Эпоха лишних смыслов

Гамов танцевал с Ритой, и сердце немного сжалось. Впрочем, теперь со мной был Лешка, и никакие нападки Турова не могли пошатнуть мое мировосприятие.

– Вон, смотри. – Я дернула его за рукав. – Видишь брюнетку в шикарном платье?

– У тебя лучше, – безапелляционно отрезал мой дорогой и славный Лешка, и я расплылась в улыбке.

– Неправда же, сам знаешь. Как ты вообще в квартиру проник?

– Кража со взломом, а потом ты мне текстишь, бац! – а я по адресу, оказывается.

– Прекрати.

– А то что?

– А то снова поцелую.

– Вообще-то, в первый раз тебя поцеловал я.

Я со вздохом притянула его к себе. Мы столкнулись зубами, языки на этот раз оказались посмелее, и мое тело снова наполнилось теплом.

– Неприлично, – выдохнула я наконец.

– Ничего, перебьются, – ухмыльнулся Лешка, и я стукнула его по плечу, сама довольная донельзя.

– Так что с платьем?

– Вон, говорю, брюнетку видишь?

В этот момент Гамов прошил меня взглядом насквозь. Я чуть склонила голову набок. Нет, положительно, заявление полугодичной давности о том, что меня ничем не удивить, – полный идиотизм.

– Вижу, вижу. Она и есть твой Гамов?

Я еле сдержала смех.

– Да нет же, глупый, это его жена. Гамов с ней танцует.

– И при чем тут платье?

– Сама не знаю, – растерянно отозвалась я, лихорадочно соображая, что сказать. Сейчас наша прогулка по Столешникову невинной почему-то не выглядела.

– Макс сказал, что дресс-код есть дресс-код.

– То есть, для меня ты платье не наденешь, а для Макса…

– Замолчи, негодник! – я толкнула Лешку в бок.

Он только рассмеялся:

– Но платье достойное. И лучше, чем у его жены.

– Ты просто жалеешь меня.

– Нет, правда лучше. И дороже. Это сразу видно.

– А, наша звезда подиумов включила свое волшебное зрение?

На этот раз Лешка толкнул меня:

– МГУ разговаривать умеет, оказывается?

Я заливисто рассмеялась, даже не желая притворяться.

– Я с тобой вообще только из-за твоей внешности!

– А я с тобой вообще только из-за твоих денег! – не остался в долгу Лешка, посмотрел мне в глаза долго и тягуче, отчего внутри сделалось сальто с поворотом, и предложил руку. – Извольте!

– Позвольте! – отозвалась я, и мы соскользнули в танец плавно и незаметно, вместе радуясь шутке из старого мультфильма.

– Пожалуй, они нас затмевают, – сказала я, когда мы в очередной раз сделали трот мимо Гамова и Риты.

– С ума сошла? – хмыкнул Лешка.

– Сам посуди. Я проигрываю Гамову.

– Почему ты сравниваешь себя с ним?

Я закатила глаза:

– Потому что красивый ты и красивая она. Здесь судить трудно, по-моему, вы с ней идете наравне. А мы с Максом симпатичные. Вот только он симпатичней меня. Взрослый, степенный.

– А ты моя самая глупая и самая прекрасная Лив на свете. Посмотри на себя, дух захватывает! А Гамов твой – старый дед.

– Ладно, ладно, больше не буду ставить под сомнение наш титул самой красивой пары, знаю, что ты этого не выносишь.

Музыка на мгновение прекратилась – и мне снова пришлось вздрогнуть, следующей заиграла “Plug In Baby”.

– Помнишь концерт?

– О, великолепно. – Я покачала головой. – Кто-то весь Уэмбли от восторга переполошил.

– Но афтерпати, с ними тремя! Как тебе вообще удалось достать пригласительные?

Я, холодея, отстранилась от Лешки.

– Сам знаешь. Нечего эту тему поднимать в сотый раз.

– Но почему бы не поднять? – В голубых глазах блеснуло что-то невероятно хитрое, и я нахмурилась. – Беллами-то как к тебе клеился!

– И ничего не… – начала было я, но тут на плечо опустилась чья-то ладонь.