Папа подарил мне оленя
Через несколько мгновений картина для Дренов была упакована, и осталось только перекусить уже остывшим обедом. Запив еду соком, Лео вышел на лестничную площадку, закрыв за собой дверь. Прикрепив надёжно картину к велосипеду, через пару минут он встретил улицу, а ещё через двадцать минут уже закатывал велосипед в «Дрен». Зайдя внутрь, Лео обнаружил, что посетителей почти нет, за исключением девушки, которой помогал Карло, младший из Дренов.
– Привет, Карло, – поприветствовал он друга.
– О, здорово, старик! – поздоровался тот в ответ.
– Ты один сегодня, Жоза нет?
– Жозеф вышел купить пиццу.
– Уже слышал новость?
– О вечеринке у Маттиаса? Конечно! Мне Жозеф сказал, только жаль, что всё это будет аж первого сентября! Не могу дождаться.
– Да, я тоже. Причём удивительно, что Лола включилась в организацию и, похоже, хочет этой вечеринки больше Мэта, – поделился своими впечатлениями Лео.
– О как!
Не успел Карло произнести эту фразу, как в распахнувшуюся в рывке дверь вошёл старший Дрен, держа в руках две коробки с пиццей и полуторалитровую бутылку колы без сахара.
– О, Лео! – воскликнул он.
– Жоз! Сто лет тебя не видел!
– Круто, что ты зашёл! Смотрю, ты с велосипедом. Что-то случилось с ним?
– Да, небольшая проблемка с цепью и вот с этим креплением, не посмотришь?
– С превеликим удовольствием! Хочешь пиццу?
– Спасибо, буквально пять минут назад уже поел. А вот от кофе не откажусь.
В уголке у барной стойки стояла превосходная кофемашина. Она была очень дорогой и представляла гордость заведения. Зайти среди дня к братьям Дрен, поболтать по пустякам, поменять лампочку велосипедного фонаря и выпить чашечку эспрессо – это можно было смело занести в список обязательных туристических аттракционов города, ведь так много людей пользовались этой возможностью, чем увеличивали и без того непомерную славу братьев. Добавляло шика это ещё и тем, что оба брата обладали феноменальной памятью и помнили имена и истории всех своих посетителей.
– Я сделаю четыре чашки. Фиона, ты будешь? – спросил Карло гостившую в заведении девушку
– Да, спасибо, не откажусь, – скромно ответила она.
– Мне тут недавно Маттиас писал, у них будет вечеринка в честь переезда, – начал Жозеф.
– Ага, не могу поверить, что Мэт свалил. Но вечеринка будет знатным утешением.
– Только почему такая маленькая толпа? И почему они решили так скромно погулять в «Стрекозе»?
– Действительно, можно было бы у нас, – продолжил младший Дрен, – и места у нас больше, если вынести эти шкафы, конечно, и колонки мощнее. Короче, организацию вечеринки берём на себя.
– Вау! Я как раз хотел вас спросить, не поможете ли вы подобрать треки.
– Без проблем, Карло уже имеет пару новых треков, которые мы ещё не крутили, так что премьера будет специально для Маттиаса.
– Это супер, ребята! Сейчас же напишу Мэту.
Пока Лео строчил сообщение, Жозеф заметил картину, которая так и осталась на багажнике.
– А что это за картина у тебя? Не та ли, которую я хотел у тебя купить?
– Да вот, написал недавно… Думал, может, вам понравится, – скромно ответил Лео. Его завышенные амбиции редко сходились с его особенно утончённой скромностью. Распаковав свою работу, он вручил её в руки Жозефу.
– Неплохо, чувак, – с видом эстетствующего знатока сказал тот. – Я бы за нее восемьдесят дал, если тебя устроит.
– Было бы неплохо. По рукам!
– Повесим её на ту вот стену.
«Та стена», на которую хотел повесить картину Жозеф, была, естественно, не «той стеной» за стойкой бара, где видел в своих мечтах эту картину Лео. Теперь ей предполагалось висеть на стене рядом с дверью в подсобку, но стоило ли возмущаться, тем более что цена, за которую братья покупали картину, оказалась в два раза выше той, которую хотел запросить её автор.
Энтузиаст Карло тут же взялся за молоток, чтобы не затягивать с размещением произведения.
– Хорошая картина, – отметила вдруг Фиона. – Так ты художник?
– Нет, я физику изучаю, пятый семестр. А рисование – моё хобби, когда накрывает вдохновение.
– Он ещё на курсах преподаёт, но для малышей, – добавил Карло.
– Ну, они не такие уж и малыши, шестиклассники в основном.
– Как интересно. А я в хоре пою, а рисовать вообще не умею, – смущённо сказала Фиона, но, чтобы скрыть это лёгкое смущение, она продолжила, – а что за вечеринку вы устраиваете, ребята? Если не секрет?
– Ха-ха, это не секрет. Мой друг и сосед переезжает жить в другую квартиру, и в честь этого события и будет эта вечеринка. Ну, ещё и в честь того, что он скоро женится, и это что-то типа «вечеринка помолвки», или как-то так. Это всё через две недели будет, первого сентября. Если хочешь – приходи, думаю, ребята будут не против.
Последнюю фразу Лео сказал наугад, он ведь прекрасно понимал, что каждый человек в списке приглашённых тщательно обсуждался Маттиасом с Лолой и являлся предметом безусловного компромисса. Однако тот факт, что вечеринка может перебраться из менее тесноватой «Стрекозы» в более просторный клуб Дренов, давал право пригласить пару-тройку друзей и знакомых и тем самым ещё более насытить вечеринку энергией. По крайней мере, именно такое оправдание своему спонтанному поступку придумал Лео через мгновение после данного приглашения.
– Вау, я бы с удовольствием! Спасибо за приглашение. Я пока не знаю, какие у меня планы, но обещаю подумать.
– Я запомнил, – ответил Лео. – А как тебя найти, если что?
– Пиши в «Фейсбуке» – Фиона К.
– Отличненько, – несколько растянуто промолвил Лео, тут же зафрендив Фиону в «Фейсбуке», – я тебе напишу по ходу дела.
Чуть он убрал телефон в карман, как тот завибрировал – сообщение от Маттиаса: «Посмотрим, нужно обсудить с Лолой» – значилось там.
– Он хочет обсудить с Лолой.
– А что тут обсуждать? – неожиданно взорвался Жозеф, – его приглашают в самое крутое заведение города, но он собирается что-то обсуждать!
– Я не понимаю его в последнее время. Влияние Лолы, тут ничего не попишешь, – развёл руками Лео.
– Она его сильно изменила. Так всегда бывает: чуть ты находишь девушку – и уже через неделю ты не крутой парень, а слабак, который консультируется по поводу каждого шага, – заметил Жозеф.
– Простите, но это вы, парни, делаете нас рабами ситуации. И почему вы считаете, что не нужно спрашивать мнения у своей половинки, если ты собираешься устроить вечеринку? Почему мы должны слепо следовать любому вашему капризу? – вдруг резко, но полушутя выдала Фиона.
– Когда идёт речь о крутой вечеринке, тут не место для обсуждения. Это вопрос вкуса – либо ты ценишь крутизну момента, либо ты его не ценишь. Если ты его не ценишь, то в тебе рождаются сомнения, и ты идёшь консультироваться к девушке, чтобы найти в её отповеди оправдание для своей неуверенности дать трезвую оценку ситуации. Ну, и мы не будем спорить, что любовь и отношения, подобно вину, делают наши оценки менее трезвыми, – высказался Лео.
– Всё верно, – продолжала парировать Фиона, – любовь подобна вину, и его не принято смешивать с другими напитками, например, пивом, которое прекрасно подходит для друзей, или вискарём, которым можно обозначить случайных знакомых. Нет, мы пьём вино и наслаждаемся им, тем более что мы пьём вино не в одиночку, а вместе с самым близким и дорогим человеком, и когда одному хочется сменить напиток, то наиболее корректно спросить мнения своего возлюбленного, а не подливать в бокал недопитого вина пильснер.
– Я не уверен, что понял эту аналогию с алкоголем, – так попытался разрядить ситуацию слабый в аналогиях Карло, – но хочу заметить, что Маттиас действительно сильно изменился за последнее время, и он практически исчез из общественной жизни – ни на вечеринках его нет, ни на концертах. Я его лишь пару раз за месяц видел, и то оба раза совершенно случайно. А ведь когда-то он просто не выходил из этого заведения, готов был тут сутками просиживать да лясы точить. По такому Маттиасу я скучаю.
– Я тоже, – вздохнул Лео.
– И я. Нам не хватает тебя, наш друг Маттиас! – обращаясь к невидимому Маттиасу, сказал Жозеф. Закончив фразу, он резко повернулся, подбежал к бару, достал четыре холодных пива и, откупорив бутылки, раздал присутствующим.
– За дружбу, – громко произнёс он, – пусть пиво никогда не заканчивается в наших жизнях!
– За дружбу!
– За неё, мать её!
– Э, Карло, тут девушка!
– Ничего страшного.
– Сорри, Фиона, но тебя я считаю одной из нас.
– Мне это льстит.
– Карло, просто лучше помолчи. Выглядит так, будто ты хочешь сказать, что Фиона абсолютно непривлекательная и ты рассматриваешь её только в качестве друга.
– Ну, знаешь ли, Жозеф, это лучше, чем откровенно клеиться. Так что спасибо за честность, Карло! За дружбу!
И тут она подмигнула ему, подняла руку с бутылкой, затем сделала большой глоток.
– Ну, знаешь ли, Фиона, – начал Жозеф, – может, он ночами не спит, а всё думает о тебе?
– Это правда?
Фраза попала в точку, лёгкий троллинг зажёг щёки Карло и погасил глаза Лео – Фиону он нашёл симпатичной, но спорить ради неё со своим другом ему не хотелось.
– Ладно, я запутался во всех этих ваших схемах, аллегориях, недосказанностях, скрытых подтекстах. Почему бы людям не быть проще? В простоте вся сила! Кто проще, тот и мощнее, – попытался сменить тему Жозеф.
– Это почему ещё? – возразил ему брат.
– За своими якобы премудростями ты прячешь элементарную трусость. Тебе не хватает смелости просто сказать человеку «Я люблю тебя» или «Я тебя ненавижу», «Ты мне нравишься» или «Ты отличный друг». Нет, ты громоздишь башню из аллегорий, эвфемизмов: «Ты подобна бутылке вина, а я ведь так люблю вино, особенно сухое». А вдруг окажется, что ты – человек слабый во всём этом словесном строительстве и всё, что ты имел в виду, – лишь то, что ты хотел бы выпить с этим человеком винишка, а твой собеседник, ведомый лингвистическим флёром, уже понапридумывает себе черт знает что!
Все нашли эту фразу достаточно забавной и остроумной. Лео же подумал, что в принципе Жозеф прав! Как много раз он, Лео, старался скрыть свои эмоции, свои симпатии и антипатии за стеной громоздких фраз, и сколько раз он не находил ответа в своём собеседнике. Чем ярче была эмоция, тем сложнее и выше выстраивалась стена из фразеологизмов, эвфемизмов, синонимов, тем сложнее было разгадать эту фразу человеку, для которого она предназначалась. Лео оставался непонятым, но зато со стеной из никому не нужного словесного хлама.
– И вот подумайте, – продолжил свою мысль Жозеф, – как много времени мы тратим на эту свою неуверенность в словах и эмоциях? Если ты чего-то хочешь, так и скажи это: «Я хочу» – всего два слова. Нет, ты начинаешь тянуть время, начинаешь нервировать своих друзей этими «Я подумаю», или «Я ещё не решил», или как сейчас – «Мне надо спросить у Лолы». А сам-то ты чего хочешь? И ведь что интересно: ну поговорит он с Лолой – и что дальше? Скажет ему Лола, что гулять у нас – хорошая идея, так он начнёт строчить поэмы, что, мол, мы подумали и вообще, решение было тяжёлым, бла-бла-бла, короче, если вас не затруднит, мы были бы рады провести вечеринку у вас. И вся эта галиматья вместо короткого «да». А если Лола будет против?
– О, друг, тут ещё сложнее, – подхватил мысль Лео, – тут начнётся буквально словесный шторм, спасите наши души! Он напишет, что идея замечательная, но вечеринка, мол, долго обговаривалась и обсуждалась, и вообще, ему стоит учитывать мнение Лолы и идти на компромисс, ведь он почти что женатый человек, и они не хотели бы никого расстраивать, хотя находят идею провести всё в «Дрене» весьма и весьма привлекательной, но в «Стрекозе» было бы намного лучше, хотя и не настолько лучше, чем в «Дрене», но чуть лучше ведь там… что там? Там что-то, что безумно нравится Лоле, и вообще, делает это она наперекор нам, и прочая ахинея. Кто-то посчитал количество слов?
Карло показал две оттопыренные пятерни:
– У меня закончились пальцы на второй фразе, и ещё закончилось пиво. Кто-то ещё будет?
– У меня есть.
– А я не откажусь.
– «А», «я», «не», «откажусь» – всего четыре вместо короткого «да». Это то, о чём я говорил, – произнёс Жозеф под одобрительный смех. – И мне захвати, Карло.
– Короче, ребята, пока план остаётся прежним: готовим всё у вас, и я очень сильно постараюсь убедить Мэта и Лолу, ну, на случай форс-мажора. Они должны согласиться. Просто обязаны. Подумайте только – если мы так редко видим Мэта на вечеринках сейчас… ну, вы все, я-то его вижу каждый день, вернее, видел, то что будет потом, после переезда? Эта вечеринка – словно похороны, только веселее.
– Да уж! За нашего друга Маттиаса! Да упокоится его душа в истории этого района! – съязвил Жозеф.
– За него!
Не успели они закончить тост, как дверь открылась и в заведение вошли двое посетителей, вваливая свои неуклюжие велосипеды.
– О, Марин и Дамиан! Рад вас видеть, как вы, ребята? – как обычно горячо поприветствовал своих клиентов Жозеф. Пить дальше пиво и обсуждать жизнь было бессмысленно, да и Фиона начала собираться.
– Мне пора, ребят, была рада познакомиться, – сказала она, обратившись к Лео. С нетерпением жду вечеринки!
– Да, было приятно познакомиться, я напишу ещё детали, – ответил он ей.
– Спасибо, пока!
– Пока.
– Пока, Фиона! – протянул ей на прощанье Карло.
Было видно по его далеко устремлённому взгляду, что эта девушка для него действительно что-то значила, в голове у него наверняка рождались какие-то планы, идеи, тактики и стратегии.
– Так между вами что-то есть? – спросил напрямую Лео
– Нет, пока ничего. Но, чувак, она мне безумно нравится, просто безумно! Она такая… такая свежая, какая-то оригинальная, необычная. Она не похожа ни на кого, что-то совершенно космическое! Да, она – девушка с Марса, я таких ещё не встречал!
Обилие эпитетов выдавало влюблённость. Лео ничего не оставалось, кроме как порадоваться за друга. Порадоваться за ещё одного друга, которого охватила любовь.
– Мм, давай, чувак, действуй! Она и вправду особенная. Желаю тебе с ней успехов!
– Спасибо, дружище, спасибо! А у тебя что? Есть уже кто-то?
– Пока никого. Полный ноль, пустота и одиночество. Может, это всё из-за этого переезда? Знаешь, мне тут нужно нового соседа искать, и я ума не приложу, кого найти, и кто этот человек вообще будет… Эта неопределённость просто сводит меня с ума!
– Представляю. А у Тома спрашивал?
– Не-а! Том, конечно же, должен быть первым в списке тех, кого нужно спросить в таком случае, но я почему-то о нём не подумал.
– Эх ты, болван! Не мучай себя – спроси у Тома, и дело с концом!
– Ахаха, точно, ты прав!
Карло пошёл помогать брату со вторым велосипедом. Лео допил своё второе пиво, вглядываясь в окно, затем оставил несколько монет в банке для общественных нужд заведения и начал прощаться.
– Ладно, чуваки, очень был рад всех вас видеть! Но нужно гнать, сегодня ещё работа, буквально через час, – объяснил он свой уход.
– Давай, Лео, тоже были рады тебя видеть!
– Пока! Не забудь спросить Тома и выкинь чушь из своей головы! Нам твоя голова ещё понадобится для организации вечеринки! – подмигнул ему Карло.
– Хорошо, обещаю, больше никаких проблем! Только вечеринка!
– Только она, мать её!
На этом они попрощались. Лео выкатил велосипед на улицу и поехал домой, счастливый приятным общением, вырученными за картину деньгами и полный идей для предстоящей вечеринки. «Только бы Лола не дала маху», – крутилось в его голове. Но что оставалось делать? Скрестить пальцы и держать кулаки. Всё должно получиться! Всё обязано пройти идеально! Лучшая вечеринка района, которая выкинет Маттиаса за его пределы.
Лео взял курс к своему дому. Ему нужно было собрать вещи – альбом, пастель, пару учебников – сегодня он намеревался дать урок по цвету. Зайдя домой, он бросил взгляд на незавершённую картину. Попытался напрячь мозги – но ничего не выходило, образ застрял в голове неоконченным, и ему требовалась муза для рождения шедевра. Муза ещё, видать, спала и не знала, как остро Лео нуждается в её помощи. За отсутствием музы время шло неминуемо, и Лео уже опаздывал на работу. Впопыхах накинув кардиган, он выбежал на улицу с перекрученной лямкой рюкзака, прыгнул на велосипед и с почти что бешенной скоростью устремился в художественную школу.
2
Странный этот период – конец августа. Вроде ещё тепло, даже жарко, а день уже короче: ты только задумал пройтись с друзьями по аллее, поедая мороженое или попивая холодное пиво, а золотистый цвет предзакатного солнца уже окутывает город словно лёгкой паутиной. Как будто смотришь триллер, где все герои ещё веселятся, но ты-то знаешь, что неминуемо вылезет маньяк-убийца и разрушит всю идиллию. Так же и с августом: все наслаждаются летом, весь город будто в безмятежном танце, но пройдёт каких-то несколько дней – и все будут кутаться в пальто и куртки, стараясь спрятаться от серости сентября с его холодным дыханием. Но пока – август, пусть же лето сыграет в полную силу свои финальные аккорды!
Велосипеды с невозмутимой лёгкостью обгоняют пешеходов, всё тонет в сладкой ленивой неге. Люди возвращаются из отпусков, заполняют свои профили в соцсетях миллиардами фотографий морских путешествий, видео с прогулками по лесам и горам, всюду встречаются весёлые отдохнувшие лица. Город после знойного июля оживает, бары, кафе и рестораны обновляют меню и дизайны сайтов, вывесок, клубы освежают плейлисты, витрины магазинов меняют своё содержимое. Нет, город ещё не готов к плотной работе и серьёзности, но приступает к ним постепенно, еле дотрагиваясь. Раз – и начинают свою работу какие-нибудь курсы, два – и вам приходит сообщение, что спортзалы готовы вас принять после летнего отпуска, три – утром через открытые окна вас будит крик и смех детей, спешащих в школу или детский сад. Всё оживает, одаривая друг друга бодростью и свежестью.
Вот и Лео, отдыхавший весь июль и пол-августа, теперь спешит на своём велосипеде на курсы в художественную школу, чтобы преподать урок живописи своим юным подопечным. Они же, в свою очередь, преисполнены вдохновения и впечатлений от поездок с родителями в разные концы света. Так с новой энергией после каникул они приступают к занятиям. Лео, как и любой преподаватель в этот августовский час, готов выслушать все их занимательные рассказы о летних путешествиях, необычных местах, экзотической еде и тому подобное. Можно ли сказать, что эти рассказы так уж интересны для Лео? Конечно же, нет, но, будучи человеком творческим и эмоциональным, он найдёт в них много вдохновения для своего преподавания и новые идеи для изобразительного искусства своих учеников. Пока же он особо не думает обо всём этом, изо всех сил стараясь успеть к началу занятия, обгоняя прохожих, автомобили, минуя деревья и фонарные столбы.
Но Лео повезло, он практически не опоздал. Спешно припарковав велосипед, наш герой пулей вбежал в здание. Художественная школа, в которой он работает, занимает весь первый этаж четырёхэтажного жилого здания, имея вход со стороны дороги. В ней было три класса – два для живописи и один для скульптурного мастерства, небольшая приёмная и зал с кухней, где обычно проходили небольшие выставки и вернисажи творчества учеников школы. Оба класса живописи работали в три смены, класс же скульптуры ограничивался двумя занятиями в день. Помимо Лео и Тома преподавали искусство две девушки – Лу и Марго. Все они, за исключением Лео, были профессионалами своего дела, то есть учились, либо уже окончили художественную академию. Лео в эту компанию попал случайно: год назад он делал татуировку у мастера, который оказался парнем Марго. Разговорившись и поняв, что Лео срочно нуждается в работе (а Лео всегда и во всём нуждался срочно – будь то поиск работы, соседа, идеи для гулянки и всё тому подобное – уж таков его характер), он позвал его на вечеринку, где познакомил с Марго и владельцами художки. Этим владельцам – 38-летнему художнику-графику и его жене-ровеснице – принадлежали две школы в городе, и они оба предпочитали работать во второй, чем дарили необычайную вольницу Лео и его коллегам. Посмотрев на той вечеринке несколько его работ, они незамедлительно приняли решение взять Лео в штат. Подобный поворот судьбы в своё время вызвал удивление у многих друзей и знакомых – ведь кто мог подумать, что инфантильный мечтатель Лео со своими художествами смог зацепить профессионалов. Тем не менее вот уже год, как Лео преподаёт, хотя за этот год ему доверяли только десятилеток. Более младшей группы в этой школе не было – группа от шести до десяти была на полном попечении владелицы школы. В то же время взрослые группы были в руках Лу, Марго и Тома. Несмотря на то, что Лео безумно хотелось заниматься с учениками постарше, его просьбы будто никто не слышал, постоянно обещая другую группу в будущем. Тем не менее время шло, и его ученики прикипели к своему чудаковатому преподавателю, который всегда вбегал в класс, на минуту опаздывая, с перекошенными очками, рюкзаком на одном плече и развязанными шнурками. То же самое повторилось и сейчас: когда Лео оказался в здании, он слышал, как Том уже начал свой урок у старшей группы, и нос к носу столкнулся с Лу и Марго – девушки работали в основном днём и пили кофе с Томом до начала вечерних курсов, а потом шли по домам либо спешили по каким-то делам.
– Привет, Лео, и пока, хорошего урока! – обычная их фраза, которой они встречали запыхавшегося Лео.
– Привет, девчонки, и пока. Был рад вас видеть!
– Увидимся где-нибудь!
– Непременно!
Последнюю фразу он буквально прокричал, добегая до класса.
– Всем привет! Поздравляю с началом занятий. Очень рад вас всех видеть! – отбарабанил он.
– Мы тоже, Лео!
– Привет!
– Как отдохнул летом?
– Спасибо, очень хорошо, но в городе. А вы как?
– Я был у бабушки
– А меня в летний лагерь отправили.
– А мы…
– Ой-ой, всё очень интересно, но мы не успеем начать урок. Давайте после занятий каждый расскажет, где был, за чашкой чая, окей? – поспешил прервать шум и гам Лео.
– Давай! – хором прокричали дети.
– Итак, есть ли у нас в группе кто-то новенький?
Новеньких не было. «Ну и хорошо, – подумал Лео, – так будет проще, сразу перейдём к цветопереходу».
– А есть ли у нас в группе отсутствующие?
И таковых не оказалось, на радость Лео. Он не сильно любил повторяться и объяснять предмет по два раза. Это как с картиной, объяснял Лео: есть подлинник, а есть копия. Первое объяснение – всегда лучше, ведь это подлинник. Тем, кто пропустил занятие, достаются копии. Вроде то же самое, но не так круто, как оригинал. Да и копировать гораздо скучнее, чем творить, поэтому каждый раз, когда группа была в полном составе, сердце Лео охватывала радость.
– Что ж, дорогие мои, сегодня мы с вами приступим к очень сложной теме, но одновременно очень интересной – цветопереходу. Помните, как в прошлом году многие из вас, если не все, испытывали проблемы, когда нужно было в одном предмете перейти от одного цвета к другому?
Дети смущённо кивнули. Ещё бы – никому не хочется громко сознаться в своём несовершенстве, тем более детям.
– В мае вы меня забросали кучей вопросов о том, как нарисовать море на закате, когда было множество цветов и оттенков у воды. Сегодня мы постараемся решить эту проблему. Хоть море мы рисовали акварелью, но достаньте пастель, мы начнём с неё.
Ученики послушно полезли в свои рюкзаки и мешки и достали пастель с альбомами. У двоих пастели не оказалось, и Лео выдал им школьные запасы. Порывшись в кладовой, Лео нашёл шар, один полюс которого был зелёный, другой – жёлтый, и цвета плавно переходили друг в друга, так что экватора было не различить. Обычный резиновый мячик, на самом деле, с которым так любят играть собаки на прогулке. Этот мячик и предполагалось нарисовать детям, тренируясь в цветопереходе. На демонстрационном мольберте он изобразил то, что имел в виду, объясняя в деталях технику. Затем попросил детей повторить рисунок в своих альбомах, себе же выкроив время для интернет-серфинга.
– Лео, посмотри, я правильно делаю?
Это задавала вопрос Мария. Она была прилежной ученицей, с задатками таланта и в то же время неуверенности. Талант перерастал в технику, неуверенность – в кучу вопросов, на некоторые из которых даже Лео не был в состоянии дать ответ. Заметив, что Лео помогает Марии, о помощи попросил её сосед по парте, а затем сосед соседа, и так всему классу вдруг оказалась необходима поддержка и консультация учителя. Про интернет на некоторое время пришлось забыть.
Наконец, справившись с простым мячиком, Лео нашёл своим ученикам более сложное задание – фотографию замёрзшего на морозе окна, в которое светило солнце и где белый, синий и серый имели градиент и плавно перетекали друг в друга. Эту фотографию теперь требовалось изобразить ученикам. Лео раздал каждому из них по своей собственной копии изображения и дал понять, что те, кто не справится с рисунком на уроке, вынуждены будут закончить его в качестве домашнего задания. Таковы уж были правила школы. На следующий урок дети будут демонстрировать свои художества и решать, у кого работа получилась лучше всех, присвоив победный балл. Тот, у кого будет больше всего баллов к Рождеству, получит бесплатный билет от школы в художественный музей. Собственно, ничто так не мотивирует к труду, как возможность приза, пусть самого пустякового, но наличие приза увеличивает мотивацию до небес, если, конечно, уподобить мотивацию дереву, которое растёт, питаемое стимулами.