Хвостик и волшебное перышко

– Этот противный гость взял нашу Хозяйку за руку и начал продвигаться на свободное место, та споткнулась об ногу Хозяина и опрокинула на меня вазу с цветами.

– Скажите мне правду, она разбилась? Бедняжка! – в густом басе Большого Глиняного Горшка появилась едва заметная трещинка.

«Оказывается, не такой уж он безмозглый», – подумал Старый Будильник.

– Не хочу Вас зря обнадеживать, но дальше я почти ничего не помню. Когда вода попала в меня, внутри как будто что-то вспыхнуло, раздался жуткий треск, и все погрузилось в темноту.

– Короткое замыкание, – авторитетно заявила Кофемолка. – Я уже такое видела.

Все обладатели смешных хвостиков с двухпалыми лапками дружно закивали в ответ.

– Быть может, ее еще можно склеить? – тихонько, насколько это было возможно с его басом, прогудел Большой Глиняный Горшок. Он оглянулся по сторонам в поисках поддержки, но все кругом молчали.

«С какой стати Хозяева будут склеивать эту дешевку! Моих дорогих сестричек и то никто не пробовал склеить!» – возмутилась Большая Хрустальная Рюмка, но вслух ничего не произнесла.

На кухне ее всё- таки недолюбливали. «Невинные создания, они были так молоды! – вздохнула она про себя, – странно получается: мои сестрички были одновременно винными и невинными».

Ей захотелось обсудить с кем-нибудь эту интересную мысль, но она опять промолчала.

– Ну, а дальше-то что? – Чайник уже основательно подостыл и успокоился. – Свет починили?

– Свет починили, но я так и простоял на веранде без дела до конца лета. А перед самым отъездом Хозяева заперли меня в тесной кладовке среди лопат, ведер и прочего ненужного хлама, как будто я был в чем-то виноват. Всю осень и зиму я провел в этом заточении. Было темно, холодно и очень страшно! С наступлением холодов в чулан пробрались отвратительные шуршащие создания. Они рыскали повсюду в поисках еды, а когда ничего не нашли, то …

От волнения голос у Телевизора прервался, и все, как по команде, посмотрели на его изуродованный хвостик, замотанный синей изолентой. Больше рассказывать было нечего, и на кухне воцарилась тишина.

Через несколько дней Хозяин приладил к хвостику телевизора новую лапку, но то ли с ней было что-то не в порядке, то ли по какой-то другой причине, Телевизор долго еще стоял без дела на подоконнике, затем перекочевал в коридор, а потом навсегда исчез из дома.

В часовой мастерской Павлика с мамой встретил человек в белом халате и очках, чем-то напоминавший врача, который приходил к Павлику, только врач был высокого роста и худой, а этот – низенький и толстый. На лбу у него была приспособлена лупа, похожая на половинку театрального бинокля.

– Ну-ка, посмотрим, что там у нас? – в точности, как врач спросил часовщик.

Привычным жестом он слегка вытянул вперёд руку, сдвинул очки на лоб и вооружился лупой.

– Вот, – сказала мама и протянула часовщику заботливо свернутый из газеты кулек.

– Что это? – удивился часовщик.

Он вновь поменял очки и лупу местами и почему-то перевел взгляд на Павлика. Павлик хотел уже было рассказать часовщику про то, как собирался стать подводником, как нырнул с будильником в ванну, но мама опередила его.

– Это будильник, – тихо сказала мама. – Он нам от дедушки достался. Вы уж постарайтесь, пожалуйста, – добавила мама.

Часовщик медленно, как будто с опаской, развернул кулек и высыпал его содержимое на стол.

– Если вы думаете, что это будильник, то вы сильно ошибаетесь.

Часовщик говорил нараспев, смешно выговаривая «И» вместо «Ы».

– Это груда металлолома и не более того. Я, конечно, постараюсь, тем более для такого молодого человека с такой молодой мамой, но я ничего не обещаю! Если вы собрали больше половины деталей, в чем я лично очень сильно сомневаюсь, то определенные шансы у нас есть, но если здесь нет и половины, то наши шансы ухудшаются.

Не переставая говорить, часовщик перебирал детали часов руками. Мягкий голос часовщика почти убаюкал Павлика. Он неотрывно смотрел на эту необычную лупу, похожую на половинку бинокля, пытаясь вспомнить, как она называется.

«Если для двух глаз это называется бинокль, – рассуждал Павлик,– то для одного глаза…».

Знакомое слово вертелось на языке.

«Монокль!» – сообразил, наконец, Павлик.

Он вспомнил, как в прошлом году смотрел в кинофильм про разведчиков, и там, у фашистского генерала были смешные усы и монокль. Часовщик совсем не был похож на фашистского генерала, и Павлику стало смешно.

– Вы находите это смешным? – часовщик вопросительно посмотрел на Павлика.

Павлик не знал, как объяснить часовщику про фашистского генерала, и от смущения спросил:

–Это у Вас монокль?

– Молодой человек! – произнес часовщик и показал головой. – Когда я был в Вашем возрасте, у меня тоже была дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос. Теперь я чиню чужие будильники вместо того, чтобы играть на скрипке в приличном оркестре, о чем мечтала моя бедная мама! Это называется монокулярная лупа, – продолжил он безо всякой паузы, – но если Вам так нравится, можете называть как угодно, тем более что это почти одно и то же.

– Павлик у нас тоже учится играть на пианино, – зачем – то сказала мама, причем было не совсем ясно, к чему относится «тоже»: к часовщику или его скрипке.

Часовщик все говорил, не переставая перебирать быстрыми руками детали часов, но Павлик уже не слушал его. Ему очень понравилось слово «монокулярный». Оно было похоже на слово «молекулярный», которое он часто слышал от старшей сестры. Сестра готовилась поступать в медицинский, и целыми днями зубрила физику и химию.

Он представил себе огромный микроскоп, как на картинке в учебнике, только во много раз больше. Микроскоп был таким большим, что часовщику приходилось залезать на стремянку, чтобы заглянуть в него. Он подолгу рассматривал в микроскоп, лежащий внизу будильник, а потом, кряхтя, спускался вниз, чтобы заменить какую-нибудь деталь.

Под потолком как раз над микроскопом медленно вращались лопасти вентилятора. Мерно гудя, они рассекали воздух, почти не принося никакой прохлады.

«Интересно, кем труднее стать, летчиком или вертолетчиком?»

Павлик начал было обдумывать эту мысль, но голос часовщика неожиданно отвлек его.

– Ну, вот, молодой человек, все готово. Теперь Вы должны заводить будильник каждый день. Если он остановится, Вам придется переводить стрелки, но делать это можно только вперед, понятно? Звонок будет покороче и потише.

Часовщик поднял свой монокль на лоб и, близоруко сощурившись, посмотрел сначала на Павлика, потом на маму. Со стороны могло показаться, что он смотрит на них подозрительно, пытаясь определить, можно ли им доверить такой замечательный будильник.

– Волшебник! – сказала мама и с этими словами они с Павликом вышли из мастерской.

Будильник сразу же простил Павлика. Разве можно долго сердиться на мальчика, который хотел стать подводником, а потом пытался сам починить будильник? Подводником Павлик так и не стал, и музыкантом не стал. Он очень любит иногда пробежаться своими быстрыми пальцами по клавишам старенького пианино, но делает это почему-то все реже и реже.

Павлик стал детским врачом, хирургом и быстрые, ловкие пальцы ему очень пригодились. Да он теперь и не Павлик вовсе, а Павел Иванович, Молодой Хозяин, и у него есть жена, Молодая Хозяйка, и маленький сын, которого назвали Иваном в честь дедушки.

Ванечке недавно исполнится годик, и он плохо ест, как многие дети, не знающие голода. Во время еды Ванечке дают разные игрушки, но он предпочитает будильник.

Павлу Ивановичу это не очень по душе, но Старый Будильник не возражает. Ему даже нравится, как будущий Молодой Хозяин обхватывает его своими мягкими детскими ладошками. Ладошки у Ванечки обычно перепачканы кашей, вареньем или картофельным пюре, но это даже к лучшему. Молодая Хозяйка непременно тщательно протрет его чистой тряпочкой.

Как-то раз Ванечка выронил его из рук, и Старый Будильник упал с высоты детского складного стульчика, по пути ударившись боком об угол обеденного стола. Ему было очень больно, но он постарался даже не звякнуть, чтобы не огорчать своих Хозяев.

– Бедненький! – сказала Молодая Хозяйка и погладила образовавшуюся у него в боку вмятинку. Было уже не больно, и Старый Будильник позволил себе тихонечко звякнуть в нежных руках Молодой Хозяйки.

Молодой Хозяин сначала поднес Старый Будильник к уху, затем слегка потряс его, потом снова поднес его к уху, досадливо цыкнул языком и покачал головой. Молодая Хозяйка осторожно взяла Старый Будильник в руки и аккуратно поставила его обратно на полку рядом с глиняными горшками.