Путешествие в страну И…

– Да.

– А ты, дочь моя, возвращайся к делам своим мирским и молись чтоб твой путешественник вернулся целым и невредимым. Ступайте с богом!

Прощаемся, а он вдруг, к моему изумлению:

– Да, чуть не забыл, вот тебе мое напутствие:

Из кожи, мышц, костей и жил дана Творцом основа нам.

Не преступай порог судьбы. Что ждет нас, неизвестно там.

Не отступай, пусть будет твой противоборец сам Рустам.

Ни перед кем не будь в долгу, хотя бы в долг давал Хатам.

И лукаво подмигнул.

Мы шли молча до самого дома. У входа ты остановилась, взяла меня за руку и сказала:

– Ты ведь понимаешь что он прав?

– Да…

– Ты меня отпускаешь?

– Да…

– Я останусь навсегда в твоей жизни.

– Да…

– Будь твердым на пути к своей цели!

Ты разжала свою ладонь и зашла в дом. В котором тебя уже не было…

…Раннее утро. Солнышко только-только выглядывает из-за горизонта. Я просыпаюсь, прикладываю теплую ладонь к своему сердцу. Ты здесь, ты – в нем. Не бегу, как вчера, на второй этаж, а лежу и шепчу тебе:

– Доброе утро, моя любимая…

Счастье… Знать, что ты, моя Любовь, есть в этом мире. Ничего не хотеть, не просить. Просто знать, что ты есть. С тобой я стал другим. Стал самим собой. Буря, – в том, прошлом мне – прошла, и наступило спокойствие. Теперь я – океан, глубокий, могучий, спокойный. Я знаю, что мне предстоит сделать и безмерно радуюсь этому, ведь никто в мире этого не сможет сделать, никто.

Вот она – моя – и больше ничья – Истина.

День девятый. Фермерское хозяйство. Честность – основа доверия.

…Иду по степи. Иду, иду, иду. Без тебя. Еще недавно ты была рядом, я мог тебе говорить нежные ласковые слова, любоваться тобой, мечтать… Просыпаться и встречать твои глаза. Теперь всего этого нет. И не будет. Внутри опустело. Кому передать, что происходит внутри и снаружи? Записывать? А зачем? Я вздохнул. Припомнилось дедушкино:

Нет мне единомышленника в споре,

Мой вздох – один мой собеседник в горе.

Я плачу молча. Что ж, иль покорюсь,

Иль уплыву и скроюсь в этом море.

В памяти всплыли картинки – о тебе.  Иду, вспоминаю тебя. Внутри теплеет. Ты – красивая. Теплеет. Ты – нежная. Теплеет. Ты – ласковая. Теплеет. Ты – умница. Ты – ангел…

Вижу тебя рядом с собой. Ты берешь меня за руку и говоришь:

– Не переживай, пожалуйста, что я далеко. Я буду всегда с тобой. Говори мне обо всем – я все слышу.

– Хорошо, я буду рассказывать тебе обо всем что будет на этом пути.

– Итак, здравствуй, моя ненаглядная! – говорю я вслух. – Вот он я – иду по степи. Куда зашел? Сегодня, рано утром, я оставил записку еще спавшим Володе и Марине. И – прочь от Яблоневки. Все мысли были только о тебе. Так что я совершенно не думал куда иду. И забрел в эту степь. Шагаю по дороге, вокруг никого…

Нет, все-таки кто-то едет вдалеке. Машет мне рукой…

Это был мотоцикл с коляской. Красивый молодой милиционер в парадной белой форме. Открытое, приветливое лицо.

– Садитесь! – показывает на коляску, и мы мчимся, подпрыгивая на ухабах. Вскоре пошли вспаханные поля, опять колхоз? Ехали долго, наверное, колхоз большой.

– Хорошо, что не все еще погибло на селе, – подумал я. Ведь в тех краях, откуда я прибыл, давно все в запустении, дальше постройки дач и коттеджей мысль власть имущих не простиралась. Приехали в большое село, остановились прямо у входа в сельское отделение милиции. Подвозивший меня участковый милиционер, капитан Алексей Юрьевич, предложил зайти к нему на чашку чая. Пока я пил, обжигаясь, горячий напиток из граненого стакана в подстаканнике – какие выдают в поездах дальнего следования – он куда-то позвонил и в кабинет зашел невысокий плотный человек в круглых очках. Молча сел сбоку. Капитан оживился:

– Ну, рассказывайте, дорогой гость, каким ветром, куда путь держим?

– Путешествую, смотрю на мир, на людей, – начал я бодро, собираясь вкратце рассказать о Яблоневке. Но разговор неожиданно пошел в другом направлении.

– А где же ваши вещи? – спросил милиционер.

Я не мог вспомнить – почему не взял с собой ничего из вещей – и молчал.

– А паспорт-то вы хоть взяли с собой? – улыбнулся он.

Паспорта у меня тоже не было. Когда я пришел за тобой, моя радость, я ни о чем не думал, кроме как увести тебя из Твоего Города. Алексей Юрьевич извиняющимся тоном попросил меня написать все сказанное на бумаге. Я написал.

– Да, я забыл вам представить нашего инспектора по кадрам, – он указал на очкарика, – Петр Лаврентьевич, – тот заблестел стекляшками своих странных очков.

– Я вас пока оставлю, пообщайтесь, пожалуйста, – и вышел наружу.

Петр Лаврентьевич тотчас же перебрался на место участкового. Мягко произнес:

– Видите ли, мой золотой, мы в нашем хозяйстве любим честных людей, – и указал на висевший на стене плакат с изображением двух беседующих мужчин и надписью ”Честность – основа доверия”. Конечно, я немного удивился, что разговор пошел на абстрактную тему – о честности. Думал, он вначале расскажет об их деревне и “хозяйстве”. Хотя ничего против не имел.

Между тем, инспектор по кадрам тихим приятным голосом продолжал:

– Видите ли, мой золотой, наше фермерское хозяйство – образцово-показательное. Все что создано – создано трудом честных людей. К сожалению, имеются еще и такие, которые этого не понимают, – он помолчал, глядя на меня. – Пытаются обмануть, ввести в заблуждение. А зря. – Молчит. Я тоже не знаю что сказать, и даже немного растерялся. – Ну, ничего страшного, я вам помогу. До нас – вы где еще были?

– В Яблоневке, – отвечаю, еще более теряясь – зачем это ему нужно знать.