Познанием анафемски пугая,
Неужто лгать имело смысл Отцу?
З м е й
Ко лжи вовек и правду прилагая,
Работает иной сродни творцу.
А д а м
Подобному тогда во лжи не стыдно?
З м е й
Да незачем ему таить её,
Напротив, ей виднеться безобидно,
Творя неубедительно своё.
Что совести и разуму враждебно,
Доверия не может обрести.
Е в а
Но страхами гнетущий непотребно
Почти всегда сумеет обвести.
З м е й
Нужда в околдовании знакома?
Живёт и в устрашении нужда,
Хотя бы для быстрейшего подъёма
Почиющих извилин и стыда.
А д а м
Что всё-таки, скажи, иметь я буду,
Вкушая мёд от яблони твоей?
З м е й
Людской зрачок откроется повсюду
На поприща, достойные людей.
Ты нравственней, разумней,
тоньше станешь
И, видимо, стыдливей.
А д а м
Но Отца
Боюсь я, ведь едва ль его обманешь,
Ужасного во гневе без конца.
З м е й
Бояться так излишне – не разумно
Того, кто вам актёрски, зримо лжёт,
И той стези лишает остроумно,
Что подлинно по жребию влечёт.
А д а м
Отведаю!.. Но, право, наши сливы
Милей на вид и лакомей на вкус,
А яблоки не так уж и красивы,
Не так уж и приятны…
Злой конфуз!..
Однако, плод упорно поедая,
Неведомой отрадой полнюсь я,
Как воздухом из ангельского края,
Смущающим юдольные края…
А всё-таки становится мне стыдно,
Что в обществе нагим я предстаю.
Подальше мне б уйти молниевидно,
Коль скоро вам я тешиться даю.
Е в а
В Адаме стыд явился – что ж,
недурно.
Красиво жить усвоим и культурно!
Сцена 3
З м е й
Открою мир им, ясный без любви,
Мир умственный, великий, иллюзорный,
Что сладостней того, где знай живи.
О т е ц
(издали)
Куда пропал, Адам? Игрок упорный!
З м е й
Всевидящий! – не видит и сынка,
С наперсницей таящегося где-то.
Что надобней всего для старика?
Дышало бы вовеки всё вот это.