Дорога

Он вышел из машины, стараясь не хлопать дверцей – май стоял теплый, и все спали с открытыми окнами, а ему совсем не хотелось внезапным шумом разбудить кого-нибудь из соседей или, что еще хуже, чутко спящую дочку. Войдя в подъезд, Родислав решил, как обычно, не пользоваться лифтом – в ночной тишине гул и скрежет слышны очень хорошо – и пошел на четвертый этаж пешком. Едва он начал подниматься, как услышал, как на третьем этаже открылась и захлопнулась дверь одной из квартир и раздались торопливые шаги. «Черт, как некстати, – подумал он. – Сейчас меня увидит кто-нибудь из соседей, разговоры пойдут. И спрятаться негде». Он начал быстро прикидывать, не спуститься ли ему вниз и сесть в лифт, пока его не заметили, но в эту секунду мимо него промчался совершенно незнакомый молодой мужчина с перекошенным от ужаса лицом. Одежда его была в беспорядке, рубашка только накинута на обнаженный торс и не застегнута, волосы растрепаны, лицо бледно-зеленое, словно он увидел привидение. Родислав посторонился, пропуская его на узком лестничном пролете: ему пришлось буквально вжаться в стену, чтобы незнакомец не сшиб его с ног. «Слава богу, он не из наших жильцов. Или из наших? Во всяком случае, я с ним не знаком, будем надеяться на то, что и он меня не знает и ни с кем не станет обсуждать», – с облегчением подумал Родислав и стал подниматься на свой этаж.

Дверь квартиры была, как обычно, не заперта, Люба не спала, сидела на кухне и читала книгу.

– Почему ты не спишь? – тихонько спросил он.

– Лельку караулю. Она уже два раза просыпалась и порывалась прийти к нам спать, но я ее перехватывала здесь и говорила, что тебя нельзя будить, что у тебя был трудный день и тебе нужно выспаться, потому что завтра у нас праздник, день рождения Коли, и всем нужны будут силы, чтобы как следует повеселиться. Поила ее теплым молоком с медом.

– Пойдем спать, – сказал Родислав. – Теперь уже не опасно, пусть прибегает к нам. Пойдем, Любаша, я с ног валюсь.

– Есть хочешь?

– Хочу, – признался он со смущенной улыбкой. – Лизе не до готовки, сама понимаешь.

– Конечно. Иди раздевайся, я сейчас все приготовлю. Если Лелька опять проснется, пусть видит, что ты в пижаме, будто бы только что встал.

Он быстро переоделся, натянул пижаму, торопливо съел приготовленную Любой еду, и они отправились в спальню.

– Как завтра день построим? – спросил он, укладываясь поудобнее.

– Боюсь, за нас уже все решили, – усмехнулась Люба. – С утра пораньше приедет папа с подарками, часов в двенадцать придет твоя мама, она уже два раза звонила, уточняла, к которому часу ей прибыть. Так что торжественный обед состоится часа в два. А к пяти придут Колины друзья, для них предусмотрен чай со сладостями. Правда, боюсь, что эта часть плана Кольку не устраивает, он предпочел бы, чтобы мы дали ему денег и отпустили на улицу.

– Зачем? – не понял Родислав.

– Ну, Родинька, ему исполняется пятнадцать лет, он считает себя совсем взрослым. Он уже ноет, что не хочет жить в одной комнате с Лелькой, что они друг другу мешают. А с друзьями он хочет погулять, может быть, в кино сходить, пепси-колы выпить, это сейчас модно у подростков. Потом соберутся у кого-нибудь дома, будут музыку слушать и с девочками танцевать. Покурят, само собой, а возможно, и пива хлебнут.

– Пива? – остолбенело переспросил Родислав. – Покурить? Ты что, хочешь сказать, что наш сын в пятнадцать лет курит и пьет пиво?

– Родинька, наш сын – точно такой же, как все остальные мальчики в его возрасте. Они все покуривают и при возможности пьют пиво или даже дешевое вино. Ничего страшного, ты не должен этого пугаться, все через это проходят. Ты себя вспомни в этом возрасте.

– Я не пил пиво! – От возмущения Родислав даже забыл о необходимости говорить шепотом.

– А вино, которое вы с Андрюшкой покупали тайком, копили деньги, которые вам давали на мороженое? Думаешь, я забыла? – Люба ласково взъерошила мужу волосы. – И курить вы бегали в заросли сирени, я сама видела. Андрюха таскал по одной папироске у Сашкиного отца, когда тот не видел. Я даже помню, что это был «Казбек». И ничего, Андрей до сих пор не курит и не спился.

– Ну, ты сравнила. Мы с Андрюхой были сознательные, нас это не испортило. Мы вообще другими были. А эти нынешние акселераты…

– Успокойся ты. Это просто болезнь взросления. Тем более если папа задержится у нас на целый день, то Кольке придется остаться дома и привести к нам своих друзей, а у нас им никто не позволит пить и курить. Ты же понимаешь, что дед его из дому не выпустит, пока не выведает все подробно: куда внук пойдет, с кем пойдет, зачем, что они собираются делать. Папа становится с годами страшным занудой. Кольке проще будет не пойти, чем объяснять и что-то врать, потому что, если он скажет правду, дед костьми ляжет, но не выпустит его из дома.

Они замолчали, и Родислав уже начал засыпать, но тут ему показалось, что проснулась Леля. Он сел в постели, прислушиваясь.

– Что ты? – открыла глаза Люба.

– Кажется, Лелька проснулась. Слышишь шаги?

– Это Коля. Наверное, в туалет встал.

Люба не могла перепутать шаги своих детей. Родислав через некоторое время услышал шум спускаемой воды в унитазе, потом тихие шаги прошлепали через коридор в детскую, и снова наступила тишина.

– Любаша, – позвал он.

– Да? – сонно откликнулась Люба.

– Ты не знаешь, кто у нас живет на втором этаже?

– В тридцать третьей квартире Новиковы, Коля с их сыном в одном классе учится. А в тридцать четвертой – Ревенко, муж с женой и дочкой. И еще бабка, мать кого-то из них, но я не знаю точно чья. А почему ты спросил?

Родислав рассказал о мужчине, который с вытаращенными глазами выбегал из тридцать четвертой квартиры.

– Наверное, Надин хахаль, – равнодушно заметила Люба. – Геннадий работает водителем на «Скорой», у нас тут подстанция рядом, часто дежурит по ночам, а Надька мужиков водит, когда дочки с бабкой нет. Об этом весь дом знает.

– Надо же, – протянул Родислав. – А я и не знал. Я вообще с соседями не очень… Не знаю никого.

– Ну, это естественно, ты же все время работаешь, а я, пока с детьми гуляла, со всеми перезнакомилась. У этих Ревенко дача в Солонцах, и девочку с бабкой каждые выходные туда отправляют, так что, если у Геннадия выпадает ночное дежурство, Надя себе ни в чем не отказывает.

До утра они проспали спокойно, Леля больше не просыпалась, а в восемь часов к ним в спальню влетел заспанный Николаша с диким воплем:

– Предки! У меня день рождения! Давайте скорее поздравляйте меня и дарите подарки!

Пришлось вылезать из постели, чтобы достать из шкафа пакет с дисками – Челентано, Джо Дассен и «Иисус Христос Суперзвезда». Правда, пик моды на рок-оперу миновал лет пять назад, но Коле она по-прежнему нравилась, и он давно хотел иметь настоящий фирменный диск, а не слушать двадцать пятую перезапись на отечественном магнитофоне.

В разгар обычной воскресной утренней суеты явился Николай Дмитриевич. Его подарок был серьезнее – романы Пикуля «Пером и шпагой» и «Битва железных канцлеров». Коля горячо расцеловал деда и долго благодарил, вызвав у генерала Головина улыбку умиления, но Родислав заметил, что парень унес книги в детскую и небрежно сунул в угол. Исторические романы ему неинтересны, но для деда нужно было сделать соответствующую мину. «Подлизывается, паршивец, – с неудовольствием подумал Родислав. – Старается, чтобы дед относился к нему так же, как бабушка, все прощал и все с рук спускал. Но деда не проведешь. Надо будет поговорить с Любой, чтобы была аккуратнее с отцом, дозировала информацию, не все ему рассказывала про Кольку, а то ведь всю плешь проест, что мы его плохо воспитали. Любаша права, все Колькины выкрутасы – это болезнь переходного возраста, но деду разве объяснишь? Он человек старых правил».

В двенадцать часов прибыла Клара Степановна, а в половине первого раздался звонок в дверь. На пороге стоял участковый Варфоломеев и рядом с ним – невысокий крепыш в джинсовом костюме и с блокнотом в руках.

– Старший лейтенант Гринев, уголовный розыск, – представился крепыш. – Мне нужно задать вам несколько вопросов.

– Пожалуйста, – Родислав посторонился, пропуская неожиданных гостей в прихожую, – проходите.

– Кто хозяин квартиры?

– Я.

Гринев заглянул в блокнот.

– Романов Родислав Евгеньевич?

– Так точно.

– Кто еще с вами проживает?

– Жена, Романова Любовь Николаевна, и дети, Николай и Ольга. А что случилось-то?

– Вы сегодня ночевали дома?

– Ну конечно, – не моргнув глазом солгал Родислав. – А где мне еще ночевать? Мы все были дома. Да вы проходите! Вот сюда, пожалуйста.

Он провел оперативника и участкового в гостиную, где за столом сидели Николай Дмитриевич с Лелей на коленях и Клара Степановна.

– Вам нужен только я или жену тоже позвать? – спросил он.