Развитие объектов. Наука управления будущим

Примечание 3. Движение разума по планете в тех или иных его формах до сих пор пока не становилось действительно всеобщим в смысле причастности к нему всего человечества, распространения его на все народы, культуры, общности и личности, тем более разума в его конкретной культурно-исторической форме. И сегодня этот процесс также носит во многом искусственный характер. Вовлечение в ноосферу людей других культур, в том числе культур с иной рациональностью, пока не учитывает потенциала, способного развить, не вписывающегося в парадигмы разума, пытается исходить из универсальности и возможности унификации идеального бытия человека, бытия его мысли и духовной культуры. Однако это тупиковая и в сущности своей ошибочная концепция. Разум человечества существует и должен существовать как некоторая интегральная идеально-интеллектуальная активность во множестве культурно-исторических форм. На сегодня нет достаточных оснований для того, чтобы полагать, что существовала, существует или будет существовать некая «абсолютная» или «универсальная» форма разума как в истории человечества, так и в отдельно взятые исторические периоды, которая была бы превосходной над всеми иными в совокупности своих возможностей и обеспечивала бы ее всеобщность и повсеместность собственной универсальной эффективностью. Различные формы разума находятся в состоянии сосуществования и конкурентной борьбы, в ходе которых выявляются более эффективные (в тот или иной период, в том или ином отношении, в той или иной природно-культурной среде, относительно тех или иных аспектов функционирования либо перспектив развития тех или иных общностей и т. д. и т. п.).

§ 17. Регулирование и управление социальной и культурной жизнью (как способ и условие функционирования ноосферы), как все сферы социального устройства и динамики, культурно и метафизически обусловлены и, обретая различные формы в разных культурах, специфичны для «культур развития», в том числе в разные исторические периоды. Поскольку специфичен сам объект регулирования и управления.

Так, для культур развития характерны перспективный подход (основанный именно на понимании характера связи времен), творческая созидательность, активность во внутреннем и внешнем мирах, метафизически обусловленная самоуверенность, харизматичность, миссионерская манера реализации собственной самости в окружающем природном и социально-культурном пространстве, навязывание своих целей, ценностей, идеалов, норм, образа жизни, наступательность, для многих разновидностей этого типа культур – агрессивность, для других – понимающее терпение. Эти сущностные черты атрибутивны, органичны «культурам развития» и они реализуются как в характере активности культур, так и в организации жизни в обществе. Такие черты существенно реже проявляются в иных типах культурах, оперирующих преимущественно пространствами и порядками, они в них не доминируют, им не органичны.

Осознание культурами развития самих себя ведет к поиску таких форм регулирования и управления активностью, которые бы в определенной мере а) «гасили» активность народа, подключая разные позитивные и негативные инструменты, такие как, во-первых, «перенацеливание» духовной активности (в настоящее время перенацеливание через пропаганду, СМИ, Интернет на праздный образ жизни, на трату энергии в виртуальном мире, на погоню за мнимыми целями и симулякрами, формирование моды на семьи «child-free» (решая одновременно проблемы снижения темпов роста населения, снижения целевой активности людей, существенно усиливающейся в семьях с детьми, распространения потребительского образа жизни), во-вторых, «перекодирование» систем ценностей и ценностных ориентаций в пользу потребительства, индивидуалистической соревновательности, а также разврата, извращений, включая гомосексуализм, транссексуализм и тому подобных деградационных ценностных ориентиров, в-третьих, подавление сознания и воли (через распространение употребления алкоголя и наркотиков, через формирование СМИ катастрофического (подавленного) сознания и подавление таким образом сознания и воли) и т. д., б) направляли активность в сторону созидания (познание, конструирование, строительство), либо разрушения (чего-либо не значимого), либо освоения новых неосвоенных людьми пространств или аспектов бытия, либо завоевания освоенных пространств и внешнюю агрессию (что позволяет тратить энергетику и одновременно снижать харизматический потенциал путем физического уничтожения носителей культур (народа) в военных конфликтах), в) жестко и эффективно держали народ «в узде», пресекая разрушительные всплески активности моральными, правоохранительными, религиозными способами, в том числе путем активного навязывания клерикализма и активизации моды на религию и церковь.

Указанные черты обусловливают и специфическим образом организуют все аспекты регулирования общественной жизни на внутринациональном и международном уровнях – морально-нравственное регулирование, политическое и правовое регулирование, экономическое регулирование, информационно-идеологическое регулирование. Эти же черты обусловливают соотношение (пропорции) различных типов регулирующего воздействия в разных социальных образованиях, а также со стороны различных конкретных социальных субъектов в отношении разных социальных субъектов и образований.

Пример. Противоречие частного и социального обусловливает различное отношение к характеру регулирования разных аспектов жизни общества со стороны социальных субъектов разного типа, выражающее в разных ценностных и целевых установках по отношению к разным типам социальных образований (корпоративный и национально-государственный типы регулирования[93 - § 10 Примечание 3.]) и т. д.

Примечание 1. Сущностным началом феноменального проявления культур развития с их метафизикой является целеполагание относительно окружающего мира в его пространстве-времени, в особенности – метафизическое и мировоззренческое обоснование такого целеполагания, включающее положительную и отрицательную обратную связь удаленной во времени цели и – актуальной реальности и активности.

Имманентная потребность и потенциальная возможность формулировки цели обусловливает: а) характер организации и управления во всех сферах жизни общества, предполагающий целеполагающее (стратегическое) управление, управление удаленными целями и проектами, формирование соответствующих систем управления, б) формирование, воспроизводство и постоянное совершенствование в рамках рациональности культуры творчества, в особенности познавательно-научного, технического, технологического творчества, в) способы и механизмы осуществления активности в условиях наличия целей и творчества посредством создания нового, конструирования, наличия установки на постоянную инновационную активность как стиль жизни с одновременным сохранением традиции как основы культурного ядра. Таким образом, организация, воспроизводство, способы осуществления активности культур носят существенно целеобусловленный характер.

Это сказывается на организации внутренней активности культур развития, когда существует тенденция подчинения актуальной реальности – удаленной цели, жертвование реальностью во имя цели. Это сказывается во внешней реализации культур, в стремлении подчинения своей цели окружающего мира, уничтожения не подчиняющегося. Это сказывается в постоянной эволюции содержания социально-культурных образований, потребности эволюции форм регулирования, которые часто не успевают за изменениями, оказываются неэффективными, отвергаются либо игнорируются и это имеет место на всех уровнях организации общества от отдельных социальных групп – до международного сообщества и международного права[94 - Например: в организации планетарной жизни – решения ООН и постоянные сепаратные инициативы англо-саксонского анклава и его сателлитов.].

Примечание 2. Обозначенные характерные черты регулирования и управления, реализуясь через активность, несут во внутренний и окружающий мир различные пропорции сочетания «добра» и «зла», созидания и разрушения в зависимости от разновидности культуры развития. Так, может быть миссионерство «огнем и мечом», насильственным навязыванием своей самости, а может быть – терпимостью и воспитанием; может быть освоение иных миров методами индейских резерваций, а может быть – сохранение всех этнических групп с формированием объединяющей культуры и языка; может быть «зачисткой» несогласных, инакомыслящих и инаковерующих, а может быть – сосуществование с ними. Принципиальное различие здесь наблюдается между русской культурой – и иными ветвями культур развития (западноевропейской, иудейской, радикальной арабо-мусульманской).

Наиболее агрессивными среди культур развития оказываются эгоцентрические культуры, которые могут быть индивидуалистического, этнического и религиозного типов.

Примечание 3. Важной чертой культур развития и одновременно важным этическим регулятором является обостренный гуманизм, основанный на понимании уникальности и единственности каждого отдельного в этом мире, в том числе и в особенности живого и разумного. Это резко повышает мировоззренческие планки отношения к человеку, проявившиеся сначала в религиозных концепциях, затем в философских системах. Гуманизм – это не отвлеченная книжная идеология, но реальная практика деятельности, которая разнит проявления и формы гуманизма.

Важное наполнение гуманизма этическими и эстетическими компонентами было развито в русской философской мысли (особенно Н. Н. Федоров и его учение о воскрешении на основе науки, Ф. М. Достоевский и его идея «красота спасет мир», Вл. С. Соловьев и его «оправдание добра», Л. Н. Толстой и его этика непротивления злу силой), а в Европе породило просвещенческий гуманизм И. Канта, сугубо европейскую версию элитарного гуманизма Ф. Ницше, активизировано в идеях А. Швейцера[95 - Швейцер А. Жизнь и мысли. М.: Республика, 1996; Швейцер А. Культура и этика. М.: Прогресс, 1973.], в идеологии мультикультурализма.

Гуманизм в разных ветвях культур развития имеет различное содержание и форму – от всечеловечности до гуманизма для избранных с абсолютно жестоким и антигуманным отношением ко всему иному, превращаясь в отношении иного в свою противоположность. Такой суженный гуманизм, обусловленный эгоистическими культурными целями, с миссионерством как формой проявления такого гуманизма характерен для элитарных культур, культур «избранности», конкурентности, где гуманизм обращается в защиту «самых лучших» и «самого лучшего» («самого передового», «самого прогрессивного», «самого правильного» и т. д.). «Гуманизм» нацизма в отношении своих народов и его последствия для других народов в XX веке пока еще не забыты в мире. Гуманизм либерализма, ничем не отличающийся от нацизма, разворачивается на глазах современного человечества.

Причина специфики культурного прочтения гуманизма также заключается в метафизике культур развития, в понимании в разных культурах более совершенного (правильного, истинного, прогрессивного и т. д.) и менее совершенного (правильного, истинного, прогрессивного и т. д.) по специфическим критериям, отличающим культуры развития от культур циклов и культур вечности, формирующих различные основания этики.

Важным компонентом гуманизма культур развития является этика служения (идее, будущему), этика долга. Более того, есть основания полагать, что европейский и русский человек в общем тренде эволюционируют в сторону человека самопринуждения, человека долга, человека служения (идее, будущему, цели). Однако в европейской культуре есть и крайние (полярные, недиалектические) направления этики – этики консервативного (традиционного) типа (фанатизм на различной почве, как коллективистской, так и индивидуалистически-эгоистической) и этики бесцелевого процесса (этика текучести – «цель ничто, движение все», порождающая множественность форм при утрате целевого контекста, выражающаяся в скептицизме, плюрализме, анархизме, декадентстве, постмодернизме, разных формах мизантропии).

Основания этики, сформированные в культурах вечного возвращения (Индия), культурах вечности (Китай), в языческих мирах, в том числе в африканских культурах («длящееся настоящее»[96 - Удачное выражение «длящееся настоящее» принадлежит А. Бергсону.] повторения бытия, причем, без его рефлексии, соответственно, без стратегии и цели), отличаются от оснований этики культур развития. Так, индусский гуманизм, особенно буддийский гуманизм, иные в своих основаниях, несмотря на внешне схожие проявления. Этнически-региональное этическое решение конфуцианства, определяющее китайскую (японскую, корейскую) иерархию ценностей собственной исключительности посредством своей «единственно верной» формулы приобщения к вечности, также отлично от европейских и русских оснований этики.

§ 18. Объективно происходящая эволюция культур и цивилизаций не есть единообразный процесс совершенствования. Характер динамики и эволюции различных сфер жизни стран «культур развития», набор и динамика проблем и противоречий, закономерности эволюции всех культур есть результат материальной и идеальной реализации (развертывания) внутренней природы и культуры сущностными чертами культуры во взаимодействии с окружающим природным и социально-культурным миром.

Важнейшей спецификой характера эволюции культур развития является «спиралевидный» характер ее траектории, сочетание волновой природы с общим повышательным трендом. Волноообразность развития является результатом внутренних противоречий, в том числе «духа» и «тела» цивилизаций (циклы развития – в экономике (производстве, финансах, технологических укладах и т. д.), политике, праве, морали, эстетике, культуре в целом), повышательный тренд (собственно развитие) – есть результат реализации творческих черт культур в смысле постоянного созидания новых объектов и взаимодействий, в том числе путем заимствования извне и внутренней адаптации. Повышательный тренд одновременно есть наиболее эффективный механизм преодоления противоречий.

Сочетание волнообразности и поступательности эволюции охватывает собой отношения, институты и идеи во всех сферах жизни.

Наиболее импульсивной – предельно импульсивной из числа культур развития – зарекомендовала себя русская культура. Это качество сформировалось вследствие сочетания выдающегося терпения и выдающейся харизмы, в результате этого достижения наивысшей предельности, способности к предельному падению и величайшему взлету, к «возрождению из пепла» как птица Феникс, что отмечено русскими мыслителями.

Примечание 1. Противоречия западного мира как современного лидера культур развития на рубеже XXI века стали особенно острыми ввиду исчерпанности капиталистического пути развития, вхождения его в фазу гибели и перехода к социализму. Наличие антипода в виде социалистической системы в XX столетии, создав внешнего врага, вынудило капиталистическую систему сглаживать внутренние противоречия и замедлило распад капитализма. Однако после разрушения советского государства, реализовавшего первый в мире социалистический опыт развития (и продемонстрировав его возможность и успешность) капитализм вновь вернулся в свою истинную природу. Рост социальной несправедливости, периодичность и мощность кризисов, неуправляемость мира, антигуманные тенденции стали нарастать лавинообразно.

Важно понимать и то, что во избежание развития и распространения социализма на планете мировые деловые и политические элиты включили «задний ход», разрабатывая, создавая и внедряя в мире механизмы и технологии управляемого антиразвития (о понятии антиразвитие см. § 23)[97 - Потому что развитие на определенном этапе внушает элитам страх, потому что новое, неопределенное пугает возможностью утраты того, что есть. Стремится к новому только тот, кому «нечего терять», в чем гениально прав К. Маркс.].

Но это – одновременно и утрата объективной реальности (которая взывает и толкает к развитию), и утрата перспективы будущего, ускорение собственной гибели.

Капитализм погибает. Погибает его мировоззрение, становящееся с XX века мировоззрением антиразвития и смерти. Капитализм исповедует сегодня двуединую стратегию – либо столкнуть мир в прошлое, в феодализм, клерикализм, монархии, чтобы вновь (повторно) пойти по пути капитализма (в стиле «ретро»), либо столкнуть мир в войну, чтобы в результате колоссальных разрушений потребовалось возрождение с использованием капиталистических механизмов. Жертвой во имя сохранения либо ренессанса капитализма становится все человечество.

Эта человеконенавистническая практика и идеология должна быть разоблачена, продемонстрирована всему миру, стать вне закона.

Да, капитализм как «система выжимания пота», система выжимания из человека его возможностей через силу, работа «на износ», в том числе и в особенности через его животно-потребительскую мотивацию (животный страх, безысходность, зависть, низменные инстинкты, потребительская алчность, цинизм, жестокость, конкуренция и т. д.) ускорил развитие человечества и реализовал свое историческое назначение, позволив нарастить материальные и идеальные «мышцы цивилизации». Но эта эпоха прошла. Капитализм как антигуманная социальная конструкция должен уйти с мировой арены, оставшись в прошлом. Естественно, что некоторые выработанные в его рамках инструменты и механизмы буду сохраняться и развиваться в качестве элемента и механизма преемственности.

Примечание 2. Современное человеческое сообщество и его динамика стали сильно подвержены опосредованному, непосредственному и прямому воздействию и влиянию природы культур развития и характера их эволюции, «заражены» их противоречиями, проблемами, трендами. Так, противоречия и тупики социальности, геополитики, геоэкономики, характерные для природы и динамики культур развития (особенно европейской ее разновидности), обрели планетарный характер, распространились в первую очередь на культуры, тесно взаимодействующие с культурами развития, особенно в тех отношениях, в которых осуществляется взаимодействие[98 - Понятно, что менее подвержены либо совсем не подвержены воздействию изолированные культуры, в особенности некоторых народов Африки, Центральной и Южной Америки.]. Одновременно, предложенные культурами развития тренды становятся «мейнстримом» всей цивилизации. Более того, мир в целом начал воспроизводить «спиралевидный» характер траектории развития, сочетание в ней волновой и поступательной природы, в том числе периодически продуцируя мировые кризисы в разных сферах жизни человеческого сообщества (особенно научно-технической, экономической, политической, военной).

Примечание 3. Естественно, что внутренняя реакция различных иных культурных миров мира на колебательные процессы и повышательные тренды культур развития неоднозначна и порой противоречива. Эта реакция а) может быть нейтральной, б) может купировать те или иные процессы, в том числе в планетарном масштабе, в) может усугублять и ускорять те или иные процессы, становясь своеобразным катализатором.

Кроме того, собственная внутренняя активность иных культур может воздействовать на те или иные внутренние процессы в социальной динамике культур развития, провоцировать, усиливать либо сглаживать их внутренние характеристики.

§ 19. Современный мир находится в стадии перехода к некоторому (очередному) новому состоянию. Пока лишь начинают вырисовываться и конструироваться контуры будущей планетарной организации человечества. Однако конкуренция за место в этом новом будущем, мировая конкуренция за будущее уже идет полным ходом и постоянно усиливается.

При этом, если прежде конкуренция велась в сфере того, чтобы победить конкурента совокупностью наличных (современных) качеств и действий (то есть уничтожить или ослабить конкурента в современности либо максимально проявить и развить свои наличные качества, чтобы победить в конкуренции), то это вполне относилось и к конкуренции за будущее, которая велась за позиционирование настоящего в будущем. Однако теперь конкуренция за будущее не есть лишь следствие потребностей и толчков настоящего, а является самостоятельной задачей.

Современная конкуренция за будущее – это конкуренция нового качества, представляющая в себе триединство конкуренции а) за позиционирование настоящего в будущем, б) за позиционирование будущего в настоящем, в) за позиционирование будущего конкретных объектов в будущем средствами самого будущего. Содержательная новизна такой конкуренции заключается в характере сочетания материального и идеального, в характере соотношения объективного и субъективного, в характере и удалении во времени целей, наборе способов, механизмов, сил и средств конкурентной борьбы. Принципиальным основанием становится осознание управляемости будущим посредством воздействия на его материальные и идеальные ресурсы материальными и идеальными инструментами из настоящего.

Перефразируя формулу К. Маркса, можно сказать, что если раньше философия и наука объясняли (и предвидели) будущее, то теперь ставится и решается задача изменить его (сконструировать и создать будущее).

Новое качество конкуренции ведет к трансформации и обострению конкуренции как между государствами, так и государств с негосударственными хозяйственными и общественными структурами. Каждому участнику мировых процессов, включая культуры развития, в том числе России, необходимы серьезные интеллектуальные и волевые организационно-политические усилия и активные действия в этой конкурентной борьбе для того, чтобы занять достойное место в будущем.

Будущее цивилизации в его ключевых контекстах еще не определено. Не определен и характер доминирующих метафизик. Культуры развития, как и иные культуры, в современной конкурентной борьбе за будущее имеют свои достоинства и недостатки. У культур развития есть все шансы сохранить и нарастить свои конкурентные преимущества и сохранить доминирование метафизики «стрелы времени» в планетарном масштабе, в том числе посредством конкурентных преимуществ в исследовании природы и характера самого будущего и характера конкуренции будущего. Однако есть и шансы утратить свои преимущества и доминирующие позиции на планете, в том числе в отношении формирования будущего.

Примечание 1. Природа и характер конкуренции эволюционировали, как и все иные формы взаимодействия. В XIX–XX столетиях значительная часть планетарной социально-культурной и естественно-природной конкуренции проходила преимущественно в русле освоения естественной природы и развития техники, естественно-научной и технической ветвей проекта Просвещения, особенно мощно реализовавшись в четвертом и пятом технологических укладах. Шла конкурентная борьба в сфере наращивания материально-технического тела человеческой цивилизации. Основными направлениями и сферами конкурентной борьбы было получение доступа к исчерпаемым природным ресурсам (включая человека), обладание и распоряжение ими, за ресурсные пространства, за контроль ресурсных пространств, за научные и технические разработки для осуществления этого, за качество подготовки кадров в сферах естественных и технических наук, за качество организационно-управленческих решений в этой сфере и т. д. Здесь формировались параметры успешности и конкурентоспособности. На острие конкурентной борьбы были силы и средства естественных и технических наук, инженерно-конструкторская мысль в этих сферах. Уровень конкурентоспособности каждой цивилизации и культуры здесь зависит как от количества и качества ресурсов, необходимых для функционирования и развития культур и цивилизаций, так и от качества (эффективности) способов использования и переработки ресурсов.

При всем многообразии направлений и сфер конкурентной борьбы, ее видов и форм на протяжении двух столетий, сущностью конкурентной борьбы была борьба за пространство, которая велась в настоящем, за само настоящее и за настоящее как ресурс будущего, которое фактически выступало как продолжение и расширение конкуренции за настоящее. Причем, если даже возникала конкуренция с удаленной перспективой во времени (будь то в сфере техники или вооружений, новых перспективных рынков и ниш на рынках, на новые типы ресурсов или новые разведанные области и так далее), то будущее фигурировало также преимущественно в виде ресурсных пространств (в том числе в проектах «накопить средства», «сконцентрировать и мобилизовать ресурсы на проекты»). Время определялось лишь границей истощения тех или иных ресурсов, освоения пространств, выступало как основание начала нового целеполагания для поиска и освоения новых пространств. Такая конкуренция за будущее как «длящееся настоящее» всегда была в составе конкуренции.

Эта разновидность конкурентной борьбы продолжается в современности (§ 11), она будет продолжаться и далее как естественный компонент конкурентной борьбы. Культуры развития в такой конкурентной борьбе имели и имеют достоинства и преимущества, хотя также некоторые недостатки и слабости. Причем, достоинства и преимущества были обусловлены в первую очередь именно наличием метафизически обусловленной системы целеполагания и метафизически обусловленных масштабов видения бытия культур развития в пространстве и во времени.

Примечание 2. Конкуренция за будущее в его собственном качестве представляет собой иное гносеологическое и практическое образование, которое имеет дело с иным онтологическим образованием – будущим. Естественно, что исследование этого – специальная философская и научная задача, при решении которой необходимо философски, теоретически и эмпирически исследовать направления, основные сегменты, характер и формы конкуренции за будущее и в самом будущем[99 - Постановку проблемы см.: Селиванов А. И. Россия и Беларусь в мировой конкуренции за будущее// Ключевые проблемы в обеспечении экономической безопасности государств – участников Союзного государства. Материалы межгосударственной научно-практической конференции М.: АЭБ МВД России, 2011.].

Здесь возможно указать некоторые важные моменты.

1. Онтологическая специфика объекта (будущего состояния объекта, будущего нового объекта, будущего процесса, связи, взаимодействия) заключается в том, что будущий объект а) не существует вообще, даже в виде фрагментов, б) существует потенциально, в) не существует, но существуют отдельные его фрагменты (элементной базы, взаимосвязей, взаимодействий), г) объект существует с еще несуществующими в настоящем будущими свойствами, д) объект существует с существующими в настоящем будущими свойствами.

Во всех данных формах будущего как онтологической данности существует специальное соотношение материального и идеального, сущего и не существующего, требующее исследований.

Принципиальной особенностью является формируемый характер объекта и формируемый характер времени его бытия, включая начало, длительность и окончание бытия, то есть, процессуальность как сущность, связывающая будущее как пока несуществующее и как сущее. Эта пронизанность процессуальностью, «насыщенность временем», неустранимость процессуальности и времени из процесса познания и практического освоения являются онтологической сущностью и базовой спецификой будущего объекта.

Причем, конкуренция за будущее может иметь различный масштаб – от отдельного конкретного объекта до цивилизационных и планетарных масштабов. Поля конкуренции за будущее, приоритеты конкуренции потому многоразличны и динамичны.

Эта онтологическая особенность объекта формирует характер и специфику его познания, особенности практики взаимодействия с ним, воздействия на него, управления им.

2. Онтологическая природа будущего объекта обусловливает специфику конкуренции за будущее, которая в первую очередь есть конкуренция за время. Конкуренция за будущее по своему содержанию, целям, параметрам, характеристикам, формам, методам, инструментам (и т. д.) отличается от конкуренции за настоящее. Это конкуренция потенциально возможного (как материального, так и идеального), конкуренция за воздействие на потенциально возможное, за обладание, активизацию либо нейтрализацию потенциально возможного. Именно это становится специальным содержанием стратегического управления.

Конкуренция за будущее (конкуренция за время) предполагает в первую очередь конкуренцию в сфере идеального – конкуренцию метафизик, ценностей, целей, идеальных образов и конструкций. Потому это в первую очередь конкуренция идеальных типов механизмов, сил и средств, информационных ресурсов, воздействующих на потенциалы сущего либо могущего быть в будущем бытия. Важным аспектом является конкуренция между двумя парадигмами, в одной из которых доминантным стимулом конкуренции и организующим началом является духовность, разумность, целесообразность как основания человеческой деятельности (включая конкурентные отношения), в другой – телесность, биологизм, инстинкт выживания.

Однако конкуренция за будущее (конкуренция за время) – это также и конкуренция материального воздействия, материальных сил и средств вещественного и энергетического свойства, в том числе в организации и управления идеальным. Это может быть производство либо уничтожение новых объектов и потенциально возможных объектов, процессов, состояний, ограничение либо концентрация ресурсов для потенциального и т. д. При этом конкуренция за будущее в материальной сфере становится специальной выделенной задачей как конкуренция в том числе а) за ресурсные пространства и контроль ресурсных пространств как условия развития, б) за собственно ресурсы развития и времени, в первую очередь за науку, потенциал и возможности человека, в) за активизацию науки в социально-гуманитарной сфере, в особенности в связи с раскрытием потенциала человека и человеческих коллективов, разработок в сфере идеального создания будущего и т. д.

Уровень конкурентоспособности здесь определяется способностью производить потенциальное (иметь потенциальное) и в способности – способностью эффективного воздействия на потенциальное.