Резвится в голых икрах её сила,
В колготках ощущается твоя.
Котёнок, осторожный по природе,
Свернулся кротко в близости твоей.
При маме никого не видно вроде,
Но кто не присоседился бы к ней?
Нет, яблоко в ней кислое мне зримо,
При ней лишь огорчаюсь я всегда,
А радуюсь, и часто одержимо,
С тобой, сестрица райского плода.
28
Нелучшему задумываться вечно
Повелено о нежности большой,
Все тонкости в ней видя безупречно
По призраку тоскующей душой.
Любовь и речь её всего дороже
На практике нелучшим искони,
Горят они до гибели, похоже,
Магически пригожие – ни-ни!
Пригожими даётся чувство пытки
Чудовищно забытой нищете,
Венчают их – а те в любви не прытки,
В любви нам интереснее не те.
29
Чьи прелести и мысли нездоровы,
Ценить иную вправе благодать.
Извечно пустякам они готовы
Значение большое придавать.
Округа хороша, но возрастает
Укромное моление: «Пиши!»
И весть из гиблой дали прилетает,
А в ней – тепло отзывчивой души.
Годами их общение лучилось.
Увы, земное время сочтено.
Однажды лишь увидеться случилось,
Увидеться ж ещё не суждено.
30
Показывать упорное презренье,
За вычетом одной, способны все.
Люблю встречаться молча, на мгновенье
С её глазами в ангельской красе.
Целящая глубокой бездной взора,
Спокойствием искрящихся светил,
Она мне не промолвила б укора,
Насколько б я себе ни повредил.
И сердце благодарность ей слагает
От радости, что кто-то в дни труда
Ни страху, ни стыду не подвергает,
А мыслям улыбается всегда.
31