Настоящий хит. О счастье по расписанию, любви к искусству и о том, как начать жизнь с нуля

– Я потерялся, – отозвался паренек и шагнул в класс.

– Потерялся? Тебе сколько лет?

– Семь.

– Семь? А выглядишь старше. Из какого ты класса?

– Я еще не хожу в школу, пойду в сентябре в первый класс. Мы с мамой к брату пришли на родительское собрание, я решил побегать в коридоре и случайно убежал…

Учитель снял очки и, протерев линзы, убрал в свой портфель. Он решил по-быстрому помочь мальчику найти маму, а затем прогуляться под вечерним дождем, чтобы немного остудить раскалившуюся за день голову.

Мальчуган водил по кабинету своим внимательным взглядом; казалось, он мог залезть им в каждый угол.

– А кто все эти люди? – спросил наконец потеряшка, пока учитель возился с молнией на портфеле.

– Какие еще люди?

– Ну вон те, наверху, – паренек прицелился указательным пальцем в сторону классной доски.

– Это ученые-первооткрыватели, – без интереса ответил Леонид и, сломав бегунок на портфеле, литературно выругался.

– А как зовут первого? – не унимался любознательный малец.

Учитель повернул голову в сторону портретов, словно забыл тех, кто смотрел ему в спину последние годы, пока он смотрел в глаза детей.

– О, это Фернан Магеллан, – улыбнулся Леонид Степанович.

– А что он сделал?

Палец мальчугана вернулся к носу и, нащупав дырку, залез в нее, оповещая о полном внимании своего хозяина.

– Он совершил первое кругосветное путешествие, – произнес учитель с еле различимым трепетом в голосе.

– А что такое кругосветное путешествие?

– Это когда пересекаешь весь мир!

Учитель оставил портфель, подошел к пылившемуся на тумбочке глобусу и поманил рукой паренька. Впервые за последний год в его кабинете кто-то проявил реальный интерес к знаниям, и учитель посчитал необходимым эти знания непременно дать.

– Смотри. Допустим, ты сел на корабль здесь, – ткнул он пальцем в участок суши, и мальчик прочел название страны по слогам, – и плывешь по кругу, открывая по пути разные страны, вот так, – крутил учитель глобус, – а потом возвращаешься в эту же точку. Благодаря Магеллану люди окончательно убедились в том, что Земля круглая.

– Ух ты, это очень интересно! – воодушевленно крутил глобус мальчуган, стирая с него пыль пальцем и прокладывая таким образом дороги через весь свет.

– Интересно… Знаешь, я ведь тоже с Магеллана начал свое путешествие в мир науки. Примерно в твоем возрасте… – Леонид смотрел на заинтересовавшегося его рассказами ребенка и чувствовал какую-то странную дрожь в коленях. Мальчик казался ему до боли знакомым. – Ладно, нам пора найти твою маму, а потом мне пора идти домой – искать новую работу.

– А зачем вам новая работа? Вы разве не работаете учителем?

Мужчина тяжело вздохнул и снова посмотрел на портреты, которые столько лет вдохновляли его.

– Работаю, но больше не хочу.

– Почему? У вас такая интересная работа! Вы так здорово рассказываете, я теперь тоже хочу стать учителем!

– Поверь, это не так здорово, как кажется.

Мужчина потрепал по голове паренька и накинул на плечи плащ.

– А мне кажется, что очень здорово! У вас так классно получается рассказывать! Нельзя вам бросать эту работу! – настаивал воодушевленный паренек.

Учитель смотрел на мальчика влажными от слез глазами, чувствуя удивление и восторг. Он словно получил порцию вдохновения от этого внезапного гостя.

– Знаешь, может, ты и прав.

Они вместе вышли из кабинета и отправились на поиски мамы мальчика.

Оказалось, что собрание было в соседнем крыле, где учились начальные классы. Леонид Степанович не заходил в эту часть школы уже много лет. Он сам когда-то учился в одном из классов рядом с тем, где сейчас проходило родительское собрание. Воспоминания накрыли его ностальгической волной: «Надо же, даже стены не перекрасили с тех пор».

– Лёня! Вот ты где! – раздался в коридоре эхом тревожный женский голос, а следом послышался цокот каблуков.

Леонид Степанович с удивлением обернулся, чтобы поздороваться с тем, кто его позвал, но вовремя остановился, поняв, что обращались не к нему.

«Как странно, – подумал он. – Неужели мальчикам до сих пор дают имя Лёня?»

Ребенок побежал навстречу женщине, которая показалась учителю очень знакомой, но издалека и без очков он не мог разобрать, кто это.

– Ты где был? Я тебя по всей школе ищу!

– Мам, я сегодня столько всего узнал! – восторженно щебетал мальчишка, пока мать натягивала на него куртку. – Я буду учителем!

– Учителем? А ты уверен? Это ведь непросто…

– Ну и что, зато очень интересно! А ты знаешь, кто такой Макелан?

– Может, Магеллан?

Они медленно растворялись в нечеткой дали школьного коридора, а Леонид Степанович смотрел им вслед, словно загипнотизированный, слушая затухающие голоса. Выйдя из ступора, он взглянул на часы и понял, что ему срочно нужно бежать домой – до ночи оставалось всего несколько часов, а в его кабинете лежала кипа непроверенных тетрадей с домашними работами.

Честный врун

Жил на свете Коля-правдоруб. Правдоруб – это не фамилия, фамилия у него была Гришин.

Коля был человеком искренним, даже слишком. Он всегда старался говорить людям правду, причем в глаза. А потому у Коли всегда была кривая челка, несмотря на то, что стригся он в дорогом барбершопе; в автосервисах ему плохо балансировали колеса и пачкали маслом двигатель; в кафе у Коли на столе всегда стояли порции меньше, чем у остальных гостей, а дети его подозрительно походили на соседа.

А еще жил на свете Ромка-врун по фамилии… совершенно неважно какой.

Ромка всегда выглядел стильно: модно подстрижен и выбрит, кожа чистая, никаких синяков под глазами. В кафе Рому кормили, как критика Мишлен, дети были его точной копией. Да что там дети, даже попугай и хомяк были вылитые Ромка. Ну а колеса он не балансировал, его на работу сосед возил – Коля-правдоруб.

– Вот скажи мне, Ром, как у тебя в жизни все так гладко складывается? В чем секрет? – начал ни с того ни с сего разговор Коля как-то утром, когда подвозил соседа на работу. – У меня все так отвратительно: на работе вечно с начальством проблемы, дома с женой скандалы… Не нравится ей правду в глаза выслушивать, что она обленилась, не следит за собой, заплыла вся. Дети меня тоже не слушаются. Куда ни приду, везде люди мне какую-то свинью подкладывают, стараются сделать как можно хуже. Устал я, понимаешь, от жизни такой!