Отрава с привкусом дзен

– Папа спит и не разрешил его будить.

– Да я на минуту! Только позвонить.

– Приходите позже.

– Как тебя зовут, мальчик? Саша? Андрей? Алексей? (Молчание.) Хочешь зефир в шоколаде? (Молчание.) Чупа-чупс? А новые мультики? У меня диск есть. Я пока позвоню, а ты плеер посмотришь. (Молчание.) Ну я же знаю, что ты здесь! Видел новую петарду, «кузнечиком» называется? Подпрыгивает высоко-высоко, взрывается в воздухе, опускается на парашюте и на земле еще раз взрывается…

– Может, хватит? – взрывается Щюрик – вместо петарды.

– Вот и все, Леонид, – продолжаю я, не обращая на помеху внимания. – Неизвестная девочка ушла. Ты победил. Но опасность может вернуться в любой момент. Сиди и будь готов.

Подхожу к отцу ребенка. Он явно устал, еле на ногах держится. Плевать, выдержит. Его усталость не сравнима с моей…

– Воспитатель хренов, – говорю я ему. – Ты хоть раз объяснял сыну, что надо делать, если Неизвестно-Кто начнет ломиться в дверь вашей квартиры? Ты приклеил возле телефона бумажку с номером милиции и с вашим адресом? Ты учил его в случае чего бежать на балкон и кричать во все горло? Урок закончен, блин…

– Ну, дурак я, дурак, – стонет Щюрик. – Ты прав, конечно.

– Был бы нормальным отцом, давно бы отрепетировал подобные ситуации.

– Давай продолжим в следующий раз.

У Барского – почти истерика.

– Может, тебя еще и развязать? – подыгрываю я ему.

Он радуется, как дитя. Думает, я шучу, думает, сейчас все закончится.

– Слушай, Клочков, ну ты такое выдал! Я ведь, знаешь, поверил. Пошли на кухню, запьем это дело. Жаль, Идка не видела…

– А мы Идку подождем, – успокаиваю я его. – И правда, пусть посмотрит.

Искусственные восторги вдруг забыты.

– Подожди, я не понял…

– Сохраняй, сохраняй Равновесие.

– Ты что, в таком виде меня оставишь?

– Чего ты не понял? Хватит ли у нас с тобой времени дождаться твою жену?

Изумленный отец и муж, кажется, по швам лопнет от мысленного усилия. Глаза его вылезают из трухлявых морщин, почти как у мультяшного монстрика. Очки сползают с носа.

– Пп-почему не хватит времени?

– Так меня же отравили! Ну, ты знаешь.

Изумление его не поддается измерению.

– Отравили? Кто?

– Ты.

– Я?

Тысячи оттенков ужаса! Чрезвычайно любопытно наблюдать сей пантомимический этюд.

– Какой актер умирает в тебе, – кратко аплодирую я. – Вернее сказать, умрет.

Зеркальная гладь прошлого:

…Шутка, она и есть шутка. Посмеялся и забыл. «Я обычно притравливаю только первую…» Да я и думать не думал об этом зигзаге нашего разговора и об этой злосчастной таблетке, когда возвращался домой!