Кремлевский спецназ

– Что же произошло на марше? Почему молчат командир и начальник охранения? Ведь две радиостанции не могли одновременно выйти из строя!

– Три радиостанции, товарищ подполковник. У отделения охранения, кроме бортовой, имеется при себе еще и переносная «Р-148».

– Так надо попробовать выйти на нее!

– Она настроена на частоту бортовой станции и дублирует вызов. Аникин мог по ней ответить, если вышла из строя бортовая станция.

– Ничего не пойму…

Время тянулось медленно. И только в 9.50 на связь вышел подполковник Степко. Голос его звучал взволнованно.

– Дон! Взвод батальона прошел до моста.

– Ну!

– Колонна командира уничтожена.

– Что?! Как это уничтожена, где?

– По докладу взводного – недалеко от моста.

– Позывной твоего взводного?

– Волна.

– Я переговорю с ним. Надеюсь, ты оставил его на месте?

– Естественно. Подразделение заняло круговую оборону вокруг места гибели колонны.

Ивахин крикнул прапорщику Андреевой:

– Связь с Волной, быстро, прапорщик!

Командир взвода пятой мотострелковой роты второго батальона ответил тут же:

– Волна на связи!

– Я – Дон. Что у моста?

– У холма напротив «зеленки» сожженная двумя выстрелами «РПГ-7» БМП «Редута», – ответил старший лейтенант Бизенец. – По машине били с близкого расстояния с обеих сторон, по боковой броне. В результате подрыва боеукладки машина уничтожена полностью. Рядом с ней – трупы бойцов отделения и старшего лейтенанта Аникина. Его, судя по всему, добивали. Стреляли в голову. Где-то метрах в ста от БМП – сгоревший «УАЗ». Из него вытащили труп водителя. Что интересное, по «УАЗу» огонь ни из гранатометов, ни из стрелкового оружия не велся; автомобиль подожгли, облив бензином. А самое интересное – на месте уничтожения колонны не обнаружено трупа командира полка.

– В смысле?

– Нет командира. Ни живого, ни мертвого. Все, кто с ним был, есть, а его нет.

– Ты местность осматривал?

– Только в непосредственной близости от машин, проводить какие-либо дополнительные мероприятия у меня приказа не было. Сейчас взвод занимает оборону вокруг машин, используя высоты. Противника не наблюдаем. Сапер проверил дорогу до моста. Она «чиста», как и сам мост.

– Оставайся на месте, я к тебе!

– Принял, остаюсь на месте.

Замкомандира полка вызвал в штабной модуль командира разведывательной роты и приказал:

– Готовь, капитан, взвод на выход.

К Ивахину вошли заместитель командира полка по политической части и старший оперуполномоченный особого отдела.

– Что за суета, Сергей Семенович? – недоуменно спросил замполит.

– «УАЗ» командира и БМП охранения при перемещении в район сосредоточения второго батальона попали в засаду. Машины сожжены, личный состав уничтожен.

– А полковник Куршин?

– Он исчез.

– Исчез? – переспросил особист. – Значит ли это, что его похитили?

– Не знаю. Командир взвода, высланный от Степко к реке, доложил то, что я вам сообщил. Разведчики получили приказ подготовить взвод; будем разбираться на месте, что произошло и куда мог деться командир полка.

Желание выехать к месту чрезвычайного происшествия изъявили и замполит с особистом. Впрочем, они обязаны были сделать это. Колонна разведвзвода и «УАЗ» со старшими офицерами полка подошли к участку нападения на автомобиль командира и сопровождавшую его боевую машину пехоты в 10.40. Прибывших встретил старший лейтенант Бизенец. Разведчики старшего лейтенанта Иванова тут же, не останавливаясь, пошли к БМП в сторону «зеленки», за холмы, к мосту. Заместитель командира полка подполковник Ивахин, замполит майор Турилов и особист капитан Растуб подошли к сгоревшей БМП.

– Мы тут осмотрели местность, обнаружили позиции гранатометчиков, – доложил Бизенец. – «Духи» стреляли от валуна у холма с юга и из небольшой балки с севера. Двумя выстрелами подорвали машину. Механик и наводчик сгорели внутри, еще двух-трех бойцов убило сразу. Остальных сбросило с брони, и их, контуженых, расстреляли с обеих сторон. Аникин, скорее всего, был ранен; он пытался отползти от БМП, но «духи» добили его. Наши, судя по полным магазинам и отсутствию гильз, огня по противнику не открывали. Видимо, просто не успели.

– Что с машиной Куршина? – спросил особист.

– А вот там, товарищ капитан, непонятка…

– Что значит «непонятка»?

– По «УАЗу» «духи» огня не вели. Между тем водитель был застрелен из «ПМ» двумя выстрелами в упор со стороны старшего машины, то есть со стороны, где находился командир полка.

– Идем к «УАЗу», – приказал Ивахин.

Офицеры прошли к сожженному армейскому внедорожнику. Рядом с остовом лежал сильно обгоревший труп водителя.

– Сержант Аданян, – проговорил Ивахин, – лица огонь почти не задел. – Он повернулся к Бизенцу: – Как определили, что в него стреляли с места старшего машины?

– На теле два пулевых ранения – одно в шею, другое в легкое. Первое ранение уже было смертельным. К тому же мои ребята нашли две гильзы от патронов пистолета «ПМ».

– Но не Куршин же стрелял в солдата? – воскликнул замполит.

– Непонятно, почему автоматы и водителя, и командира полка оказались на заднем сиденье, – задумчиво проговорил особист. – По крайней мере, у Куршина при прохождении потенциально опасного участка дороги автомат должен был быть в руках. Тем более когда «УАЗ» пытался выйти из зоны обстрела. А он пытался. До БМП около ста метров, дистанция же на марше должна была быть не более сорока. Значит, первой «духи» обстреляли БМП. Водитель «УАЗа» рванул вперед, но через сто метров почему-то остановился. Почему? Может, ему пробили скаты?

Ивахин покачал головой:

– Скаты – ерунда, машина и на ободах ушла бы за реку. И потом, у Куршина было достаточно времени сообщить в полк о нападении. Однако и после того, как дозоры передового охранения доложили о доносящихся из-за перевала взрывах и стрельбе, он не сделал этого. Пришлось мне первому выходить на связь. Куршин ответил, что мы слышим взрывы от выстрелов гранатометов бойцов отделения сопровождения. Будто солдаты увидели на холме архаров и ударили по ним и из «РПГ-7», и из автоматов. Командир также добавил, что после выстрелов бойцы пошли собирать куски мяса, и просил сообщить Степко о задержке прибытия в батальон.