ХРОНИКИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА. Книга 3. Сын Бездны

– У кейнаров не было своего государства, – отчеканил я, окончательно разочаровавшись в благоразумности гадалок. – Никогда.

Энн вздохнула и обратилась к Кори:

– Напомни-ка, сколько лет он живет на свете? – не дождавшись ответа, ведьма повернулась ко мне: – Было, мой дорогой Кай. Сильнейшее государство. Оно и сейчас существует.

– Вы там в Угроре едите мухоморы? Где оно существует? В эльфийской сказке?

– И она гласит, что предками всех нынешних государств были две великие нации. Кейнары образовали Каронейскую Державу. Оборотни и вампиры – Государство Двух Наций. Они жили бок о бок тысячи лет, пока не произошел Первый Раскол. Кейнары захотели чуть больше, чем половина материка, и пошли войной на соседей. Пятая стихия быстро все сделала. Кейнары завоевали вампиров и оборотней, на тысячи лет став абсолютными правителями материка. Орден Охотников, прототип Ищеек, веками истреблял магов вампиров и оборотней. Им это удалось. Их магия пропала.

– Ты хорошо выдумываешь, не спорю. Но в кое-чем ты просчиталась. Как пять существ смогли захватить весь материк и истребить столько магов?

Энн оставалось невозмутимой:

– Я удивляюсь. Ты так долго был Ищейкой и ничего не знаешь. В Каронейской Державе пятая стихия была распространена повсеместно. Она считалась такой же, как огонь, вода, земля и воздух.

– Энн, я прошу прощения, но…

– Кай, послушай, – вдруг вступилась Кори. Ведьма благодарно кивнула:

– И только потом произошел Великий Раскол, известный каждому ребенку. Вас учат, что никакого государства не было, кейнары ангелы пошли против демонов, и это кончилось плохо. Это не так. В Каронейской Державе произошла гражданская война. Кейнары ангелы пошли против демонов, все так, но… пятая стихия была и у тех и у других. Возможно, без нее все кончилось бы лучше, но не нам изменять прошлое. Пятая стихия пошла против пятой стихии. Не в масштабе пяти отдельных кейнаров. А многотысячных армий.

Против воли я слушал, стараясь не пропустить ни слова. Об этом не писали ни в одной книге. Не рассказывали ни в одном городе.

– Можете представить, что произошло, – неспешно продолжила Энн. – Пятая стихия выжгла всех своих обладателей, тем самым исчезнув из мира. Великая держава развалилась, кейнары расселились по свету, а оборотни и вампиры заняли освободившуюся территорию, и до сих пор не могут поделить земли. Они уже забыли, что когда-то воевали против общего врага. Теперь кейнары живут сами по себе и тоже не помнят, что когда-то были единой державой.

– И спустя много сотен лет родился первый кейнар с пятой стихией, – задумчиво пробормотал я.

– Бальтазар Архейдог, – произнесли мы одновременно. Энн улыбнулась и добавила: – Да. Бездна решила, что во избежание подобного уничтожения целой стихии, отныне владеющих ей только пять. Не больше.

В ее словах было много недоделок, но гораздо больше правды, которая идеально вписывалась в общеизвестный сюжет. Я вспомнил несколько случаев, когда оставались считаные дни до рождения шестого Ищейки. Все удивлялись и радовались, что бывают исключения. Но на следующий день одного из ордена находили мертвым, и причина смерти напоминала именно «выжигание». Никто не понимал, что происходило. Почему здоровое существо, которое накануне уплетало оленя за общим столом, наутро оказывалось мертвым.

И «шестой» родившейся Ищейка, так или иначе, становился пятым.

– Откуда ты это знаешь? – спросила Стени.

– Я же сказала. Меня воспитывали в одном из выживших еще с тех времен кланов, который сумел сохранить знания.

– Тогда зачем рассказывать такое? Ты знаешь нас не больше часа!

Я поднял голову, ибо хотел задать тот же вопрос.

В глазах Энн снова блеснула хитреца. Если это представление часть какого-то плана, то это он просто гениален.

– Еще существуют люди, которые искренне хотят помогать, – она смотрела на меня. – Я не знаю, кто наложил на вашего… как тебя зовут?

– Толя, – буркнул парень.

– … На Толю проклятье, имеющее отношение к моей магии. Но я почувствовала его, а также то, что юноша будет страдать при каждом приступе демонизма. Я не могу снять его полностью, не могу обучить вас, но в силах заглушать проклятье, как сейчас, – она потрепала Толю по волосам. – А еще я знаю, что вы не бросите мальчика. Поэтому встречаться мы будем часто, и лучше нам подружиться сразу, не так ли?

Вопрос Энн повис в воздухе, как невидимая гиря.

– А если ты не будешь приходить? – тихо спросила Стени.

– Он умрет, – беззаботно ответила ведьма и встала. – Я уверенна, мы еще познакомимся поближе. Звоните. Всем спокойной ночи.

Последнее слово раздалось одновременно с хлопком двери. Стало тихо. Мы сидели вчетвером и смотрели друг на друга. Стени на Кори и обратно. Глаза Толи обводили всю комнату и возвращались на второй круг.

Я же смотрел только на парня. Он это понял, и начал регулярно отводить взгляд на девушек.

– Угораздило же меня, – проговорил я, не скрывая злобы, – позволить тебе стать кейнаром. Я планировал завтра утром уехать в Аскатрал с Кори, максимум захватив с собой Стени. Чувствую, теперь нам придется ехать туда вшестером. Мы втроем, Толя и его эскорт: нянька Хатон и домашний врач Энн.

– Кай, прекрати, – прошипела Кори. – Мы останемся здесь, пока все не устаканится.

– С каждым днем тут становится все жарче и душнее. У меня скоро глаза вытекут от лицезрения этого расплавленного стекла и бетона. Я не собираюсь здесь оставаться из-за него.

– Тогда останься не из-за него, а из-за меня. Потому что я не собираюсь бросать Толю в таком положении. Можешь ехать в свой Аскатрал один, если не хватает терпения подождать еще две недели.

Стени и Толя потрясенно отмалчивались, наблюдая. Я еще собирался что-то возразить… Но последняя фраза Кори добила все:

– Я ждала тебя три года. И готова подождать еще две недели. А ты?

ГЛАВА 9

С того вечера прошло три полных дня. Лето вступило в последнюю стадию разгона, и с утра до вечера стояла удушающая жара, прямо назло Каю. Толя же испытывал странные чувства. У парня постоянно болела и кружилась голова, и он не думал, что от погоды. А настроение менялось с такой же скоростью, как у пятнадцатилетнего подростка. Толю это пугало, а также новое, причудливое самоощущение. Когда парень злился, то чувствовал себя раз в двадцать сильнее и увереннее, и никакие там двухтысячелетние кейнары с одинаковой фамилией его не смущали. Он злился на все, начиная с конкретных людей и заканчивая травой. Толя злился даже на ручки и кофе, хотя не особо понимал, за что. Но так же внезапно, как и начиналась, злоба проходила, и его накрывало грустью и бездарностью существования, граничащей с мизантропией. И чтобы не чувствовать себя моральным уродом, парень бросался помогать всем, кого видел. В большинстве случаев ничем хорошим это не заканчивалось. И Толя начинал злиться. На людей, которые ноют о помощи и не принимают ее, потом на траву, по которой они ходят, на не пишущую ручку и плохой кофе.

А потом все начиналось снова. Кори бормотала что-то про становление кейнара, Кай вообще с ним не разговаривал. Он тоже пугал Толю. Раньше парню казалось, что кейнару нравится его учить. Он видел в глазах Кая восторг, когда у него что-то получалось. И если честно, из обширного курса его занятий упражняться с сеникой парню нравилось больше всего…

До того вечера, когда его угораздило пережить клиническую смерть и перечеркнуть все планы Кая одной жирной чертой. Каждое утро Толя видел эту ненависть во взгляде, сухие, односложные ответы и откровенный садизм.

Парень понимал, что от перспективы быть разрубленным пополам его спасает только Кори.

А вот Энн ему нравилась. Они сдавали последний экзамен в один день, случайно встретились и пошли гулять по городу. Ведьма много знала, рассказывала парню о простой жизни в параллельном мире и даже пообещала, что съездит с ним туда, чтобы не нервировать Кая и Кори. Толя был не против. В отличие от кейнаров, ведьма нормально к нему относилась, и ее судьба в качестве домашнего врача парня ничуть не смущала. Даже радовала.

Они встретились еще два раза, и Толя окончательно понял, что его тянет на беловолосых.

В последний, 23 июня, они гуляли перед занятием Хатона. Энн пошла с ним. Обитал брат Кая в какой-то обшарпанной пятиэтажке на окраине. Казалось, что более или менее сильный ураган положит дому конец, или он быстрее свалится от жары.

– Какой кошмар, – скривилась Энн. – И он здесь живет?

– Я бы не назвал это жизнью, – ответил Толя. – Скорее существованием.

В подъезде царила прохлада. Зайдя внутрь, оба облегченно вздохнули. Энн не собиралась заходить в квартиру, но и расставаться тоже. Они поднялись по лестнице на третий этаж…

Хатон выбрасывал мусор, впервые за четыре дня. Он никогда не смотрелся в зеркало, да его и не было у кейнара, но соседи, которые его видели, говорили, что Хатон выглядит как подвыпивший хиппи. Его верный падаван Толя разделял их мнение. В принципе, он был единственным, кто видел кейнара. Остальное время Хатон посвящал чтению высокой литературы и поиску себя.

Поэтому Толя был удивлен, застав учителя за полезным делом. Учитель тоже удивился, увидев подружку Толи.

– Что ты здесь делаешь? – без эмоций спросил он, спуская мешок в мусоропровод.