Гения безумного в нём не хранится бред.
Там лежат стихов моих черновики –
Не достали, не порвали чтоб враги.
«Что же странного, – Вы спросите, – в стихах,
Чтоб хранить их далеко в других мирах?
Неужели автор злобный диссидент?»
«Шутка это всё» – вот мой ответ.
«Фа-диезы, си-бемоли…»
Фа-диезы, си-бемоли,
Лиги, такты и триоли –
Тяжело же мне в ученье
Одолеть сих знаков чтенье.
Выпью чаю, отдохну,
А потом опять начну –
Гендель, Глинка, Бах и Лист.
Полька, вальс, кадриль и твист.
Круг тональностей квинтовый,
Ключ скрипичный, ключ альтовый…
Ничего не понимаю,
Что мне делать – я не знаю.
Нет, не быть мне музыкантом
И не петь в квартете альтом.
Да и что мне тот квартет,
Если я в душе – поэт.
Разговор с котом
В летней кухне ежечасно
Бьют старинные часы.
Кот мурлыкает напрасно —
Не получит колбасы.
Пост, дружище, – только мыши
Рацион пополнят твой:
Слышишь, бегают по крыше
Всей мышиною ордой?
Для меня ж пока картошка
И соленый огурец
Заменяют понемножку
Мясо, шпик и холодец.
Скоро, скоро праздник встретим —
Потерпи, пушистый брат.
Будем есть с тобой котлеты,
Пиво пить на брудершафт.
В сумраке храма мерцают лампады
Рождественская легенда
Седая сивилла в пещере гадала.
Змея рядом грелась у углей костра.
Пророчица гостя к себе ожидала
Высокого в час предрассветный утра.
Пока же на улице редкая темень —
Попрятались звёзды с луной в облака.
И воздух так густ, и земля, словно кремень…