Папа подарил мне оленя

Через пару минут кофе был разлит по чашкам и ароматом окутал кухню. Кофе же помог Лео справиться с похмельем. Каких только чудодейственных свойств не обнаружишь в этом чёрном напитке, особенно если в это поверишь. Гость Лео осматривал кухню в деталях, выглянул в окно и также пристально оглядел каждый элемент улицы, будто бы фотографировал все эти элементы и выкладывал в какой-то свой, ему только известный мистический «Инстаграм». Закончив осмотр, Энри обратился к Лео и Маттиасу:

– Где вы вообще висните, ребят? Какие тут у вас клёвые тусы?

– Да по-разному тусим, – начал Лео, – в основном дома начинаем у кого-то, далее двигаем в клубешники, а затем – в бары.

– И что за бары?

– «Стрекоза» – классный и «Дрен» наших друзей, – на этот раз ответил Маттиас.

– И всё? Пара крутых баров? Негусто.

Оба, Лео и Маттиас, чувствовали себя забитыми школьниками, которые от старшеклассников узнали пару крутых вещей и теперь щеголяют этими фактами, и тут вот их раскусили и смеются над их весьма неглубоким познанием. Они почувствовали смущение.

– Ну, много ещё чего есть… Но лучшие пати – те, которые мы сами организовываем.

– Ну, это понятно. Лола описывала мне вашу вечеринку, как вы готовите всё. Думаю, клёво получится. Возьмёте помочь с организацией?

– Не вопрос, – быстро выпалил Маттиас.

А Лео задумался: мало того, что кажется абсолютно невероятно, что брат Лолы – крутой чувак, так она ещё умудрилась рассказать ему о вечеринке так, что этот крутой чувак заценил. Воистину невероятно! Тем временем тошнота от похмелья прошла, и наступила тошнота от того, что этот Энри не может быть соседом Лео. Хотя…

– Чувак, а ты не хочешь перебраться в наш город вообще? У меня комната как раз свободная, и я соседа ищу. Смотрю, ты крутой мужик, взорвал бы этот город.

– Ха! Норм предложение, спасибо. Но, увы, не выйдет, у меня столько дел в моём городе, столько движа, людей… Прости, я просто не смогу всё это бросить. Но было бы круто жить по соседству.

«Вот облом», – продолжил думать Лео, будто бы от его скоропалительного предложения малознакомому человеку стоило ожидать успеха. Вон, даже Маттиас глаза выкатил от удивления, мол, от тебя ли, Лео, ждать спонтанностей? Хотя так порой не хватает спонтанностей, особенно когда жизнь укутывает тебя в джойдивиженскую грусть. Что ж, соседом Энри не станет, тогда хоть потусить с ним можно нормально.

– Кстати, пацаны, – вспомнил было Маттиас, – я сейчас же в магаз с Лолой, а потом не могли бы вы подойти к Дренам, чем-нибудь поможете?

– Да без проблем, Мэт, – отозвался Энри, удивив Лео, ведь Мэтом его друга называет уж очень ограниченный круг самых близких друзей, и, видать, Энри уже в этом кругу.

– Оки-доки, тогда покажу тебе город в двух словах и в двух шагах, а потом рванём к Дренам.

– А кто такие Дрены, ребят? Вы чего-то говорили, они будто бар держат?

– Не совсем, – начал пояснять Лео, – у них велосипедная мастерская и бар в одном здании, днём – велосипеды, вечером – выпивоны и тусы. Самое кайфовое место в городе, там все тусят, собственно, там и пати будет.

– Неплохо, неплохо. Мои друзья недавно тоже бар открыли, но это даже клуб скорее. Там пара сцен, площадки разные, выставки тоже проходят, короче, чего только нет. К ним уже даже чуваки из TDCC и M83 закатывали. Будете у меня в городе – велкам.

«Офигеть», – пронеслось в голове Лео, и это была самая правильная мысль после такого рассказа. Козырнуть братьями Дрен было высшим шиком, но даже братья Дрен не могли завлечь к себе кого-нибудь знаменитого вне их города. А тут такие звёзды. Лео поймал себя на мысли, что при всей ненависти к слову «звёзды», используемому при описании каких-либо музыкантов, он таки произнёс его, хотя и в мыслях. Шок был сильный. Такое же чувство испытывал и Маттиас, который с изрядной долей скепсиса заметил:

– Да ладно! Эти чуваки играют так, что собирают большие залы.

– Так ведь и клуб немаленький. Вот, зацените.

На этих словах Эрни показал ребятам некоторые фотки с концерта, фотки клуба, бара, селфи, где он запечатлён с разного уровня знаменитостями. Это была настоящая инди-сцена, из разряда «маст», то есть одним только фактом посещения этого заведения можно было хвастаться не меньше, чем дружбой с братьями Дрен или Томом, масштаб есть.

– Круто, чувак, настоящий крутяк, – будто лишённый словарного запаса, лишь смог вымолвить Лео.

– А-то! Так что приезжайте, затусим!

– Обязательно!

На этом решено было закончить посиделки и двинуться в путь. Все трое вышли на освещённую и обогреваемую солнцем улицу и, жмурясь, натянули свои очки. Попрощавшись ненадолго, они разбрелись в разные стороны – Маттиас в сторону своего дома, чтобы захватить Лолу и двинуть в супермаркет, Лео с Энри же пошли к трамваю, который бы увёз их в центр города. Знакомство с Энри, его внешний вид, его рассказы превращали все самые крутые вещи вокруг Лео в никчемные, обыденные, даже можно сказать серые, а сам город – в глухую провинцию, наполненную провинциальными ребятами вместо крутых чуваков, которыми он всегда считал свой круг общения. От этого не было ни зла, ни обиды – ведь и злиться было не на кого, и обижаться тоже. Лео брёл по улицам со своим гостем, показывая то то, то это (а ведь Лео был большим фанатом этого города и знал его до мелочей), чем пытался удивить Энри, а тот делал вид, что ему интересно или что он услышал в рассказе Лео нечто необычное. Понимая с каждым шагом, как далёк он, Лео, от крутизны своего нового знакомого, он буквально впал в отчаяние, но ненадолго, ведь за упадком вдруг появился подъём, мотивация – хотелось расти. Расти над собой, расти над городом, расти над привычками, расти над обыденностью, изменять мир вокруг, изменять мир внутри себя, ломать и крушить старое, созидать и взращивать новое. Революция, одним словом, как любил провозглашать Лео. Энри казался недосягаемым со своей крутизной, но Лео, будучи заядлым мечтателем, знал, что достичь этого уровня реально. Нужно только послушать чуть больше треков, увидеть чуть больше картин и скульптур, посетить на парочку больше мероприятий и тусовок – и вуаля! Это казалось рядом, но Лео даже и представить себе не мог, что прямой путь, который он начертал себе в голове, может привести лишь к ещё большей банальности. Не в количестве, а в качестве дело, Лео. Не нужна тебе парочка произведений и вписок, тебе нужна тусовка таких парней, как Энри и его друзья. Да вот только проблема, что, сменив компанию на новую, ты теряешь старую, и не будет уже ни Маттиаса, ни Тома, ни Марго и её любовного треугольника, даже Лолы – и той не будет. Где-то в глубине души Лео понимал это, хотя и боялся себе признаться в полной мере.

Так, гуляя по улочкам, болтая мимоходом и параллельно размышляя о своей, в общем-то, никчёмной жизни, Лео был остановлен Энри, который вдруг заметил один антикварный магазинчик. Почему его взор упал именно на эту лавку – Лео оставалось только гадать, но его гость стал просто умолять зайти туда внутрь, будто бы там их ждал какой-то приятный сюрприз.

– У меня появилась идейка для вечеринки, ты заценишь. Только нужно обязательно сюда зайти!

– Ну ладно, – согласился Лео, тщетно пытаясь растолковать замысел Энри.

Магазинчик оказался действительно небольшим. Скромность размеров торгового зала неприятно компенсировалась нескромными величинами ценников. Энри лихорадочно пробирался вглубь антикварного хлама, пытаясь найти что-то, только ему известное. Лео оставалось только стоять в стороне и разглядывать всякие старинные безделушки.

– Энри, а ты уверен, что хочешь здесь что-то купить? Цены не из дешевых, а послезавтра будет блошиный рынок.

– Ага, уверен на все сто! Сейчас или никогда!

Такой подход заинтересовал Лео, и ему стало любопытно, чем всё это кончится.

– Пока мы шли, я совершенно случайно придумал рецепт нового пунша. Точнее, всё было так: я вдруг безумно захотел пирожков со сливовым вареньем, которое умеет делать Лола, и подумал, что она могла бы всех угостить этими своими фирменными пирожками с этим самым вареньем. А потом как бац! И осенило – к чёрту пирожки, в доме престарелых поедим! Нужен пунш, и именно из этого варенья. Итак, у меня секретов нет, записывай – водка, много водки, лимонный сок и обязательно сливовое варенье. А из чего лучше всего подавать водку? Правильно, из самовара, и тут, как будто бы случайно, на пути выросла эта лавка. И я понял: это знак, сейчас или никогда! Поэтому, Лео, я ищу самый настоящий русский самовар, старый, как эта трость или патефон. Ах, вот же он!

Из какого-то угла Энри весьма энергично выхватил огромный с золотым блеском самовар и высоко поднял его над головой.

– Вот он, звезда будущей вечеринки! И сколько бы он ни стоил – я беру этого красавца!

Лео это позабавило. «А что? – подумал он, – будет весьма кстати, этот чувак знает, что делает». С этой мыслью он вышел из магазина и стал дожидаться Энри снаружи – уж слишком соблазнительны были все эти предметы прошлого, чтобы не купить себе чего-нибудь. Здесь, у крыльца, его, борющегося с соблазнами, и нашёл Энри.

– Зацени! – воскликнул он.

– Неплохой. Действительно неплохой. И часто ты поддаёшься спонтанным идеям?

– Всегда! Ну, или почти всегда, – ответил Энри, доставая из кармана пачку сигарет. – Угощайся.

– Спасибо.

– Теперь, мужик, веди меня туда, где вы тусить надумали.

– Окей, тут как раз совсем недалеко.

Приводя в изумление случайных прохожих, они шли по улице, держа каждый одной рукой огромный старинный самовар. В него смогло бы вместиться столько водки, сколько хватило бы на три вечеринки, подумал сперва Лео, но позже, прикинув состав гостей, изменил свое мнение – хоть бы до конца вечера хватило. Затея с пуншем в самоваре ему, безусловно, нравилась. Ещё больше ему нравилось то, что он обзавёлся таким неординарным знакомым, который руководствуется очень смелым девизом в жизни и не боится принести в обыденность что-нибудь новенькое. Все герои на словах, но в реальности так часто возникает «надо подумать», «быть может, позже», «мне это сейчас не по карману». Фразы сомнения, будто подводные камни, прорывают дно корабля судьбы, который так хочет нестись по волнам, но, натыкаясь на камни, быстро идёт ко дну. Кораблекрушение судьбы делает человека серым, ординарным, притупляет его особенности. Крушение надежд ломает саму жизнь, и какой бы ветер приключений ни дул в твои паруса, ты уже не можешь повестись ни на какую авантюру, оставаясь дома на диване за просмотром фильма с простеньким сюжетиком, обвёрнутый, словно коконом, всевозможным хламом. Хлам, который мы тащим из магазинов в свои уютненькие квартирки, – будто океанская вода, пробившаяся сквозь прореху, тянет тебя на дно, а повседневная рутина подобно морским водорослям пожирает всё твое нутро. Короче говоря, гиблое это дело – сомневаться и отпугивать спонтанность. Хорошо, что теперь есть пример Энри перед глазами, который вдохнёт новую жизнь.

Болтая и предвосхищая вечеринку, они дошли до «Дрена», где уже кипели полным ходом подготовительные работы. Ещё на подходе Лео заметил суетящегося Тома, который бегал по заведению с каким-то огромным чёрным полотном, пытаясь разместить его на окнах. Жозеф традиционно стоял на баре и наливал всем кегельное пиво.

– Ребята, знакомьтесь – Энри, брат Лолы и наш новый член команды.

– Здорово! Я Жозеф, а это мой младший – Карло. Там стоят Лу, Марго, Макс, её парень, а этот в шапке…

– Привет, Энри, я Том, – перебил тот Жозефа, выпустив наконец из рук полотно и крепко пожав руку новому знакомому.

– Рад знакомству. Я тут самовар прикупил.

– Короче, – бросился в разъяснения Лео, – Энри – нереально крутой чувак! Я показывал ему город, как – бац! – он бежит в антикварный магазин без всяких разъяснений…

– Ну-ка, ну-ка, – живо заинтересовался Том, – типа если кто не будет алкоголь – пусть чай пьют. Так ведь?

– Слишком просто, дружище. В самоваре будет пунш, состоящий из водки, лимона и варенья от Лолы!

– Вау! Нестандартненько! – заценил задумку Том и потёр руки в предвкушении.

– Ага, Лу, ты поняла? Пунш из водки в самоваре. Я просто поражена, пати будет то что надо, – объяснила подруге затею Марго.

– Окей, окей, ребята, – прервал возгласы Энри, – его нужно немного отчистить, и он готов. Лола с Мэтом должны быть скоро, я надеюсь. А пока – говорите, что делать, а то у меня прям руки чешутся!

– Короче, мы тут начали окна затемнять, ещё нужно гирлянду пустить, – стал объяснять Том. – Кстати, все стикеры расклеили, а то ещё остались.

– Чёрт, я забыл.

– Я тоже.

– Блин, хоть бы кто-то напомнил…

– Ну вы даёте! Осталось всего несколько дней! – рассердился Том.

– Дайте и мне тогда стикеров, – вызвался Энри. – Кстати, сегодня какие крутые вечеринки есть? А то я у вас в городе ненадолго и хочу обойти всё по максимуму.

– О, это наш пацан! – обрадовался Том. – Короче, смотри, дружище, сегодня в «Докторе Эде» будет перформанс, а после него – туса и диджеи…

– Эй, Том, давай оставим всё это на вечер, а пока работы много, – бросился в критику Жозеф.

– Работа не волк, но ты прав. Я потом тебе всё объясню, добавь меня в ФБ, и я поскидываю ссылочки. И номер мой: 0—125…

На этих словах раздался сильный хлопок, и Жозеф отпрыгнул от бара. Он был весь облит пивом – не справился с установкой нового баллона с воздухом.

– Чёрт, твою мать! – выругался он. – Кто свинтил клапан?

– Это я, наверное, – из-за угла почти шёпотом ответил его младший брат, – сорянчик.

– Вечно ты не рассчитываешь силы, – бурчал Жозеф.

– Эй, эй, эй! Чего ругаетесь? – разрядил обстановку Маттиас, внося в «Дрен» сумки с продуктами и бутылками. Следом вошла Лола.

– Энри! Ты уже тут?!

– Лола! Сестрёнка! Рад тебя видеть! У тебя чумовые друзья.

Все на этой фразе мысленно шмыгнули с сарказмом. То, что из уст любого другого человека звучало бы как чудовищное непонимание ситуации и неумение разбираться в людях, от Энри исходило с весьма осознанной иронией.

– Да, они такие. Устроили весь этот движ, мы с Маттиасом просто удивлены. Правда ведь?

– Конечно! – ответил очень наигранно Маттиас. На этом не смог сдержаться Карло и залился пронзительным смехом.

– Карло! – закричали все хором, якобы показывая удивление его бестактности.

– Ахах, ребята, вы такие смешные, – ответила Лола и сама залилась смехом. С каждым днём она становилась всё роднее и роднее этому сообществу. Ещё чуть-чуть – и её смело могут назвать своей подругой все без исключения. Как жаль, подумалось некоторым, что она сдерживала себя так долго, ведь она прекрасно вписывается в компанию. Открытая, искренняя, любит подколы и понимает их и даже вроде смыслит что-то в нормальной музыке…

– Кстати! А почему у нас ничего не играет? – вдруг, как бы прочтя эту мысль, воскликнула Лола.

– Действительно! – поддержал Том, – не узнаю Дренов! У вас – и без музыки? Нонсенс!

– Карло! – пригласил Жозеф своего брата к пульту.

– Уно моменто, – отозвался тот, и «Дрен» наполнился потрясающе свежим треком от группы Nonn в обработке младшего Дрена.

Музыка вдохновила присутствующих продолжить работу, и всё закипело. Всё-таки без музыки никакая работа не может идти в радость, а вот простой, казалось бы, трек, и трудиться – одно удовольствие. Но самое приятное – трудиться под хорошую музыку в компании старых добрых друзей. Так что ситуация в «Дрене» была близка к идеальной.

Через пару часов все единогласно решили пообедать, и Лео отправился в ближайший кебаб и пиццерию и принёс кучу свёртков и коробок. После обеда работа продолжилась, и все в «Дрене», не теряя энергии и задора, сделали всё, что планировалось в этот день. Всё, за исключением стикеров, которые так и остались у каждого нерасклеенные. Ближе к вечеру Энри напомнил всем об обещанных вечеринках, и Том, перебивая остальных, бросился перечислять всё, что только есть сегодня ночью в городе. Выбор на правах гостя предоставили Энри, который с видом искушенного тусовщика выбрал парочку вечеринок – одну в стиле опен-эйр и другую в «Докторе Эде», с которой и начал его знакомить с городской ночной жизнью Том. Решено было всем разойтись по домам и переодеться. Для Лео выпала миссия приобрести у Сэма немного травы, чтобы вечер оказался просто волшебным и незабываемым. Впереди было часа полтора, и каждый разошёлся в сторону своего дома, чтобы потом снова собраться вместе для продолжения тусы в другой ипостаси.

– А что за Сэм? – спросил Энри, когда они уже приближались к дому Лео.

– Да чувак один, продаёт траву и всякое.

– Типа из вашей тусы?

– Не, он с нами не тусит. Да и вообще не особо общается. Не знаю, есть ли у него друзья или компания… Мэта он вообще не переносит, а со мной болтает иногда. Он странный немного. Говорят, он где-то в теракте был, и его контузило чуток.

– Хм, после контузии, говоришь? Я знал одного чувака после теракта. Ран у него не было, но головой тронулся – вступил в националистическую партию, хотя до этого был левым.

– Да ладно! – удивился Лео.

– Я серьёзно! Типа решил, что все теракты – от мигрантов, поэтому мигранты – зло и их нужно выгнать. Теперь бегает по митингам правых и участвует в демонстрациях. Однажды его побили его же собственные друзья, точнее, бывшие друзья, из левых. Но он не изменился, всё тусит с наци.

– Бывает же…

– Этот Сэм такой же?

– Да не… Хотя мы с ним про политику не говорили…

– Я просто правых не переношу. Просто не перевариваю. Столько лицемерия у них, столько ненависти. Ты вообще видел хоть одного счастливого правого?

– Э-э… не припомню, – напрягая память, ответил Лео.

– Вот я об этом и говорю. У них нет счастья, потому что в них есть ненависть. Ненависть ко всем – мигрантам, субкультурам, абстрактному искусству, евреям, левым, климату… Ко всем, одним словом. Лепечут вечно про свои традиционные ценности, а потом оказывается – тот насиловал женщин, тот домогался. Возьми хотя бы Билла О’Райли…

– Да, тот ещё тип.

– Лицемер. Не могу к таким спокойно относиться. Поэтому если этот Сэм – из правых, то лучше у него не покупать ничего, поверь. Он может тебя поносить за закрытыми дверьми самым суровым образом.