Посвященный. Книга I. Маарон и отравленные земли

Майкл тем временем, увидев стойку с винтовками, крытую желто-белым шатром, решил приобщить их двоих к всеобщему веселью.

– Пойдем! – Крикнул он вслед друзьям, указывая на тир впереди.

– Кто хочет посоревноваться в точности? – Подзывал их к себе седоволосый работник парка в кепке с изображением Микки Мауса. – Вы? – Он указал пальцем на Майкла, тот в свою очередь показал пальцем на Клайда.

– Ну что же… тогда вы!

– Нет… – Робко ответил Клайд. – Я и стрелять не умею.

– Ну, давай! – Кивнул Майкл.

Клайд все еще глупо смотрел на ружье. Его круглые глаза выражали неловкость вперемешку со стыдом.

– Давай, Клайди! – Поддержала Ребекка, – попробуй, чего ты!

– Хорошо, ладно. – К лицу Клайда подскочила краска, но, тем не менее, он подошел к стойке с винтовками и осторожно взял одну.

Ник и Ребекка стояли по сторонам, Майкл наблюдал за действием со стороны, будучи позади всех.

– Десять патронов – пять долларов. – Сказал седоволосый.

– Сегодня все за мой счет. – Майкл протянул деньги и дядька с улыбкой (как не странно, довольно искренней), предоставил взамен десять стальных шариков.

Клайд сделал первый выстрел – промах, второй – промах, третий, четвертый, все в молоко. Лишь одна баночка вздрогнула, и то только от ужаса пролетевшей мимо пули.

Он отступил от стойки с мрачной улыбкой на лице.

– Вот видите, – сказал он. – Я просто не умею.

– Ладно, – Сказал Ник, отбирая у него из рук винтовку, – смотри и учись, пока я жив.

Он подошел к стойке, принял удобную позицию и тут же, не став ждать, пока дыхание выровняется, сделал первый выстрел. В этот самый момент по ту сторону тира жестяная банка подлетела в воздух, сделала кульбит и с хрустом тоненького металла приземлилась на пол, покатившись к краю шатра. Тем временем он уже успел сделать еще два прицельных выстрела. С грохотом повалились еще две баночки, ложась, как гильзы.

По завершению этого обстрела было сбито пять баночек, при том, что в патроннике оставалось шесть патронов.

Лишь один раз пуля пролетела мимо (хотя, баночка еле-еле, но все же пошатнулась).

– Ва-у…

Все были в восторге от того, как искусно он стрелял, но Ник, с таким же непроницаемым выражением лица просто положил винтовку на место с сухой улыбкой, которая могла таить в себе, как и насмешку, так и откровенный пофигизм.

– Вот так это и делается! – Сказал седоволосый, указывая на призы. – Настоящий снайпер, а, как известно, отменная точность в моем шатре вознаграждается сполна. Выбирайте любой приз!

Ник, не глядя выбрал одного из медведей, что были на верхней полке и скромно (а скромность, кончено, была одним из главных достоинства рокера-Ника) презентовал его Ребекке. От этого жеста Ребекка слегка побагровела.

– Вот красота, спасибо! – Она клюнула его в щеку

– Не за что. – Ответил Ник, приветливо ей улыбаясь, так как еще ни разу не улыбался.

Майкл заметил бы эту его ухмылку, и определённо, нашел бы, что сказать по этому поводу. Ему не нравилось, когда Ник с Ребеккой так шушукались за его спиной. Он не ревновал, похоже, что чувство верности еще не успело сформироваться у него внутри. Он не ревновал, но если бы заметил этот жест, то точно разозлился бы. Но, к сожалению, или к счастью в этот момент Майкл смотрел не в сторону друзей. Его внимание привлек странной наружности человек, стоящий на расстоянии в добрых пятьдесят метров от шатра с тиром. Он стоял у стойки с мороженным и бесцеремонно пялился в их сторону. Лицо его казалось неживым, оно не источало ни злобы, ни радости и от этого человек казался больше похожим на восковую фигуру. Зато глаза его горели, за беспросветно черными зрачками пряталась столь же пустая душа.

На миг Майкл позабыл обо всем мире, во рту его пересохло, а перед глазами теперь не стоял парк с его высоченными горками и исполинских размеров чёртовое колесо. Осталась лишь тьма, тележка с мороженным, и человек, стоящий за ней. А еще, его горящие какой-то холодной ненавистью глаза.

Майкл нервно сглотнул. Его руки словно кто-то привязал невидимыми канатами к телу. Теперь он замер, став похожим на столб. На его лбу начали проступать капельки пота, а к горлу подступала тошнота. А тот, на обратной стороне мира так же неподвижно и сурово смотрел на него, измеряя обезумевшим взглядом.

Наконец, Ребекка положила руку ему на плече. Майкл вздрогнул. Его разум резко возвратился обратно в этот мир.

– Что-то не так? – Спросила девушка.

– Нет, я… – Майкл обернулся в сторону стойки с мороженым. Человека там уже не было. – Все в порядке. – Он обернулся к ней и улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ.

– Прости, я сегодня очень рассеянный. – Он не хотел вспоминать все, что произошло в его голове за сегодняшнее утро, но все же ему пришлось. Но как только Ребекка прижалась к его плечу, и они зашагали в сторону океана, он понял, насколько быстро его мысли очищаются от разного мусора в виде паранойи и прочего, как только она оказывается поблизости, а в душе начинают цвести нежные розы. Он чувствовал к ней что-то, и это что-то было больше чем просто симпатия. Он не мог пока насмелился назвать это существо внутри себя Любовью, но оно продолжало расти, и начинало злобно кусать его изнутри, если они с Ребеккой долго не видели друг друга. Майкл успешно забыл о том странном человеке у тележки с мороженым и вернулся в эту реальность.

Они впятером стояли на краю широкого пирса и смотрели, как солнечные лучи отблескивали от поверхности воды, заслепляя взгляд мириадами золотистых блесток. Они наслаждались тем, как ветер взымал воду, образуя тем самым хрустального цвета волны. Сворачиваясь в спираль, высокая вода билась о край пирса и сотни капель лились на лица друзьям. Ветер крепчал. Они все веселись, и лишь Майкл запал в задумчивое молчание. Он наблюдал за волнением океана с другой стороны, его внимание привлек медленно дрейфующий на волнах парусник. Куда он шел? Куда держал путь? Ему хотелось узнать, что чувствует человек, уплывающий вдаль, видящий все не со стороны суши, а со стороны надвигающейся бури.

– Этот день был просто отличным. – Прошептала ему в ухо Ребекка.

– Я тоже так думаю. – Ответил Майкл.

А затем, со стороны бескрайнего атлантического моря пришли тучи.

Напоследок они забрели в небольшую закусочную, что стояла совсем рядом с парком, на здание вечерами даже падала тень от чертового колеса «да-да, в этом городе солнце заходит не со стороны моря, увы». Ник продолжал расхваливать свое умение стрельбы, изредка прерываясь, переключая свое внимание на пиццу.

– Я, в отличии от этих «Компьютерных Воинов» в реальности стрельбе учился, -Говорил он, все так же отстраненно смотря куда-то вперед.

Майкл не понимал, как может человек сохранять такую отстранённость и нейтральность в своих действиях, и при этом словестно критиковать все аспекты своей или же чужой жизни. В этом была главная особенность Ника Ниссана, этим он запоминался большинству своих друзей. Хотя, другом его было трудно назвать. Он часто тусовался в компании Майкла, Ребекки и всех остальных, но ничего общего помимо этих душевных посиделок у них не было. Не хобби, не интересных совместных мероприятий. Ничего такого.

Майкл считал его всего лишь близким знакомым – школьным собеседником, который не прочь «потусоваться» иногда.

– У меня отец охотник, – говорил Ник – Часто вместе с ним мы охотились в Аризонских лесах. У него, безусловно, получалось гораздо лучше, чем у меня… теперь, правда, у него не такое хорошее зрение. Он уже не стреляет, да и если бы мог, не хотел бы.

– Официант! – Крикнул Расти, бешено махая рукой в сторону стойки. – Где это они все, почему никто не хочет нас обслужить? Они не хотят чаевых?

– Я тебе скажу почему – Ник встал со стула и направился к стойке, говоря при этом через плечо, – Это потому вы выглядите так бомжи. Не похоже, что такие подозрительные типы, как вы, способны что-либо купить за свои деньги.

– Ха-ха, – Обиженно рявкнул Расти. – Очень смешно, блин!

Посидев еще немного, попив колы и поев всякой фастфудной гадости, всей компанией они двинулись в сторону небольшого пролеска. Для этого приходилось каждый раз спускаться в темный переулок, в котором всегда можно было учуять либо запах мочи, либо дерьма, либо (и это чаще всего) и то и другое вместе.

Но, немного дальше, там, куда бомжи и прочая нечисть не могли (или не хотели) пробраться, совсем недалеко от городской суеты и громкой трассы было место, которое они все называли своей тайной, своим секретом, и бывали там часто.

Небольшой мост, стоящий над пересохшим каналом был для них особенным местом. Здесь они впервые и собрались все вместе.

Но первым, с кем Майкл познакомился в этом месте, был Расти.

Было это шесть лет назад, и этот эпизод никак нельзя было назвать каким-то радостным но, вопреки всему он положил начало этой их дружбе и лишь теперь, вспоминая это уже спустя добрую половину школьной жизни, Майкл понимал, насколько же эта нелепость оказалась важна для их дружбы.