Простые рассказы. Истории из жизни

    Март 2013

Рыжая кошка

(быль)

Светлой памяти моего отца посвящается

…Одним удивительно солнечным ноябрьским днём 1943 года во дворе раздались крики, громкая ругань, а затем и выстрелы. Опасливо выглядывающие из квартир обитатели дома, в том числе и Боря, увидели, как по узкому карнизу пробирается рыжая кошка с огромным куском мяса в зубах, а по ней стреляют румынские солдаты…

Я словно своими глазами вижу эту картину. Вернее, вижу глазами моего отца, Бориса Владимировича, тогда ещё шестнадцатилетнего Борьки, который оставался в оккупированном городе со своей матерью, тётей и бабушкой. И жила с ними кошка. Обычная рыжая, точнее – рыже-белая киса, небольшая, юркая, желтоглазая Муська.

Так что же тогда произошло в обычном одесском дворике на улице Пастера?

***

Стояла осень 1943 года. Два года Одесса жила «под румынами». Немцев в городе почти не было, румыны заправляли всеми делами. Год назад в просторную квартиру на третьем, последнем этаже добротного старинного дома в центре города, где жил Боря с семьёй, вселился румынский офицер. «Целый полковник!» – доверительно сообщил юркий сосед. Был этот полковник высок ростом, щеголеват, смугл лицом. Носил маленькие ухоженные усики, благоухал дорогим одеколоном. Ходил всегда в окружении шумной свиты – всяких там денщиков, писарей и прочих лакеев. В тот день он брезгливо осмотрел квартиру, что-то сказал своей свите и уехал. Переводчик из местных разъяснил, что господин полковник будет жить здесь, а вон там и вот тут – он указал на соседние квартиры – жить его свита. Всем приказано немедленно освободить свои жилища, разрешено взять с собой личные вещи.

К вечеру Борина семья переселилась в маленькую каморку в подвале этого же дома. С собой взяли вещи, кое-что из мебели, прихватили и рыжую кошку. Ну как «прихватили»… Кошки гуляют сами по себе, ей просто показали новое жильё, да и всё. Жили спокойно: во дворе, где обитало высокое начальство, солдаты сами не дебоширили и даже охраняли покой высокого чина и его невольных соседей. Конечно, все хорошие вещи, посуду, мебель получше солдаты забрали и перетащили в его апартаменты.

Было голодно: пайки маленькие, на базаре всё дорого. И вот однажды вечером в форточку проскользнула Муська с куском мяса величиной с добрую крысу в зубах. Прыгнула на табуретку и положила на неё этот кусок. Хороший такой шмат свиной вырезки, вид и запах которой они уже давно позабыли. Посмотрела на всех, явно наслаждаясь произведенным эффектом, довольно муркнула и… выскользнула в вечернюю темноту. Первой сориентировалась бабушка. Она быстро подняла вырезку с табуретки, промыла водой из кувшина, поделила на две неравные части, завернула в чистую тряпку, спрятала в буфет.

– Завтра сварим суп на мясном бульоне! – заявила она. – Большой кусок я положу в кастрюлю втихую, чтоб никто не видел, и не подумал, что нам случилось наследство, а маленький брошу так, чтоб все соседи видели! А запах один, что с малого куска, что с большого…

Боре не очень понравилась такая перспектива, и он высказался в плане того, что лучше бы пожарить парочку отбивных! Бабушка, кивая головой, радостно промолвила:

– Конечно, конечно, Боренька! Нажарим отбивных, покушаем! Весь двор на запах сбежится, будет обсуждать, с каких миллионов мы имеем такой праздник, а вечером в сигуранце,[2 - Сигуранца – румынская контрразведка] будем рассказывать, что это не мы стащили мясо с кухни господина полковника, а нашли его на улице!

– А почему они узнают, что это с его кухни?

– А кто ещё у нас во дворе жрёт свиную вырезку?

Бабушка, как обычно, была права. На следующий день все с наслаждением ели мясной суп, которого хватило на два дня. Муська появлялась дома редко, только когда не было дома полковника со свитой. Приходила днём, отсыпалась, но стоило появиться во дворе автомобилю с румынским офицером, тут же исчезала. Умудрялась выскользнуть так, что даже соседи её почти не видели.

Кошка явно устроила себе охотничьи угодья на барской кухне: ещё несколько раз приносила хозяевам куски мяса, которые бабушка также осторожно расходовала. Но и себя Муська тоже не забывала: стала гладкой, сытой, шерсть лоснилась. Самое главное, что она неизменно уходила с добычей на соседний чердак, в сторону от дома, пряталась где-то в одной ей известных закутках, а если приносила мясо хозяевам, всегда появлялась и исчезала совершенно незаметно – словно понимала всю опасность этой «охоты» и для себя, и для своих хозяев. Пока что всё было тихо: очевидно, офицерские повара и денщики сами хорошо приворовывали барское мясцо и сваливали пропажи друг на друга.

Осень 1943-го стала для оккупантов началом конца, советские войска наступали. Количество продуктов резко уменьшилось, они сильно подорожали, да и румыны стали суетливее и растеряннее. Муська всё реже приносила добычу в дом – наоборот, чаще приходила подкормиться к хозяевам. Ей не отказывали, всегда хоть жидким супчиком, но делились.

***

И вот настал тот ноябрьский солнечный день, с которого я и начал свой рассказ. Охотничья удача в этот раз изменила Муське. То ли кусок оказался слишком большим, то ли повар появился на кухне не вовремя, но незаметно уйти кошка не успела. С карниза убежать можно было только на соседнюю крышу, но до неё было ещё далеко. Румынские солдаты бестолково суетились во дворе, изредка стреляли, но довольно вяло – боялись попасть в окна полковничьей квартиры. Дворик был заставлен сараями, засажен высокими тополями, закрывавшими обзор, поэтому метко стрелять было трудно.

Вдруг среди них появился высокий худой солдат с винтовкой в руке. По тому, как он вскинул её к плечу, прицеливаясь, все поняли, что этот не промажет. Грянул выстрел, и прямо перед Муськиным носом взвился фонтанчик выбитой штукатурки. Кошка слегка присела, а потом снова стала пробираться по узкому карнизу, не выпуская кусок из зубов. Румын ругнулся вполголоса и снова прицелился, но выстрелить не успел. Во двор с шумом вкатился полковничий автомобиль. Все бросились встречать хозяина, вытягиваться «смирно», докладывать, из-за чего стрельба. Подскочил высокий с винтовкой, начал что-то быстро говорить, показывая на карниз, очевидно прося разрешения покончить с кошкой.