Тридцать сребреников в боекомплекте

– В Москву. Там пробьем тебя по базе и, если ничего плохого не найдем – будешь служить в элитном спецназе. Согласен?

Проглотив вставший в горле ком, гитарист неуверенно спросил:

– А можно подумать?

– Можно. Минут пять. Не согласишься – высадим, и гуляй до своей Пионерской. А ночью за тобой приедут.

– Ладно, – вздохнул тот. – Поехали…

В Москве парня действительно пробили по всем базам. Он оказался совершенно чистым. Отслужил в армии, демобилизовался в звании сержанта. В личном деле сплошные благодарности и поощрения. Мастер спорта по боксу. Несколько поясов по различным экзотическим единоборствам.

Тут же переподготовили, аттестовали, присвоили звание «прапорщик» и зачислили на испытательный срок в группу Скоробогатова. И ни разу об этом не пожалели. Андрей Шмуро был надежным бойцом, воевал как черт. А во время расслабухи на гулянках так играл на гитаре, что у прожженных спецов на глазах наворачивались слезы.

* * *

Вскоре в последнем подземном помещении основная часть группы воссоединилась с разведчиками.

Олейник подошел к командиру и негромко попросил:

– Мне хотелось бы тоже подняться наверх.

– Сумеете вскарабкаться по тросу?

– Попробую.

– Тогда не возражаю, – кивнул майор. И, осмотрев подчиненных, приказал: – В крепость Шарди пойдут Белов, Топалов, Рубасов, Алексеев и полковник. Старший – капитан Белов. Задача: осмотр объекта и поиск места для работы и отдыха основной группы.

Разведчики поочередно ушли наверх. Олейник, на удивление, довольно легко справился с подъемом по тросу.

«Недаром отдал разведке двадцать лет, – улыбнулся Скоробогатов. – Как ни крути – две войны прошел…»

Последним поднимался старший лейтенант Топалов. Зависнув на середине веревки, он посмотрел на командира и заговорщицки подмигнул. На что тут же получил звонкий шлепок по ягодицам, после которого возобновил подъем со спринтерской скоростью…

Лешка Топалов попал в группу недавно, будучи совсем зеленым лейтенантом. Его юный возраст насторожил остальных бойцов. Да, он был крепок, сообразителен, неплохо стрелял из всех видов оружия и сносно владел единоборствами. Тем не менее в группу Скоробогатова – одну из самых засекреченных и известных в узких кругах спецслужб – обычно зачисляли уже матерых вояк, успевших послужить в десантуре или морской пехоте. А тут…

Скоробогатов поинтересовался о Топалове у Володарского, на что получил ответ:

– А что тебя в нем не устраивает?

– Молодость и полное отсутствие опыта.

– Это исправимо – ты же прекрасно знаешь. А если есть вопросы – полистай его личное дело…

Однако в личном деле были лишь сухие строки о том, что лейтенант окончил военное училище с отличием, имеет первый спортивный разряд по самбо и пулевой стрельбе. А дальше сплошь канцелярские штампы: проявлял, способствовал, заслуживает, не замечен…

«Ладно, – решил майор, – мы наведем справки другим способом».

В одну из ближайших командировок группу десантировали с «вертушки» близ грузинской границы. Дело было холодной зимой. После перелета бойцам предстояло протопать несколько десятков километров.

Прибыв в заданный район, винтокрылая машина не стала нарезать круги для выбора и осмотра площадки, а, перевалив высокий заснеженный хребет, с ходу плюхнулась на небольшое плато.

– Командир, но ведь заданная точка десантирования осталась западнее, – задыхаясь от быстрого бега, прохрипел лейтенант после высадки и стремительного ухода группы подальше от площадки. – И потом, генерал же предупреждал: обходить ледники стороной, а мы прём на ближайший из них!..

Командир не отвечал, упорно ведя группу не на запад – к видневшемуся меж холмами большому селению, а строго на юг.

Примерно через час непроглядная темень южной ночи накрыла горные отроги Северного Кавказа, а пятнадцать спецназовцев все шли и шли по направлению к границе…

На рассвете, стуча зубами от холода, лейтенант снова напомнил о себе:

– К-командир, мне к-кажется, что вы сбились с к-курса.

– Привал, – не обращая внимания на продрогшего подчиненного, объявил майор и скинул с плеч тяжелый ранец.

Остановившись, бойцы осмотрелись в плоской вытянутой седловине меж двумя горными пиками – местечко казалось вполне подходящим для продолжительного отдыха.

Старший группы еще раз сверился с картой и сделал пометки на плотной разноцветной бумаге. Привычные к походным условиям парни обустраивали бивак и занимались приготовлением пищи: разжигали сухое горючее, вскрывали консервы и упаковки с галетами… И только лейтенант не мог отыскать себе занятие – плечи ходили ходуном, руки в тонких вязаных перчатках растирали побелевшее от ледяного пронизывающего ветра лицо; затуманенный усталостью взгляд часто и тоскливо обращался вниз, откуда они только что вскарабкались на плоскость этой чертовой седловины.

– Нет, я окончательно уверен: мы з-заблудились, – обреченно проговорил он посиневшими губами. – Вы же, Р-роман Владимирович, запада от юга отличить не м-можете… Как же вы группой к-командуете?.. Куда же вы нас з-завели?..

Его слова потонули в гомоне и завывании ветра, однако майор сумел их разобрать. Взглянув на молодого офицера, он спрятал карту, встал и, скинув с себя теплую куртку, скомандовал:

– А ну-ка, Топалов, раздевайся.

Все вокруг разом притихли, а новичок обернулся с искренним недоумением на юном лице.

– Тебе-тебе говорю. Живо снимай куртку – настала пора научить тебя деликатности. А заодно выяснить, каким волшебным образом и за какие особые заслуги тебя распределили в мою команду. Ну!

Тот послушно сбросил верхнюю одежду, нерешительно шагнул вперед и… тут же получил хлесткий удар в челюсть.

Отлетев к краю площадки, он поднялся на ноги, тряхнул головой и, потирая подбородок, опять направился к командиру. Взгляд светло-серых глаз приобрел колкость, злость и решительность.

– Ну же, смелее. Ниже ватерлинии бить не буду, – посмеивался майор. Второй резкий удар отбросил вчерашнего курсанта на пару метров. – Уясни, Топалов, простую истину: когда группа отправляется на спецзадание высшей степени секретности, о цели знает только один – тот, кто ведет за собой остальных. Все остальные без рассуждений и сомнений следуют за ним. Ясно?..

Третий сокрушительный удар сбил молодого парня с ног.

– Теперь ответь мне на один вопрос: что ты умеешь делать лучше других? – процедил командир, глядя на медленно поднимавшегося юношу.

Ответа не последовало, и жестокий урок продолжился.

– Ничего не умеешь? Странно! Стало быть, простой смертный? Ну а если ты не прожженный спец, как все здесь присутствующие, то остается единственный вариант: твой высокопоставленный родственник или хороший знакомый, пособивший тебе просочиться в наши ряды, носит генеральские погоны. Так, Топалов?

В этот раз кулак майора достиг цели лишь со второй попытки – от первого удара лейтенант увернулся, а через секунду отлетел к самому краю седловины.

– Выходит, родственник засунул тебя в нашу команду в надежде на то, что мы все будем тебя опекать? Годик повоюешь за нашими спинами, получишь орденок, а потом в штаб – на тепленькую должность?..

Испытуемый упорствовал – не раскрывал рта, за что и получал удары в корпус, в голову и по конечностям. Он отлетал то в одну, то в другую сторону. Валился с ног, корчился от боли, но упорно вставал, чтобы снова отведать железного командирского кулака.

Томительный и необычный урок длился четверть часа.