Сонеты Шекспира 56—70. Диплом по философии жизни (4). Историческая головоломка

Но это не является противоречием с предыдущими сонетами и не влияет на адресность сонета. Такие указания в сонетах нам пригодятся при анализе на соответствие с фактами биографий, который ещё впереди.

Немаловажным фактором не только череды сонетов 56—61, но и всех предыдущих сонетов было то, что везде мы видели обращение поэта к адресату.

Но что нам думать, если такого обращения не будет в сонетах? Именно с такой ситуацией мы встретимся в следующей череде сонетов 62—68.

Глава 2. Сонеты 62—68. Чудеса и пороки Времени

Ситуация, которую нам предстоит разобрать в этой главе, встречается в последовательности сонетов не впервые – также, как ранее в сонетах 5, 19, 25, 33, и 56, в череде сонетов 62—68 отсутствует обращение к адресату.

Поэт, если и упоминает некоего персонажа, то говорит о нём в третьем лице, а иногда не упоминает вообще. Очевидно, что изменились обстоятельства написания этих сонетов. Но эти обстоятельства никак не влияют на адресность и пригодятся нам только при анализе сонетов на соответствие с фактами биографий.

Но совсем не принимать во внимание отвлечённость от прямого обращения тоже нельзя, ведь нельзя оставить открытым вопрос о том, кому же, тогда, написаны эти сонеты.

По смыслу сонетов мы сможем определить, о ком, а не кому, они написаны, ведь и здесь, по-прежнему, указателем на персонажа является противоречие в смысле сонета. Но очевидно, что нет достаточных оснований, чтобы сонет, написанный о ком-то, считать адресованным ему же.

Поэтому для разрешения такой неопределённости мной был введён условный адресат – «Поэт», что подразумевает, что эти сонеты написаны, как осмысление поэтом для самого себя произошедших событий.

Сонет 62

Единственный сонет всей череды, где присутствует обращение к адресату – в замке сонета.

Сонет 62. Оригинальный текст
Sin of self-love possesseth all mine eye,
And all my soul, and all my every part;
And for this sin there is no remedy,
It is so grounded inward in my heart.
Methinks no face so gracious is as mine,
No shape so true, no truth of such account,
And for myself mine own worth do define,
As I all other in all worths surmount.
But when my glass shows me myself indeed,
Beated and chopped with tanned antiquity,
Mine own self-love quite contrary I read;
Self so self-loving were iniquity.
Tis thee (my self) that for myself I praise,
Painting my age with beauty of thy days.

Именно, по замку сонета можно определить к кому обращается поэт, так как весь основной текст сонета поэт посвящает исключительно себе. В замке же мы видим два намёка: один – на возраст адресата – моложе поэта, и второй – на воспевание адресата в себе – Tis thee (my self) that for myself I praise, Painting my age with beauty of thy days.

Другой ракурс, но той же мысли, был высказан в сонетах 37 и 39 – «ты во всём часть лучшая меня», 42 – «суть одно мой друг и я», посвящённых другу.

Поэтому во втором намёке узнаваем, именно, друг, ведь во многих сонетах к возлюбленной (35,57,58) поэт отводит себе другую роль – «раба», «слуги».

В этом состоит противоречие с предыдущей чередой сонетов 56—61, а значит, произошла смена адресата.

Если бы сонет состоял из одного замка, то не было бы сомнений, что и адресат сонета – молодой друг поэта. Но как быть с основным содержанием сонета? Зачем сообщать другу, что всё хорошее, что будет сказано про него, не самом деле к нему не относится? Или – относится к некому «сборному» персонажу из мудрости поэта и красоты друга? Но даже тогда, зачем знать другу, что поэт всё равно думает при этом только о себе, а друга использует как прикрытие своих недостатков? Ведь и у друга могут быть свои умственные достоинства, а ему в этом заранее отказывают.

«Противоречия» основной части сонета перевешивают намёки его финала. Подобным образом Шекспир не мог обращаться к другу, ведь это значило намеренно его обидеть. Так он мог говорить только с тем, в ком уверен на 100% – с самим собой, но говорить, действительно, о своём друге, обращаясь в замке сонета к себе самому в лице друга – «славлю я тебя в себе», благо тема сонета – «эгоизм» поэта.

Как мы увидим далее, вся эта череда сонетов 62—68 состоит из философских сонетов, подводящих некий итог, содержащих обобщения. А так как делать окончательный вывод об адресате мы будем по совокупности всей информации этой череды, то далее станет понятно, что оставить сонет 62 вне череды сонетов 62—68 невозможно – он строго лежит в русле философских обобщающих сонетов и имеет того же главного персонажа – друга поэта.

Сонет 63

В сонете отсутствует обращение к адресату.

Упоминание персонажа в третьем лице (his) однозначно определяет его, как молодого мужчину. По намёкам становится ясно, что этот персонаж – друг поэта.

Поэт называет персонажа «моей любовью – my love», что мы встречали во многих сонетах, посвящённых другу. Как правильно воспринимать «любовь» Шекспира к мужчине, он сам уже давал разъяснения в сонетах 20, 39 и 42 – ничего кроме дружбы под этим не подразумевается.

Сонет 63. Оригинальный текст
Against my love shall be as I am now,
With Time’s injurious hand crushed and o’erworn;
When hours have drained his blood and filled his brow