Разные судьбы нас выбирают

– У тебя такое решительное выражение лица, – тихо проговорил Ев. – О чем думаешь, Аля?

– Сейчас, о том, что не хочу об этом говорить, – ласково улыбнулась другу, взглядом прося прощения за скрытность. Впрочем, она у нас постоянно в спутниках…

– Как скажешь, – кивнул мужчина, признавая мое право на молчание.

– Что принес? – сунула любопытный нос в корзинку.

– По мелочи, – фыркнул Рыж, расстилая плотный плед на деревянном настиле в углу крыши. Предусмотрительно. Все же на камнях сидеть не самое умное решение.

– Вижу-вижу, – довольно протянула, с блаженным видом медитируя над корзиночкой. – Чую, вернее.

– Да, кухарка у меня хорошая, – согласился Евгран. – С детства ее выпечку люблю. Отец не разрешал нас баловать, но она тайком кормила сладким. Вот сейчас, как появилась возможность, забрал ее к себе, и теперь никто не мешает есть вкусное в неограниченном количестве!

– Ты любишь сладкое? – удивилась я. – Хотя да. Забыла, извини.

– Люблю, – кивнул Рыж. – Мы всегда любим то, что нам долго запрещали.

При этом он так внимательно посмотрел на меня, что в голову закрались нехорошие мысли о двусмысленности фразы. Решила не обращать на это внимания и продолжила в прежнем ключе.

Покрывало было расстелено, Рыж попытался отобрать у меня еду, но я не отдала. В итоге раскладывали все же вместе.

– Да, тут ты прав. Нам с Мари мало что запрещали, кроме откровенно опасного. У нас было счастливое детство и юность.

Мужчина критически оглядел «сервировку» и сел на плед. Я опустилась в метре от него, на что он недовольно фыркнул и привлек ближе, заставив опереться на него спиной.

– Это хорошо. Значит, не зря.

– Что «не зря»? – не поняла фразы и заинтересованно взглянула на приятеля.

Тот улыбнулся и легонько щелкнул меня по любопытному носу. Я поморщилась, недовольно на него посмотрела, но настаивать на развитии темы не стала.

– Расскажи о своем детстве. – Схватила какую-то булочку и радостно пискнула, обнаружив в кувшине молоко. Мням! Давно не пила!

– Какие-то у тебя вопросы… – вздохнул Рыж и обнял меня за талию, устраивая поудобнее. С улыбкой посмотрел на мое воссоединение с кружкой молочка и рассмеялся: – Какая все-таки ты…

Уточнять не стала. И так понятно. Что сейчас выгляжу дите дитем. Но булочка свежая! Молочко! Как дома! Откусила хрустящий краешек и зажмурилась от удовольствия.

Вот так мы и сидели. Сначала поели, а потом просто разговаривали, молчали, смотрели, как в небе вспыхивает все больше алмазов-звездочек. Я привычно перебирала теплые медные пряди, прижималась к сильной груди, слушала бархатные переливы тихого голоса. Он опять избегал личных тем и прошлого, но с охотой рассказывал о том, где бывал и что видел. Страны, обычаи, народы. Это тоже было очень интересно. Частная жизнь Алого интриговала меня не меньше, но я отдавала себе отчет, что если он расскажет сам, то будет иметь моральное право на откровенность с моей стороны.

Потом, когда я уже почти засыпала в его руках, Евгран перенес меня обратно в резиденцию.

Прощались мы как обычно – очень быстро. Потому что если это затягивалось, он, как правило, задерживался. И сильно. Иногда до утра. А опять прятать его в шкафу и молиться, чтобы фрейлины не нашли Пламенеющего или не увидали какую-нибудь улику в виде рыжего волоса, мне вовсе не хотелось.

Следующее утро началось с Мариоль, которая с огромным трудом, но все же подняла меня.

– Ты что вчера делала? – недоумевала до противности бодрая подруга. Вытащила меня, сонную, из постели и толчком задала направление к ванной комнате.

Я сочла за лучшее ретироваться и не освещать этот вопрос.

Потом мы собрались и пошли в телепортационный зал дворца. Там меня ждал Хранитель, облаченный в официальный наряд. Судя по черно-белой маске это был Аэрлис. Тьма склонился в коротком поклоне и открыл портал в резиденцию.

В холле замка Лис скинул капюшон, снял маску, с ходу утащил и мяукнуть не успевшую Мариоль, а меня послал. К Ярру.

Я ошеломленно проводила взглядом сумасшедшую парочку. Сначала Мари пыталась возмущаться, но, после того как Лис выдал длинную заковыристую фразу из непонятных терминов, подруга рванула в лабораторию едва ли не быстрее брюнета.

Пожала плечами, поправила сумку и направилась к себе. Не знаю, как Мари, но я в платье заниматься не собираюсь. Впрочем, если учитывать специфику деятельности Мариоль, то у нее в лаборатории наверняка есть во что переодеться.

Вот с такими мыслями я медленно шла по знакомым коридорам резиденции. Надо же… Я уже почти воспринимаю это место как нечто похожее на дом. Во всяком случае, хочу сюда возвращаться. Это, наверное, что-то значит?

Меньше трех месяцев минуло, как я приехала в столицу. Изменилась, наверное… если учесть, сколько всего произошло. Человек на удивление пластичная субстанция. Какое некрасивое слово. Но что в голову пришло.

Пока размышляла, успела переодеться и даже добраться до апартаментов Искусника. Я толкнула дверь и изумленно замерла на пороге. По моим воспоминаниям, обитель этого волшебника была очень светлой, со множеством разноцветных легких тканей, подвешенных к потолку и невесомо окутывавших окна, с беспорядочно разбросанными подушками, с обилием зеркал. Сейчас здесь было темно. Очень. За порогом как будто черная дыра. И согласно всем своим физическим законам, она поглощала льющийся из коридора свет, не позволяя рассеять мрак внутри помещения.

– Ярр, – нерешительно позвала я, не решаясь войти.

– Проходи, Аля, – спустя несколько секунд отозвался Искусник. – У нас сегодня не совсем обычное занятие, но не бойся.

Я прикусила губу, с опаской глядя вперед. Осторожно протянула руку и кончиками пальцев коснулась Тьмы, что начиналась за порогом. Это была именно Тьма. Но Мидьяр ведь Хранитель Грез… Он никогда не использовал другую стихию. Я с ней тоже была знакома весьма поверхностно. За два месяца невозможно в равной степени освоить все восемь стихий, хотя мы и старались.

Выдохнула и решительно шагнула вперед.

Ничего особо не изменилось, за исключением того, что свет в глазах померк, а позади с грохотом захлопнулась дверь.

– Отли-и-ично, – довольно протянул какой-то непонятный мне сегодня Ярр. С каждой секундой он становился еще и жутковатым.

Так как кричать «да будет свет» никто не торопился, я поняла, что придется выкручиваться самой. Попыталась сплести светлячок, но ничего не получилось. Из-за концентрированной Тьмы вокруг тонкая ленточка Света так быстро в ней растворялась, что не успевала даже на миг вспыхнуть огнем. Так…

– Не утруждайся, – оборвал мои мучения резкий голос Мидьяра. – Это мы потом разберем. Сегодня другая тема.

– Хорошо, – растерянно ответила, даже не зная, что еще ожидать от непредсказуемого Искусника.

– Значит, начнем. – В тишине оглушительно громко прозвучал хлопок, и воздух вокруг заискрился, давая тусклый, но все же свет.

Я удивленно охнула. Как будто в другое место попала… Огромная круглая комната и зеркала, зеркала, зеркала. В каждом отражалась испуганная принцесса, силуэт которой можно было различить только благодаря светлому костюму. И Тьма вокруг… Вдруг где-то за плечом уловила движение и резко развернулась. Но не увидела ничего, кроме своего отражения в другом зеркале. По залу прокатился тихий, но жуткий смех.

Ярр ли это? Я его таким не знала. Или опять… Безумный Бард?

Как оказалось, последние фразы я произнесла вслух.

– Не совсем. – Голос Ле-Кинаро послышался так близко, что я вздрогнула.

– Ты меня пугаешь. – Я нервно сцепила пальцы.

– Правильно. Но внимание все равно не должно рассеиваться. Невзирая на любые внешние раздражители. Соберись!

Я снова развернулась и едва не отшатнулась от неожиданности. Искусник висел вниз головой буквально в полутора метрах от меня. Увидев такую реакцию, он весело рассмеялся, на мгновение напомнив мне о том, каким он бывает обычно. Что сейчас мне придется нелегко, можно было понять только благодаря цвету его шевелюры: опять черные волосы с тонкими змейками светлых косичек.

Я отступила на несколько шагов, а Ярр неуловимо быстро приземлился на пол. И стал медленно обходить меня по кругу. Создатель, да что же это такое?!