Там, за горизонтом

– Что там?

Пожалуй, это был первый и едва ли не главный вопрос, светившийся в десятках пар глаз, направленных на Михаила. На лицах людей замерло ожидание, через которое поступали нешуточное беспокойство и затаенный страх с подспудной надеждой на благополучный исход. Вдруг этот рвущий жилы жуткий крик был чьей-то неудачной шуткой. За доли секунды Михаил прочитал чувства окружающих и они, наткнувшись на леденящий холод в ответном взгляде, внутренне подобрались, готовясь к худшему. Даже шебутные школьники боялись нарушить тишину, которая звенящим пологом повисла в пещере.

– Наташа, Лиза, Санька, идите сюда, – слова колючими ёжиками проскребли через глотку. Справившись с собой, Михаил потянул к себе дочку Григория: – Иди ко мне, Марина.

– Дядя Миша, – прижавшись к мужчине, с трудом пролепетала девочка, которую била крупная дрожь.

Девочки успели наслушаться ужасов от Натальи, и Марина уже представляла, какие новости её ждут.

– Говорю для всех: в данный момент снаружи опасности нет, – будто пролаял Михаил.

– Мужик, тля тебя дери, кончай яйца мять, чего есть? – выкрикнул долговязый пирсингованный и татуированный парень с тоннелем в левом ухе.

Про таких говорят – весь на кипише. Переминаясь с ноги на ногу в группке студентов, он явно не находил себе места, что-то гнало его вперёд, и только руки перепуганных девушек, с неженской силой вцепившихся в кожаную куртку, до сих пор удерживали его на месте.

– Ты это, типа язык проглотил? Говорю тебе, мужик, кончай яйца мять, мы люди пуганые, ты давай языком работай.

– За своими яйцами следи, – огрызнулся Михаил, – ухо, гляжу, тебе порвали. А теперь говорю для информации и понимания обстановки: живых снаружи нет, – просверлив пирсингованного нахала взглядом, отчего тот непроизвольно отступил за спины девушек, веско добавил Михаил. Заглушая поднявшийся ропот, он выставил вперёд руку. – Тихо! Чтобы всем было понятно с первого раза и одного слова, мужики, я тут ни хрена не шучу!

Какая-то хрень прихлопнула всех, кому не повезло не оказаться под землёй.

– Па-ап!

– Дядя Миша!

Два мелких тела синхронно врезались в Михаила справа и слева.

– Лиза, Марина, – сглотнул каменного ежа Михаил, – Санька…

– Мама, папа, Стас, они умерли? – совсем не по-детски обронила девочка, глядя на Михаила взглядом смертельно раненого оленёнка; у мужчины враз перехватило горло.

Попытавшись поймать бегающий взгляд отца, Сашка отступил на пару шагов. Хмурый мальчишка даже не спрашивал, а больше утверждал, ткнув носком берца обломок мелкого сталактита, добивая выводом:

– Пап, Маринкины все умерли? И мы бы сдохли, если бы наверх пошли. Стаса жалко, мы с ним в «Доту» не доиграли, – всхлипнул Сашок, ткнувшись отцу лицом куда-то в район пупа и разревевшись.

– Поплачь, сына, поплачьте, девочки, – сглотнув ком, хрипло выдавил Михаил, обняв детей.

Он хотел привлечь к себе Наталью, но та, будто чужая, с холодком глянув на мужа, отстранилась от них. Прикрыв глаза, мужчина выдохнул сквозь плотно сомкнутые зубы: будто и не было надрывного «Миша» пятнадцать минут назад. В груди начала подниматься глухая красная волна гнева.

Хотелось бы сказать, что после слов Михаила поднялся галдёж и лай, но это было бы неправдой. Народ тихо, где-то преувеличенно осторожно, потянулся на выход из пещеры, на ходу распадаясь на отдельные группы или, наоборот, формируя оные. Например, как вокруг Топорукова и Натальи, внезапно ставших центром притяжения. Николай сбросил довлевший над ним страх, активно ратуя за коллективный сбор и переезд в тёплые края, пока пути-дороги не размыло, супруга Михаила ему активно поддакивала. Возможно, в больших городах, скорее всего в Москве, не все превратились в жирную пыль. Метро всяко-яко глубоко под землёй, и процент выживших там должен быть солидным, цивилизация в каком-то виде сохранится, а не рухнет в каменный век, если остаться тут.

– А нам что делать? – Фраза, обронённая тоном выброшенного на улицу щенка, заставила Михаила на мгновение забыть о гневе с раздражением и поднять помутневший взор на ладную фигуру женщины, вокруг которой потерянными птенцами жались школьники.

За спинами ребят угадывалось несколько лиц постарше, тех, кто по непонятным причинам откололся от студенческой компании.

– Простите?

– Синицина Валентина Петровна, – представилась женщина, – классный руководитель этих анархистов.

Как я понимаю, мы все оказались в ужастике, придуманном безумным сценаристом.

– Правильно понимаете, – кивнул Михаил. – Прошу принять во внимание, что это не голливудские приключения и виртуальный шутер, а самая что ни на есть суровая реальность. Вы меня спрашиваете, что вам делать? Я не знаю. Честно. Верите или нет, я сам не знаю, что мне делать, такие вот пироги с котятами.

– Мне показалось… Я увидела на вашем лице неодобрение идеи вашего друга и м-м, простите, жены. Вы не согласны с переездом, – мучительно подбирала фразы женщина в густом облаке всеобщего молчания. – Мне она тоже кажется… м-м, несколько несвоевременной, но я… – Но вы растеряны и не знаете, как поступить и что делать здесь и сейчас, правильно? Тем более на вас неожиданно свалилась ответственность за целую толпу спиногрызов, – озвучил нехитрые выводы Михаил. – Предлагаю подняться наверх, всё равно тут долго не высидеть, а там зима план покажет. Нам так и так придётся искать машину, чтобы всем выехать в город и первую ночь где-то перекантоваться. В силу обстоятельств, девочки и мальчики, думаю, вы меня понимаете – никто вас по домам развозить не станет. А там уже по ходу пьесы мы обменяемся мнениями и резонами, ехать ли на запад или куковать тут. План принимается, Валентина Петровна?

– Принимается, у меня всё равно никаких мыслей в голове нет.

– Студенты, вы что скажете?

– Мы с вами, – густым басом ответил за всех коренастый, кряжистый парень с простодушным округлым лицом.

Сняв с головы спортивную шапочку, он неуклюже пригладил короткий ёжик волос лопатообразной мозолистой пятернёй.

– Мы бы тоже тута остались.

Глава 2

Черный снегопад

– Антон, не спи, цепляй лебёдку! – опустив боковое стекло, прокричал Михаил.

– Ага! – разметая снег ногами, бывший студент неудержимым кабаном припустил вверх по склону к кряжистому дубу. – Готово!

– Врубаю! Давай-давай! – Рыча двигателем и наматывая трос лебёдки на барабан, вахтовый «Урал» медленно пополз из снежного отвала. – Давай, родимый. Умница – танки грязи не боятся!

Проблема нарисовалась, когда их честная компания дружно вывалилась из тёмного зева в мир подлунный. Пересчитав молодёжь по головам, Михаил задумался, как вывозить всю эту ораву. Его микроавтобус не подходил однозначно. Даже если умозрительно предположить, что в чудо японского автопрома набьётся восемнадцать человек, да ещё останется место для гармониста, не факт, что техника проедет по городу. Любой мало-мальски думающий реалист с закрытыми глазами представляет заторы и завалы из четырёхколёсных коней, враз лишившихся хозяев. Особенно в центре города. Тут нужен не микроавтобус, и даже не джип, а крокодил помощнее, такой, чтобы бампером мог раздвигать автомобильные баррикады или объезжать оные по тротуарам.

– Так, боец! – Михаил ткнул в сторону коротко стриженного парня, который ранее выразил желание остаться «тута».

– Я?

– Ты, ты. Или ты других на роль бойца видишь? Как тебя по батюшке, боец?

– Антон Борисович, – несколько смущённо пробасил парень.

– Так, Антон свет Борисович, слухай сюды. Надо мухой слетать вниз по склону, слышишь, там какой-то крокодил на просёлке чихает?

– Ага.

– Необходимо выяснить породу этого зверя и подойдёт ли он нам. Задача ясна? Возражения имеются?

Раз задача ясна и нет возражений, Антон, давай в темпе вальса. Одна нога здесь, другая там, пока конкуренты не прочухались.

– Ага, я быстро.

– Да куда ты побежал?

– В смысле? – опешив, резко затормозил разведчик.