Бесконечный путь по цикличной спирали. Часть 1

– Да. Он… Его больше нет.

– Он есть, ты знаешь это не хуже меня.

Голос байкера в трубке телефона сделался очень раздражённым, даже злым. На том конце казалось, что собеседник выходит из себя и сильно заводится… Вероятно, это было как раз то, что нужно. Незнакомец продолжил спокойным, размеренным тоном, как будто читал проповедь о жизни и смерти.

– Его нет среди нас.

– Да ты задрал меня! Я уже понял!

– Не выходи из себя, сконцентрируйся на деле.

Невозмутимый тон окончательно добил байкера, он был готов взорваться как бочка, начинённая динамитом. Ему неистово хотелось разбить кулаки до костей, чтобы выместить злобу на чём-то, но лучше на ком-то… И он, кажется, знал на ком.

– Ты готов?

– Ага…

– Ты что пьян?

– Ага.

– Это может помешать делу.

– Когда мне мешали патрули на дороге?

– Ты прав, никогда. Будь осторожен. Это очень…

– Важно, я знаю. Ещё кто-нибудь есть?

– Только ты.

– Бляяя…

– Удачи.

– Удачи нет, ты знаешь и это.

– Удачи.

Разговор был закончен. После него байкеру сразу стало не по себе. Волнующее чувство, когда от выбора зависит очень многое, и выбор этот не между водкой и виски в баре, а кое-что малость поважнее. Но вскоре он понял, что гнетёт его не выбор… Выбора по сути не было. Его беспокоит осознание того, что дальнейшее развитие событий зависит теперь только от него и больше ни от кого. Только он со своей верой и характером, его телом и силой ума. Больше ничего и никого. Если что-то из этого окажется недостаточно сильным, если какое-то звено этой простой цепи выпадет, то рухнет всё. Байкер переживал, боясь оказаться слабым в чём-то, боясь оказаться неготовым и не оправдать надежд, прежде всего своих. И слова в мобильном телефоне лишь усилили в нём эту тревогу: «Только ты…».

– Вот падла… Ненавижу его за это… Знает и издевается… «Только ты.», – вот падла! Падла!

Байкер перешёл почти на крик, хотя был на улице совсем один, и его никто не мог ни услышать, ни увидеть. Он чеканил шаги вокруг мотоцикла и ругался то ли на себя, то ли на голос в телефоне, то ли на весь мир сразу:

– Падла, падла… Ааааааа!… Падла!

Нервы байкера начали сдавать. Он дёргался и расходился всё больше. Ярость постепенно заполняла его сердце, и этот человек мог сорваться сейчас на ком угодно. Куртка и штаны байкера промокли, так как влажная взвесь превратилась уже в стабильную морось.

Самообладание взяло верх над сущностью этого крепкого, плотно сложенного и взбешённого человека. Постепенно он пришёл в себя, уставившись на мотоцикл. На чёрном бензобаке виднелось отражение лица, очертания которого он не мог различить и сам. Может быть, это – вода заливала глаза, капая с мокрых давно не стриженых волос, может, это – капли жидкости на мотоцикле мешали разглядеть своё отражение, а, может быть, само лицо уже давно потеряло чёткие линии и контуры. Всё равно.

Окончательно придя в себя, байкер поймал внутри себя чувства неотвратимой отваги и решимости, постаравшись сконцентрироваться на них, держа про запас весь гнев бунтарского духа. Он знал, что сейчас как раз это и важно.

К нему, как будто бы, пришло понимание, почему именно он оказался тем, кто должен разрешить ситуацию… Почему телефон зазвонил именно у него. Конечно, полностью всего он не осознавал, но, как ему казалось, догадывался, принимая такой порядок, как должное.

Взглянув ещё раз на небо, он снова не нашёл там луны, только быстро бегущие облака с редкими разрывами, в которых ярко светили концентрированным светодиодным сиянием звёзды. Он попытался напоследок всё же отыскать луну. Какая она сейчас? Но всё было тщетно.

– Вот падла, – снова произнёс байкер.

Дольше смотреть вверх было невозможно, потому что с неба уже капали струи дождя, и ледяная вода противно заливала лицо. Он стёр всю влагу с лица ладонью, которая ещё пахла табаком от сигареты и зачесал волосы назад с помощью пятерни. Подойдя к мотоциклу, человек вытащил шлем из-под сетки на сиденье. Все знали, чей это мотоцикл, а значит, чей это шлем, поэтому обходили его в радиусе двух метров, и уж, конечно, ни у кого не возникало мысли, взять шлем без спроса.

Кинув последний прощальный взгляд на небо одновременно с надеждой, отчаянием и просто так из любопытства, байкер надел шлем и опустил защитное стекло-забрало. После этого он сел на своего надёжного чёрного металлического «напарника», смиренно стоящего, но с нетерпением ждущего своего часа, и подумал: «Темнее всего перед рассветом.».

Потом человек завёл свой байк, но почему-то помедлил. Склонив голову, он подумал ещё раз, перефразировав: «Темнее всего всегда перед рассветом».

Мотоцикл, томящийся до этого без дела на холоде, и явно скучающий по ветру и скорости, мерно и напористо заурчал, как бы красуясь перед товарищем восседающим сверху. Но как только кисть ездока несколько раз скрутилась на рукоятке руля, этот чёрный зверь издал ровно столько же мощных и яростных рычаний. Теперь стало ясно, что эта парочка настроена весьма решительно, и, вряд ли, найдётся сила, способная заставить их свернуть с намеченного пути.

Ночь, мрак, мокрая дорога, холод – ничто не помешает им доехать до места назначения. Бак почти полный, сомнений уже больше нет. Нет больше и страха… Есть только цель, и дорога к этой цели.

Дождь всё расходился, капли уже отчётливо разбивались о мокрый асфальт. Кое-где были лужи. Заднее колесо с визгом зажужжало, прокручиваясь по влаге на дорожном полотне, мотоцикл немного занесло, но крепкие руки и торс сдержали буйный рывок стальных мускул байка. Мотоцикл прижало к дороге собственной массой, плюс весом седока, и только после этого байк сорвался с места, быстро ускоряясь по центру дороги с двухполосным движение, рядом с то ли стёртой, то ли плохо освещённой прерывистой линией. Доехав до конца прямого участка, мотоцикл резко накренился и ушёл в поворот. Очень скоро он исчез вдалеке, превратившись в тёмное пятно на тёмном фоне.

После того, как байк скрылся, а шум грохочущего мотора стих, на улице не осталось никого. Тучи на маленьком участке неба немного рассеялись, и из-за них показалась яркая, пышная, рыхлая луна, словно издеваясь над брутальным человеком в чёрной одежде и чёрным мотоциклом. Но байкеру было уже всё равно. Короткие минуты романтизма прошли, и ему сейчас не нужна была ночная подруга, которая дала бы немного света и надежды этой тревожной ночью. Теперь он мчался по шоссе в паре с надёжным товарищем, который никогда его не предавал… А свет капризной своенравной луны был уже ни к чему. Подачек и одолжений этот суровый человек ни от кого не ждал. Он к этому не привык, и просто не мог себе такого позволить. «Только ты», – звучало в голове как приговор. Надеяться нужно было только на себя и на свой байк, так как ночь пока была тревожной… Но обещала быть жуткой.

3

Стрелка спидометра стабильно застыла на штрихе с цифрой девяносто и даже на поворотах не опускалась ниже, благо, что повороты эти были не крутыми, а, скорее, плавными, затяжными и округлыми с большими радиусами. Поэтому чёрный горячий стальной байк, грозно и мерно рыча, рассекал ночную мглу, вонзаясь в неё как раскаленный кусок металла сквозь мутную тёмную от окалины воду. Передний фонарь на рулевой вилке освещал мокрую полоску асфальта. Этого спасительного света вполне хватало, чтобы почувствовать надежду в этом царстве тьмы и мрака. Отблески от луж и капель на дороге делали её необычайно живописной и таинственной, словно это был не твёрдый асфальт, а мерцающий, искрящийся слюдой и серебром млечный путь, который ведёт протагониста через царство тьмы к заветной цели… Или же в никуда. По краям дороги галечные обочины, и сразу же пологие кюветы, словно свернуть уже никак нельзя и никуда не деться с этой проклятой дороги. А за кюветами высятся молчаливые стражи из вековых елей и сосен. В темноте различимы лишь чёрные силуэты этих смиренных и суровых исполинов, которые только взглядом и сдавленным стоном-скрипом сочувственно провожают раскалённый кусок чёрного металла с овалом светлого пятна от фары-прожектора перед ним. Но на скорости девяносто километров в час по мокрой дороге деревья не различимы в темноте, и кажется, что трасса проложена между двух высоких чёрных стен.

Байкер держал дорогу очень уверено… «Не первый год замужем…», – мелькнуло у него в голосе, и на лице проскользнула ехидная усмешка, застыв на уголке губ. Он был сейчас определённо доволен собой, даже умудрился пошутить над своей неприкасаемой персоной, что случалось довольно редко, но, как ему самому казалось, весьма метко. Надо отдать должное, иногда это, действительно, было «метко». Теперь уже в голове прояснилось, и первоначальная нервозная паника со страхом сменились на злобу, решимость и ярость. Всё это приправилось изрядной порцией сарказма и дерзости, а потом появились ещё азарт и кураж. В целом – прекрасное настроение для продолжения «вечера», а «вечер» совсем не обещал быть томным, это байкер знал наверняка.

Настроение стало возбуждённым и по-бойцовски игривым… Если бы сейчас можно было включить музыку, то на всю катушку рубила бы команда «Devil driver» с треком «Clouds over california». О да, метал – вот что любил этот человек в чёрном. Качественный, жёсткий, надрывный и мелодичный метал. Музыка, которая наполняла его сущность какой-то особенной силой, открывала в нём новые возможности, как тела, так и духа, а байкер точно знал, что связь между ними прямая. Иногда ему даже казалось, что музыка эта открывает его с какой-то другой, может даже тёмной стороны, даёт ему то, что он не может получить от стороны светлой. Пусть так… Его это сейчас вполне устраивало.

В свете фонаря мелькнул отражателями предупреждающий дорожный знак «Слияние двух дорог через двести метров».

В голове байкера сразу возникла мысль, возможно даже, он произнёс её вслух:

– У меня главная!

Причём, как ни странно, так гласил знак, а не дерзость лихого эгоиста. Но даже если бы он ехал по второстепенной, примыкающей дороге, скорее всего, мысль осталась бы прежней, и эта фраза превратилась уже в вызов, который принять лишились бы далеко не все.

К счастью в этот раз конкурентов в битве «за территорию» не оказалось. Брутальный наездник ещё пару секунд подержал взгляд в стороне дороги, примыкающей к его трассе. Не увидев никого на открытом участке пути, он безразлично повернул голову обратно в направлении своего движения. Грозный байк чуть усилил своё рычание, поддав немного скорости движению.

Опасный участок почти миновал, никого вокруг нет, можно сконцентрироваться и продолжить маршрут, ведь цель уже очень близка. Стоило так подумать, и тут же воплотился избитый сюжет всех фильмов, когда наперерез мотоциклу с той самой второстепенной дороги вылетел искрящийся белым металликом дорогой, шикарный автомобиль в спортивном кузове новой модели. Байкер лишь успел заметить, как его слепит неоном дальнего света отражение в зеркалах заднего вида, установленных на рулевой вилке. Потом он услышал быстро нарастающий, а значит, приближающийся протяжный вой, видимо, очень мощного зудящего мотора. Поняв, что сейчас его будут таранить, байкер успел сгруппироваться и впился крепким телом в свой байк, сделав себя и ревущий кусок стали единым целым. Решительно, быстро, но плавно и манёвренно он придал траектории своего движения короткую дугу, когда враждебный и агрессивный автомобиль попытался на повороте в лёгком заносе на мокрой дороге сбить сходу чёрный байк.

Реакции наездника хватило, чтобы уйти от столкновения, а может даже, чтобы спасти себе жизнь. Осуществляя этот опасный манёвр за мгновения, на обострённых рефлексах уходя от откровенного тарана, хорошо чувствовалось, как проскальзывает заднее колесо на мокром асфальте, и лишь несколько градусов наклона отделили мотоцикл от падения, байкера от удара, жизнь от смерти. Но сейчас голова была забита не этим, в организме уже не было ни крови, ни нервов, ни мышц, ни скелета, ни органов… Был лишь сплошной адреналин и гнев. Байк описал на дороге ещё пару подобных полудуг, только уже более плавных и растянутых по траектории. Дерзкий лихач уже оказался впереди и начал даже отрываться, дразня сочными, яркими красными габаритными огнями фар, которые отражались во влажном воздухе и каплях дождя тревожным цветом крови.

Внутри у байкера что-то сжалось, он снова испытал животный страх и безысходность перед чем-то, что гораздо больше него… Больше и сильнее, сильнее и грандиознее. Он резко почувствовал себя ничтожным, слабым… Беспомощным и обречённым. В памяти всплыли слова из трубки мобильного: «Только ты». Но бушующий в теле адреналин не дал снова распространиться этим мыслям и гнетущим чувствам. В конце концов, обратного пути уже не было. Безысходность в принятии решения, но безысходность осознанная, он сам выбрал эту безысходность, выбрал её и принял. Он это знал, понимал всё и осознавал себя во всём. Он чувствовал и смиренно исполнял то, к чему был теперь абсолютно готов. Судьба? Нет. Путь! Выбор!

Руки ещё крепче впились в руль, мышцы сократились до предела, застыв монолитным камнем. В поршнях мотора сгорела ядрёная порция топлива, и в металлическом звере появились новые силы. Байк легко и напористо начал прибавлять в скорости, давно перевалив за сотню. Хозяин как будто спустил его с поводка и разрешил немного порезвиться на дороге, но только подконтрольно и аккуратно. И вот этот чёрный зверь начал понемногу демонстрировать свои возможности, скаля клыки, сверкая хромовыми деталями, намеренно поигрывая мясистыми стальными чёрными лапами, нарочито прихватывая полотно дороги крепкими и острыми когтями. В любую секунду этот мощный и редкий зверь мог превратиться в свирепого мутанта, но пока было достаточно и этого задора. К тому же дорога была мокрая и опасная.