Наразрыв

Роды прошли успешно.

– Вот нас и стало трое, – прошептала на ухо Олегу Марина, когда он забирал ее из роддома.

Новые ощущения захлестнули ее полностью. Все, что не касалось Лизочки, отошло на второй, даже не на второй, а на двести пятьдесят шестой план. Марина никогда не думала, как это здорово быть матерью. Она умилялась, когда девочка с закрытыми глазками усердно сосала грудь. Радовалась, наблюдая, как Лиза смеялась беззубым ртом. Впадала в панику, когда дочка плакала и у нее поднималась температура.

Мама Марины какое-то время приходила им помогать по хозяйству, но комната была маленькой, и долго в ней находиться вчетвером было некомфортно. Диагноз, поставленный маме, оказался ошибочным. Жизнь наладилась.

Вскоре Марина втянулась в новый ритм и все стала успевать сама: приготовить обед и ужин, прибраться в квартире и даже сходить в магазин за продуктами.

Был конец декабря, скоро Новый год. Марина попросила маму посидеть с Лизаветой, а сама побежала в торговый центр купить всем подарки.

Марина любила дарить подарки. Ей нравилось наблюдать, как у одариваемого расширяются зрачки, потом расплывается улыбка, и как близкий человек по-детски радуется, вытаскивая подарок из пакета. Лизавете купила новый розовый костюмчик, не оставлять же ее без подарка. Новый год был самым любимым праздником. Марина, улыбаясь, ждала такси. Телефонный звонок выдернул ее из счастливого состояния. Звонил Олег:

– Мишка пропал. Должен был еще вчера доехать до нашего партнера в Астрахани. Не доехал. Телефон не отвечает второй день. Ни в полиции, ни в больницах его нет. Что делать – даже не знаю. Написал заявление в полицию, но на сердце неспокойно. Мы с ним каждый день созванивались. Доехал до Астрахани и пропал.

Хорошее настроение улетучилось.

Дома, выкладывая подарки в шкаф, она вспомнила последнюю встречу с Михаилом на прошлой неделе.

Олег попросил Мишку довезти жену с дочкой до детской поликлиники. У девочки пошла сыпь по телу, и Марина записалась на прием к дерматологу. Мишка, обычно шутивший и рассказывающий анекдоты, которых он знал огромное количество, в этот раз молчал всю дорогу, думая о чем-то своем. Они даже проехали больницу.

– Что случилось, Миша? – спросила Марина, когда машина остановилась.

– Да все образумится, – как будто сам себе, а не Марине, ответил Миша.

– Может быть, я чем-то могу помочь? Хотя, конечно, какая я помощница, ну могу выслушать тебя. Знаешь, когда мне очень тяжело, я ищу знакомого и рассказываю ему все, не называя имен и фамилий. Знаешь, становится легче. Не пробовал? Хотя у каждого свой рецепт.

Мишка повернулся к Марине, она сидела на заднем сидении, и каким-то надломленным, тихим голосом начал говорить:

– Слушай, тут такая история случилась, я действительно запутался, я не знаю, как про это …

Лиза, уснувшая, как только машина тронулась, проснулась и заворочалась.

Михаил замолчал.

Марина засуетилась, заворачивая дочку в одеяльце.

– Миш, извини, она сейчас кричать начнет, если ее на свежий воздух не вытащить. С характером девочка. Ты заезжай, не стесняйся. Я Лизу спать уложу, поговорим обо всем. Чаю заварю вьетнамского, с лотосом. У него такой необычный аромат. Знаешь?

Мишка грустно улыбнулся.

– Да, помню. Ты этот чай всем заказываешь, кто во Вьетнам едет. Хорошо. Я заеду. Точно заеду! Мне нужно тебе все рассказать. Давай в среду. Приеду из командировки и сразу заеду. Договоримся по времени, и я сразу к тебе.

Марина осторожно вытащила Лизу из машины и захлопнула дверь, дошла до дверей больницы, оглянулась. Мишкина БМВ все еще стояла на обочине дороги.

«Надо было дослушать Мишу», – пришла мысль, но Лиза недовольно закряхтела, и Марина вошла в дверь поликлиники.

Серия 13

Она проснулась от дичайшей головной боли. Ощущение было, как будто кто-то вбивал огромные гвозди в мозг.

Оля открыла глаза и увидела белый потолок, люстру с треснувшим плафоном и торчащими из потолка, замотанными синей изолентой проводами. Тело было ее и не ее. Руки и ноги были как ватные и совершенно не слушались.

Боль долбилась и долбилась в мозг. Через несколько минут пришла жажда. Жажда даже перекрыла долбящую боль. Стенки гортани пылали от исходящего жара. Казалось, еще немного и они начнут трескаться, не выдержав высокой температуры.

Оля закрыла глаза и провалилась в черную бездну.

Из бездны ее вытащил сиплый женский голос.

– Пациентка, женщина, просыпайтесь! Просыпайтесь!

Оля открыла глаза. Боль уменьшилась, но жажда стала еще сильнее.

К лицу наклонилась женщина в белом халате, лет сорока, с черными крашеными волосами и короткой, как у мужчин, стрижкой.

– Пить, пить, – губами прошептала Оля.

Женщина ушла и вернулась через минуту, неся в руке стакан с водой. Осторожно приподняла левой рукой Олину голову с подушки и аккуратно поднесла стакан к губам.

Оля сделала несколько глотков. По телу начиная с языка и вниз по гортани потекла живительная влага. «Как же это хорошо пить воду, как же это хорошо!»

Тело расслабилось, и даже боль в голове уменьшилась.

Оля улыбнулась и слабо кивнула женщине с короткой стрижкой.

Женщина поставила стакан на тумбочку и присела на край кровати.

– Меня зовут Галина Васильевна. Я ваш лечащий врач. Как ваши имя и фамилия? Вы помните? Вас вчера сняли с поезда. Вы были в бессознательном состоянии. Вас обнаружил проводник в пустом купе. Вызвал скорую помощь на ближайшую станцию. Мы вам сделали промывание.

Оля попыталась вспомнить. «Как меня зовут? Как я здесь оказалась?»

Ничего. Совсем ничего. Испуганно она посмотрела в глаза сидящей на кровати женщине и отрицательно покачала головой. Слезы выступили в уголках ее глаз.

Галина Васильевна тяжело вздохнула, сочувствующе положила руку на плечо Оли и тихонько сказала:

– Дай бог, память восстановится, дай то бог!

Серия 14

Олег сидел в кресле, в своем кабинете, положив вытянутые ноги на письменный стол. Было около семи вечера, все сотрудники уже ушли домой. В черном квадрате окна на столбе покачивался желтый фонарь.

В тишине кабинета было слышно, как под порывами ветра он жалобно поскрипывает. Обычно раз в неделю, в понедельник, Олег подбивал все дела за прошедшую неделю и составлял планы на следующую. Сегодня мысли в его голове никак не упорядочивались.

«Скоро Новый год, а настроение совсем не праздничное. Несколько дней назад на железнодорожном вокзале был совершен теракт. Ходили слухи, что его совершила какая-то женщина, которой удалось уехать. Оставила сумку с бомбой в зале ожидания и смылась стерва. Погибли 35 человек, и еще около двухсот были ранены. У Анны Семеновны, главбуха, племянница Лидочка погибла при взрыве. Поступила в этом году в Санкт-Петербургский институт связи, отучилась полгода, и так нелепо жизнь оборвалась. По городу траур объявили в связи с гибелью людей.

Сегодня вот Мишка пропал. Звонил утром из гостиницы и сказал, что выезжает в Астрахань, двести километров до города осталось, и как в воду канул. Ни в больницах города, ни в морге его нет. Странно, куда он пропал.

Проверка налоговой идет, третий раз за год. Явно чей-то заказ. Подозрение на азиатов. Только они со своим товаром ему конкуренты».