Каникулы в Ленинграде

Я открыл дверь, меня ослепил яркий сноп света. Спустя мгновение, я увидел большой кожаный диван и глаза дяди Миши, который лежал в одних трусах. Но что у него творилось в глазах!

Потом я только понял, что это была страшная тоска, а сейчас мне показалось, что у дяди Миши страшно что-то болит. Лицо его было каменным, в глазах плавала мука, обращены они были вовнутрь, словно дядя Миша что-то искал там и никак не мог найти.