Иллюзия побега

– Вам напомнить закон, по которому ученик принадлежит учителю на время обучения?

Барон разрывался между жалостью к жене и дочери и соблюдением законов. Гордыня перевесила его благоразумие и он произнёс:

– Мы будем искать защиты у Арх-канцлера!

Неожиданный смех Инквизитора испугал их.

– Несомненно Его Высочество, как глава Магистерата заинтересован в ваших кораблях и выслушает вас. Вряд ли его заинтересует судьба какой-то лисы-оборотня. Скорее он поручит Инквизиции проследить за ней.

Баронесса покачала головой, как безумная. Прошептала:

– То есть Вам! Сменив обличье, вы не стали человеком!

Теперь наказать следовало её. Инквизитор наклонился вперёд, облокотившись о стол и сцепив руки.

– Порой быть диким зверем лучше, чем человеком. Столь необдуманным приходом, вы лишь увеличили срок наказания вашей дочери.

Баронесса побледнела, вцепилась в руку мужа, услышав. Оставалось только уйти. Верховный Инквизитор проводил их взглядом, думая об ученице, уже затерявшейся в тайге за Бискайским хребтом, обречённой три года носить обличье лисы. Барон Ольстрих считал это позором для столь благородного рода, не понимая, что только так, его дочь может исцелиться от яда высокомерия и научиться смирять гордыню, затмившую разум.

Нине, овладевшая одной из Великих Стихий, стала превосходным магом. Лучшая ученица из шести избранных им. Она понимала, какую честь оказал Верховный Инквизитор, взяв в обучение. Страсть, с которым она исполняла танец Магии, восхищал не только учеников. Сам учитель с интересом наблюдал за ней.

Но однажды увидел, как Нине воспользовалась магией, чтобы подшутить над влюблённым юношей, ослеплённого страстью, готового стать её рабом. Люди смеялись, смотря на унижение простого человека. Понимающие ученики, молча наблюдали. Инквизитор видел, как его ученица, хочет стать госпожой и упивается властью, не заслужив её. Он ей власти не давал.

Сильный всегда подчиняет слабого. В природе – это основной закон выживания. И только человек может пользоваться могуществом ради забавы и развлечения. Но если маг не чувствует границы применения дарованной ему силы, он может разрушить весь мир в погоне за безмерными желаниями. Тем более Нине, владеющая боевой магией.

Верховный Инквизитор не позволял забывать подданным Глории о всесилии магов. Иногда он показывал своё могущество, чтобы подогреть страх и слухи о нём. Иногда забавляясь. Он видел ужас в глазах поверженных им, видел восхищение на лицах свидетелей его магии. Мало кто знал, но истинная сила заключалась в постоянном контроле над ней. И это давало ему право использовать её. Он мог в мгновение ока свершить суд над любым существом этого мира. Убив или избавив от топора палача. Мог ходить по другим мирам. Да и кто запретил бы? Он закрывал Врата, открытые другими. Он останавливал тех, кто творил магию, преступая закон. Но прежде всего, он умел усмирять жгучее желание выпустить силу, получить освобождение от неё хоть на миг. И этого же требовал от учеников.

Инквизитор наказал ученицу, заточив в тело лисы, самой подходящей для насмешливой Нине сущности. И лишь несколько ночей в месяц она могла вновь становиться девушкой и в отчаянии проклинать его, пока не поймёт, что урок мог быть суровее. Уличив в тщеславии, не убил её.

Разочарование овладело Инквизитором. Каждый Верховный Маг Магистерата обязывался обучать молодых и способных. Многие пытались избегать тяжкого бремени наставничества, не желая делиться секретами. Однако закон гласил – каждый преступный маг подвергался заточению или расчеловечиванию, в зависимости от степени его опасности. Если в человеке, будь он благородной крови или простой, проявлялась магические способности, его отводили к местному лорду-инквизитору и определяли какой Великой Стихии или Искусству обучать. Они становились подконтрольны власти Магистерата и служили на благо Глории.

Он хорошо подготовил учеников. Каждый мог стать сильнейшим магом. Они в совершенстве овладели науками и искусством. И всё же, Инквизитор не был доволен ими. Не мог понять почему. Знал, что каждый нарушит закон. Их Стихия самая мятежная и неспокойная. Учились все одному, но каждый брал своё. И причина бунта у каждого будет разная. Поэтому, каждый раз он проверял их. Поэтому считал не готовыми. Не зрелыми. Он ожидал, когда ошибутся, и от каждого ждал подвига. Нине стала первой.

Перед ним стояла измятая коробка. И она источала след магии. Но чьей?

На поимку преступника, оставляющего кровавые жертвы в квартале Фурами он отправился затемно. Сразу, как только секретарь сообщил, где его заметили. Три убийства не могли остаться безнаказанными. Кто видел смерть, о ней не рассказывает. Жертвы этого урода кричали об отмщении. Их растерзанные тела находили в тёмных переулках и даже повидавшие мертвецов инспекторы с содроганием сдерживали тошноту. Жестокость убийцы порождала ещё большую ненависть. Люди говорили об оборотне. Но Инквизитор не увидел в нём магии. Мутант появился в воспалённом мозгу неизвестного алхимика, возомнившего себя творцом, и ожил после одного из бесчеловечных экспериментов.

Инквизиции приходилось иметь дела с такими учёными-недоучками. Они не понимали всех тонкостей течения энергий и пытались создать чудовищ. Иногда получались жизнеспособные организмы. Но все они лишь бездушно выполняли волю своего хозяина, и даже булыжник на мостовой имел больше жизни, чем мутант, убитый сегодня утром. Инквизитор не успел узнать имя его создателя и жалел об упущенном времени. В спутанном ненавистью и отчаянием сознании существа, образы читались всегда сложно. Дознаватели говорили, что он сбежал из подпольного цеха, где используются оживлённые тела. Для таких можно находили несложную физическую работу, и избавляло от необходимости тратить деньги на оплату их труда и энергии для сложных машин. Удалось увидеть немного, но и увиденное всё же поможет в поимке промышляющего чернокнижием алхимика, создающего рабов-мутантов. Может стоит поручить Жасмин или Максу найти след? И всё же, если здесь замешан тёмный маг и он наблюдал за поимкой своего порождения? Не зная его силу, отправлять учеников рискованно. Тогда это будет хорошая проверка их умения!

Инквизитор мог застрелить преступника из обычного оружия. И великолепный длинноствольный двенадцатизарядный Рекстон с разрывными пулями всегда висел в кобуре под левой рукой. Револьверная пуля отбросила бы мутанта, размозжив череп. Увидев, как тот вцепился в горло Атифа, представил ужас и адскую боль. Реакция оказалась в прямом смысле молниеносной. Мутант рвал живое тело, подбираясь к артерии, не давая шанса спастись и рука сама выплеснула ярость, так долго сдерживаемую. Люди вновь увидели его магию. Ненависть пришла с первым ударом и кураж со вторым. Эйфория вскружила голову, когда последним ударом добил мутанта, но облегчения не последовало, как бывало, когда он отпускал магию.

"Убийца!" – голос из прошлого напомнил, кто он. В адской бездне тонула его душа, и вдруг, почувствовал взгляд. Янтарные глаза девушки, о которой давно забыл, пришедшей четыре года назад и посмевшей перечить ему. Как она оказалась здесь, в эту минуту!? Почему её взгляд показался особенным?

"Чтобы понять, что есть сердце, его надо вынуть. Тебе не дано узнать иначе", – снова этот ускользающий ненавистный смех внутри. Почему, казнив убийцу, не испытывал радости? Он избавил мир от зла, а награды нет! Во всём виной её взгляд, такой же, как у голоса из прошлого. Не восхищавшийся, как все, а укоряющий, строгий. Из какого она мира? Из того, где нет веры в магию. Могла ли чужестранка оставить магический след?

Он знал, ничто не происходит случайно. Тогда он не увидел в ней магии. Но течения Стихий неисповедимы. И пусть она не понимала, как попала сюда, Инквизитор узнал открывшую для неё Врата, прочтя остаточные воспоминания на сетчатке глаз и ждал, к чему приведёт её появление. Сегодня он понял, как виноват перед ней. Он не сказал, как можно вернуться домой. Но не сказал, потому что не знал, зачем она послана в его мир. Если сейчас их пути соприкоснулись, значит пришла пора выяснить.

Ощущая сверхъестественный дар, Инквизитор всегда контролировал эмоции, понимая, как каждый шаг или поступок влияет на развитие всех реальностей. Он осознавал, как в нём сходятся все пути из прошлого и будущего, все их возможные вероятности, и мог выбирать свой, предвидя всего на несколько шагов вперёд, как если бы идя по ночной беззвёздной степи светил под ноги фонарём, а вокруг молчала тьма с её чудовищами. Но иногда не видел, куда ступить дальше. И сейчас, ему казалось, что все пути сошлись к этой девушке и он должен познать её энергию, её будущее. Всё влекло к ней. И единственный способ узнать и не привязать к себе, это вспомнить древний обряд.

Он приказал передать коробку старому инспектору Сухубу. Девушка из другого мира была под его надзором. Пусть вернёт потерю.

Наказание и сон

Настя быстро шла по людным улицам с остервенением таща за собой непослушного мальчишку. Осьен не поспевал за ней, иногда вприпрыжку подстраиваясь под её шаг. Он уже молча сопел, ожидая хорошей ругани дома, не решался обсуждать произошедшее, сразу услышав резкий совет заткнуться. А ведь так хотелось поделиться впечатлениями! Он решил перетерпеть ожидаемую взбучку, а потом геройски хвастаться перед дружками, как на его глазах Инквизитор заколол оборотня.

Непроходящее чувство страха смешанное с омерзением толкало Настю идти быстрее. Её мутило от ужаса предсмертной маски чудовища, в ушах стоял жуткий звук, когда маг с хрустом проломил его грудину. Она чувствовала, даже сейчас, вонь оборотня, смешавшегося с запахом крови.

Только поднимаясь к крыльцу, Настя вспомнила о потерянной коробке. Она застонала от досады. Ещё за это придётся отвечать.

Выговор слушали молча, уткнув взоры в пол. Мальчишка, привыкший к распеканию за проделки, и ждущий когда мать с отцом и всеми старшими братьями-сёстрами выговорятся, придумают наказание, и не видать ему на ближайшие праздники сладостей, и теперь их придётся воровать у матери, ни подарков, ни гулянья с такими же беспечными дружками. Ну и не избежать отцовской порки.

Настя же всё это время, пока происходил разбор, думала, что если бы не Осьен, она не увидела бы никогда в действии магию, про которую здесь так много говорят. Теперь она понимала, почему Дона с раздражением, основанным на зависти, так зло отзывалась о Магах. Эти избранные существа, владели технологиями, недоступными обычным людям.

Настя не увидела чего-то сверхъестественного в голубой молнии. Подобное она часто встречала в фильмах, и конечно видела молнии во время грозы. Наверно у Верховного Инквизитора было какое-то устройство, создающее разряд. И это преподносилось как магия для неграмотных граждан. А школы здесь посещал далеко не каждый ребёнок и физику там точно не преподавали.

Находясь в этом обществе, Настя остро чувствовала непреодолимые сословные рамки. Если ты родился в семье мещанина, то воином стать ты не сможешь. И уж тем более учёным, или магом! Поэтому Осьен сильно и не задумывался о каких-то высотах в судьбе, зная, что дальше своего квартала жить не будет. А вот упасть на дно, было вполне реально. Стать вором, бродягой, бездомным, нанимающимся за еду и закончить свои дни где-нибудь в ночлежке для нищих, в лучшем случае.

Странно было встретить представителя такого высокого сословия, как маг в бедном квартале. Но работа Инквизитора – уничтожать всякую нечисть и подпольных колдунов. Проявления магии всегда контролировались. Иначе тёмный люд начнёт крошить друг друга разными энергиями, создавать химер и проклятья. С каким презрением Инквизитор смотрел на окружающую толпу! Это же почти небожитель, а приходилось возиться в этой грязи!

Настя ненавидела его сейчас, в момент, когда её распекал мастер Горв за потерянную шлифпасту. Ненавидела за то, что не позволил вернуться домой. Она была уверена – он знал, как это сделать. Но для Верховного Инквизитора Настя была такой же нелюдью, как и тот убитый мутант. А теперь она жила в этом вонючем железном городе, у чужих людей и слушала попрёки, как объедает их, мешает их дочкам выйти замуж, плохо влияет на младших. Она была здесь лишней.

В момент, когда хозяин рассуждал, кто будет возмещать убытки, в дверь постучали. Мелиса подошла открыть.

На крыльце стоял инспектор Сухуб, раньше часто приходивший проведать Горва и Настю. Тот самый, потерявший обе руки в драке с пещерными химерами. Его появление ещё острее напомнило о её статусе. Она здесь чужестранка, и за ней нужно приглядывать. От тюрьмы её положение отличалось относительной свободой передвижения.

Инспектор Сухуб не зашёл в дом, а подал Мелисе помятую коробку и проскрипел уставшим голосом:

– Его Святейшество, Верховный Инквизитор, не рекомендует впредь девице Анастасии покидать пределы квартала Лиду, ради её же безопасности. Проследите, Мастер Горв.

После чего развернулся и сел, в ожидающий его экипаж.

Никто из членов семьи Горва в растерянности не промолвили ни слова. Мелиса поставила перед отцом коробку с потерянным Настей товаром. Горв обрадовался, но не хотел снимать с себя маску рассерженного хозяина. Настя подумала, что если бы оборотень порвал Осьена, тот не так горевал, как по этому веществу.

Горв успокоился, вздохнул, и промолвил:

– Ладно, нечего с тебя взять. Инквизитор и так тебя наказал. Уходи! И не показывайся мне сегодня!

Она лишь поджала губы и отправилась в свою комнату.

Весь вечер Настя просидела на постели прислонившись спиной к стене и обняв колени. Хотелось, почувствовать хоть одну слезинку, но казалось, вся засохла, как тот цветок с вывернутыми корнями. Пропали мысли, надежды, мечты. Её лишили единственной радости – изредка покидать кирпичные стены, побродить по берегу, послушать шум моря, вдохнуть свежий ветер. Теперь ничто не могло напоить уставший взгляд прозрачной далью с белыми облаками над горизонтом. Город стал её тюрьмой.

Мелиса принесла молоко и кусок пирога. Всё-таки Дона оценила подвиг по спасению её сына. Но есть не хотелось.

Ближе к полуночи, в комнату поскрёбся Осьен. Мелиса уже спала и её ничто не могло разбудить. Настя впустила мальчишку, и снова села на кровать. Виноватая улыбка делала лицо парнишки смешным, будто нарочно корчил рожицу.

– Нась, не злись. Хочешь, я отпрошу у Па, чтобы отпускал тебя за город. Я и охранять буду.

– А у Инквизитора тоже отпросишь? – Настя рассердилась. Осьен понял, прощения теперь долго не дождаться.