Путь Первых. 1 часть. Здесь нет законов. Только инстинкты.

Воспоминания обрушились на него с такой яркостью, что слезы сами навернулись на глаза, прокладывая влажные дорожки по измазанным глиной щекам. Рол не пытался их сдержать – здесь, в непроглядной тьме пещеры, никто не мог увидеть этой слабости молодого охотника.

– Племя… – слова сорвались с его потрескавшихся губ едва слышным шепотом, пока соленые капли падали на холодный камень. – Зури… Где вы? Рол скучать сильно.

В памяти всплыли солнечные дни, когда они с Зури носились среди высоких деревьев, собирая сладкие ягоды и заливаясь звонким смехом от нелепых шуток. Как они, сидя на берегу реки, делились мечтами о будущем, о том, что однажды у них будет своя семья, свои дети, которые продолжат род Та-Ку-Ри.

Теперь эти грезы казались такими далекими, почти нереальными, словно тени на стенах пещеры при мерцании умирающего костра. Рол не знал, что готовит ему завтрашний рассвет, сумеет ли он выбраться из этого каменного плена, отыщет ли когда-нибудь свое племя среди бескрайних просторов.

Но глубоко в груди, там, где сердце отбивало ритм жизни, теплилась крохотная искра надежды. Он был жив, а значит, у него оставался шанс. Шанс найти своих близких, шанс восстановить то, что было разрушено гневом духов земли.

Рол сделал глубокий вдох, медленно стирая слезы с лица огрубевшей от охоты ладонью. В зловещей тишине пещеры, окруженный следами хаоса и разрушения, он осознал, что настало время собраться с силами. Страх и отчаяние, до этого сковывавшие его тело подобно льду в зимнее полнолуние, начали таять, уступая место чему-то более глубокому и могущественному.

В самой сердцевине его страха, в самых темных уголках духа зарождался огонь решимости. Этот огонь питался воспоминаниями о его племени, о нежной улыбке Зури, о суровой мудрости вождя Гара. Рол понял, что не имеет права их подвести, не может сдаться перед испытаниями, уготованными ему великими духами.

– Рол должен быть сильным, – прошептал он, сжимая руки в крепкие кулаки. – Ради племени, ради Зури, ради памяти великого Гара. Рол не подвести их.

С этой мыслью молодой охотник начал методично исследовать каждый уголок пещеры, выискивая возможные пути к свободе. В его сознании крепло понимание, что его долг не просто выжить, но найти способ помочь своему народу. Вспоминая последние слова вождя Гара о безопасном месте, Рол осознал свое предназначение.

– Рол выбраться из темная пещера, – говорил он сам себе, ощупывая каждый выступ, каждую трещину в скальной породе. – Найти разбросанных людей Та-Ку-Ри и вести их в безопасное место, о котором говорить великий Гар. Это путь Рола!

По мере того, как в голове складывался план спасения, молодой охотник чувствовал, как крепнет его решимость. Он был готов встретить любые вызовы, которые приготовили ему духи. Страх все еще присутствовал в его сердце, но теперь это был не парализующий ужас, а острая настороженность, заставляющая быть осмотрительным и внимательным, как при выслеживании опасной добычи.

Рол знал, что путь будет сложным и тернистым. Ему предстояло не только выбраться из каменного плена, но и преодолеть земли, разрушенные яростью духов, отыскать уцелевших соплеменников и привести их к спасению. Но теперь в его духе горела цель, было понимание своей роли в великом замысле духов.

С усилием поднявшись на ноги, он в последний раз прикоснулся к плечу мертвого вождя. Тело Гара уже начало остывать, превращаясь в безжизненный камень, но Рол ощущал, что дух великого предводителя по-прежнему рядом – в его сердце, в его воспоминаниях, в самом воздухе этой древней пещеры.

– Я клянусь, вождь, – прошептал он в темноту голосом тихим, но исполненным решимости, подобно шепоту ветра, несущего семена жизни через выжженные земли. – Рол найти наш народ. Рол вернуть всех домой.

Непроглядная тьма пещеры окутывала его со всех сторон, но в сердце молодого охотника пылал огонь, яркий и неугасимый, словно священный факел, освещающий путь даже в самой густой тьме. Он знал, что этот огонь будет вести его через все испытания, пока он не выполнит свою миссию. Он Рол из племени Та-Ку-Ри, и он найдет путь домой.

Время тянулось нестерпимо медленно, подобно густой смоле древних деревьев, капающей в знойный полдень. Тело Рола ныло от бесчисленных ушибов и ссадин, но он знал, что обязан двигаться дальше. Затаив дыхание, он ждал, пока первые лучи рассветного солнца не начали пробиваться сквозь узкую расщелину над головой, рассекая тьму тонкой полоской света – хрупкой нитью надежды в царстве мрака.

По мере того, как тьма неохотно отступала перед натиском дневного светила, Рол смог разглядеть, что находится на дне глубокого ущелья. Отвесные скалы вздымались над ним, будто неприступные стены каменной крепости, отражая холодным блеском лишь собственную неумолимость. Молодой охотник понял, что единственный путь к спасению – это карабкаться по этим скалам, рискуя сорваться в бездонную пропасть и стать ещё одной безымянной жертвой этих безжалостных земель.

Преодолевая боль, он поднялся на ноги и начал опасное восхождение. Его пальцы, ослабленные от пережитых испытаний, цеплялись за каждый выступ, каждую трещину в неприветливом камне, словно пытаясь удержаться на самом краю жизни. Каждое движение отзывалось острой болью, пронзающей всё тело, но Рол знал, что остановка будет означать смерть. Один неверный шаг, одно неосторожное движение – и он рухнет в бездну, навстречу своему концу, а это мрачное ущелье станет его последним пристанищем.

С каждым мучительным рывком вверх свет становился всё ярче. Рол чувствовал, как первые лучи утреннего солнца ласкают его спину, даруя силы подобно благословению самой великой Матери-Земли. Наконец, когда его руки уже дрожали от непомерного напряжения, а пальцы кровоточили от острых камней, он достиг края обрыва.

Выбравшись на поверхность, Рол рухнул на землю, жадно хватая ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба. Когда же он нашел в себе силы поднять голову, то увидел картину, от которой его сердце болезненно сжалось. Туши оленей, добытые с таким трудом во время вчерашней охоты, были растерзаны и растащены хищниками. Лишь обглоданные кости да клочья окровавленных шкур остались на месте их триумфа, безмолвно свидетельствуя о неумолимых законах дикой природы.

Высоко в небе кружили зловещие стервятники, их угольно-черные силуэты четко вырисовывались на фоне лазурного неба, предвещая беду каждым взмахом огромных крыльев. Несколько крупных птиц сидели неподалеку, с ленивым любопытством поворачивая головы в сторону Рола, словно наблюдая за страданиями человека. Они даже не пытались улететь, сознавая, что истощенный мужчина не представляет для них никакой угрозы.

Осматривая следы вокруг, Рол с изумлением отметил, как вчерашнее землетрясение изменило привычный ландшафт до неузнаваемости. Вековые деревья лежали поверженными, словно могучие охотники, павшие в неравной схватке со стихией. На влажной почве он различил следы волков и лисиц, но больше всего его встревожили огромные отпечатки лап саблезубого тигра – молчаливое предупреждение о смертельной опасности, таящейся в этих диких землях.

Внезапно до слуха Рола донесся отдаленный рык, от которого кровь застыла в жилах. Этот мощный, утробный звук наполнил всё его существо таким первобытным ужасом, что на мгновение он застыл, будто парализованный. Ему казалось, что свирепый зверь уже стоит за его спиной, готовый разорвать его на части острыми, как кинжалы, клыками. Но Рол знал, что не может позволить себе оставаться здесь ни мгновением дольше.

Следы, оставленные на земле, ясно показывали, что его соплеменники в панике бежали отсюда, бросив всю добычу. Очевидно, они решили, что он вместе с вождем погибли под обломками скал. И эта догадка была пугающе близка к истине.

Окинув взглядом опустошенную местность, Рол осознал, что должен как можно скорее покинуть это место, пока сам не стал добычей для саблезубого тигра или стаи голодных волков, рыскающих по разоренным землям. Но прежде всего ему требовалось оружие – без него путешествие через дикие территории стало бы лишь короткой прогулкой к собственной гибели.

– Рол идти много-много шагов, прежде чем останавливаться, – пообещал он сам себе, словно принося клятву перед невидимыми духами предков. – Потом Рол сделать оружие, достойное великого охотника Та-Ку-Ри!

Он начал свой путь сквозь высокую траву, постоянно оглядываясь в поисках признаков опасности. Его разум, очищенный от паники, лихорадочно перебирал всё, чему его обучали опытные охотники племени.

Для создания хорошего лука ему требовалась гибкая, но прочная древесина. Лучше всего подошел бы тис или вяз, но Рол понимал, что придется довольствоваться тем, что пошлют ему благосклонные духи. Тетиву можно изготовить из жил животного или из крепких растительных волокон. Для стрел нужны прямые ветки, а наконечники – из твердого кремня или кости.

Он шел, внимательно изучая каждое дерево, каждый куст на своем пути. Время от времени Рол заходил в небольшие болотистые заводи, чтобы смыть свой запах и запутать возможных преследователей. Он тщательно очистил тело от крови – своей, вождя и оленей – и заново намазался глиной, маскируясь под окружающий ландшафт, становясь незаметным для глаз хищников.

Солнце поднималось всё выше, и жара становилась всё более невыносимой, иссушая землю своим огненным дыханием. Вокруг Рола простиралась бескрайняя прерия, где высокая трава колыхалась на ветру, напоминая волны бесконечного зеленого моря. Тонкие хвойные деревья то тут, то там возвышались над травой, подобно одиноким стражам, охраняющим эти древние земли.

Каждый раз, когда до слуха доносился рык тигра – то отдаленный, то пугающе близкий – Рол замирал, напряженно вслушиваясь и пытаясь определить, откуда исходит угроза. Он прекрасно понимал, что внушительная груда оленьих туш привлекла внимание главного хищника этих мест, и не мог быть уверен, сколько еще смертоносных охотников может бродить поблизости.

Наконец, после долгих поисков, он обнаружил подходящую ветвь для будущего лука. Используя острый камень в качестве примитивного ножа, он начал обрабатывать древесину, придавая ей нужную форму. Его руки двигались с удивительной уверенностью, повторяя движения, которые он наблюдал сотни раз, сидя у костра рядом с умелыми мастерами своего племени.

Для тетивы Рол использовал жилы, хранившиеся в маленьком кожаном мешочке на поясе. Это был бесценный материал, который охотники всегда старались сохранить после удачной охоты, зная, как трудно добыть его снова.

С не меньшим тщанием он создал стрелы из прямых веток, заострив их концы и укрепив обжигом на огне. Для оперения использовал перья, найденные на земле – вероятно, оставленные теми самыми стервятниками, что кружили над местом их последней охоты.

– Духи давать Ролу хорошую охоту, – прошептал он, проверяя натяжение новой тетивы. – Рол скоро найти племя и Зури. Рол обещать.

Его глаза, еще недавно тусклые от боли и отчаяния, теперь горели решимостью. Путь предстоял долгий и опасный, но теперь у него было оружие и цель. А это значило, что надежда, подобно маленькому огоньку в непроглядной тьме ночи, будет освещать каждый его шаг.

Когда последний узел был затянут, а волокна тетивы натянуты до упругого звона, Рол отступил на шаг и поднял своё творение к тусклому свету пробивающегося сквозь облака солнца. Лук в его руках был тяжёлым, как дыхание земли, надёжным, словно объятия матери. Не таким совершенным, как те, что создавались под чуткими пальцами Старого Кира – лучшего мастера Та-Ку-Ри, но для охотника, оказавшегося один на один с дикой пустошью, это было подобно обретению новой конечности.

Рол провёл ладонью по гладкой поверхности дерева, ощущая, как его сердце наполняется уверенностью. Теперь, когда его пальцы сжимали рукоять лука, а за спиной качался колчан с самодельными стрелами, он уже не был беззащитной добычей. Он снова стал охотником.

– Ты нести смерть врагам, – прошептал Рол, обращаясь к луку, как к живому существу, – ты давать сила, ты быть продолжение рука Рола.

Молодой охотник натянул тетиву, почувствовав, как напрягаются мышцы спины и плеч, как дрожит от напряжения его тело. Он выпустил несколько стрел в рыхлую землю, проверяя баланс и точность оружия. Стрелы входили глубоко, оставляя лишь оперение снаружи. Удовлетворённый, Рол кивнул сам себе, собрал целые стрелы и положил их в колчан.

– Теперь Рол снова сильный. Теперь Рол находить пища.

Древний лес встретил его вязкой тишиной, прерываемой лишь редкими вскриками птиц и шорохом ветвей. Исполинские сосны, словно молчаливые стражи времени, устремляли свои кроны к небу, затянутому плотными, словно шкура мёртвого мамонта, тучами. Воздух был напоен ароматом смолы, сырой земли и далёкой грозы. Сухая трава под ногами Рола издавала предательский шелест, и он ступал осторожно, перекатываясь с пятки на носок, как учил его отец.

«Настоящий охотник не идёт по земле, а скользит над ней,» – вспомнил он слова старого вождя, и его сердце сжалось от тоски по родному племени.

Вскоре его опытный взгляд различил на песчаной почве следы – маленькие, аккуратные отпечатки копыт дикой козы. Рол опустился на колено, прикоснулся к следам кончиками пальцев, словно читая невидимые знаки. Козы прошли здесь не больше полудня назад, их было четыре – две взрослые и два детёныша.

Рол двинулся по следу, всем существом впитывая окружающий мир. Его уши ловили каждый звук: крики хищных птиц над вершинами деревьев, шуршание мелких грызунов в опавшей листве, стрекот насекомых в высокой траве – всё это было языком леса, который Рол понимал с детства. Внезапно, откуда-то из-за дальних холмов донёсся протяжный волчий вой, от которого по коже охотника пробежали мурашки.

– Волки говорить о смерть, – пробормотал Рол, сжимая крепче рукоять лука. – Но не смерть Рола. Не теперь.

Он шёл час за часом, пересекая разные участки леса: то пробирался через густой подлесок, царапая кожу о колючие ветви, то пересекал открытые пространства, где его глаза непрерывно сканировали горизонт в поисках опасности. Временами он замечал съедобные корни и ягоды, но не останавливался – сейчас ему нужна была более крупная добыча.

Каждый шаг Рола был рождён опытом многих поколений. Он двигался как тень, сливаясь с окружающим миром, его дыхание стало размеренным и тихим, а тело – напряжённым и готовым к броску. Сквозь пальцы ног он чувствовал вибрации земли, а сквозь кожу – малейшие изменения ветра.

Наконец, за выступом скалы, который он огибал, Рол увидел их – четыре стройных силуэта, щиплющих траву на небольшой поляне. Сердце охотника забилось чаще, словно отбивая ритуальный боевой бубен. Он медленно, почти не дыша, извлёк стрелу, наложил её на тетиву и натянул лук. Мгновение тишины, в котором слились воедино охотник, добыча и стрела, разорвал свист рассекаемого воздуха.

Стрела вонзилась в бок ближайшей козы. Животное подпрыгнуло, издало пронзительный крик, и остальные козы в панике бросились врассыпную, словно капли воды на раскалённом камне. Раненое животное метнулось в сторону густых зарослей, оставляя на траве алые брызги.

– Рол идти за тобой! Ты не убежать от Рола! – выкрикнул охотник, бросаясь вслед за раненой козой.

На бегу он выпускал стрелу за стрелой, пока одна из них не вонзилась точно в шею животного. Коза рухнула на землю, её тело ещё билось в конвульсиях, когда Рол подбежал к ней. Глаза животного, большие и влажные, смотрели на охотника с немым вопросом, который задавало каждое существо в момент своей смерти.

– Ты дать жизнь Ролу, – прошептал он, вытаскивая каменный нож из-за пояса. – Дух твой вернуться в Великие Равнины. Рол благодарить тебя.

Запах свежей крови наполнил воздух, и Рол настороженно осмотрелся. Этот запах мог привлечь хищников за много шагов вокруг. Нужно было действовать быстро. Его руки, сильные и ловкие, привычными движениями сняли шкуру с туши, вспарывая её точными, выверенными движениями ножа.

– Ты хорошая добыча, – бормотал Рол, работая ножом. – Твоя шкура согреть Рола в холодная ночь.

Он аккуратно свернул окровавленную шкуру и спрятал её под слоем мха в небольшом болотце недалеко от места охоты – так запах крови не привлечёт нежелательных гостей. Затем вернулся к туше и отрезал несколько крупных кусков мяса.

Голод терзал его внутренности, скручивая желудок в тугой узел. Рол не стал тратить время на разжигание огня. Вместо этого он вонзил зубы в сырое мясо, отрывая куски и проглатывая их почти не жуя, как это делают волки после успешной охоты. Металлический привкус крови наполнил его рот, и с каждым проглоченным куском он чувствовал, как новая энергия разливается по его жилам.

– Мясо давать сила, – удовлетворённо пробормотал Рол, облизывая окровавленные пальцы. – Рол теперь мочь идти дальше.

Насытившись, он присел у поваленного дерева и занялся изготовлением новых стрел взамен использованных. Его пальцы ловко обрабатывали тонкие прямые ветки, снимая кору, заостряя концы, прикрепляя наконечники из отколотых кремневых осколков. Эта работа требовала сосредоточенности, но руки Рола знали своё дело – они помнили каждое движение, которое он бесчисленное количество раз наблюдал у опытных охотников своего племени.

– Стрела быть прямая, как путь к цель, – шептал он, проверяя каждую стрелу на изгиб. – Стрела быть острая, как клык.

Тело Рола всё ещё ныло после падения в пещеру несколько дней назад. Синяки и ссадины покрывали его смуглую кожу, словно карта неведомых земель. Но теперь, с полным желудком и с оружием в руках, боль казалась незначительной, как далёкий крик птицы в ночном небе.

День клонился к закату, и звуки леса начали меняться. Пение птиц сменилось уханьем филинов, а откуда-то издалека снова донёсся волчий вой, теперь уже более настойчивый, словно зов на охоту. Рол понимал, что с наступлением темноты лес станет территорией хищников, и ему, одинокому охотнику, лучше найти убежище.

– Ночь принадлежать волкам и тиграм, – пробормотал он, собирая свои вещи. – Рол искать место для огонь.

Он двинулся дальше, взбираясь всё выше по склону плато, стремясь оставить позади лесную чащу с её невидимыми опасностями. Тяжёлая сумка из оленьей кожи, наполненная мясом, била его по бедру при каждом шаге, но эта тяжесть была приятной – она означала жизнь, она означала силу.

Внезапно Рол остановился. Его ноздри уловили запах дыма – слабый, едва различимый, но несомненный. Дым означал огонь, а огонь означал людей. Сердце молодого охотника забилось чаще. Были ли это соплеменники из Та-Ку-Ри, искавшие его? Или чужаки, возможно враждебные?

– Рол быть осторожный, – прошептал он, пригибаясь к земле и двигаясь против ветра, чтобы его запах не выдал его раньше времени.

По мере того, как сумерки сгущались, превращая лес в лабиринт теней, Рол наконец увидел то, что искал – высокую скалу с тёмным зевом пещеры, достаточно просторной, чтобы служить убежищем. Он осторожно приблизился, проверяя, нет ли внутри пещеры признаков присутствия зверей или людей.

Пещера оказалась пустой, лишь сухие листья и мелкие кости грызунов покрывали её пол. Удовлетворённый своей находкой, Рол собрал сухие ветки и траву и разжёг огонь у входа в пещеру. Языки пламени отбрасывали причудливые тени на каменные стены, создавая иллюзию движения, словно духи древних наблюдали за одиноким охотником.

– Огонь защищать Рола, – произнёс он, усаживаясь у костра и насаживая куски мяса на заострённые палки. – Огонь отгонять тьма и холод.

Пока мясо жарилось над пламенем, Рол прислушивался к звукам ночи. Вой волков, уханье сов, шорох ветра в ветвях деревьев – всё это создавало жуткую и в то же время знакомую симфонию. В этих звуках был записан закон древней земли: лишь сильнейшие выживают, лишь храбрейшие преодолевают испытания.

Рол поворошил огонь, и сноп искр взметнулся в тёмное небо. Он думал о своём племени, о тех, кого он потерял во время великого землетрясения, расколовшего землю и разделившего их. Где они сейчас? Живы ли они? Ищут ли его?

– Если Рол не находить племя, – пробормотал он, глядя на танцующие языки пламени, – Рол становиться новое племя. Рол быть сильный охотник. Рол выживать.

Аромат жареного мяса наполнил пещеру, и желудок Рола отозвался громким урчанием. Он снял первый кусок с палки, дуя на него, чтобы остудить, и затем впился в него зубами. Вкус был совсем другим, чем у сырого мяса – богатым, насыщенным, с нотками дыма и пряных трав, которые он добавил во время готовки.

– Рол есть хорошо сегодня, – удовлетворённо произнёс он, вытирая жир с подбородка. – Завтра Рол идти дальше, искать племя или новые люди.

По мере того, как ночь становилась всё глубже, усталость начала одолевать молодого охотника. Его веки стали тяжёлыми, как камни, но он знал, что не может позволить себе глубокий сон. Хищники могли прийти на запах мяса и огня, и тогда ему пришлось бы сражаться за свою жизнь.

Рол положил рядом с собой лук и стрелы, убедившись, что сможет схватить их в любой момент. Затем он прислонился спиной к каменной стене пещеры, позволяя теплу огня окутывать его тело, и погрузился в полудрёму – состояние между сном и бодрствованием, в котором его предки проводили бессчётные опасные ночи.

В этом полусне перед его внутренним взором проносились образы: лица соплеменников, величественные мамонты, бродящие по равнине, ревущие саблезубые тигры, священные танцы вокруг большого костра. И где-то среди этих видений была его собственная судьба – путь, который ему предстояло пройти, испытания, которые ему предстояло преодолеть.

– Рол быть готовый, – прошептал он. – Что бы ни приходить завтра, Рол встречать с силой и нет страх.

Огонь потрескивал, отбрасывая тёплый свет на лицо одинокого охотника, а за пределами круга света древний мир жил своей жизнью, полной опасностей и тайн, готовый бросить новые вызовы тому, кто осмелился путешествовать по нему в одиночку.