Легенды, рассказанные в пути

Принцесса задумалась. Ей было очень жалко девочку. Потом она предложила:

–Ты, я, этот отшельник, стража и несколько человек из моей свиты, которые умеют хранить тайны, пойдем в джунгли и на развалинах древнего храма будем медитировать и просить Богов послать тебе избавление. Если мы сумеем найти причину, по которой они разгневались, и определить твой путь, может быть, это позволит тебе избежать позора и вернуться в твое прежнее состояние, а может быть, даже достичь желаемого.

И тем же вечером вместе с девушкой, закутанной в покрывало, дочь раджи вместе с семьей, людьми из ее свиты, включая отшельника, отправилась в путь.

На второй день они достигли развалин древнего храма. Дежурная стража заступила на пост. Отшельник сел медитировать на луну и звезды, а все остальные легли отдыхать после утомительного пути по джунглям.

Утром отшельник рассказал дочери раджи, что когда девочке, покрытой волосами, было шесть лет, она донесла своему отцу об одной женщине, которая накануне не дала ей полакомиться спелыми плодами из ее сада. По этому доносу мать троих детей, уличенная в краже урожая с поля раджи, была наказана, смертельно заболела, и ее дети остались сиротами. Их проклятие и преследовало девушку, которая в двенадцать лет с первыми месячными потеряла все волосы на голове и даже начавшие пробиваться волосы на теле. И пока не установлена справедливость, проклятие детей их матери не позволяло девушке вернуться к нормальному облику и Боги не могли исполнить ее заветное желание, несмотря на просьбы дочки раджи и отшельника.

Только тогда, когда день за днем, перебирая свою жизнь, дочь старосты сама вспомнит о погубленной женщине и об осиротевших детях, она может надеяться на прощение и возвращение к человеческому виду.

– Ни ты ни я, – обратился он к дочери раджи, – под страхом жестокого наказания не можем напомнить девушке о случившемся.

На следующий день принцесса приказала утром своей страже найти в джунглях волчицу с волчатами, поймать волчицу вместе с выводком и привезти в лагерь.

Когда девушка увидела волчицу, соски которой набухли молоком, и скулящих голодных волчат, она стала уговаривать стражу отпустить волчицу с волчатами в джунгли. Но дочь раджи очень строго приказала ей не вмешиваться не в свои дела и готовиться к длительной медитации.

Через час после начала медитации девушка взмолилась пожалеть волчицу и отпустить ее вместе с волчатами, потому что ее вой и писк волчат мешают ей сосредоточиться.

Принцесса сказала, что человек, помешавший ей во время медитации, заслуживает строгого наказания.

Но девушка сказала, что она готова понести наказание, но просит отпустить волчицу и ее помет, чтобы один воин из стражи не выполнил своего намерения и не убил волчицу ради ее роскошной шкуры.

Принцесса сказала:

– Хорошо, ты заплатишь за это.

И махнула страже, чтобы те отпустили волков.

После короткого перерыва дочь раджи и отшельник снова погрузились в медитацию. Только девушка не могла успокоиться, вновь и вновь не обращая внимания на негодование стражи и неподвижные фигуры отшельника и дочери раджи, она убегала в ближайшие заросли, пытаясь услышать или увидеть хоть что-нибудь, что говорило о судьбе волчицы и ее потомства.

Так прошло несколько часов. Дочь раджи вместе со всей свитой поели. Собрали некоторое количество лесных плодов и сидели перед костром, ожидая времени для вечерней молитвы, медитации и трапезы.

Вернувшись в очередной раз к костру, девушка села на приготовленные для костра бревна и задумалась, вглядываясь в пляшущие на толстых сучьях языки пламени. Теперь писк волчат в ее ушах почему-то сливался с воплем младенцев. И после вечерней медитации перед трапезой она вся в слезах подошла к отшельнику и рассказала историю, о которой вы уже слышали.

Она дала обет в присутствии отшельника и дочери раджи перед развалинами древнего храма, что поможет получить образование и встать на ноги детям погубленной ею женщины.

И с последними словами этого обета ее облик преобразился, и голова покрылась прелесными темными волосами.

– Только чистота помыслов оправдывает чистоту желаний и их исполнение, – сказал отшельник, прощаясь с девушкой в тот миг, когда свита дочери раджи покидала деревню навсегда.

***

К Гуру, сидящему под деревом на берегу Ганга, пришли мудрецы с просьбой помочь разрешить им давний спор.

– Каждый из нас, – сказали они, – учит своих учеников следовать истине. Каждый старается научить искать истину, делая опыты, расспрашивая людей, садясь в медитацию или обращаясь к Богу. Но как понять, какой путь поисков истины самый верный, и как отличить истину от лжи, от иллюзии или просто от галлюцинации, когда ты впадаешь в транс или в молитвенный экстаз или когда Господь снисходит до тебя во время сна.

Гуру долго думал, потом поднялся и пригласил мудрецов следовать за собой.

Через три дня пути караван с мудрецами и Гуру пришел на перекресток торговых путей, где встречались караваны, паломники и путешественники из христиан, мусульман, последователей Будды и огнепоклонников. И в одном из караван-сараев Гуру собрал людей, отправляющихся на поклонение святым местам к Иерусалиму и к Мекке, и предложил им ответить на вопрос, что есть истина.

Долго спорили приверженцы разных религий и наконец порешили, что каждый из них обратится с молитвой к своему Богу и наутро после длинной всенощной молитвы честно расскажет всем остальным о том, что он услышал и понял.

Наутро первым стал рассказывать о своем видении христианский паломник. Он сказал, что истинны только заповеди Господни, что люди погрязли во лжи и пороке, и только искренне раскаявшиеся имеют шанс войти в Царство Божье, и только там есть свет и истина.

Вторым говорил один из шейхов. Он объяснил, что истину принес Аллах на кончике меча, которым он вдохновил пророка Мухаммеда на бесчисленные подвиги. Что только те, кто уверует в Аллаха, имеют шансы на спасение, тогда как все прочие подлежат наказанию и не заслуживают ни доверия, ни милости Божьей. И только одна та истина, которая провозглашается с минаретов мечетей, заслуживает быть услышанной и понятой правоверными.

Пожилой еврейский реббе сказал, что истина записана в Торе. Что нет посредников между Б-гом и избранным народом. И те и только те спасутся, кто соблюдает законы Моисея.

Гуру спросил:

– О великие мудрецы, а кто же, скажите мне, может судить, как и насколько правильно соблюдаются эти законы последователями каждой из религий? Кто может судить об истинности данного свыше знания?

И тогда раввин рассказал ему притчу.

Однажды двенадцать праведников поспорили о том, что такое рай, и стали сравнивать, что говорится по этому поводу в Талмуде, в Коране и в древних сказаниях Рима, Греции и Египта. И нашли они шесть праведников мира, известных своим выдающимся умом и заслугами и близких к переходу в лучший мир, и спросили у них, как они представляют рай, в который им скоро предстоит попасть, потому что заслуги их общеизвестны.

И первый из них сказал:

– Я чувствую какой-то неземной свет и прелестные лесные поляны, покрытые цветами и сочной травой, среди которых гуляют вновь молодые и полные сил женщины и мужчины.

Другой вздохнул и сказал:

– Я чувствую запах этих цветов и трав, запах деревьев и меда, запах спелых плодов и чистый свежий запах молодых здоровых тел. Я должен закрыть глаза, и только тогда я чувствую себя растворенным в этом благоухании, в этом поистине сказочном празднике запахов и ощущений.

Третий праведник слушал их, слегка покачиваясь и прикрыв глаза, и, не открывая их, он сказал:

– Разве вы не понимаете, что рай – это шорох листвы на фоне немолчного, мощного и такого успокаивающего шума прибоя. Это звон горного ручья и вздохи деревьев под порывами ветра. Это шепот травы, склоняющейся над ручьем, и тихий щебет лесных птиц, который иногда прерывается трелями соловьев.

Четвертый праведник сказал:

– Рай – это трава такая мягкая, что даже мои измученные раненые ноги воспринимают ее прикосновение как ласку. Это дорожки такие чистые и так искусно покрытые каменщиками, что на них можно лежать, как на постели. Это деревья и кусты, на которых вместо колючек и жестких сучьев растут нежные и мягкие, как мох или как пушистое одеяло, побеги. Не надо ни видеть, ни слышать, ни чувствовать запаха цветов, надо только прикоснуться к ним ногой, рукой, щекой. Надо прижаться к ним всем телом, и прикосновение это будет слаще, чем прикосновение к любимой женщине.

Пятый сказал:

– Никто из вас не понимает, что все, о чем вы рассказываете, не так важно, как ощущение покоя. Да, да, покоя и безмятежности, и совершенства, которым должен быть наполнен рай, как наполнена уютом и покоем колыбелька спящего ребенка в доме любящих его родителей.

Последний праведник сидел, закутавшись в толстое верблюжье одеяло. Он был очень стар, и его слегка трясло, несмотря на относительно теплую погоду.

– Рай, сказал он, – это прежде всего ощущение тепла, живительного всепроникающего тепла, наполняющего каждую клеточку твоего тела. Тепла, в котором нет изнуряющего дыхания ветра пустыни и обжигающих лучей солнца и в котором невозможны остужающие порывы зимних бурь и озноб от недоброжелателей и завистников.

Гуру выслушал эту притчу и сказал:

– Вы, книжные люди, говорите, что вы больше всех общались с Богом, который назвал вас избранным народом. Как вы можете видеть невидимое, слышать неизреченное, понимать несказанное? Как вы отличаете истину ото лжи в этих своих беседах с Господом?

Вздохнул раввин и ответил:

– Ты слышал, что сказали праведники. У каждого свой язык общения с Богом и свое понимание истины. Одни слышат, другие видят, третьи осязают. Но каков бы ни был этот язык и как бы ни испытывалась истинность услышанного, увиденного или почувствованного, лишь на оселке своей души, своей жизни и своего пути среди людей по нелегким дорогам каждый человек должен испытывать вновь и вновь те истины, которые он провозглашает от имени Бога. И вновь и вновь он должен испытывать свою собственную душу, потому как велик соблазн надеть одежды пророка и провозглашать истины или то, что тебе кажется истиной, от имени Всевышнего.