Вирус
– Я познакомился с взрослой девочкой. Ей лет 17. Она хорошая и добрая. – внезапно вывалил Иван, отгоняя дурные мысли об отце.
– Так – так, это что-то новенькое, расскажи мне поподробнее.
– Ничего особенного, просто девочка. Но она, как глоток свободы в этом месте. С ней очень легко и очень интересно. – делился Иван, и улыбка стала наполнят его глаза.
Он делился сокровенным. Монотонным голосом он изливал ей то, чем давно хотел поделиться.
– Уверен, что сегодня я её снова увижу. – с надеждой в голосе сказал он.
– Конечно. – она встала и осмотрелась вокруг, – Давай сделаем так, я сейчас поеду по делам, а ты тут собери свои вещи и будь готов к 16.00, когда я заеду и заберу тебя.
Он поднял голову и посмотрел на неё с вернувшейся грустью.
– Заберите меня, пожалуйста в 19.00, я хочу погулять.
Она понимающе кивнула: «Хорошо, в 19.00, так в 19.00».
Взяв сумку, она попрощалась и ушла.
Оставшись наедине, Ваня завалился на диван и провалился в сон. Он проснулся от звука включившегося телевизора – начался учебный день. Двенадцатилетний пацан лежал на кровати и вертел в руке телефон. Потом, что-то вспомнив, Ваня открыл запись, сделанную ночью и начал слушать ночные колебания, как он про себя назвал моменты, когда ровная дорожка превращалась колыхания. Открыв наугад среднюю, та что была дольше, чем обычно он услышал материнский голос, который коряво произносил его имя. Мурашки побежали по всему телу, а холодный пот покрыл всю спину и лоб. Материнский голос говорил: «Ваня, Ванечка, солнышко моё. Не расстраивайся, всё будет хорошо, скоро всё наладится, и мы встретимся»
Это же те самые слова, что он слышал во сне. Но как это возможно. Ваня перемотал на начало, до ровной линии и припал к динамику.
Было слышно, как он сопит, а потом, он отчётливо услышал, как дверь открылась, и знакомый цокающий звук наполнил квартиру. Каждое цоканье эхом отдавалось в сердце мальчишки, дыхание его участилось. Звук нарастал, приближаясь, пока не замер.
В тишине, было слышно, как колотится его сердце, готовое выскочить наружу. «Но как это возможно? Этого не может быть. Это спокойно зашло к ним в квартиру» – лихорадочно носились мысли в голове Ивана.
– Иван, Ваня, Ванечка, солнышко моё, – прозвучал материнский голос, – не расстраивайся. Всё будет хорошо, скоро всё наладится, и мы встретимся. Совсем немного надо подождать. Всего лишь малость, главное будь сильным и не сдавайся. Обещай мне.
Снова тишина, слышен только звук какого-то движения. «Она гладит меня по голове» – догадался Ваня.
Потом раздались шаги на лестнице.
«Я хочу ещё посидеть возле него. Ещё минуточку» – умоляла мать. Видно, что собеседник ответил отказом. Послышалось ужасающее цоканье, сперва замершее недалеко, а потом поспешно удалившееся за дверь, хлопок которой отрезал мечту от суровых реалий.
Иван зажмурился. В это невозможно было поверить.
Ещё раз двадцать он прослушивал этот отрывок, пока не минимизировал запись до приятного фрагмента – голоса матери.
Осознание того, что вечером он покинет этот дом, что придётся последнюю, третью часть того мира изжить из себя угнетала его. Возникали мысли о том, что возможно и жизнь, в полном понимании слова закончилась. Постепенно время подошло к 16.00. Ваня оделся и спокойно вышел на прогулку.
Сегодня он не играл в баскетбол, он спокойно сидел на скамейке и ждал Таню. Ждал и запоминал каждый фрагмент этой площадки, запоминал аромат воздуха, запоминал лица соседей, улыбался наблюдая ссоры у шахматной доски.
– Привет! Чего сидишь? Почему без мяча? – Таня возникла из неоткуда, напугав Ивана так, что от неожиданности он подскочил.
– Откуда ты взялась, ведь только что тебя не было? – возмущённо спросил Ваня.
– Уметь надо, – жуя жвачку отрезала она. – играть будем? Где мяч?
Иван сел обратно и опустил голову. Он себя почувствовал полностью беззащитным и подавленным, из глаз неконтролируемо потекли слёзы. Ваня зашмыгал носом.
– Да ладно, – возмутилась Таня, – С чего вдруг?
Она села рядом и обняв Ивана, притянула к себе.
– Давай, рассказывай, что там у тебя? – мягким и вкрадчивым тоном голоса поинтересовалась она.
– Папа пропал. Я остался один. Сегодня вечером меня заберут в интернат или детский дом, не помню, как это правильно называется – после непродолжительной паузы затараторил он.
– Стоп, стоп. Как это папа пропал? – она посмотрела ему в глаза.
– Вот так, не пришёл вчера домой. Психиатр сказала, что с работы ушёл, а домой не пришёл, и всё, теперь я один, – из глаз снова потекли слёзы.
– Так – так, понятно. – было видно, что она о чём-то быстро думает. – Значит так, когда придёшь домой, найди родительскую фотографию и вскрой её, посмотри за фотографией.
Она встала, одёрнула вниз олимпийку и посмотрела вокруг.
– Мне пора идти. Сделай, как я тебе сказала.
Ваня смотрел непонимающе на неё. Слова Тани были очередным ударом по его психике в этот вечер.
– Откуда ты знаешь… – начал он.
– Сделай так, как я сказала. Обещай мне. Обещаешь? – требовательно спросила она.
– Да, обещаю. – протянул он.
– Отлично, – она наклонилась и поцеловала его в лоб, словно старшая сестра, – я побежала.
Она ушла, и Ваня снова остался один. Старики играли в шахматы, активно переживая, а он силился понять, только что произошедшее.
Дома он первым телом метнулся к фотографии, вскрыв её он нашёл записку, написанную отцовским почерком.
«Привет сын!
Рад, что ты читаешь это письмо, значит Таня сделал всё правильно.
Я устал так жить, в этом мире, который душит, и от которого веет могилой, когда ты пусть и жив, но ты мёртв.
Не могу тебе много говорить, но прошу сделать только одно. Сегодня, в 21:55 спускайся на первый этаж, к двери в подвал, там тебя будут ждать. Сделай это, и мы с тобой обязательно встретимся.
Твой Папа.»
Ваня в трансе привалился к стене и сполз на пол, затем снова перечитал письмо и посмотрел на часы – было 18.15, в 19.00 за ним должна приехать Елизавета Викторовна. Он быстро набрал её номер и стал считать длинные гудки, после пятого она ответила.
– Ваня, я через 5 минут выхожу и еду к тебе. – было слышно, что она торопится.
– Нет, нет, не надо. Елизавета Викторовна, не надо приезжать сегодня. У меня такое ощущение, что я сюда больше не вернусь. Все так пропадают и не возвращаются. И если я не вернусь, то хочу последнюю ночь провести тут, дома, а завтра поеду с вами. – начал выдумывать на ходу Иван.
Психолог помедлила, что-то обдумывая на том конце.
– А ты уверен, что справишься один? – усомнилась в правдивости она.
– Да – да, конечно, я справлюсь. – пытался неуверенно убедить её Иван.
– Не думаю, что это хорошая мысль, еду к тебе, собирай вещи. – строгим тоном приказала она и повесила трубку.
Ваня схватился за голову. Ловушка. Крах надежд, что делать? Решение пришло само – раздался стук в дверь. Иван нерешительно встал и не выглядывая из комнаты крикнул: «Кто там?»
– Давай быстрее открывай, врун. – голос Тани был возбуждён.
Успокоившись, Иван открыл дверь, всё ещё опасаясь, что за ней будет не Таня, а Иное. Она легко впорхнула в квартиру, бросив беглый взгляд вокруг, оглядела Ивана с ног до головы.
– Молодец, что не переоделся в домашнее, времени нет, будет импровизировать, надо двигать сейчас, пошли, – и она, схватив Ивана за рукав, потащила в сторону выхода.
– Не понял, зачем, куда – начал упираться он.
– Мы не ждём 21.55, мы идём сейчас, да риск велик, но выбора у нас нет, в противном случае с сегодняшнего вечера начнётся твоя пустая интернатовская жизнь, – медленно, чётко выговаривая каждое слово, смотря ему прямо в глаза, выговорила она.
– Но… – всё ещё до конца не осознавая упирался Иван.
– Ты отца хочешь увидеть? – пустив в ход козыри, выпалила она.
– Да. – опустив глаза сдался Иван. – Сейчас, подожди.
Он вбежал в комнату, собрал наспех одежду в рюкзак, туда же засунул своего робота лазутчика, предварительно проверив его работоспособность. Оглядев комнату, словно прощаясь с ней, он вернулся к Тане.
– Идём. – спокойно сказал он.
Оба медленно вышли из квартиры. Иван закрыл квартиру и заботливо убрал ключи в карман куртки.
– Они тебе больше не понадобятся, – не оборачиваясь «подбодрила» Татьяна.
Тихо спустились на четвёртый этаж, миновали третий. Когда до цели осталось преодолеть ещё два, их тени заметил сотрудник «Росгвардии» и засвистев в свисток побежал к входной двери подъезда.
– Бегом – скомандовала девушка.
Прыгая через несколько ступеней, выдав полностью себя, они побежали вниз. Когда они достигли двери подвала, дверь в подъезд распахнулась и росгвардеец в маске, ворвался, занеся резиновую дубинку над головой. Таня оттолкнула в сторону Ивана, резко присела на корточки и нанесла резкий удар мужчине в область паха. Противник охнул, выронил дубинку и схватился руками за свою промежность. Не тратя времени, Таня провела ещё три удара: два по коленным суставам вояки и последний – хук в челюсть. Преследователь, который готов был сорвать планы беглецов, рухнул на кафель тамбура подъезда, тяжело, сипя выпустив воздух.
– Всё, идём, сейчас прибегут остальные, – Таня рванула дверь подвала на себя, зашла во внутрь и включила свет. Ваня заглянул в подвал, вниз вела крутая сваренная железная лестница, где тянулись длинные трубы.
С улицы послышались звуки.
– Спускайся первым, – и она толкнула Ивана на железную лестницу, – я быстро.
Таня вернулась к телу, лежавшему без сознания. Вытащив у него газовый баллончик из-за пояса, она положила его в проёме двери, распылителем направив в сторону тела. Примерившись, она с силой захлопнула дверь. Наконечник распылителя сорвало и всё содержимое баллона оказалось в тамбуре.
– Отлично, у нас теперь есть достаточно времени. – она зашла в подвал и закрыв дверь, установила дополнительную металлическую поперечину, блокирующую открытие двери.
Они быстро спустились вниз. Таня, включив фонарик, жестом показала, что нужно бежать направо. Сверху донеслись крики. Больше не останавливаясь, они побежали в нужном направлении, быстро удаляясь от места входа. Температура возрастала, лоб Ивана покрывался потом. Через десять минут путешествия, по жарким коридорам с трубами, они пришли к стальной двери, с механическими запорами. Таня посветила на дверь, надпись на ней гласила «Биологическая угроза. Ни при каких обстоятельствах не открывать»
– Нам точно сюда? – испуганно спросил Ваня.
– Только и сюда, только теперь тихо и медленно. Там мы будем в безопасности от вояк, но будет другая опасность.
– Иные? – со страхом в голосе спросил Ваня.
– Угадал, но на самом деле они не страшные, они просто глупые и кровожадные, на них ещё надо наткнуться, а это получается не всегда. – она опустила взгляд вниз, продумывая что-то. – Главное не бояться, а спокойно действовать. Было бы сейчас десять вечера, они бы все уже вышли наверх, лакомиться наземной живностью. Но так, как мы немного рановато, то придётся быть уши в остро и глаз алмаз. Главное не напороться на них. Ты понял?
– Да, – протянул он и достал своего робота. – Уверен, что он нам сможет помочь. Он бесшумный, сигнал с него передаётся на телефон. Всё, что они видит.
Таня с улыбкой на лице наблюдала за Иваном, потом обняла его и сказала: «Мне повезло совершать этот пусть с тобой, напарник».
Засовы отошли и сразу же сработала беззвучная сигнализация – включились зелёные световые маячки, расположенные под потолком. Беглецы юркнули в узкую щель, и Таня затворила дверь, вернув засовы в исходное положение.
По другую сторону царила жуткая вонь. Вокруг валялись обглоданные скелеты животных: собак, кошек, птиц, крыс, перемешанные с разлагавшимися остатками новых жертв. Они шли медленно, проверяя каждый метр пути. Пройдя, примерно полчаса они услышали впереди какой-то шум. Иван аккуратно отодвинул Таню и выпустил своего робота на разведку. Тот бесшумно продвинулся вперёд. Иван активно прокладывали ему путь по экрану телефона, используя виртуальный джойстик. Шпион двигался вперёд, пока не вышел на освещённое место. Это был заброшенный коллектор, откуда в разные стороны отходили другие тоннели. Там находилась группа жутких чудовищ.
От ужаса Иван тихо крякнул – Татьяна закрыла ему рот руками.
Жуткие, человекоподобные создания рылись в разбросанном рядом мусоре. Один из них, словно был создан из человека и насекомого. Тонкие, волосатые лапки выходили из человеческого торса, их было штук восемь, ноги отсутствовали. Лапками он находил остатки еды и жадно засовывал себе в рот. Другой, развалившийся у стены, был похож на нечто невообразимое: тело его напоминало овал, из которого торчали рёбра, Иван насчитал их штук тридцать, на протяжении всей длины. Из плеч у него выходили маленькие культяпки, а роль рук выполняли перепончатые лапы полутораметровой длины, росшие из нижней части его тела. В стороне от него, в листьях бумаги, рылось сморщенное, маленькое создание. Оно было похоже на собаку, если бы не одно «но», вместо головы, у неё была пасть и широкие ноздри, словно нос отрезали, оставив огромные дыры, без глаз и с дырками ушей, на тонких металлических, роботизированных ногах. Из этой пасти, вниз, текли кровавые слюни, окрашивая мусорный наст помещения. Четвёртый и пятый, дрались за что-то в противоположном углу помещения.
Внезапно, то, что было похоже на собаку, что-то почувствовало и повернулось телом в сторону робота. Остальные последовали её примеру. С экрана, на Таню с Иваном смотрели пять отвратительных монстров, неизвестно кем созданных, которые постепенно приближались к рукотворному созданию Ивана.
Таня выхватила телефон у мальчика из рук, и ловким движением направила шпиона в левый тоннель. Вся свора нечисти ринулась за ним. Таня, хорошо управляла роботом, направляя его всё дальше и дальше от коллектора. Скорость у шпиона была впечатляющая, чудовища ели поспевали за ним. Дождавшись, когда шум утихнет, она вернула телефон Ивану и дёрнула его за рукав: «Быстро идём».
Иван побежал аз ней, одновременно управляя роботом, к сожалению, на бегу это было не очень удобно, и скоро преследователи настигли свою цель.
Через 5 минут они подошли к ещё одной двери, Таня потянула затворы, а потом с силой толкнула дверь, то был очередной коридор.
– Тут уже безопасно, – с грустью сказала она и повела спутника вперёд.
Миновав приличное расстояние, они вышли к просторному помещению, в котором было с десяток дверей. Таня подвела Ивана к двери с табличкой «801».
– Туда ты должен уже зайти один. По-другому никак, я лишь проводник. – с грустью сказала она и опустила голову.
Иван посмотрел на неё, потом на табличку, повернул ручку двери и вошёл внутрь.
В помещении, за столом, спиной к нему сидел отец. Его руки выполняли монотонные движения, было похоже, что он что-то гладит.
– Отец? – окликнул его Иван.
Мужчина встрепенулся и повернулся на стуле к сыну. От ужаса Иван отпрянул назад. У отца были пустые глазницы, а рот его был распорот от уха, до уха, огрубевшая кожа вокруг кровоточила. Из-за спины выглянула мать.
– Мама – воскликнул Иван, и подался вперёд.
Мать, цепляясь ногтями забралась на плечо к отцу. Всё, что осталось от матери, представляло собой, сшитые вместе кисти рук, емкость с жидкостью и голова, находившаяся сверху.
– Сынок, наконец-то ты с нами. Я так счастлива, что мы снова вместе. Давай я тебя обниму – проговорила мать, засветилась в улыбке и спрыгнув с безопасного плеча, засеменила к сыну, цокая по бетонному полу ногтями.
Иван почувствовал, что всё плывёт у него перед глазами и потерял сознание.
– У нас опять ничего не вышло, – с досадой проговорила Елизавета Викторовна, отключая диоды от головы Ивана.
– Его подсознание не хочет принимать, что родители мертвы, – констатировал мужчина в голубом халате. – теперь оно смоделировало Татьяну, чтобы пройти военных. Он борется, постоянно моделируя их, возвращая их, пусть и в таком обличие.
Они находились в небольшом кабинете, где стоял компьютер, для сканирования и моделирования сознания. На столе, утыканный диодами, лежал Иван.
– Ничего, я добьюсь его возвращения в нормальную жизнь и получу государственную премию за способ возврата. Это будет прорывом в психиатрии. – гладя Ивана по волосам, спокойным, уверенным тонов сказала психолог.
– Не уверен, что он хочет возвращаться в этот мир, – возразил мужчина.
– Это не ему решать, – металлическим голосом заключила она.
