Пакт Молотова–Риббентропа – детонатор мировой войны или шаг к Победе 1945 г.?
11 февраля Учредительное собрание избрало Эберта президентом республики. Новое правительство, сформированное из социал-демократов, представителей демократической и католической партий, возглавил Шейдеман.
А теперь от внутриполитической борьбы в Германии вновь вернемся к положению на Западном фронте. В декабре 1918 г. верховному командованию Германии удалось отвести всю армию за Рейн. Ни одна ее часть не попала в плен. Правящие круги в Германии вздохнули с облегчением: план сохранения армии казался выполненным. Правда, армия была уже не прежней: она быстро поддавалась влиянию революции.
Германское командование по возможности саботировало ультимативные требования союзников. Так, Германия продолжала закладывать новые подводные лодки, хотя по условиям перемирия должна была сдать весь свой подводный флот. Всего на немецких верфях строилось 64 лодки. Германия срывала план поставки локомотивов и вагонов, а в числе сданных ею паровозов было много неисправных.
«Я думаю, – признавался Гофман, – что пока Антанта не имеет никакого представления, что делается у нас, иначе она давно потребовала бы, чтобы мы прекратили плутовать. Антанта все еще полагает, что у нас сохранилась крепкая армия и что мы играем с ними комедию»[19].
Между тем срок перемирия истекал. От Антанты пришло требование прислать уполномоченных для продления перемирия. Нота была направлена в адрес верховного командования Германии. Немецкое военное командование воспользовалась этим, чтобы подчеркнуть, что Антанта не считается с берлинским правительством. На предварительном совещании с германской делегацией начальник Генерального штаба генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург предлагал при продлении перемирия добиваться следующих условий: предмостные укрепления и нейтральная зона на правом берегу Рейна уничтожаются; граница проходит по Рейну, причем между Германией и оккупированными областями сохраняется свобода сообщений; оккупационная армия должна быть сокращена и блокада снята.
12 и 13 декабря в Трире германская делегация вела переговоры с маршалом Фошем. На протесты маршала по поводу затягивания выполнения условий перемирия председатель германской делегации Эрцбергер заявил, что срок был дан слишком короткий, что и сами союзники со своей стороны не выполнили обещания дать Германии продовольствие. Фош никак не среагировал на это утверждение. Тогда Эрцбергер указал на опасность революции: армия и страна находятся в состоянии опасного брожения, возможен переворот. Это Фош принял к сведению. Трирским соглашением перемирие было продлено еще на один месяц, до 13 января 1919 г. В качестве новой гарантии союзники оставляли за собой право занять нейтральную зону на правом берегу Рейна, к северу от кёльнского предмостного укрепления и до голландской границы. Об оккупации должно было последовать уведомление за шесть дней.
Тут же союзники выговорили себе свободный проход через Данциг и Вислу. В Данциг предполагалось выслать польскую армию под командованием генерала Галлера, которая формировалась во Франции.
Французы всеми силами поддерживали польских националистов в попытке возрождения Речи Посполитой в границах 1792 года. Месячного продления перемирия оказалось опять недостаточно; и к этому сроку союзники не закончили предварительных переговоров. К тому же Франция и не спешила, ибо заключение мира вынудило бы Фоша демобилизовать армию, а перемирие позволяло держать солдат под ружьем. Понадобилось новое продление, тем более что в Германии ширилось революционное движение. Эрцбергеру в Берлине пришлось ехать на вокзал окольным путем, так как в районе станции шли уличные бои.
14 января 1919 г. в Касселе правительственная делегация встретилась с германским верховным командованием. Они обсуждали линию поведения и решили предложить союзникам общий фронт против большевиков в обмен за уступки на Западе. Немцы готовы были впустить войска Антанты в Берлин, если там победит пролетарская революция. «Если они вопреки всему, – писал Гофман о спартаковцах, – захватят власть, Берлин займет Антанта. Такие перспективы не очень отрадны, но все же это некоторая страховка»[20].
Во время переговоров о продлении перемирия Фош потребовал в качестве штрафа за недоставленные локомотивы и вагоны присылки 58 тысяч сельскохозяйственных машин. Кроме того, маршал настаивал на подчинении русских военнопленных, находящихся в Германии, комиссии союзников, немедленном возвращении всего увезенного Германией из Северной Франции и Бельгии имущества и предоставлении немецкого торгового флота в распоряжение союзников для подвоза продовольствия Германии и другим странам Европы. На ответ немцам было дано 24 часа.
Эрцбергер просил увеличить срок, он возражал против всех пунктов. Маршал оставался неумолим. Эрцбергер снова воспользовался уже испытанным средством: германские уполномоченные пробовали пугать союзников угрозой революции и настойчиво предлагали свои услуги для борьбы с большевизмом.
Как только Эрцбергер получил сообщение о победе правых в ходе беспорядков в Берлине, он поспешил к маршалу Фошу. В своих мемуарах Эрцбергер писал: «Я отправился в 11 часов к маршалу Фошу на вокзал, где сообщил противникам только что полученное известие об убийстве Либкнехта и Розы Люксембург. Это сообщение произвело на всех присутствующих глубокое впечатление. Я тотчас заявил, что выдача сельскохозяйственного материала до 1 марта 1919 г. невыполнима: она разрушила бы немецкое сельское хозяйство и сделала бы невозможной будущую жатву».
Фош, настаивавший первоначально на том, чтобы 50 % машин было доставлено немедленно, сбавил две трети этого количества и согласился назначить конечным сроком выдачи 1 мая, и то лишь «в принципе». Так германская дипломатия обменяла кровь Либкнехта на машины.
16 января перемирие было продлено опять на один месяц, до 17 февраля 1919 г. Требования Фоша были приняты: немцы согласились предоставить весь свой торговый флот в распоряжение союзников для обеспечения Германии продовольствием. При этом германская делегация согласилась на смену немецкого экипажа – «постановление, принятое в защиту от большевизма», как признавался Эрцбергер.
Глава 5. Чудовищный мир
28 июня 1919 г. Антанта, угрожая вторжением своих армий в Германию, заставила министра иностранных дел Германии Германа Мюллера и министра юстиции Белла подписать Версальский мир.
По Версальскому мирному договору Германия обязывалась вернуть Франции Эльзас-Лотарингию в границах 1870 г. со всеми мостами через Рейн. Угольные копи Саарского бассейна переходили в собственность Франции, а управление областью было передано Лиге Наций на 15 лет, по истечении которых плебисцит должен был окончательно решить вопрос о принадлежности Саара.
Левый берег Рейна оккупировался Антантой на 15 лет. Территория на 50 км к востоку от Рейна полностью демилитаризировалась. В округах Эйпен и Мальмеди предусмотрен был плебисцит, в результате они отошли к Бельгии. То же самое относилось и к районам Шлезвиг-Гольштейна: они перешли к Дании.
Германия признавала независимость Чехословакии и Польши и отказывалась в пользу первой от Гульчинского района на юге Верхней Силезии, а в пользу Польши – от некоторых районов Померании, от Познани, большей части Западной Пруссии и части Восточной Пруссии. Вопрос о Верхней Силезии разрешался плебисцитом. Данциг с областью переходил к Лиге Наций, которая обязалась сделать из него вольный город. Он включался в польскую таможенную систему. Польша получала право контроля над железнодорожными и речными путями Данцигского коридора. Германская территория была разделена Польским коридором.
Всего от Германии отторгнута одна восьмая часть территории и одна двенадцатая часть населения. Союзники заняли все германские колонии. Англия и Франция поделили между собой Камерун и Того. Немецкие колонии в Юго-Западной Африке отошли к Южно-Африканскому союзу. Австралия получила Новую Гвинею, а Новая Зеландия – острова Самоа. Значительная часть немецких колоний в Восточной Африке была передана Великобритании, часть – Бельгии, треугольник Кионга – Португалии. Острова на Тихом океане севернее экватора, принадлежавшие Германии, область Киао-Чао и германские концессии в Шаньдуне стали владениями Японии.
Всеобщая воинская повинность в Германии отменялась. Армия, состоявшая из добровольцев, не должна была превышать 100 тысяч человек, включая контингент офицеров, не превышающий четыре тысячи человек. Генеральный штаб распускался. Срок найма унтер-офицеров и солдат определялся в 12 лет, а для вновь назначаемых офицеров – 25 лет. Все укрепления Германии уничтожались, за исключением южных и восточных.
Самое позднее, с 31 марта 1920 г. германская армия не должна будет насчитывать более семи дивизий пехоты и трех дивизий кавалерии.
В каждой пехотной дивизии должно состоять 410 офицеров и 10 830 рядовых, в кавалерийской дивизии – 275 офицеров и 5300 рядовых.
Артиллерия пехотной дивизии должна была состоять из двадцати семи 7,7-см пушек и двенадцати 10,5-см гаубиц, девяти средних и 27 легких минометов. Кавалерийская же дивизия должна была обходиться лишь двенадцатью 7,7-см пушками.
Тяжелой артиллерии полевые части не должны были иметь. Германской армии запрещалось вообще иметь противотанковую и зенитную артиллерию, а также танки и броневики.
Согласно статье 181 договора: «По истечении двухмесячного срока со дня вступления в силу настоящего Договора силы германского военного флота не должны превышать в вооруженных судах:
6 броненосцев типа “Deutschland” или “Lothringen”,
6 легких крейсеров,
12 контр-миноносцев,
12 миноносцев,
или равного числа судов для замены, построенных, как это сказано в статье 190.
Они не должны заключать в себе никаких подводных судов.
Всякие иные военные корабли, поскольку нет противоположного постановления настоящего Договора, должны быть сданы в резерв или получить торговое назначение».
Согласно статье 191: «Постройка и приобретение всяких подводных судов, даже торговых, будут воспрещены Германии».
Германия была лишена права пользоваться дальней радиосвязью. Согласно статье 197: «В течение трех месяцев, которые последуют за вступлением в силу настоящего Договора, германские радиотелеграфные станции большой мощности в Науэне, Ганновере и Берлине не должны употребляться без разрешения Правительств Главных Союзных и Объединившихся держав для передачи сообщений, относящихся к вопросам морского, военного или политического порядка и интересующих Германию или державы, которые были союзницами Германии во время войны. Эти станции могут передавать коммерческие телеграммы, но только под контролем названных Правительств, которые установят длину употребляемых волн.
В течение того же срока Германия не должна строить радио-телеграфных станций большой мощности как на своей собственной территории, так и на территории Австрии, Венгрии, Болгарии или Турции».
Ни армия, ни флот не должны были иметь вообще никаких самолетов и даже «управляемых воздушных шаров». Согласно статье 201: «В течение шести месяцев, которые последуют за вступлением в силу настоящего Договора, изготовление и ввоз воздушных судов, частей воздушных судов, а также двигателей для воздушных судов и частей двигателей для воздушных судов будут воспрещены на всей территории Германии».
Германия фактически теряла суверенитет над своей территорией. Так, все ее аэродромы должны были быть открыты для самолетов союзников, которые могли летать куда угодно и когда угодно. Кильский канал, проходящий в глубину германской территории, должен был быть всегда открыт для торговых и военных (!) кораблей союзников. Были объявлены международными путями реки Эльба, Одер, Неман и Дунай (от Ульма до впадения в Черное море).
Для наблюдения за выполнением военных условий договора создавались три международные контрольные комиссии.
Экономические условия договора сводились к следующему. Особая репарационная комиссия должна была определить к 1 мая 1921 г. сумму контрибуции, которую Германия обязана была покрыть в течение 30 лет. До 1 мая 1921 г. Германия обязывалась выплатить союзникам 20 млрд марок золотом, товарами, судами и ценными бумагами. В обмен за потопленные суда Германия должна была предоставить все свои торговые суда водоизмещением свыше 1600 тонн, половину судов свыше 1000 тонн, одну четверть рыболовных судов и одну пятую часть всего своего речного флота и в течение пяти лет строить для союзников торговые суда общим водоизмещением по 200 тысяч тонн в год.
Захват германского торгового флота представлял открытый акт пиратства. Любопытно, что то же самое союзники проделали и с российским торговым флотом, правда, без каких бы то ни было статей договоров. Сейчас русскоязычные ителлигенты-образованцы умиляются барону Вранглю, который-де сохранил честь русского флага, приведя в Бизерту русский флот под Андреевским флагом.
Любопытно, что Врангель увел из Крыма 134 вымпела, один малый миноносец утонул по пути, а вот в Бизерту прибыло около 15 кораблей. Риторический вопрос: куда делись остальные? Да «толкнул» их барон по демпинговой цене, а деньги большей частью разошлись по карманам французских адмиралов и генералов. Ну, конечно, кое-что досталось и самому барону, и его окружению. В Бизерте же оказались никому не нужные изношенные военные корабли. В 1925 г. Наркомфин оценил угнанные Врангелем торговые суда Черного моря в 8 млн 300 тыс. золотых рублей.
Аналогично белые увели и продали весь торговый флот из Мурманска и Архангельска. Адмирал Старк увел целую флотилию из Владивостока в Манилу и там продал американцам.
Помимо всего прочего, Германия в течение 10 лет обязывалась поставлять Франции до 140 млн тонн угля, Бельгии – 80 млн, Италии – 77 млн. Германия должна была передать союзным державам половину всего запаса красящих веществ и химических продуктов и одну четвертую часть из будущей выработки до 1925 г. Германия отказывалась от своих прав и преимуществ в Китае, Сиаме, Либерии, Марокко, Египте и соглашалась на протекторат Франции над Марокко и Великобритании над Египтом.
Весьма интересны статьи Версальского договора в разделе «Россия и русские государства». Согласно статье 116: «Германия признает и обязуется уважать, как постоянную и неотчудимую, независимость всех территорий, входивших в состав бывшей Российской империи к 1 августа 1914 года.
Согласно с постановлениями, включенными в статьи 259 и 292 частей IX (Финансовые положения) и X (Экономические положения) настоящего Договора, Германия окончательно признает отмену Брест-Литовских договоров, а также всяких иных договоров, соглашений или конвенций, заключенных ею с Максималистским Правительством в России.
Союзные и Объединившиеся державы формально оговаривают права России на получение с Германии всяких реституций и репараций, основанных на принципах настоящего Договора».
Статья вроде бы вполне приличная. Но уже в первой фразе заключена беспредельная наглость и глупость «версальских мудрецов».
К 28 июня 1919 г. по всей России шла Гражданская война, причем воевали не только белые с красными. Войну вели десятки националистических клик с красными, белыми и между собой. Никаких границ еще не было и в помине. Даже опереточные эстонское и латвийское правительства не могли договориться об общей границе, и дело дошло до вооруженных столкновений. Какие же «незалежные» государства должна была признать Германия и какие границы? Как показала история, единства в признании тех или иных границ в пределах бывшей Российской империи не было даже у самих западных союзников.
Статья 116 специально была написана союзниками, дабы заранее поссорить Германию с красной или белой Россией – без разницы.
Что же касается права России на репарации с Германией, то это было издевательство над двумя великими народами. С одной стороны, Россия в войне 1914–1918 гг. понесла людские и материальные потери куда большие, чем Франция, и по справедливости должна была получить большие репарации с Германии. Но, с другой стороны, Германия физически была не в силах выплатить уже наложенные на нее репарации Франции, Англии и Бельгии. Так что же могла получить Россия, что большевистская, что деникинская?
Оценивая Версальский договор, Ленин называл его грабительским и зверским: «У Германии он берет уголь, берет молочных коров и ставит ее в условия неслыханного, невиданного рабства»[21].
Еще более точной стала фраза: Версальский мир «является величайшим ударом, который только могли нанести себе капиталисты и империалисты… победивших стран»[22].
Замечу, что Ленин не был единственным, кто предрекал крах Версальскому миру, нечто подобное высказали десятки дипломатов и политиков Англии, США, Италии и Германии. Мир стал лишь двадцатилетним перемирием.
Еще в 1919 г. в Версале британский премьер Ллойд Джордж открыто заявил Франции о Польше: «Вы создаете новую Эльзас-Лотарингию, то есть причину новой мировой войны… Вы можете лишить Германию ее колоний, довести ее армию до размеров полицейской силы и ее флот до уровня державы пятого ранга. В конечном итоге это безразлично: если она сочтет мирный договор 1919 г. несправедливым, она найдет средства отомстить победителям»[23].
Уинстон Черчилль писал о Версальском договоре: «Территориальные статьи в Версальском договоре оставляли Германию фактически нетронутой. Она по-прежнему оставалась крупнейшим однородным национальным массивом в Европе…
Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными. Германия была принуждена к выплате баснословных репараций. В этом диктате нашли свое отражение гнев держав-победительниц, а также вера их народов, что побежденную страну можно обложить такой данью, которая способна возместить стоимость современной войны. Маршал Фош, генералиссимус союзных армий, услыхав о подписании Версальского мирного договора, удивительно точно сформулировал: “Это не мир. Это перемирие на двадцать лет”».
Глава 6. Гитлер приходит к власти
В 1914–1918 гг. англичане воевали с немцами не только оружием, но и массированной лживой пропагандой. В Англии впервые в истории была создана специальная пропагандистская служба, возглавляемая лордом Альфредом Нортклиффом.
Англичане запустили «утку» о том, что немцы массово отрубают детям руки. Британские СМИ немедленно раструбили об этом по всему миру. Тысячи людей во всех странах стали посылать письма с предложениями усыновить искалеченных детей.
Воспользовавшись продовольственными трудностями в Германии, британская служба пропаганды запустила «утку» о том, что кайзер приказал использовать жир из трупов для питания солдат.
В апреле 1917 г. в британском парламенте обсуждался вопрос о том, что немцы в массовом порядке отправляют трупы своих и вражеских солдат на корм свиньям. Этот факт стал поводом для объявления Китаем войны Германии.
С мая 1917 г. газеты Англии и США разворачивают фантастическую по масштабам пропагандистскую кампанию – немцы-де из садистских побуждений потопили огромный пассажирский лайнер «Лузитания», при этом погибло 1197 пассажиров и членов экипажа. Так, американская газета «North American» опубликовала рассказ, где кайзер Вильгельм II изображен в виде монстра, топящего женщин.
Что же произошло на самом деле? В обычной ситуации подводная лодка U-20 перехватить «Лузитанию» не могла, так как скорость лодки была как минимум в два раза меньше скорости лайнера. Но «Лузитания», как военный корабль, шла противолодочным зигзагом и буквально напоролась на лодку. U-20 выпустила только одну (!) торпеду, попавшую лайнеру в правый (!) борт. Через четыре минуты «Лузитания» содрогнулась от куда большего взрыва у левого (!) борта.
Водоизмещение «Лузитании» 44,4 тыс. тонн, водоизмещение лайнера «Джустиниа» куда меньше – 32,2 тыс. тонн. 19 июля 1918 г. «Джустиниа» была последовательно атакована тремя германскими подводными лодками, которые выпустили с 15 ч. 50 мин. 19 июля до 12 ч. 40 мин. следующего (!) дня шесть торпед. Лайнер «Джустиниа» тонул почти сутки!
А «Лузитания» от одной торпеды пошла ко дну через 18 минут! Ларчик открывается просто – на «Лузитании» находилось несколько сотен тонн боеприпасов, которые лайнер незаконно перевозил из США в Англию.
В 1981 г. автоматический подводный аппарат «Скорпион» обнаружил и сфотографировал огромную пробоину в носовой части «Лузитании» с левого борта. После этого британское правительство потребовало прекратить исследования, так как «исследователям могла грозить опасность», то есть официально признало факт наличия на «мирном лайнере» взрывчатых веществ.
Справедливости ради скажу, что клеветали на Германию не только англичане, но и русские офицеры и журналисты в 1914–1916 гг. Зато когда эти правдолюбы после Брестского мира в марте – апреле 1918 г. драпанули в германскую зону оккупации, то какие дифирамбы они пели кайзеру и его генералам, оказавшись в Киеве, Минске и Одессе.
После 1918 г. бессовестная ложь англичан об отрубленных детских руках и т. д. вылезла наружу. Так, в 1925 г. два британских журналиста объявили, что это они выдумали басню о трупах, поедаемых германскими свиньями, и т. д.
Немцы это читали. Они ежедневно узнавали из газет об унижениях и даже убийствах своих соотечественников, оказавшихся в Польше и Чехословакии. В 1914–1918 гг. германская армия показала себя лучшей в мире, и немцы не были побеждены на поле брани. Зато теперь Германия была расчленена и попала в финансовое рабство.
Германия физически не могла выплатить огромные репарации западным державам. Это стало предлогом для оккупации Рура французской армией, начатой 11 января 1923 г. На территории Рура проживало 10 % населения Германии, производилось 40 % стали, 70 % чугуна и добывалось 88 % угля всей страны.
Рабочие Рура объявили забастовку. Французские оккупационные власти в ответ ввели систему штрафов для забастовщиков и их предпринимателей. Французские войска расстреливали мирные демонстрации рабочих. Погибло 117 человек.
После оккупации Рура в Германии резко обостряется экономический кризис. Добыча каменного угля, производство чугуна и стали в течение года сокращаются почти наполовину по сравнению с предыдущим годом. Реальная заработная плата рабочих стала на 30–60 % ниже довоенной.
Инфляция достигла невиданных размеров. В июле 1923 г. золотая марка стоила 262 тысячи бумажных марок, а 5 ноября – уже 100 млрд!
Советский Союз стал единственным государством в мире, которое публично осудило оккупацию Рура французскими империалистами. 13 января 1923 г. ВЦИК принял обращение «К народам всего мира в связи с оккупацией Францией Рурской области». В обращении говорилось, что французский империализм совершил преступление в отношении немецкого народа, и указывалось, что «в эти решающие дни рабоче-крестьянская Россия снова подымет голос негодующего протеста против безумной политики империалистической Франции и ее союзниц. Снова и с особой энергией она протестует против подавления права германского народа на самоопределение».
20 января 1923 г. Президиум ВЦСПС постановил оказать материальную поддержку рурским рабочим в размере 100 тысяч рублей золотом. Всероссийский союз горняков перевел 10 тысяч рублей золотом. Горняки Урала отчислили заработок за воскресную работу, а рабочие Харьковского автомобильного и паровозостроительного завода – 20 % месячного заработка. ЦК Союза горняков послал 160 вагонов зерна. Кроме того, из СССР различными организациями было послано 1400 тонн ржи и отдельно два парохода с продовольствием. Всего населению Рурской области из России было доставлено свыше восьми тысяч тонн зерна. Надо ли говорить, что наше правительство отдавало последнее, вспомним голод в Поволжье в 1922 г.
22 января 1923 г. Компартия Германии публично призывает: «Разобьем Пуанкаре в Руре и Куно на Шпрее» (Пуанкаре и Куно – премьер-министры Франции и Германии).
В такой обстановке все без исключения большие и маленькие политические партии Германии высказывались против репараций Антанты и за возвращение Германии земель, населенных немцами.
Нетрудно догадаться, что большинство немцев в подобной ситуации стали симпатизировать наиболее радикальным партиям: коммунистам и национал-социалистам.
Еще 3 марта 1918 г. в Мюнхене возникла группа – Свободный рабочий комитет за хороший мир во главе с железнодорожным слесарем Антоном Дрекслером. Первоначально в нем состояло всего 40 членов. 5 января 1919 г. на базе кружков и комитетов, связанных с комитетом «Дрекслером, в пивной Мюнхена «Левенбрау» было провозглашено создание Немецкой рабочей партии (НРП). В ней состояло первоначально около 40 человек. К осени 1919 г. в партию вступили офицеры, унтер-офицеры и солдаты, включая ефрейтора Адольфа Гитлера, австрийца по происхождению. Замечу, что фамилию Шикльгрубер Гитлер никогда не носил.
20 февраля 1920 г. по предложению Гитлера Немецкая рабочая партия была переименована в Национал-социалистскую рабочую партию Германии (НСДАП).
