Виражи эскалации

– «Полкорабля».

Да. Так его и называли морячки с других судов.

Он, тогда малец – что бы он понимал. Это уже потом, это уже сейчас…

Гладкая палуба в кормовой части действительно словно обрезала облик судна.

В то время как носовая 95-метровая половина крейсера генерировалась по классическим канонам советской корабельной школы, архитектурно выстраиваясь «лестницей» надпалубных возвышений, вырастая в интегральную многоярусную пирамидальную конструкцию – совмещённую с фок-мачтой и дымовой трубой надстройку, куда были сведены боевые посты и «разнокалиберные» антенны. Общий её наклон к корме придавал профилю элегантную устремлённость и достоинство одновременно.

– И футуристичность, – дополнил Андрей.

Как-то попалась ему на одном тырнет-форуме меткая ассоциация «Кондора» с имперскими крейсерами из «Звёздных войн» Лукаса.

«И не поспоришь, что-то эдакое есть».

Недаром тогда в детстве окрестил его «крылатым кораблём».

Наверное, это было неправильно – мерить функциональную вещь категориями эстетики.

Если взять самолёт, то это, прежде всего, аэродинамика. И недаром и именно отсюда слова Туполева: «…хорошо летать могут только красивые самолеты», потому что красивыми они становятся в вылизанных аэродинамикой формах.

У надводного плавучего средства своя динамика – гидро: процесс взаимодействия водной среды с кораблём, обусловленный его движением относительно морской поверхности, силы сопротивления корпуса и гидродинамического влияния плавниковых элементов.

Иначе говоря, для кораблей эта необходимость – «идеальности формы» – прежде всего, выражена в обводах (будто само слово «об воды», то есть хождение в среде). А уж всё остальное внутри корпуса и навесное: проекции настроек и размещённых на борту вооружений, обусловливается целевым назначением – форма всецело подчинена функции (если, конечно, не забывать об остойчивости).