День святого Валентина

– Натка очень заводной человек. Она устроила веселое представление.

– Да, подобная прическа обязывает. – Милиционер бросил полный отвращения взгляд на мои волосы. Все-то он знает, даже про негритянскую принцессу! А раз знает, зачем спрашивать? – Значит, вы как ни в чем не бывало устроили веселое представление, а ваша сокурсница к тому времени уже, быть может, лежала мертвая на снегу.

Это ж надо, сморозить столько глупостей за раз!

– Во-первых, ничего она не лежала, – возмущенно парировала я. – Она вместе со всеми потом обсуждала, какие женщины нравятся мужчинам, я точно помню. Во-вторых, даже когда она погибла, нам-то откуда про это знать? Мы же не ясновидящие. И вообще, Марину ведь не убили, она просто выпила и упала с балкончика. Вы только зря тратите время, выясняя, как кто к ней относится. Может, ее не все обожали, но плохого никто не желал, это точно.

Я с торжеством посмотрела на собеседника. Что, съел?

– Почему погибшая пришла на ваш праздник? – словно не услышав моих слов, продолжил Полухин.

– Захотелось развлечься. Зачем еще?

Дурацкий вопрос, правда? Любой человек старается, чтоб было весело.

– А почему именно с Романом Нетребко? Насколько я понимаю, раньше она не обращала на него внимания.

Я задумалась. Если капитан и Галку так же пытал, неудивительно, что она нервничала. Может, Ванька прав и дело исключительно в дотошности Полухина, желающего убедиться, что произошел обычный несчастный случай, но впечатление складывалось, будто этот тип под кого-то копает. В данный момент под Ромку.

– Так что же? – настаивал капитан.

– Ну, все-таки День святого Валентина, – решилась наконец я. – Захотела в честь праздника доставить удовольствие парню, который так безнадежно по ней сохнет.

– Безнадежно, – подхватил Полухин. – То есть было очевидно, что в дальнейшем Нетребко ничего не светит. Это, если так можно выразиться, его звездный час.

– Почему же? – иронически произнесла Ира. – Женское сердце, как известно, непредсказуемо.

Вот Ира молодец, а я, как всегда, дала маху. Я не привыкла, чтобы собеседник, словно клещ, цеплялся к каждому слову.

– Хотя бы потому, что, явившись вместе с Нетребко, Марина тут же перестала обращать на него внимание и переключилась на других молодых людей. Вряд ли Нетребко это понравилось. Это было крушением всех надежд, которые ему так неосмотрительно подали. Больше всего мужчину выводит из равновесия даже не отсутствие надежд, а их крушение. Кстати, Нетребко курит?

– Нет, – с вызовом заявила Ира. – Неужто вас информировали, будто да?

– Лишний раз уточнить не мешает.

Я, не удержавшись, хмыкнула. Милиционер повернулся ко мне.

– Чему вы смеетесь?

Наверное, стоило промолчать, но он спросил так быстро и требовательно, что я невольно выпалила:

– Вы думаете, если много раз задавать один и тот же вопрос, рано или поздно получишь другой ответ?

Скривившись от моих невинных слов, словно от самого кислого лимона, Полухин снова обратился к Ире.

– Но Нетребко мог на некоторое время выйти из квартиры незамеченным?

– Любой мог, – не стала скрывать она. – Мы веселились и друг за другом не следили. Но я не понимаю. Разве это не несчастный случай? У вас есть основания считать иначе?

– Нетребко, он был вне себя от возмущения, так? – проигнорировал вопрос милиционер.

Вот уж действительно клещ… вцепился и не отпускает. Что-то у меня последние дни сплошная зоология. То была помесь слона и бабочки, теперь того хуже – злобный переносчик вирусных инфекций.

– Да чушь! – не выдержав, встряла я. – Ромка тихий и робкий. Он не бывает вне себя.

Как ни странно, клещ удовлетворенно кивнул, однако тут же переключился на другой объект.

– Кто наверняка выходил на балкончик, так это Галина Найденова… та, которая раньше дружила с Нетребко. Она же курит очень много. Это точно. Галка еле выдерживает лекцию, сама говорила.

– Она выходила покурить, – осторожно сообщила Ира, – и не только она.

– Странно, что, выходя покурить, она не заметила на балкончике Марину… или ее тело. Марина отсутствовала в вашей компании довольно долго. Вряд ли все это время Найденова терпела без курева.

Определенная логика здесь была. Ванька или Олег могли хоть полдня провести без папирос, Андрей тем более, а Галка нет.

– Может, Галка ходила на другой этаж? – предположила я. – Эти балкончики как раз посередине между этажами. Можно подняться на пролет вверх, а можно спуститься вниз.

– Ладно, – неожиданно сменил тему Полухин, – а скажите-ка мне, не произошло ли вчера чего-либо необычного. Я не имею в виду связанного с Мариной Пози. Просто необычного.

– Я заплела африканские косички, – отчиталась я. – Вот они! Впервые в жизни. Это необычное?

На секунду мне почудилось, что собеседник стукнет меня по голове, однако обошлось.

– Что-нибудь еще? – холодно осведомился он.

Я пожала плечами. Представление про африканскую принцессу я бы необычным не назвала… я часто подобным образом дурачусь.

– Вроде ничего.

– Я хотел проверить вашу искренность. Значит, продолжаете издеваться над следствием? Не советую.

По-моему, это уже называется комплекс. Я имею в виду, когда человеку вечно кажется, будто над ним издеваются.

– Вы не правы, – пожала плечами Ира. – Мы действительно не понимаем, что вы имеете в виду.

– Вы получали вчера валентинки?

Я облегченно засмеялась. Вот он о чем!

– Вы подразумеваете ту дурацкую открытку… я совершенно про нее забыла. Да, я получила две валентинки, одну хорошую и одну плохую.

– Вы можете мне их показать?

– Хорошая у меня дома в столе, – кивнула я, – а другая… – Я задумалась. – По-моему, я выкинула ее в мусорное ведро. Точно! Мне захотелось поскорее от нее избавиться, чтобы забыть. Зачем хранить плохое?

– В какое ведро?

– У Насти на кухне. А что?