задувает под плащ московского марта
круглой радуги поцелуй.
в преломлённых лучах спектральной
атомной нежности – семь влажных
движений губ.
красное – ласковой вязью бежит по сердцу,
срывая с него шелуху одежды
закоченелых зим.
оранжевое – пьянит апельсиновым соком,
ручейком продвигаясь по коже
от кончиков пальцев к шейному позвонку.
жёлтое – щёки румянит солнечным зайкой.
кончик носа щекочет запахом трав – зелёный.
лёгкостью голубое приподнимает ресницы к небу.
синее – нежит запястье, ровняя пульс.
а примостившееся у мочки уха фиолетовое —
шепчет
красному своему собрату:
«не прерывай движения.
помни.
мы —
радужный круг».
7 марта 2011 г.
Москва, Гольяново
перекись населения
тело истории было уже загаженным —
до истерии с возникновением гаджетов,
до самогона постгорбачёвской «браги»,
до гулага,
до rusticorum terra,
до точки
в лубянской лодочке,
до Бриков,
до петли Англетера —
были странные лики.
до кинохроник и лампочек Ильича,
до «перекованного» меча,
до орала. —
орало
тело!
до тридцати Иудиных,
до мигрени Пилата,
до постулата
Ирода,
до Саломеи,
до головы на блюде,
до
Содо-
ма,
до садо-ма…,
до лестницы
Вавилона,
до любого закона,
до змея.
чёрные дыры, латаясь белыми пятнами,
горлом зашитым надрывно сипят! но мы
знаем, что даже ещё до Евы —
до первоматери! —
сделала
дело
своё старательно
дева
Лилит.
только одна
она
ли?
14 марта 2011 г.
Москва, Гольяново
МАТ и МАТь и Ко
чем выше плотности рост —
тем меньше цена единицы.
дрянной квартирный вопрос
испортил не только столицы.
чем гуще набит живот,
тем ниже душа живёт.
закон притяженья – вес
имеет и за пределом.
играя на интерес —
мамона народы раздела.