Настенька. Повести

Вскоре солнце спряталось за тучу, и крест исчез.

– Это осень. Теперь так и будет. – Сказал отец.

– Спасибо и за это. – Добавил я.

Мы поблагодарили Бога и пошли в дом.

Уже перед самым сном я вспомнил, что забыл покормить волка и стал собираться во двор.

– Ты куда? – Спросил отец.

Я ему все объяснил, а он ответил:

– Успокойся, его уже покормили!..

– Кто?

– Друг его – ворон.

– Это, как? – Удивился я.

– А, так. Я во дворе был у колодца, двери в избу открытыми оставил, смотрю, ворон из сеней вылетает, а в клюве рыбину тащит. Хотел я в него тогда полено запустить, да рука не поднялась. Рыбу-то он не себе украл, а волку принес… Во, как, Витя!..

Отец зевнул и продолжил:

– Так что снимай портки и ложись спать.

Я улегся на лавку и опять спросил:

– Батя, а может и нет никакого клада. Может он здесь случайно, а волку помог из жалости.

– Клада может и нет. Но «эти» здесь не случайно.

– Что завтра-то будем делать?

– Завтра будет видно. Спи! Утро вечера мудренее!

Я погасил лучину и лег на лавку. За окном было темно. В печи потрескивали дрова, а по крыше застучали редкие капли дождя.

Глава 4.

Утром меня разбудил шум в сенях. Что-то упало с полки, а отец громко выругался, недовольный своей неловкостью.

За окном было уже светло наступил новый день. Вставать не хотелось сладкая нега удерживала меня в постели. Ночью мне снилась девушка с распущенными волосами. Светловолосая, с голубыми глазами, она вдруг появилась у меня на пути, когда я шел по берегу нашей реки. Под легким сарафаном вырисовывалась ее стройная фигура. Необъяснимое чувство охватило мной, и я медленно приближался к ней, затаив дыхание. Земля уходила из-под моих ног, когда я предвкушал прикосновение ее рук. Но вдруг что-то загремело, и яркая вспышка ослепила меня. Девушка исчезла, а я открыл глаза.

За окном вовсю поливал дождь, а раскаты грома прокатились над крышей дома. Я закрыл глаза в надежде увидеть его продолжение, и сон повторился. В нем было все; и речка, и берег, и волк с вороном, и даже женщина с точкой на лбу. Не было только девушки с распущенными волосами. Мои воспоминания прервал отец.

Возбужденный он вошел в горницу и сказал:

– Ты уже встал?

– Да. – Ответил я ему и спросил, – ты чего там гремишь?

– Да, снимал накидку от дождя и полку завалил – совсем безрукий стал. – Ругал себя отец.

– А ты куда собрался, батя?

– Была одна задумка только теперь она без надобности…

– Это почему же?

– Потому, что волк ушел!

– Как ушел? – Удивился я и соскочил с лавки.

– Ночью пока мы спали хозяин за ним приходил. Все трое и ушли. Только следы нам оставили…

– Вот это да! – Возмутился я, а отец продолжил:

– Они к реке пошли. По реке и ушли. – Заключил он, а я спросил:

– А как же клад?

– Клад? – Переспросил отец. – А может и не было никакого клада.

– Тогда, что они здесь делали, батя?

– Не знаю. – Ответил отец.

– Ну ушли, так и ушли, Бог с ними! Жизнь продолжается, батя! – Сказал я, собирая пастель с лавки.

Прибравшись в избе, я вышел во двор.

Было прохладно. Моросил дождь, а резкий ветер носил по двору сорванные листья и хлопал дверью сарая. Я направился к строению и прежде чем закрыть дверь, заглянул внутрь. Там на полу была оставлена банка с мазью и окровавленный лоскут.

– Ушли. – Невесело произнес я и закрыл дверь на засов. – А может оно и к лучшему – зачем нам волк?

Вдруг за спиной у меня что-то стукнуло, и я обвернулся. На поленнице у сарая сидел ворон. Он смотрел на меня своими черными глазами и что-то бубнил себе под нос.

– Привет! Давно не виделись, – произнес я, а он, взмахнув крыльями, громко каркнул.

– Это он попрощаться прилетел. – Крикнул мне отец с крыльца, замечая мое удивление.

Птица, услышав его голос перелетела ближе к дому и, сев на ветку березы прокричала еще раз. Отец помахал ей рукой, и она поднялась в небо. Сделав большой круг над нами, ворон улетел.

Мы проводили его взглядом, и отец сказал:

– Он больше не вернется. Свою миссию он выполнил. Пошли в дом, сынок! Прохладно на дворе.