Папа для юного дракона

Проводив взглядом незваного гостя (а, может и соперника? Герцог еще не решил), Алан усмехнулся и произнес ему вслед:

– Хотите-не хотите, а придется меня в управляющие брать. Иначе для графини иметь роман с посторонним мужчиной – нонсенс и лишние сплетни для орбургских кумушек.

– Вы хотите сказать, что роман со знакомым герцогом не имеет смысла, а разговор наедине с управляющим смысл имеет? – Марьяна вопросительно вздернула брови. – Простите, ваша светлость, но я не понимаю вашей логики.

– Все очень просто! – тут же взбодрился Гольденброук и принял позу учителя математики, который занимался с юным герцогом в голубой юности:

– Во-первых, с управляющими романов не заводят, – он развернул руку ладонью к Марьяне и загнул указательный палец. – Бывают романы с учителями танцев, с садовниками и даже с конюхами. Но вы слышали хоть про один роман с управляющим поместья?

Графиня призадумалась на мгновение, а затем рассмеялась:

– А вы, пожалуй, правы! И чем это можно объяснить?

– Тем, что на любых любовниц или любовников из низшего сословия необходимо тратить деньги. А функция управляющего: эти деньги заработать и приумножить капитал хозяйки. И это будет во-вторых, – за указательным пальцем последовал средний.

– Предположим, я вам поверила. Но раз появилось первое и второе, то за ним следует третье? Герцог, не разочаровывайте меня, – Марьяна от души развеселилась от его остроумных и цепких наблюдений. С одной стороны, это вроде бы шутка. А с другой, абсолютная правда.

– Как можно разочаровать такую обворожительную даму? – Алан склонился в легком поклоне, как бы выказывая свое уважение женщине. – Управляющие или правильнее будет сказать, хорошие управляющие, – отличные математики и счетоводы. Они просчитывают все от и до. Тратить деньги на пустую интрижку они посчитают глупым занятием. И если заведут роман, то только с долгосрочными целями. Это, как вы поняли, в-третьих.

Графиня не флиртовала очень и очень давно. Наверное, стой поры, когда был жив Верес-старший. И сейчас ей пришлось признаться, что она получает удовольствие от этой незатейливой беседы, являющейся полной противоположностью недавнего разговора с Вишлесом.

– Я правильно поняла, что, если вы начнете оказывать мне знаки внимания, я могу это рассматривать как предложение руки и сердца? – она кокетливо прикрылась веером, чтобы скрыть свою улыбку. Нет, замуж Марьяна не собиралась. Но ей стало очень легко, весело и комфортно.

– Хм, – герцог неожиданно покраснел и смутился. – Честное слово, так далеко я пока не заглядывал. Вы, несомненно, мне симпатичны. Но жениться завтра я не согласен.

– Я завтра и не прошу! – она расхохоталась уже в открытую.

– Я могу воспринимать ваш смех как согласие на сделку? – герцог, склонив голову на бок и разглядывая Розенталь, подмигнул здоровым глазом.

– Приходится признать, что выбора вы мне не оставили. Но вы не могли бы принести хоть какие-то рекомендации, что из вас выйдет толковый управляющий? Я все-таки вверю в ваши руки все, что у меня осталось и составляет наследство сына, – она перешла на серьезный тон. Хотя прекрасно осознавала, что какие рекомендации может принести герцог? Он уж точно ни на кого, ни в какой должности не работал.

– Марьяна, признайтесь, что терять вам по большому счету уже нечего, графство со дня на день будет объявлено банкротом, – он тоже перешел на серьезный тон. Как ему не хотелось портить ее игривого настроения, но обстоятельства этого требовали. – Мое же герцогство процветает. И поверьте, я к этому имею прямое отношение. И послезавтра я обязательно принесу рекомендации от очень серьезных и уважаемых лиц. К сожалению, быстрее обернуться туда-сюда не успею. По рукам?

И что отвечать тому мужчине, который все так четко разложил по полочкам и при этом параллельно умудрялся играть с ее сынишкой, что Верес и не вспомнил о существовании мамы?

– Я согласна, – просто ответила Марьяна и крепко, почти по-мужски пожала руку Алана.

Глава 5

У Графини Розенталь были ровно сутки на то, чтобы принять окончательное решение. Она особо не ждала рекомендательных писем, которые Гольденброук обещал ей принести. Понятно, что герцогу достаточно обратиться к парочке друзей, рассказать о простодушной дурочке-графине, и они напишут все, что угодно. Это было неприятно. Но в ее жизни за последние три года произошло столько неприятностей, что она научилась не обращать на них внимание. Тем более что эти письма сама же и потребовала.

Поэтому женщина сутра собралась, нарядила Вереса в праздничный костюмчик и на вопрос:

– Мама, бду? – ответила утвердительно. Этим странным словом малыш обозначал выход на улицу.

Брин заранее получил приказ подготовить бричку. Но сегодня на его услуги в качестве кучера Марьяна не рассчитывала. Он ее уже однажды подвел, а теперь от орбургского общества скрывать было нечего. Она сама управлялась с лошадью. И решила, что пусть общество принимает этот факт как хочет, ей уже все равно.

– Леди, а может все-таки я? – конюх виновато теребил шапку, не смея поднять глаз на хозяйку. В трезвом виде у него сохранились зачатки совести. Она на него не сердилась, принимая таким как он есть. Только все же решила его участь не облегчать. Пусть немного помучается.

– Брин, я уже давно не маленькая девочка и лошадью управляюсь не хуже тебя, – пожала она печами. – И сегодня не вижу смысла соблюдать какие-то условности. Так что занимайся делом. Лучше стойло подлатай. Совсем ворота прохудились. Скоро Звездочка пойдет гулять, когда ей заблагорассудится, а не когда нам с тобой будет нужно.

Конюх тяжело вздохнул, подобрал валявшуюся рядом с конюшней бесхозную доску, а Марьяна хлестнула вожжами и направила лошадь в сторону дома Шмоловичей.

Именно в этом рассаднике сплетен и слухов она решила выловить информацию о своем потенциальном управляющем.

Мадам Шмолович принимала гостей с раннего утра, чтобы поддержать свое реномэ хозяйки лучшего светского салона. Простое слово «репутация» Сару не устраивало. Она любила использовать словечки, которые где-то слышала краем уха и которые не были в ходу у широкой публики. И благодаря этому реномэ, Марьяна в десять утра прибыла в дом полный гостей.

– О, графиня, какой приятный сюрприз! – она встретила гостью у ворот особняка, как раз в этот миг провожая кого-то из уже уходивших. Для мадам это был действительно сюрприз, и действительно приятный. Отсутствие денег у Розенталь никого не волновали. Она же в любой миг могла выскочит замуж за денежный мешок. Миловидная внешность и титул этому способствовали. Говорили, что барон Вишлес с радостью готов на ней жениться, не смотря на наличие сына. – Я рада, что вам у нас понравилось, и вы решили нанести еще один визит! О, и очаровательный малыш с вами? Но сегодня няньки у нас нет. Не заскучает ли он?

Шмолович еще не придумал, как реагировать на присутствие ребенка. И сейчас соображала на ходу. Обычно дамы детей с собой не приводили. Это было как бы негласное правило. Но для леди с высоким титулом все же решили сделать исключение. И она продолжила свой монолог, вышагивая рядом с гостьей:

– Но если сынуля будет вам мешать, я могу попросить личную горничную за ним присмотреть!

– Благодарю, мадам! – кивнула в ответ Марьяна. – Но, во-первых, я не на долго. А во-вторых, Верес привык везде меня сопровождать и мешать не будет.

– Совсем как моя Берточка! – Шмолович согласно закивала, тряся своими кудельками из волос. Берточкой звали болонку мадам, которую она везде с собой таскала. Первым порывом Марьяны был обидеться на столь нелестное сравнение. А затем она передумала, руководствуясь принципом, что не стоит обижаться на недалеких женщин. Они твоей обиды не поймут. Зато получилось совсем по-гольденброуковски. Это он любил считать и загибать пальцы, начиная, почему-то, с указательного. Когда простые люди первым делом загибали большой.

Графиня подхватила сына на руки и решительно шагнула в прохладный холл дома Шмоловичей. Ей очень хотелось верить, что здесь она найдет всю необходимую информацию.

Дамы, сидевшие в просторном холле, разом повернули голову в сторону дверей. Обычно они (головы) тут же возвращались обратно, но сегодня задержались, пытаясь удовлетворить свое любопытство: зачем сюда пожаловала столь высокопоставленная особа?

Никого не интересовало тяжелое материально положение графини. А тот факт, что она сама правила лошадью, списывали на ее некоторую эксцентричность. Тем более она успела удивить общество, родив этого милого рыжеволосого карапуза, который сейчас вышагивал рядом с ней, держась за мамин палец, и с любопытством разглядывая незнакомых тётей.

– Марьяна, вы же позволите вас так называть? – Сара Шмолович семенила рядом, стараясь успеть за широким шагом графини. Работающая леди напрочь растеряла мелкий шаг светских львиц. – Позвольте предложить вам чай? А малышу мы можем подать стакан молока. Он молоко пьет?

Получив утвердительный ответ, гостью усадили за один стол со старухой Ардон и длинноносой Принст. Она обрадовалась, так как Регина ей нравилась, а Принст выдавала столько сплетен за одну минуту, что в этих мутных водах можно было выловить что-то стоящее и похожее на правду.

– Здравствуйте! – поприветствовала знакомых женщин Марьяна, усаживаясь рядом и пристраивая сына на свободный стул. Держать на коленях пьющего молоко Вереса она не рискнула. В молоке могли оказаться и колени, и платье, не говоря уже про ребенка.

– Доброе утро! – Принст чопорно сложила губы. Зато Ардон искренне ей обрадовалась:

– А Гольденброук сегодня придет? – неожиданно спросила старуха. Она ничего такого не имела в виду, просто прикидывала, каким образом можно выиграть золотой. С постоянных посетительниц салона монету было не вытрясти, с Марьяны тем более.

А Марьяна, не подумав, ответила:

– Точно нет! Он сегодня уехал домой. Будет только завтра.

Лицо Регины расплылось в улыбке. Слова молодой женщины обозначали то, что эти двое продолжили общение. А она желал им обоим счастья. А вот брови Принст взметнулись вверх:

– Вы с Аланом на столь короткой ноге, что в курсе его дел?

– Что вы, нет, – тут же смутилась графиня и порозовела. – Просто у нас с ним завтра деловая встреча.

– Странно, герцог поехал так далеко, аж до самого Тарингоффа, чтобы вернуться за один день обратно! – проворчала Принст.

«Ага, вот и первая рыбка!» – обрадовалась Марьяна. Получалось, что Гольденброук родом из этой таинственной горной страны. Чужаков туда не пускали, да и жители обычно не выезжали за её пределы. Странно, что он живет в Орбурге. Цель визита начинала оправдываться.

– Мало ли какое срочное дело у него может быть! – глаза Ардон хитро блеснули. – Документы какие забрать или перстень родовой, например.