Полёт на одуванчике

Полицейский со вздохом опустился рядом, притянул меня к груди и начал поглаживать по волосам, приговаривая:

– Тише, тише! Все будет хорошо…

Это было очень странно. Ни один посторонний мужчина до этого мгновения так не прикасался ко мне. Целомудренные объятия во время танцев в счет не идут. Я всхлипнула и уткнулась носом в форменный китель. Он пах смесью табака, полыни и чего-то незнакомого. И мне от этого запаха стала вдруг спокойно. Появилась мысль, что все наладиться и обязательно будет хорошо. Я отстранилась от полицейского и посмотрела на него.

Темные глаза смотрели внимательно и немного встревоженно. Губы были сжаты в одну тонкую линию. А волосы торчали во все стороны, словно их основательно потрепал ветер.

– Я начальник первого полицейского управления. Зовут меня Владмир Ребуни. И нам придется еще раз встретится, чтобы запротоколировать происшедшее, – он замолчал, явно ожидая взаимности от меня.

– Мария Вир, – имя мы решили оставить мое, чтобы не путаться. Фамилию же я взяла матушкину, девичью. – Подданная его величества Аскольда V Гразельского.

– Мари, слава богу ты жива! – с этими словами в экипаж ворвался Николас, прерывая наше общение с Владмиром.

Я, не отдавая себе отчета, кинулась зятю на шею:

– Ник, с Миси… Я не знаю, жива она или нет… Сказали, результат будет понятен к вечеру… – слезы снова непроизвольно потекли из глаз.

– Тише, малышка, тише! Мы сделаем все, что можно! – мужчина успокаивающе погладил меня по спине.

Глядя на эту семейную картину, полицейский как-то неопределенно хмыкнул, давая о себе знать. Николас тут же от меня отстранился и представился:

– Николас Митю. С кем имею честь общаться и что здесь произошло?

– Начальник первого полицейского управления Владмир Ребуни. Произошло столкновение с магобилем, который врезался в экипаж леди. Водитель магобиля скрылся с места происшествия. Его сейчас разыскивают. А компаньонка госпожи пострадала в этом столкновении. Отправлена в первый имперский госпиталь для оказания медицинской помощи, – по-военному четко отрапортовал полицейский. – И нам с госпожой Вир придется встретиться еще раз для получения свидетельских показаний.

С этими словами он сунул мне в руку какой-то странный кружок, на первый взгляд сделанный из слюды, которыми были богаты гразельские горы.

– Это что? – уточнила, разглядывая странный предмет, лежащий на ладони.

– Простите, я забыл, что вы подданные другого государства, – несколько смутился господин Ребуни. – Это одна из последних разработок наших ученых, живая визитка. Теперь ее не нужно читать. Достаточно сжать в ладони, и в вашем мозгу самопроизвольно всплывет мое имя и как найти наш участок, – объяснил полицейский. – Особенно удобно для тех слоев населения, которые не умеют читать.

– Но я прекрасно читать умею! – почему-то вспылила в ответ. Видимо, сказывался пережитый стресс.

– Я в этом и не сомневался, леди! Жду вас завтра к десяти часам. Надеюсь, что с вашей компаньонкой все будет хорошо, – он слегка склонил голову, – лорд!

С этими словами покинул наше искореженное средство передвижения. Я же обессиленно опустилась на уцелевший диванчик.

– Мари, не расстраивайся, все будет хорошо! – Ник пожал мою руку. – Я не отпустил магобиль, на котором ехал домой из посольства. Пойдем в него. Экипаж придется отправлять в ремонт.

Пришлось подняться. Но зять не дал мне выйти:

– Подожди, твоя иллюзия наполовину съехала. Нужно лицо поправить.

– Это не иллюзия, это работа дара, – на автомате поправила я его, невесело усмехнувшись. Господи, о каких мелочах мы думаем, когда моя бедная Мисси между жизнью и смертью. Подтянула нужные мышцы и вышла на улицу.

Теплый воздух, наполненный ароматом цветущих деревьев и пением птиц, сильно диссонировал с мыслями в моей голове. Я ей потрясла, стараясь успокоиться или прогнать прочь, все что усложняло жизнь, и села в удивительное средство передвижения.

Этот магобиль был выше тех, которые проносились с огромной скоростью мимо. Чтобы забраться в салон, нужно наступить на специальную ступенечку. Я оказалась сидящей сзади за водителем. Двери мягко закрылись без моего участия, и мы тронулись, оставляя позади место аварии.

Дом, в котором нам предстояло жить последующие две недели, оказался двухэтажным особняком. В нем было полно прислуги, старавшейся сделать жизнь постояльцев более комфортной. Меня сразу по прибытию напоили успокаивающим отваром. По мимо успокаивающего эффекта, он, похоже, обладал снотворными качествами. Я не заметила, как задремала. Проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо:

– Мари, пора ужинать! – открыв глаза, удивленно уставилась на зятя. Герцог Митю соизволил собственноручно разбудить меня.

– Я позвонил в госпиталь. Решил сразу тебе сообщить то, что узнал, – объяснил он свое странное поведение. А мое сердце сжалось от нехорошего предчувствия:

– Что с Миси? Она что… – мне не хватило сил, озвучить самое страшное предположение.

– Нет, – он покачал головой, похлопывая успокаивающе по моей руке. – Твоя гувернантка жива. Ее поместили в стазис. И если Миси переживет первые двое суток, то пойдет на поправку. А нам с тобой только остается молиться за ее здоровье. В госпиталь к тяжелым больным все равно не пускают.

Утром следующего дня я в экипаже, принадлежащем дому, в котором мы остановились, отправилась в полицейский участок. Он размещался в белом кирпичном здании с решетками во всех окнах. Даже третий этаж был закрыт железными прутьями. Когда вошла, навстречу тут же поднялся молодой мужчина в форме, похожей на ту, в которой был вчера вчерашний спаситель:

– Приветствую вас в первом полицейском управлении. Чем могу помочь?

– Доброе утро, мне назначено к господину Ребуни, – с этими словами я протянула ему слюдяной кружок. Парень на секунду сжал его в кулаке, затем вернул его обратно и слегка поклонился со словами:

– Проходите, вас ожидают! Второй кабинет направо по коридору.

Я подошла к нужно двери, постучала и, не ожидая ответа, вошла. Рибуни сидел за широким столом, заваленным бумагами. Его темные волосы все также торчали в разные стороны, а губы были плотно сжаты. Китель висел на спинке стула. Мужчина же был в одной голубой футболке, обтягивающий могучие плечи. Я даже на мгновение залюбовалась, получив чисто эстетическое наслаждение от вида мощного тела и открытых предплечий с рельефной мускулатурой, покрытой сетью вен. Он привычным жестом взлохматил волосы и поднял на меня глаза. Вчера они показались мне черными. Сегодня же я увидела, что они насыщенного синего оттенка, которого мне ни у кого не доводилось видеть до этого мгновения.

– А госпожа Мария Вир! Прошу, – он широким жестом указал на кресло, стоящее возле его стола. – Приятно встретить женщину, которая умеет приходить вовремя.

– Похоже, вам мало нормальных женщин попадало! – кто тянул за язык? Тем более что меня вроде как похвалили. Только слишком Владмир был хорош внешне, и мне послышалось некоторое презрение ко всему слабому полу, включая и меня.

Начальник управления на мои слова не обиделся, а отреагировал хрипловатым смехом и обаятельными ямочками на щеках, которые никак не вязались с его брутальной внешностью:

– Увы, – поднял он руки в примирительном жесте, – начальнику полиции крайне редко приходится иметь дело с благовоспитанными леди. У нас тут, знаете ли, несколько иной контингент. Они в основном вообще стараются избегать меня или как можно дольше отсрочить встречу. Так что я вам действительно рад. Как дела у вашей компаньонки?

– Спасибо, вашими стараньями Миси жива, и мы с зятем молимся о ее скорейшем выздоровлении.

– Отлично! Не хотелось бы отправлять на плаху виновника этого происшествия, – кивнул он мне в ответ.

– На плаху? – мои глаза округлились от удивления. За дорожные происшествия у нас в Гразелии наказывали строго, но смертную казнь не применяли.

– Да на плаху, – подтвердил он. – Следствию удалось выяснить, что это было очередное покушение на его высочество принца Филиппа.

– Да вашего Филиппа самого пора на плаху отправлять! – опять не подумав, выдала я. Но потом сообразила кому и что говорю, и что такая распущенность может мне дорого обойтись. – Простите, я, не подумав, это сказало. На самом деле так не думаю.

На лице Владмира появилась кривая ухмылка:

– Ваше счастье, леди, что вы лишь свидетель происшествия. За такие слова может грозить серьезное наказание! И как можно судить о человеке, совершенно его не зная?

– Еще раз прошу прощения, – я стушевалась и покраснела. – Я читаю газеты и в курсе событий, которые происходят в вашей стране.

– По моему мнению верить прессе самое последнее дело, – тон мужчины немного смягчился. – Спишем это на вашу молодость и неопытность.

– Я не так молода, как кажусь! – ответила тоном светской леди. Должна же я была доиграть роль вдовы. – И уже успела потерять мужа, между прочим.

– Сочувствую! – кивнул мужчина. – А как это, кстати, произошло?