Под небом цивилизации

Пройдясь немного вверх по Заломова, он увидел мост, перекинувшийся над Похвалихинским съездом. Пройдя по нему, он зашёл во дворы сталинских построек, заглядывая в окна, залитые светом. От них веяло домашним теплом и уютом. Непреодолимо хотелось свистнуть, как в детстве, чтобы друг Пашка вышел погулять или просто вломиться в гости, без договорённости, без звонка, поболтать, а тётя Маша ещё бы и угостила чем-нибудь вкусным: батоном со сливочным маслом и вареньем, например…

Витая в облаке детства, он оказался на Барминской, а затем и на Окском съезде. Решив немного передохнуть на зелёном ковре откоса и любуясь огнями ночного города, он стал предвкушать встречу с Лизой, думая, каким бы гастрономическим произведением её удивить. Кто знает, может быть именно её всю жизнь он будет удивлять своим кулинарным талантом? Может объектив его камеры всё чаще и чаще будет обращать своё внимание на неё? Может именно она будет верить в его удачи, сокрушительно ударяя, не бранью, а лаской по тревогам и разочарованиям? Может именно с ней он разделит тот уютный свет? Свет! Яркий и ослепляющий прервал его мысли, а затем внезапно налетевший шквалистый ветер и раскат грома. Он повернулся и увидел густые грозовые тучи. Дождь мгновенно ливанул, как из ведра. Алексей сразу стал укладывать фотоаппарат в сумку, туда же он положил и телефон, но, пройдя буквально несколько метров, услышал оповещение. Решив прочитать сообщение дома, он в ту же секунду передумал, вспомнив про Лизу, и достал телефон.

– Грёбанный спам! – зашипел он себе под нос и, не останавливаясь, стал запихивать его обратно. Телефон попадал куда угодно, только не в сумку. На ходу, в темноте, он пытался понять, почему же он не лезет. Увлекшись изучением этого вопроса, он поскользнулся на мокрой траве и нога поехала. Дальше в дело вступила физика, с которой не могут совладать человеческие мышцы. Алексей летел кубарем, периодически делая кульбиты в воздухе, падая на сумку с фотоаппаратом и переворачиваясь в воздухе снова и снова. Пару кувырков мозжечок ещё отрабатывал действия и мужчина интуитивно выставлял руки и ноги, но, после нескольких ударов о землю, мозг отключился и тело бренно летело вниз.

****

Его глаза открылись, когда солнце было высоко и нещадно жарило его лицо и руки. Голова кружилась и была налита свинцом. Рот наполнился металлическим привкусом вперемежку с солёным вкусом крови. Подкатила тошнота и он интуитивно попытался встать, повернув голову вбок. Но ему удалось лишь слегка приподняться, поскольку в то же мгновение боль, которая заполняла каждый участок его тела, усилилась в несколько раз. В глазах потемнело, а сердце начало учащённо биться. Несколько минут он лежал в ступоре. Начал подкатывать второй приступ. На этот раз он плавно повернул голову, но даже рвотные судороги причиняли невероятную боль. Немного взяв себя в руки, Алексей попытался размотать путанный комок из боли, чтобы понять, что именно повреждено. Первым делом он попытался понять, чувствует ли он ноги. Почувствовав, что пальцы шевелятся, он выдохнул с небольшим облегчением и тут же понял, что на левом боку, вероятнее всего, сломаны рёбра. Вспышки в памяти и он вспомнил первые кувырки и удары, а именно, как пару раз он рухнул на сумку с фотоаппаратом. Он продолжил диагностику ног, попытавшись поочерёдно их приподнять. Левое колено болталось, заваливая ногу на бок. Но самым пугающим было то, что при попытке пошевелить ногами, дикая боль была в области таза. Правая рука была точно сломана, в районе предплечья, было видно невооружённым взглядом, что её форма стала неестественно выгнутой. Алексей плавно повернул голову, чтобы посмотреть на левую руку. Он уже не хотел шевелить ей, чтобы совсем не отчаяться. Рука болела, но немного, по сравнению с остальными повреждёнными частями тела.

Алексей лежал ногами вниз по направлению к подножью откоса. Он немного задрал голову назад, затем осмотрелся по бокам. Осмотр местности был неутешительным, он лежал в кустах, откуда с трудом мог разглядеть только крыши автобусов, спускающихся по дороге. Он пытался вспомнить местность, что именно находилось вокруг него, были ли внизу, там, где он сейчас лежит, тротуары или хотя бы тропки, насколько близка проезжая часть слева от него. И то, что он вспомнил не вселяло оптимизма, его окольцовывал серпантин автодороги. Ближайшие постройки были далеко наверху откоса. Тогда он набрал полную грудь воздуха и, что есть мочи, преодолевая боль, протяжно закричал.

Ему показалось, что он крикнул в вакууме: шум деревьев, автомобилей и всеобщей городской суеты беспощадно поглотили жалкое «помогите». Алексей ещё два раза попытался перекричать город, но город был сильнее, он был громче. Мужчина понял, что каким-то образом ему нужно выбраться на более видное место. Взяв всю волю в кулак, он дотянулся до ближайшего куста, чтобы, уцепившись за него, перевернуться на живот. После того, как он оказался на животе, из груди непроизвольно вырвался крик боли. До следующего куста, вверх по склону, было метра три, но уцепиться было не за что. Он вцепился в землю левой рукой, но несмотря на прошедший дождь, земля была твёрдой. За полдня, которые он пролежал без сознания, солнце высушило всю влагу, которую не успела впитать жаждущая почва. Алексей стал рыть ногтями землю, пытаясь сделать хоть небольшое углубление для зацепа. Земля быстро набилась под ногти, причиняя ещё одну боль. Тогда он решил соорудить орудие из ветки кустарника. Кустарники были молодыми и ветки были как резиновые.

Казалось, прошла вечность, прежде чем куст поддался. Алексей начал рыть землю краем прута, но он машился и гнулся. Тогда он взял прут, упёр его в землю и согнул пополам. Место сгиба оказалось намного жёстче и более пригодным для рыхления земли. Борьба с кустом, под испепеляющим солнцем отняла колоссальное количество сил. Сколько же мне потребуется сил, чтобы вырыть несколько углублений, а потом ещё и проползти на одной руке? – подумал он. Других вариантов он пока не видел, поэтому, немного передохнув, принялся копать углубление.

Жаркое солнце, усложнявшее работу, клонилось к закату. Силы были на исходе и Алексей понял, что нужно поспать, чтобы набраться сил. Стоило ему отложить своё орудие, как сразу же усталость навалилась с ещё большей силой, и он уснул.

****

Алексей проснулся среди ночи и, выглянув из палатки, увидел, что костёр практически погас. Он нежно поцеловал голову безмятежно спящей Лизы и выбрался наружу. Немного пройдясь вдоль берега моря, он набрал сухих веток, выброшенных когда-то бушующей водой. Подбросив хворост в костёр, он начал дуть на угли, медленными и мощными выдохами. Просыпаясь, огонь бесновался множеством мелких искр, стремительно взлетающих вверх, пока не успокоился, обняв своим жаром всю древесину. Алексей сел на бревно у костра и, положив локти на колени, протянул руки к огню. Ночную тишину нарушали лишь неугомонные насекомые и шелест небольших волн. Небо было ясным, усыпанным звёздами, а на горизонте образовался чуть заметный ореол нового дня. За спиной он услышал шорох в палатке, а затем и лёгкое похрустывание песка, но не стал оборачиваться: он знал, что это Лиза. Знал, что она подойдёт и как обычно обнимет его.

– Чего не спишь? – спросила Лиза.

– Проснулся и понял, что огонь гаснет, – ответил он и немного помолчав, добавил, – Просто не хочу спать с чувством того, что рядом нет огня и света.

Лиза, присев на корточки позади Алексея, нюхала его волосы, одной рукой нежно гладила его грудь, а второй держала его ладонь.

– А ты зачем встала? – спросил Алексей.

– Мне нужно кое-что сделать, – загадочно ответила она.

– Что же? – изумлённо спросил он.

Лиза одной рукой обняла его за шею, а вторую просунула под ногами, лёгким движением подняла Алексея, медленно зашла в воду чуть выше щиколоток и опустила его. Он вытянул шею, чтобы вода не попала ему в рот и нос. Она была холодной и ему захотелось побыстрее к жаркому огню, но он не мог пошевелиться, вода будто заколдовала его своими лёгкими ласковыми волнами. Он смог лишь выдавить из себя два негромких слова:

– Зачем..? Это…

****

Алексей проснулся от холода, он весь был сырой от утренней росы. Тело трясло от судороги, челюсти не слушались и стучали зубами. Он слизал росу с травы, до которой мог дотянуться, попытавшись хоть немного утолить жажду и со злостью бросился за работу, представляя впереди костёр из своего сна.

К обеду он вырыл три углубления и добрался на расстоянии вытянутой руки до куста, находившегося выше по склону и подтянул себя. Небольшой, но очень важный путь, – подумал Алексей. Он снова был весь сырой, но уже от неотступающей жары и активной работы. Он остановился, чтобы немного перевести дух. И вот, в один из таких отдыхов, он услышал возню в соседних кустах.

– Здесь, я здесь! – закричал он.

Никто не отзывался. Тогда он закричал снова и из кустов появились три бродячие собаки. Алексей не боялся собак, но в данной ситуации, такая встреча ему была не по душе. Насторожившись, они встали неподалёку, обнюхивая воздух. После недолгого исследования, одна из них, не переставая принюхиваться, стала потихоньку подходить. Он понимал, что если поддастся панике, то усугубит своё положение. Он вспомнил телевизионную передачу про атаку медведей на людей, как человек притворился мёртвым и медведь, лишь потрогав его лапами, отступил. Вожак этого трио обнюхал всего Алексея и, не найдя ничего интересного, поплёлся дальше. За ним последовала и вторая псина, а третья ещё долго стояла, глядя на него и периодически осматриваясь по сторонам. После того, как они удалились, он начал неистово звать на помощь. Его зов был не долгим, пересохшие связки не выдержали такого усилия, и он сорвал голос. После он просто лежал и плакал. Слёзы попадали в ссадины на лице и вызывали жжение. Но это было ничто по сравнению с его общим физическим состоянием и положением.

После того, как он немного успокоился, он осознал, насколько он голоден. Алексею ничего не оставалось, как есть траву, единственное, более или менее съедобное, что было под рукой. Он не стал растягивать это гастрономическое удовольствие и, нарвав пучок травы, запихнул его себе в рот, а чтобы не извергнуть необходимую пищу, старался побыстрее её пережевать. От горечи подкатывала рвота, и он начал представлять, что ест салат, который делала его бабушка, из свежих овощей с красным луком и зеленью, сдобренный хорошей порцией ароматного подсолнечного масла. Вскоре он услышал звук приближающегося вертолёта и, когда тот оказался над ним, начал махать рабочей рукой. Но тут же понял, насколько глупой выглядит его попытка привлечь внимание к своей беде. Если пилот его и заметил, то со стороны это будет похоже на то, что просто какой-то чудак, развалившись на траве и прибывая в хорошем настроении, решил вспомнить детство и помахать пилоту, просто так. Горько усмехнувшись над собой, Алексей продолжил прокладывать путь из зарослей. Когда уже совсем стемнело, и он преодолел около восьми метров, силы его покинули, а веки стали неимоверно тяжёлыми. Он уснул.

****

Наступило воскресное утро, и Алексей проснулся от звона колоколов церкви, находившейся выше по склону. Слушая звон, он долго не открывал глаз. Впервые в жизни он услышал, насколько светлы и чисты эти перезвоны. Совсем чуть-чуть недослушав мелодию, он открыл глаза и увидел слева от себя, метрах в пяти, свою сумку.

Он стал вспоминать, удалось ли ему положить телефон в сумку или нет? Уверенность перевесила, и он сменил курс. Уже после полудня Алексей добрался до неё. Судорожно шарясь в сумке, он наткнулся на обломки фотоаппарата, но вскоре нащупал и телефон. Не веря своим глазам, он смотрел на телефон и обнаружил лишь несколько трещин на экране. Мужчина нажал на разблокировку, но экран не загорелся. Тогда он зажал кнопку питания. Безуспешно. Телефон либо сел, либо промок, либо просто сломался от многочисленных ударов. Осознав, что понапрасну потерял драгоценное время, добираясь до когда-то полезного гаджета, превратившегося в обычный мусор, он стал стучать кулаком по земле, во вновь охватившей его панике.

Голод, обезвоживание, боль вытянули из него все силы. Глаза снова закрывались, и он не понимал: ему просто хочется спать или он теряет сознание. Проспав несколько часов, он из последних сил продолжил свой путь из зарослей, скрывающих его присутствие. Вечером, с неимоверным трудом перевернувшись, чтобы посмотреть закат, он увидел маленький силуэт. Это была девочка лет шести, она резво скакала и пела какую-то песню себе под нос, она бежала прямо по направлению к Алексею. Девочка периодически нагибалась и в её маленькой ручке букет становился всё ярче и пышнее. Увлекшись своим делом, она долго не замечала Алексея, а когда заметила замерла на несколько секунд и где-то поодаль раздался голос:

– Наташа! Пошли домой, папа уже проголодался! Пошли скорей, попьём молочка и спать!

В тот же миг, девочка, как будто с облегчением, как будто только и ожидая, что её позовут, побежала со всех ног. Лишь один раз замедлила бег, обернувшись в его сторону и снова ускорилась. Алексей вытягивал шею, пытаясь увидеть её родителей, махал рукой, пытался кричать, но голоса не было.

Очередная надежда, очередное разочарование, очередная неудача. Он лежал и смотрел на закат.

Ему вспомнился случай из детства. Ему было лет десять. Он играл в футбол с мальчишками во дворе. Подъехал незнакомый мальчик на велосипеде и попросился поиграть с ними. Количество игроков в командах было не равное, поэтому они нехотя, но взяли незнакомца в команду. В один из моментов, мяч вылетел с поля и поскакал к подъезду. Незнакомец побежал за мячом и в этот момент, из-за припаркованных машин выехала ещё одна. Мальчишка резко затормозил, но поскользнулся на щебёнке и рухнул на неё коленом. Из машины, через открытое окно, послышалась брань, и авто скрылось. Незнакомец сидел на земле, немного покачиваясь от боли, и выковыривал мелкие камни, впившиеся в ногу. Ребята, уставшие ждать пока им принесут мяч, сходили сами за ним и продолжили дворовое дерби. Мальчик с окровавленной ногой, хромая, подошёл к ребятам и попросил вынести ему бинт или что-нибудь, чтобы обработать рану и добраться до дома. Обе команды с непониманием посмотрели на него, кто-то промолчал, кто-то отрицательно помотал головой, и ребята продолжили свой матч. Мальчишка взял свой велосипед и, опираясь на него, побрёл прочь.

Алексей, пару раз вспоминал эту ситуацию, задумываясь, почему ни он, ни его друзья не помогли незнакомцу? Что было сдерживающим фактором? Нежелание менять свои грандиозные планы? Детская неосознанность? Боязнь или брезгливость чужой крови? Что?

В данной ситуации эти вопросы стали острее. О чём подумала девочка Наташа? Почему не рассказала родителям? Может просто испугалась, увидев ободранного грязного мужчину, и, как многие дети, просто не стала рассказывать? Почему дети утаивают страхи, которые могут пронести через всю жизнь и которые, собственно, могут изменить эту жизнь? Но рассказывают о каких-то, казалось бы, пустяковых проблемах, на которые родители обычно отвечаю простыми ответами? Может, не осознав всей серьёзности ситуации, она приняла его за бездомного или алкаша? А может, для неё важнее было нарвать букет, также, как мальчишкам доиграть матч.

Глядя на закат, он слушал шум города. Город не хотел упускать ни одной секунды существования на этой планете, он даже ночью заставлял людей работать, веселиться, горевать. Всего лишь в нескольких десятках метров, вокруг него кружили врачи, спасатели, просто неравнодушные к чужому горю люди, тысячи живых душ. Его окружали больницы с современнейшим оборудованием. Аптеки с полными прилавками продукции, воскресающей миллионы жизней. Всё это было рядом, под одним небом, под небом цивилизации. Небом, под которым он лежал и умирал.