Маятник качнулся

Связанную молодайку препроводил на место, туда, куда она и ночевать уходила, в баньку. Пока вел, кусаться пыталась, обзывала. Пусть! Овец из сарая на двор выгнал, а сам сарай вместе с покойниками запалил. Простите парни, но по-иному похоронить вас не получится. Огонь быстро побежал по соломе, по высушенному ветром, солнцем и морозом старому дереву, поднимая к небу клубы дыма. Уходил, в последний раз оглянулся на приютившее подворье. Молоток, веревку и шесть шкворней он все же нашел.

На востоке только светлеть стало, но за кромкой леса сплошная темнота. Давыд огибая его по кем-то проторенной полевой дороге, прикидывая, когда свернуть, шел назад. Где-то неподалеку та береза, с которой летуна снял, дальше промахнуться не должен, а там километра четыре по лесным буеракам прошагать и выйдет как раз к косогору, ну и к пещере соответственно. Хватит с него давно минувшей войны. По самые гланды хватит! Человека убил. Врага, но все же человека… Задумался. В последний момент различил звуки моторов за спиной.

Одинокую фигуру обогнала машина. Улыбин сразу определил в ней отечественный внедорожник довоенной конструкции. ГАЗ-64. Точно. Остановилась метрах в десяти впереди. Следом тормознула бортовая машина сопровождения. В открытом кузове полтора десятка бойцов в шинелях и пилотках, с автоматами в руках. Даже в сумерках видно, ко всему готовы. Начальство «пасут»? На Улыбине глазами дыру протерли, хотя и округу на совесть сканируют.

Из машины вышел скорее всего сам генерал в кожаной куртке и фуражке, взмахом руки подозвал к себе, заставив пробежаться.

Ого! Генерал-лейтенант, согласно звездам в непривычных петлицах  под расстегнутой курткой.

–Кто таков?

Изъятые у погибшего в сарае танкиста документы изучил, без запинки доложил как положено:

–Младший лейтенант Кривошей, командир танка маршевого 17-го батальона легких танков.

–Это который… – генерал смолкнув не договорил.

Улыбин догадался, кивнул, продолжил недоговоренное генералом:

–Так точно. На марше авиация противника разбомбила. Без прикрытия шли, ну а кто смог в степь подались.

–Нда! Сам-то цел?

–Так точно.

–Садись в мою машину, отвезу к запасникам, там определимся. Садись-садись! На открытом борту с охраной, на ветру замерзнешь.

Пока ехали, поспрошал о нем, о службе.

–Рассказывай…

Помня разговоры у раскаленной «буржуйки», добавив воспоминаний о первых днях войны начальника штаба полка в котором служил в «прошлой жизни», в грязь лицом не упал, отвечал бойко:

– Еще в апреле 41-го получил вызов из Минского имени Калинина, танкового училища. Экзамены сдал, а первого мая уже в параде на площади Ленина участвовал. Сразу после парада нас вывели в летние лагеря в Большое Стиклево, что под Минском. Лагерь как картинка в лесу, больше на парк похожем. Линейки, палатки. А в пять утра 22-го июня враг уже бомбил лагерь. Под Березиной первый бой принял… Потом Смоленск был. Да-а! Уже из Рославля всё наше танковое училище вывезли в Ульяновскую область. Там оно стало вторым Ульяновским…

–Какие танки водить умеешь? – перебил генерал.

Хотел выпендриться, что мол любые, да вовремя язык прикусил.

–В Минске Т-27 изучали и Т-37, плавающий, пулеметный. Потом БТ-7. В Ульяновске, Т-60 и Т-70.

–Дальше.

–Училище окончили в июне этого года, и нашу группу направили в Киров. Там при заводе есть отдельный учебный танковый батальон, где формируют маршевые роты. Вот, удалось на фронт выпроситься, только вместо «тридцатьчетверки» снова… Нда! Под Уфой сформировали 16 экипажей, но сколачивания не провели, сразу сюда. Дальше вы знаете.

Врал и не краснел, переделав под себя биографии подполковника Чижова и того же Кривошея, принявшего смерть этой ночью.

–Знаю…

* * *

Михаил Вишняков – впечатления о пребывании в предбаннике чистилища.

Повезло ли Михаилу с попаданством больше или равнозначно фарту братишки? Кто оценит! Как говорится, бабка надвое гадала.

Разорванная на клочки суверенитета страна, обессиленно лежала под тяжестью внешних и внутренних проблем и противоречий. Зарубежные друзья приложили к такой постановке дел свою руку. Верхушка, можно сказать новая элита страны играла в большую политику, «на местах» она наравне с добровольными помощниками и советниками «из-за бугра» дербанила ресурсы, спецслужбы рассыпались как карточный домик, армия трещала по швам, но обманутая, голодная, пока держала удар. Ну а основные советники, словно стая шакалов, из-за океана наблюдали за агонией умирающего медведя, в любую минуту готовые перехватить у тех, кто поближе, освободившуюся территорию для охоты. Они же финансировали шедшую на юге войну с противоположной стороны.

На города страшно смотреть, и внешне, и по сути своей, они превратились в серую тень былой красоты и мощи. Люди влачили в них жалкое существование. Улицы – барахолки старьевщиков. Рынки – помойки. Но даже все это, не могло в один миг смыть красок былого величия и богатого наследия предков…

Как и любая другая группа людей, группировка Владимира Ненашева самоорганизовывалась в его сеть по понятной схеме и имела строгую иерархию. Согласно занимаемой в этой иерархии «должности», человек в группировке зарабатывал определенную сумму. «Пешки», молодняк 15–16 лет, собирающий дань со школьников помладше, имел мизер, но в целом привносил в кошт главаря и свою добрую лепту. Так называемые «взносы» от каждого школьника составляли около 200-500 рублей по нынешнему курсу. При этом пешки не могли присвоить эти деньги и передавали их дальше по «лестнице». Следующей ступенью были «пацаны», возраст которых был от 16 до 25 лет. Эти парни выполняли роль пушечного мяса для людей авторитетных, занимались они «крышеванием» школьников, торговали наркотой и дрались за территорию. Зачастую именно они участвовали в рэкетирских захватах.

По подсчетам Голована, бухгалтера ненашевской банды, один пацан ежемесячно добывал Князю, то есть Владимиру Ненашеву, 4-5 тысяч рублей. А ведь только в одну группу входят от 100 до 300 пацанов. Значительно выше пехоты стоят «бригадиры». Эти и взрослее и умнее своих подчиненных, потому и прав у любого бригадира больше, но и обязанности обширней. Решение кого «крышевать», а кого в распыл пускать, за кем наблюдать, кого «прикормить», именно на них ложится. Кто сколько будет отчислять в общак, тоже бригадир решает. Главари молодежных банд все собранные «на своей земле» деньги несли Князю, но себе они могли оставить не более семи процентов от собранного.

А еще, Ненашев, в прошлой жизни имевший быстрый ум и два верхних образования, пошел в развитии своей организации дальше остальных паханов, поделивших город и область на зоны влияния. Он сформировал «гвардию». Проявившие себя «бригадиры» становились «бойцами» и выполняли иные функции. Им не требовалось перечислять деньги в «общак». Их содержал сам Князь. На сегодняшний день они «зарабатывали» от 70 до 200 тысяч рублей. Но эта сумма не была пределом, они могли продавать награбленное имущество, которое включало в себя автомобили, дорогую мебель, элитную недвижимость. Сердцем «предприятия» Ненашева были десять человек, которые занимались планированием всех действий и руководили "бойцами". Нередко их можно было встретить в ряду совета директоров "крышуемых" предприятий. По действующему курсу их доход составлял 600-800 тысяч рублей в месяц. Главари, по иному «авторитеты», старались не выделяться. По первому зову лидера, слетались на «совет». Иногда они могли зарабатывать до нескольких миллионов долларов. Ценой за такую жизнь был страх заказного убийства от главаря другой банды.

Сам Князь, кажется ничего не боялся. Он белая кость, можно сказать в этой части России некоронованный царь и немножко Бог. Если ему что-то от власти потребуется, ногой дверь откроет и прямиком к губернатору любой из областей войдет, а то и просто по телефону позвонит, выскажет наказ или пожелание. Вот к такому человеку попал Михаил Вишняков.

Ненашев совсем не добрый дядя. Жизнь такая! Но к Михаилу по-доброму отнесся. Рассчетливый мужик, просчитал в частности и то, что пришлый с южных территорий залетный парняга, непохожий на блатного и спортсмена, тем более на представителя спецслужб, не обладает среди местных связями. Сметлив и все на лету схватывает. По повадкам – чистый «совок», щенок не оперившийся, но щенок породистый. Навести лоск, воспитание дать и можно к делу приобщить. Крови не боится, решения принимает правильные, а значит, и ответить за содеянное не побоится. Короче, не гоблин. А самое главное, в тот момент, когда жизнь Князя на волоске висела, именно этот парень на помощь пришел. Значит спиной к нему повернуться можно. Не продаст. Деньгами Ненашев его «осыпал». Не подставит. Надобности такой нет. Но Князь не был бы Князем, если б не поручил новому начальнику охраны осуществить проверку человека, проживавшего под одной с ним крышей. Все указания по выяснению обстоятельств своего захвата и выявлению шпиона, а то и шпионов в своей «империи», поручил «начальнику контрразведки» Сизому. Ведь продал же его кто-то?

Сизый, иначе Сизарев Николай Иванович, в прошлом офицер военной разведки, осужденный за провоз оружия и матценностей с территории Афганистана в Советский Союз, дело знал и копал по-крупному. Шушера уже раскололась по эпизодам крысятничества, но это все не то. Только при тотальной проверке выяснились ряд непоняток в эшелонах повыше, на основе которых, потянулась ниточка к нужному человечку. Время шло, дело раскручивалось. И в один из дней Сизый звонком к Князю попросил о скорой встрече.

–Приезжай. Жду! – соглашаясь на встречу, приказал Ненашев.

Каменный двухэтажный особняк за кованной оградой, построен в престижном районе города. Здесь «левые» домовладельцы не проживают. Перестройка, а потом и времена правления Бориса Николаевича, выплеснули на свет Божий пену новых русских, способных устроить себе человеческие условия существования, образовали поселок в черте города. Сизый, въехав в ворота и поставив машину на стоянку, прошел через руки телохранителей хозяина. Их бригадир, Боря Пес, после проверочных мероприятий, направил приехавшего хозяйского Малюту Скуратова по назначению:

–Хозяин в биллиардной. Поднимайся.

Зайдя в биллиардную комнату, поздоровался. У высокого окна двое гоняли киями шары по зеленому сукну стола. Николай косо глянул на напарника хозяина. В голове проскочила мысль о новой игрушке Князя. Сизый, давно подметил за босом пунктик по приближению к своей персоне, и воспитанию, чем-то ему приглянувшихся людей со стороны. Знал и о финале такого воспитания. Редко когда оправдывались ожидания воспитателя. Человек, чем-то не оправдавший надежд хозяина, как правило, шел в расход, потому как многие знания, несут за собой и печали.

При появлении Сизого, Князь повел глазами и после кивка подчиненного, нетерпеливо приказал:

–Оставь нас, Михаил!

Когда парень вышел из помещения, односложно велел:

–Рассказывай!

Сизарев стал говорить, и то, о чем он рассказывал, Князю очень не нравилось. Впервые за насколько лет Ненашев почувствовал зыбкость своего положения. То, что страна с самого начала 90-х годов оккупирована Штатами и они хозяйничают вместе с нашим олигархатом, как слон в посудной лавке, ни для кого не секрет. Поэтому экономика разваливается, народ нищий, а власть денег затмевает мозг новой элите государства. Люди при власти в Москве уже не могут остановиться, удовлетвориться тем, что им в клювике приносят огромные суммы денег со всех концов большой территории страны. Не удовлетворяются суммами валюты, поступающими из-за границы под разными предлогами, но с единственной целью… Само правительство защищает только личные финансовые интересы. Им невыгодно, чтобы страна развалилась. На людей плевать. А людям плевать на себе подобных и на страну, им бы выжить. Каждый сам за себя. Год тому назад в сознании криминального авторитета Ненашева произошел кардинальный поворот. Он, имея образование, деньги, связи и реальную силу в криминальных и уже в государственных структурах, понял, что в «центре» не хотят процветания России, и продолжают делать все для ее развала. Владимир Иванович альтруистом не был, продолжал грести под себя все, что только возможно. На народ ему тоже сугубо «облокотиться» – получают то, чего достойны. Только ведь если народ вымрет… Короче, жить «за бугром» эмигрантом без рода и племени, хоть и в достатке, имея миллионы баксов на своих счетах, Ненашев не хотел, поэтому на подконтрольной территории стал навязывать порядок по своему разумению. Прибывшие в сибирские области чиновники из первопрестольной с выводком иностранных советников, под разными причинами были развернуты и отправлены восвояси, с обещанием деньги в столицу слать как и прежде, но вот беспредел в крае могут мол и местные навести. Своих отморозков хватает…

Долго никто не трогал. Ненашев уж думал, проскочит, а оно вон как получается.

–Все что удалось нарыть, свидетельствует о том, что вас заказали люди из Москвы. Могли бы убрать по-тихому, но пожадничали. Наняли бригаду «теней», чтоб не просто зачистили, но сначала все счета в заграничных банках, все местные активы на подставных лиц переписали. Потому и Виктория им понадобилась, чтобы вы сговорчивей себя вели. Скоков, ваш прежний начальник охраны, купился на посулы. Получив приличный куш, сдал весь расклад по встрече дочери в аэропорту. Если б не парень,.. – Мотнул головой в сторону закрытой двери. – …У них все могло получиться. Дальше рассказывать?

–Понял уже. Что Скоков еще рассказал?

–Его, считай, в темную сыграли. Тупиковый вариант. Что можно вытащишь, когда в мозгах пустота?

–В расход.