Потом поужинав с женой вдвоем,
Поговорив притом о пустяках,
Лавров, в конце концов, собрался в путь:
Ведь надо же пробиться как-нибудь,
Чтоб вовсе не остаться в дураках.
15
Он вышел раньше, чтобы одному
На воздухе поразмышлять ему
О творчестве, о призрачной столице,
О Кистеневой Ольге, о жене…
Еще о том, о чем не стоит мне
Упоминать. Он шел, смотрел на лица
16
Шарьинцев встречных и не видел лиц;
Не слышал голосов вечерних птиц -
Певцов любви, свободной дикой воли, -
Не замечал Лавров мой красоты
Природы летней: запахи, цветы…
А мне все это дорого до боли:
17
Шарьинских улиц свежая листва,
Их прибранность, заметная едва;
Неторопливость времени и действа;
Неспешность жизни… да убогий быт,
Что вечно и печалит, и смешит;
Да горожан лихое лицедейство…
18
Шарья, Шарья, мой милый уголок,
Тебя я возродил бы, если б мог.
Сегодня ты запущена, уныла.
И бедной нищенкой в отрепьях у ворот
Встречаешь ты уже который год.
Но, помню я, что не всегда так было.
19
Здесь и сейчас красивые места,
А раньше… (только память и чиста).
Шарьинка с Кринкой – дивные речушки -
Притягивали, как морской курорт.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: