Итальянские альпийские стрелки на Русском фронте 1942–1943

Корпус был хорошо обеспечен всеми необходимыми техническими средствами и снаряжением для преодоления горных высот. Но горные ботинки, веревки, клинья, альпенштоки и другое имущество, оказались совершенно бесполезными для действий в донской степи.

Части дивизии «Тридентина» на станции Авильяна. 20 июля 1942 года

27 июля 1942 года подразделение батальона «Верона» 6-го полка альпийских стрелков на станции Асти

Полковник Лавиццари со знаменем 9-го полка альпийских стрелков. Гориция. Август 1942 года

Обмундирование и экипировка были хорошие и в достаточном количестве, но имели свои недостатки – оказались полностью непригодны к обстановке в степи, особенно зимой. Недостаточно было меховых шинелей и валенок. Было некоторое ограниченное количество немецкой обуви – «winterstiffel» – с деревянной, не очень удобной подошвой. Мало грела серо-зеленая шерстяная форма. Безусловно, не подходили ботинки с набойками, которые стали причиной многочисленных обморожений, потому что сырость превращала подошву в лед.

Итак, организация Альпийского корпуса была на самом деле следующей: вооружение и экипировка имели свои недостатки и ограничения. Но, прежде всего, его структура и подготовка личного состава были предназначены для использования только в горной войне. Два основных элемента составляли его моральную и материальную силу: человек – крепкий горец – жизнерадостный, храбрый и гордый; и небольшие подразделения (роты и батареи) каждые со своим определенным моральным обликом и тактикой, со своими особыми традициями, которые на войне образовывали боевые сплоченные части.

Нельзя сказать, что структура Альпийского корпуса полностью была не пригодна к этому типу войны и к сражениям на русском фронте. Но нехватка танков, противотанковой и противовоздушной артиллерии, как и подвижных средств, для быстрого вступления в бой объективно отодвигали его на второстепенные роли. Отсюда напрашивается вывод, что единственным местом для благоразумного использования, с уверенностью в хорошем результате могли быть горы Кавказа, куда ранее и собирались отправить эти части.

В первых числах июля это соединение почти полностью было готово к отправке из Италии. Передвижение корпуса было организовано по двум маршрутам. Первый, для моторизованных частей, – по железной дороге до Киева и своим ходом до Донца, по обычной дороге. Второй маршрут был подготовлен для немоторизованных частей и частично моторизованных, которые должны были добираться до Донца по железной дороге. Маршрут предписывал движение через следующие пункты: Бреннеро – Мюнхен – Лейпциг – Варшава – Минск – Изюм.

Дивизия «Тридентина» движется к русскому фронту

Штаб армейского корпуса, начав движение 14 июля из Тренто по железной дороге, прибыл в Ново-Горловку на Донце 27 числа того же месяца. Позднее он был переведен в Рыково, где с 18 августа начали постоянно функционировать все его службы.

17 июля началась переброска дивизии «Тридентина»; 27 июля из Борго-Сан-Дальмацио начали движение части дивизии «Кунеэнзе» и 8 августа из Удине отправилась дивизия «Юлия».

Для транзитного пересечения Белоруссии и Украины, необходимы были меры по обеспечению собственной безопасности от возможного нападения партизан, действовавших в тех районах.

Во время передвижения были задействованы двести эшелонов, но отмечено только три случая нападения партизан. 29 июля в Барвенково (это небольшая станция около Славянска), партизаны, засевшие в лесу, стреляли по поезду, и попали из винтовки в капрала 112-й роты оружия сопровождения из 2-го саперного батальона дивизии «Тридентина». Капрал Туллио Массера, несмотря на быстрое хирургическое вмешательство, спустя 2 часа скончался в немецком госпитале в Славянске 30 июля.

6 августа около Харькова перед поездом, который вез 123-ю ремонтную роту 3-го саперного батальона дивизии «Юлия», была разрушена часть железнодорожного пути, который быстро восстановили лейтенант Гуидо Виэль и его ремонтники с помощью материалов, привезенных с соседней железнодорожной станции. 11 августа, в конце дня, партизаны атаковали эшелон, перевозивший 11-ю батарею из группы «Мондови» 4-го полка альпийской артиллерии дивизии «Кунеэнзе»: выстрелами были ранены капитан Родольфо Берти и младший лейтенант Альдо де Микелис.

В то время, как штаб армейского корпуса выгрузился в Ново-Горловке и был переведен затем в Рыково, «Тридентина» концентрировалась в Ново-Горловке, а «Кунеэнзе» застряла в пробке на железной дороге между Успенской и Изюмом.

В директиве ОКВ № 45 от 23 июля 1942 года говорилось, что группе армий «А» будет передан итальянский альпийский корпус.

Эшелоны с альпийскими стрелками движутся на Восток

10 августа подтвердилось решение об использовании Альпийского корпуса на Кавказе и он перешел в подчинение 17-й немецкой армии, входящей в группу армий «А». После этого распоряжения командир Альпийского армейского корпуса с группой офицеров встретился с командованием 17-й германской армии. Немецкие автобусы начали перевозить альпийских стрелков из «Тридентины». Первые части отправились на место назначения из Ново-Горловки в Успенскую, на расстояние 330 километров. Обозы должны были совершить марш в пешем строю, потому что немецкие войска не располагали необходимым автотранспортом для перевозки всей дивизии.

14 августа штаб группы армий «А» известил о невозможности выделить автотранспорт, это означало, что части корпуса должны осуществлять передвижение в пешем строю, начав его 16 числа.

Дивизия «Тридентина» начала движение по обычной дороге и совершила четыре перехода, когда командование группы армий «А» приказало остановиться. От Верховного командования поступил приказ, что Альпийский корпус должен следовать на Дон. 19 августа он перешел в подчинение 8-й итальянской армии, и пока продолжалось прибытие дивизии «Юлия» в Изюм, «Тридентина» двигалась по направлению к Миллерово, а «Кунеэнзе» 23 августа начала движение к Старобельску. Затем «Юлия» продолжила движение по направлению к Россоши. Нелепость такого маневра осознавали все: от рядового бойца до командира полка.

В начале тот контрприказ (10 августа 1942 года) воодушевил альпийских стрелков и особенно тех командиров, которые могли оценивать последствия использования их войск на равнине. Они знали, что альпийские части обучены сражаться в горах, где действия полностью отличаются от действий на равнине. Здесь нет обычных действий больших масс пехоты и мощных оборонительных рубежей, не так велика роль артиллерии и нет поддержки танковых дивизий. Напротив, в горах превосходно использовалось ручное вооружение и стрелки меньше всего рассчитывали на поддержку артиллерии и танков.

Эти точные наблюдения не мог опровергнуть ни один из командиров. Но не все оказали сопротивление. Этому абсурдному решению в отличие от командира корпуса и командиров дивизий противились два старших офицера из дивизии «Юлия», полковник Пьетро Гай, командир 3-го полка альпийской артиллерии и подполковник Ринальдо Далль Арми, командир батальона «Джемона». Они не боялись высказать опасения за жизни собственных солдат. Первый направил письмо Джиакомо Суардо, тогдашнему президенту Сената. В письме он показал очевидность нелепости использования специальных горно-стрелковых дивизий не в горной местности, а на Дону. Второе послание было направлено Муссолини через префекта Форли: «Альпийские стрелки не смогут, – писал подполковник Ринальдо Далль Арми в своем письме от 27 августа, – и не готова материальная часть, чтобы играть с авантюрной легкостью человеческими судьбами. Это приведет к тому, что мы должны будем оплакивать горькими слезами тех убитых и искалеченных…»

Но не только полковник Пьетро Гай возражал вышестоящему командованию. Федерико Моро из штаба 2-го полка позднее отправил послание с убедительными доводами и обоснованием невозможности службы альпийских дивизий в открытой донской степи.

Нерационального использования альпийских стрелков в обороне на Дону вместо того, чтобы покорять Кавказ, можно было бы избежать, если бы генеральный штаб и командование на фронте оказали давление на немцев. Полковник альпийских стрелков Марио Одассо говорил, что использование альпийского армейского корпуса в России было большой ошибкой, и это мог подтвердить любой, даже не военный. Действительно, для альпийских частей, привыкших к основательной обороне на горном фронте, был характерен высокий боевой дух корпуса и региональный подбор личного состава. Части всегда были однородны и соперничали между собой только в мужестве.

Альпийские стрелки привыкли получать удары судьбы, и поэтому, стиснув зубы и закинув вещевые мешки за спину, двинулись по длинной степной дороге к далекому Дону. Эта переброска осуществлялась без инцидентов, кроме довольно тяжелого случая в 3-м смешанном саперном батальоне из дивизии «Юлия», который после 36-часового марша остановился в Боровой на Осколе. Во время привала у деревни Екатериновка ночью некоторое количество мулов ушли в направлении соседней деревни. Их стали преследовать караульные под командованием старшего сержанта Прати и младшего лейтенанта Миедже из 113-й роты оружия сопровождения. Около деревни конный патруль украинской полиции, вероятно испугавшись галопа мулов и криков, не разобравшись, открыл огонь по итальянскому караулу из «парабеллумов» (так итальянцы называли советский автомат ППШ) тяжело ранив сержанта Прати и убив младшего лейтенанта Миедже.

Этот факт был единственной неприятностью на длительном марше между Изюмом и Доном длиной около 300 километров, который, как уже сказано, прошел практически без инцидентов. Альпийские стрелки вынесли тяготы, стерпев жаркие дни и сырые летние ночи, а также неожиданные и бурные ливни. Все это заставляло тщательно приспосабливаться к местным условиям. Принимая во внимание тот факт, что бессмысленно навьючивать грузы на мулов, находясь на плоской равнине, альпийские стрелки раздобыли обычные телеги и повозки, которые могли найти поблизости, и загрузив их, впрягали одного или двух мулов. Так они облегчили тяжелую работу вьючных животных, а также некоторых альпийских стрелков, которым приходилось нести свой груз – тяжелое оружие, ящики боеприпасов, а также вещевые мешки.

Воскресная месса на спортивном поле Ворошиловграда. Батальоны альпийских стрелков выстроились квадратами

Офицером связи при Альпийском корпусе был назначен немецкий генерал Шлеммер, у которого, в конце концов, установились хорошие отношения с генералом Наши. Принимая во внимание ход операций первой оборонительной битвы на Дону, командование группы армий «Б» предписывало 23 августа направить Альпийский армейский корпус для включения его в линию фронта 8-й армии, как можно быстрее. Был увеличен средний дневной переход до 25 километров, без дневных остановок, хотя в этом и не было абсолютной необходимости.

Пеший марш по степи

25 августа штаб 8-й армии утвердил план использования альпийских дивизий на фронте.

Дивизия «Тридентина» должна была располагаться временно в секторе XXXV армейского корпуса. Альпийских стрелков необходимо было немедленно перевезти в район Миллерово – Боковская в темпе один батальон в день, в то время как обоз и полк альпийской артиллерии двигались пешком на то же расстояние.

Остальные части Альпийского армейского корпуса (дивизии «Кунеэнзе» и «Юлия») занимали позиции на Дону между колхозом Бужиловка и Новой Калитвой, заменяя 294-ю немецкую дивизию.

До 27 августа дивизия «Юлия», перемещавшаяся до этого по железной дороге, начала движение по обычной дороге из района Изюма к Россоши.

В первой декаде сентября длительный марш закончился: альпийские дивизии вышли к Дону.

Первая оборона на Дону. Бои осенью 1942 года

Во многих итальянских публикациях контратака 1 сентября 1942 года на фронте дивизии «Сфорцеска» с участием альпийских стрелков из 6-го полка описывается как наиболее яркий эпизод первой оборонительной битвы на Дону. Этому бою предшествовали следующие события.

20 августа началось наступление советских войск на фронте XXXV армейского корпуса (дивизии «Пасубио», «Сфорцеска» и «Челере»). Борьба в этом секторе была тяжелейшая: русские не только сумели переправиться через Дон, но и создали обширный плацдарм, с которого последовали удары по линии обороны «Сфорцеска» и также по правому крылу обороны дивизии «Пасубио».

25 августа после яростной и продолжительной атаки советских войск пала оборона у Чеботаревской. Сразу после этого последовала сильная атака на второй опорный пункт у Ягодной, который, тем не менее, сопротивлялся. Итальянская контратака в зоне Горбатовской сумела сдержать давление русских, которые все еще не прекращали свои атаки и 27-го вновь атаковали Большой и Ягодную, которые итальянцы отчаянно обороняли.

В районе Ягодной 28 числа в борьбе наступила кульминация, когда берсальеры 3-го полка, пехота 53-го полка, штурмовые саперы и альпийские стрелки из «Монте Червино» отвоевали высоты 208,4 и 187,1, ставшие главными опорными пунктами на новой итальянской линии обороны. Советские войска вынуждены были немного отойти, но это еще не разрешило тяжелую ситуацию у итальянцев – не хватало резервов. Командир XXXV армейского корпуса генерал Мессе, с начала боев наблюдал этот кошмар и лучше других знал, что его части сильно потрепаны и обессилены и не могут сопротивляться решительному неприятельскому наступлению. Он добился подкрепления в своем секторе за счет дивизии «Тридентина».

Подразделения дивизии «Тридентина» на фронте дивизии «Сфорцеска» во время первой обороны на Дону

Итак, дивизия на переходе у Миллерово повернула во второй раз: батальоны 5-го и 6-го полков (без батальона «Верона», который продолжал идти пешком) двигались на автотранспорте, без обоза. Достаточно быстро, несмотря на нехватку горючего, выделяемого немцами, итальянцы приблизились к району Ягодной – Горбатовской – Большой, который удерживался дивизией «Сфорцеска».

Почетный караул из офицеров батальона перед штабным навесом, где находятся останки командира батальона «Тирано» майора Волпатти и ротного командира капитана Диамминола

После похорон у могил погибших капеллан Нарчизо читает молитву

27 августа 5-й полк альпийских стрелков, теперь уже полностью поступил в подчинение дивизии «Пасубио» и действовал на правом фланге, куда вклинились русские. Батальон «Эдоло» был направлен в Верхний Тохин, в то время как батальоны «Тирано» и «Морбеньо» со штабом полка прибыли в район Верхнего Сингина, где расположились на высотах 206,1 и 220,1. 28 числа 5-й полк альпийских стрелков перешел в подчинение дивизии «Челере», занявшей позицию между «Пасубио» и «Сфорцеска». Полк переместился в район Отбеличье, где получил от штаба XXXV армейского корпуса приказ готовиться на завтра, 29 августа, атаковать неприятельские высоты 224,4 и 232,2 северо-западнее Ягодной. Боевой порядок предстояло построить в два эшелона: батальоны «Морбеньо» и «Тирано» в первом эшелоне, батальон «Эдоло» – во втором. В это время штаб полка приводил в порядок части западнее высоты 204,2 около Башмуткино, батальоны выдвигались на исходные рубежи атаки. Командование перенесло начало атаки на 30 августа, а затем на 3 часа 31 августа.

30 августа, во время рекогносцировки в районе Ягодной были убиты от разрыва неприятельской мины майор Гаетано Волпати, командир батальона «Тирано», капитан Бривио, командир 48-й роты и капитан Джиамминола, командир 109-й роты оружия сопровождения. Командиром «Тирано» был назначен майор Джерардо Заккардо.

Утром 31 августа намеченная атака 5-го полка альпийских стрелков была отменена окончательно. Штаб группы армий «Б» разработал другой план, склоняясь к укреплению новой линии обороны, особенно в зоне примыкания XXXV итальянского армейского корпуса к правому флангу XVII германского корпуса. Было намечено, что на следующий день, 1 сентября, эти два армейских корпуса осуществят атаку в районе Котовской, с задачей занять линию обороны высота 228,0 – северная окраина Котовской – высота 217,4.

По приказу штаба XXXV армейского корпуса (Приложение 2.1) генералу Барбо были приданы батальоны «Валь Кьезе» (подполковник Кьеричи) и «Вестоне» (майор Бракки), последнее подкрепление из двух взводов танков «L» и взвода огнеметных танков. Немцы должны были также поддержать атаку танками из района юго-восточнее Котовской и должны были способствовать наступлению итальянской колонны на эту деревню.

Пулеметчик из альпийских стрелков

Карта 1. Первая оборона на Дону (20 августа – 1 сентября 1942 года)

Задача овладения Котовской возлагалась на «Валь Кьезе», который развернул 253-ю роту (капитана Фестини) справа, 254-ю (капитана Скано) в центре и далее 255-ю (старший лейтенант Зани) при поддержке взвода землекопов из штабной роты. Слева: три роты должны были наступать на Котовскую при взаимной поддержке огнем, держа связь слева с «Вестоне». Этот батальон должен в составе 55-й роты (капитан Раскуали) при поддержке танковой роты наступать слева на «Ферму № 4 и затем на высоту 236,7, 54-й роты (старшего лейтенанта Баизи) наступать справа на высоту 195,8 и 53-й роты (капитана Марколини) должен соединиться с «Валь Кьезе» на высоте 209,6.