Дипломная

– Кстати, про «вредничай». – Ненормальный музыкант оживился, поворачиваясь ко мне всем корпусом и прожигая заинтересованным взглядом. – Юленька, кисонька, а я ведь хотел с тобой пообщаться на одну тему!

– Какую же? – насторожилась я, закономерно не ожидая от оживленного шута услышать что-то хорошее.

Вдруг раздался ровный и холодный голос Ла-Шавоира.

– Лель, я же просил ее не трогать.

– А я что, трогаю?! – неподдельно оскорбился глас оппозиции и развратно мурлыкнул: – Кик, если бы я трогал, то сомнений бы не осталось!

– Вы вообще о чем? – робко вмешалась я. – Можно подробнее?

– Да, пожалуйста! – Этот паяц щедро махнул рукой, но продолжить не успел.

Раздалось звяканье вилки, которую грубо кинули на тарелку, и злой голос Феликса:

– Лель, еще слово, особенно если это то, чем ты дразнился недавно, и я тебя…

– Потом, милый. – Бич Двора расхохотался. – Ты меня – обязательно, но потом, ладно?

– А можно я тоже? – задумчиво спросил Смерть, разглядывая свои длинные, черные и, судя по всему, очень острые когти.

– Два сразу – это многовато… – секунду подумав, заявил Лельер. – Могу не выжить!

Судя по задумчивым взглядам его приятелей, долгое и счастливое существование шуту уже не грозило. Наверное, он бы задумался о бренности бытия и тщетности всего сущего, если бы в нем осталась хоть капля самосохранения!

Но, видимо, этот инстинкт куда-то спланировал вместе с крышей блондина, поэтому он, не обращая ни на кого внимания, продолжал:

– Итак, у меня для тебя интересное и интригующее предложение-просьба-ультиматум.

– И как же эти три вариации сочетаются? – ехидно осведомилась я, разворачиваясь к Лелю.

– А без понятия, – беспечно отмахнулся светловолосый бард, который приводил меня в состояние легкого шока от настолько кардинальной смены темы беседы. – Есть три «дорожки». – Он оглядел всех присутствующих еще раз и с притворной заботливостью осведомился: – Вы меня внимательно слушаете?

До ответа никто не снизошел, но это шуту его величества и не требовалось.

– Отлично! Итак, Юленька, твой первый, да и второй варианты связаны со мной. Я – перспективный, молодой и внешне привлекательный. – Он подмигнул синим глазом и интимным полушепотом закончил: – И самое интересное – ты это уже знаешь. Правда, вот обида, в личном плане несчастный и непристроенный!

– И чем мне это грозит? – Я сразу уловила, к чему ведет шут.

– Киса, какая ты у нас умненькая. – Шут с умилением сложил руки на груди.

– Лель, еще раз назовешь ее кошкой, и тебя не ждет ничего хорошего, – спокойно предупредил приятеля Феликс и взял в руку высокий бокал.

– Тебе можно, а мне нет? – скривил губы светловолосый, с иронией в синих глазах глядя на Кика, который и не подумал отвести взгляда от своего напитка.

– Да, мне можно по одной простой и уже не раз озвученной причине, – спокойно согласился кикимор.

– Я помню. – Шут хихикнул, потом закатил синие глазки и, явно цитируя, продолжил: – «Это МОЕ! Потянешь лапы – протянешь ноги!»

Ошеломленно уставилась на зеленую «Василисушку».

Усугубляя ситуацию, по комнате разнесся издевательский смех Мастера, и Айлар с фальшивым сочувствием проговорил:

– Лель, мне за тебя страшно.

– Но ты же меня достойно похоронишь? – обратился к брюнету придворный паяц.

– Ты не волнуйся, это я возьму на себя, – ласково пообещал Кик… которого я еще никогда не видела настолько злым.

Как бы нашего паяца не побили.

– Ты совсем дурак?

Но вел себя шут и правда как… шут.

– Да. – Лельер гордо кивнул и вскинул подбородок. – Но, милая, я не просто дурак – я официальный, придворный и даже задокументированный!

– А по совместительству еще и высокий лорд Лельер Хинсар, – хмыкнул Айлар. – Со скромным дополнением в виде профессии дознавателя к основной специальности идиота.

– Не любишь ты меня, – вздохнул Лель. – Но вернемся к главному. Итак. – Лель уже в третий раз попытался подобраться к задуманной пакости. – Как уже было сказано, мужчина я перспективный! – Ага… перспективы хоть куда! Хоть дворец, хоть дурка! – Интересный и внешне привлекательный. – Ну, с этим не поспоришь, хотя направление разговора начинает настораживать. – И, что самое прискорбное, одинокий!

– А как же леди Мальера? – хмыкнула я, вскинув бровь.

– Не напоминай, – с грустью на длинной физиономии попросил меня этот… и как обозвать, чтобы не повториться?! – Она меня бросила! Она вышла замуж!

– Это не после того, как ты прилюдно заявил, что виконтесса Даори просто великолепна в постели? – покосился на приятеля Айлар. – Или я что-то путаю?

– И после этого получил письма еще от трех дам, в которых объяснялось, какой именно ты козел, и две пощечины, переданные лично? – дополнил сведения о «скудной» личной жизни «одинокого» шута Феликс.

– Это все несерьезно, – беспечно отмахнулся Лель.

– И что? – мрачно спросила я. – Лель, мы с тобой это еще на первом обеде обсудили. Нормально сможем общаться, только если ты спрячешь куда подальше свою кобелиную сущность! И вроде бы все было нормально. Что у вас сегодня за резкое повышение сексуальной активности, а?!

– Значит, Феликс сегодня уже успел отличиться?! – Придворный дурак восторженно захлопал в ладоши, полностью оправдывая свое призвание. – Как я рад, как я рад!

– Пришибу, – честно сообщил о своих намерениях зеленый риалан.

– Ты всегда та-а-ак груб, – неприлично ухмыльнулся Лельер.

И откинулся на спинку, обводя всех странно напряженным взглядом. Лельер Хинсар, когда я научусь хоть отчасти тебя понимать?! Зачем ты затеял этот разговор, эту игру?!

– На чем это я остановился?.. – задумался музыкант, когда понял, что реакции от зеленого не дождется. – Можешь считать, что я твой новый пациент и пришел с конкретной проблемой!

– Лель… – осторожно начала я. – Если проблема – личная жизнь, то это не ко мне. Это к свахам.

– Ты не поверишь! – страшным шепотом поведал Хинсар. – Они меня послали к психиатру! Одна из свах была девушкой с Земли…

М-да, и почему я не удивлена такой рекомендации?