои услуги стоят дорого, ты это прекрасно знаешь. Или твой муж полагает, что я по знакомству буду консультировать и лечить ее бесплатно?

– Об этом не беспокойся. За все будет заплачено.

– Нет, милая, это меня не устраивает. Ты знаешь, я очень внимательно отношусь к своим клиентам и стараюсь не связываться с сомнительными личностями. Что это за юная дворничиха, за спиной у которой стоят кредитоспособные спонсоры? Мне это не нравится. Я не желаю, чтобы люди, связанные с мафией, переступали порог этого кабинета.

– Ой, да не связана она ни с какой мафией! – с досадой воскликнула Вера. – Обыкновенная несчастная девчонка, родственница кого-то из сослуживцев Олега. У них в конторе зарплаты приличные, так что за лечение тебе заплатят. Ну, примешь ее?

– Ладно, – вздохнул он. – Пусть приходят.

– Когда?

– Сейчас посмотрю, что у меня со временем.

Он мягко отстранил Веру и потянулся за органайзером, куда тщательно вписывал все назначенные мероприятия, встречи, консультации, приемы больных.

– Давай в пятницу, в двенадцать тридцать. Только предупреди, чтобы не опаздывали, у меня в час дня консилиум, и я вынужден буду уйти, даже если консультация к этому времени только начнется. Пусть даже придут чуть пораньше, в крайнем случае подождут в коридоре.

– Спасибо тебе, зайчик.

Вера горячо поцеловала его в губы и заторопилась домой.

Дверь за ней давно закрылась, а он так и сидел неподвижно, уставившись ничего не видящими глазами в одну точку. Спустя некоторое время он почувствовал острую боль в ладони. Переведя недоумевающий взгляд на свои руки, он понял, что одним резким жестом сломал карандаш, который крутил в пальцах, и теперь острые края судорожно сжимаемого обломка впились в кожу ладони. Когда он сломал карандаш? Он этого и не заметил.

Глава 6

Опасения Насти Каменской о том, что бывшие высокопоставленные чиновники и известные люди из окружения Екатерины Венедиктовны Анисковец не захотят с ней откровенничать, полностью подтвердились. Более того, многие из них были отнюдь не «бывшими», их карьера сегодня находилась в полном расцвете, и рассказывать о том, о чем Насте хотелось услышать, они не имели ни малейшего намерения. В самом деле, с чего она взяла, что знакомые Анисковец, которым она предоставляла приют в своей квартире, должны непременно быть ее ровесниками? Вовсе нет. То есть когда-то, может быть, она и ровесников своих пускала на свидания, но в последние лет пятнадцать-двадцать контингент счастливых любовников сильно помолодел по сравнению с самой хозяйкой квартиры. Годы шли, Екатерина Венедиктовна старела, но в кругу ее знакомых всегда было много людей моложе ее и на десять лет, и на двадцать, и на сорок.