Пленница заснеженного замка

До семи оставалась уйма времени, и я посвятила его новым покупательницам и созданию очередного рождественского шедевра.

– Уже решили, куда отправитесь на Рождество? – поинтересовалась Фанни, когда у неё выдалось несколько свободных минут – перед праздником от клиенток не было отбоя. Это, конечно, выматывало физически, но больше окрыляло. Хотелось творить, творить и творить, выдумывать новые смелые образы, удивлять публику.

– В этот раз выбирает Фрэнк, – загадочно ответила я, нанизывая на нитку крупную бусинку.

– Любопытно, что он придумает в этот раз! – мечтательно протянула подруга.

Но мне и самой было интересно, какой сюрприз готовит мне возлюбленный. Вдвоём мы и прыгали с парашюта, и плавали с акулами, и спускались в жерло спящего вулкана, и взбирались на Ледяной пик, поэтому удивить меня было довольно проблематично. Но возможно.

– Я сообщу тебе первой, – пообещала я подруге.

– Пришлёшь телеграмму? – засмеялась она.

– Или гонца, – в тон ей ответила я, не отвлекаясь, тем не менее, от нанизывания бусинок.

– Помяни моё слово, – Фанни сделала многозначительную паузу, – второй сын лорда Госфорда сделает тебе предложение. Причём в этом году.

Честно говоря, я и сама склонялась к этой мысли, но лишь ответила коротко:

– Посмотрим.

Глава 2

Экстравагантные шляпки я предпочитаю видеть на других. Себе я обычно выбираю более скромные – не люблю привлекать любопытные взгляды, но и не страдаю от недостатка внимания противоположного пола.

Должно быть, всё дело в том, что большинство жителей северной части Королевства – люди невысокого роста, светловолосые и голубоглазые, с молочного цвета кожей и лёгким румянцем на щеках. Я же, хоть и была уроженкой Маунтона, отличалась высоким ростом, каштановыми с рыжеватым отливом волосами, оливковой кожей и миндалевидными глазами. Многие принимали меня за южанку, действительно, мой прадед был родом из Виллигри, самой южной точки Королевства, а там все жители славятся не только смуглой кожей и курчавыми волосами, но и огненным темпераментом вкупе со склонностью к авантюризму. Фрэнк всегда говорил, что ему со мной очень крупно повезло.

Мы познакомились во время путешествия, на пароходе с романтическим названием «Песнь сирены», и в первый же час плавания, когда берег с пристанью ещё не скрылись из виду, за борт упал человек. Пока нерадивые матросы суетились около спасательного круга, который то ли запутался в канатах, то ли что-то ещё, мы с Фрэнком, не сговариваясь, бросились в воду спасать утопающего. И уже после, сидя на палубе и кутаясь в пледы, познакомились как следует, по всем правилам, и обнаружили удивительное сходство темпераментов, увлечений и жизненных принципов.

Нет, роман наш ни бурным, ни страстным назвать никак нельзя. Долгое время мы оставались хорошими друзьями, способными и поддержать друг друга в трудную минуту, и подтрунить незлобиво над недостатками, и разыграть, когда следует, но в один прекрасный день между нами вспыхнула искра и мы впервые поцеловались…

В ресторан я отправилась прямо из мастерской. Сейчас, когда, казалось, едва ли не каждая вторая жительница Маунтона желала заполучить новую шляпку от Клары Эшби именно сегодня, было решительно некогда ехать домой, в нашу маленькую скромную квартирку, которую мы с Фанни снимали вдвоём. А в шляпной мастерской имелось всё необходимое для того, чтобы быстро и без особых усилий преобразиться.

Я пересекла площадь Пяти Углов, игнорируя заинтересованные взгляды вальяжно прогуливающихся джентльменов, и села в подвернувшееся вовремя свободное такси.

– В «Маунтон Гранд Лодж»! – велела я шофёру.

– Да, мисс, – с готовностью отозвался тот, и я поймала в зеркале его взгляд. Шофёр тотчас отвернулся и включил зажигание.

Маунтон – красивый город. Основную его часть занимают старинные здания в неоготическом стиле, многочисленные площади и тенистые парки с фонтанами и статуями, шикарные особняки, уютные кафе и сверкающие огнями витрины магазинов. Я люблю возвращаться из путешествий домой, в нашу с Фанни шляпную мастерскую, чтобы со свежими силами и удвоенным рвением приступить к созданию новых головных уборов, но оседлый образ жизни – не для меня. Месяц, максимум – два, и я не выдерживаю. Моя непоседливая южная натура тянет меня к морю или в горы.

Что же придумал Фрэнк в этот раз?..

Я немного волнуюсь. В том, что мы с Фрэнком идеально подходим друг другу и станем прекрасными мужем и женой, у меня сомнений нет. Но всё же ожидание предложения руки и сердца – это так волнительно!..

Расплатившись с шофёром, я ступила на красный ковёр, расстеленный прямо на тротуаре. Уже стемнело, и снежинки, поблёскивая в свете газовых фонарей, плавно падали вниз.

Швейцар почтительно открыл передо мною дверь, лакей принял меховую накидку.

Внутри было тепло, ярко и уютно. Негромко играла музыка, по залу бесшумно сновали официанты. За столиками сидели разряженные дамы и степенные джентльмены во фраках. Администратор проводил меня к столику в центре зала, где ожидал Фрэнк.

Свежий, сияющий и загадочно улыбающийся, Фрэнк разразился длинной витиеватой тирадой (наверняка подготовленной заранее), суть которой сводилась к тому, что он безумно рад меня видеть и надеется, что сюрприз придётся мне по нраву.

– Здравствуй, дорогой, – ответила я на замысловатое приветствие – явный признак того, что Фрэнк задумал что-то интересное.

Но он не торопился. Мы сделали заказ и, потягивая вино, болтали о текущих делах. Но Фрэнк то и дело поглядывал на мои плечи, шею, руки. Сегодня на мне было в меру открытое платье и минимум украшений, но, если отбросить ложную скромность, я чувствовала себя настоящей принцессой, вызывающей восхищение и обожание если не каждого, то одного-единственного, того самого – уж точно. Так, лаская нежно взором мои локоны, лоб, щёки и всё то, что не было прикрыто платьем, и невольно побуждая желать более откровенных ласк, Фрэнк поведал мне о своих успехах на бирже и долгожданной прибыли на золотых приисках, затерянных в глубинах Южного континента, и которые все считали лишь напрасной тратой денег и времени.

Я искренне поздравила Фрэнка, и мы выпили ещё по бокалу превосходного вина.

– Пусть тебе сопутствует удача во всех твоих начинаниях, – добавила я.

– Ты – моя самая большая удача, – томно проговорил Фрэнк, делая паузу и чуть наклоняясь ко мне.

Казалось, ещё мгновение – и словно из ниоткуда в его руке, как у волшебника, материализуется маленькая, обитая красным бархатом коробочка, в которой ожидает моего согласия милое колечко. Вот-вот скажет он те самые заветные слова…

– Клэр, – припечатывает Фрэнк.

Пожалуй, одним из его недостатков (хотя это трудно назвать недостатком, а, скорее, моей, как говорит Фанни, «заморочкой») является перекраивание моего имени на свой лад. Я неоднократно просила Фрэнка называть меня Кларой, а не Клэр.

Клэр – это так по-маунтонски, с северным акцентом, с холодным привкусом. Клара – звучит более нежно, музыкально и в то же время более темпераментно, по-южному. Фрэнк считает, что Клэр звучит более аристократично, утончённо, изысканно. Пусть так.

И всё же я Клара. Не Клэр.

Ради Фрэнка, бесспорно, я готова на многое. Покорить Поднебесный пик, исходить пешком весь Южный континент, сконструировать летательный аппарат, долететь до луны и вернуться обратно. Сменить фамилию, стать леди Госфорд. Посвятить всю себя интересам мужа и будущих детей. Даже передать львиную долю дела всей моей жизни в руки Фанни Дуглас. Но моё имя, данное мне при рождении, пусть остаётся при мне.

– Фрэнк…

– Ох, извини, я снова назвал тебя Клэр? – играно испугался он. – Тысячу раз прошу прощения! И требую сию же минуту произнести любое желание, пусть даже самое невероятное, и я тотчас исполню его! Клара, Клара, моя дорогая, бесценная Клара! Клянусь отныне и на веки вечные называть тебя именно так! – и Фрэнк, ничуть не стесняясь окружающих, осыпал мою руку поцелуями.

Я закусила губу. Ну разве можно его не любить – и не простить?

– Я хочу… устриц! – выпалила я, краснея и отнимая руку. Всё же, несмотря на то, что некоторые мои поступки шокируют добропорядочных леди и джентльменов, я не настолько смела, чтобы на глазах общества предаваться тому, что должно происходить исключительно наедине между двумя любящими друг друга людьми.

Но кожа моя, кажется, будет хранить ощущения от прикосновений любимого до следующей нашей встречи. Или до следующих поцелуев.

– Моя Клара желает устриц? – переспросил Фрэнк и лёгким небрежным кивком подозвал официанта.

И мы заказали устриц.

– Кстати, на Рождество мы едем в замок Крамфорд, – безо всяких предисловий, как всегда, легко переключаясь с одной темы на другую, сказал Фрэнк.

– Куда? – переспросила я, не веря ушам своим. – В замок Крамфорд?

– Именно. – Фрэнк заблестел глазами.

– Но…

Честно говоря, после всех наших приключений я ожидала, что Фрэнк пригласит меня прогуляться по джунглям Южного континента или полетать на дельтаплане над океаном. Но он почему-то предпочёл «отдых для пенсионеров» – экскурсию в замок, который, если верить легендам, в далёкие Смутные Времена послужил яблоком раздора между вампирами и оборотнями.