Путин и Запад. От любви до ненависти…

В 1974 году в середине четвертого курса сбылась наконец давняя мечта студента Путина. Сотрудник КГБ позвонил ему домой и предложил встретиться. На следующий день Владимир, сгорая от нетерпения, стоял в условленном месте. Позвонившего все не было, и Путин решил, что он уже не придет. Наконец офицер КГБ пришел, сразу же предложил Путину работать в его организации и многозначительно заметил, что им нужен далеко не всякий студент-правовед, а лишь перспективный «кадр». Действительно, на юридическом факультете такое предложение, помимо Путина, получили еще лишь три студента. Работа в КГБ считалась престижной не только из-за высокой зарплаты. Многих привлекала также возможность получить необычную подготовку. Несколькими годами раньше КГБ пыталось привлечь к сотрудничеству Собчака, но он наотрез отказался иметь дело с этой организацией.

Путину пришлось еще целый год ждать официального приглашения в отдел кадров ленинградского филиала всесильного КГБ. Некоторые же полагали, что он уже давно связан с органами госбезопасности. Одна его сокурсница вспоминает, что была крайне удивлена, когда на последнем курсе «Володя» вдруг подъехал к факультету на «Запорожце». «Я выиграл его в лотерею», – сообщил он удивленным однокурсникам. Однако уже через много лет в одном из интервью, вошедших в книгу «От первого лица», Путин утверждал, что автомобиль выиграла его мать. Родители вместо того, чтобы выгодно продать его и тем самым пополнить скудный семейный бюджет, отдали «Запорожец» сыну, но произошло это не на последнем, а на третьем курсе.

Впрочем, деньги на покупку «Запорожца» Путин вполне мог раздобыть и сам. В стройотряде за лето он с друзьями заработал по тысяче рублей каждый. Учитывая, что среднемесячная зарплата в СССР составляла тогда примерно 150 рублей, это была огромная сумма. Впрочем, Владимир легко потратил с трудом заработанные деньги и в дальнейшем не раз демонстрировал полнейшее равнодушие к ним. В книге «От первого лица» он с нескрываемым удовольствием описывает, как после окончания работы в стройотряде с двумя приятелями отправился отдыхать на Черное море. Уже через несколько дней деньги кончились, и им пришлось чуть ли не зайцами добираться домой сперва на пароходе, затем на поезде.

В октябре 1975 года Путину исполнилось 25 лет. Его дипломная работа, посвященная проблеме предоставления режима наибольшего благоприятствования в международной торговле, получила оценку «отлично». Отныне он с полным правом мог называть себя юристом. Сбылась также заветная мечта Владимира: его взяли на работу в КГБ. Через несколько дней стало известно о присвоении Нобелевской премии мира известному физику и правозащитнику Андрею Сахарову. Жестоко преследуемые властями советские диссиденты могли теперь не так мрачно смотреть в будущее. В КГБ были крайне разочарованы этим обстоятельством, и на немногочисленных сторонников Сахарова обрушилась новая волна репрессий. Но Путина это не слишком волновало. Он по-прежнему оставался верен своему идеалу разведчика. Впереди у него была очень напряженная жизнь. Путин даже не представлял, насколько она окажется яркой и интересной.

* * *

Путин прослужил в КГБ 15 лет и впоследствии при каждом удобном случае уверял, что нисколько в этом не раскаивается. Об этом периоде своей жизни Путин достаточно подробно информировал российских читателей в книге «От первого лица». Вопрос, насколько он был объективен, остается открытым. Ведь в современной России никто не задумывается над тем, в какой степени долгое пребывание в рядах сотрудников службы безопасности тоталитарного государства отрицательно сказалось на характере и мировосприятии будущего президента России. Эта проблема больше волновала Запад.

Появившиеся в немецкой печати сообщения о том, что Путин в середине семидесятых годов сразу же после окончания университета был направлен в Бонн и там, прикрываясь аккредитацией корреспондента ТАСС, занимался шпионской деятельностью, а затем был выслан из ФРГ по настоянию Федеральной службы по защите конституционного строя, не соответствую действительности. В Ленинградском управлении КГБ Путин сперва работал в секретариате, а затем был переведен во 2-й отдел, то есть в контрразведку. Никто из его тогдашних друзей и знакомых толком не знал, чем он, собственно говоря, занимается. Путин сперва говорил всем, что получил направление в милицию. Здание, в котором он прослужил десять лет, знакомо едва ли не каждому ленинградцу. В наши дни зарубежные туристы скорее даже с любопытством взирают на высокий дом на Литейном проспекте в самом центре бывшей столицы Российской империи. Но не следует забывать, что прежде это была настоящая обитель страха. Приход в нее Путина совпал по времени с многочисленными процессами против диссидентов и ожесточенной травлей художников-неформалов, осмелившихся противостоять официальному искусству и коммунистической идеологии. КГБ отбирал их картины, или, как на печально известной выставке в Москве, давил их бульдозерами. Путин же был очень обеспокоен тем, что партия поручала проведение подобных акций именно его ведомству. В беседе с журналистами он рассказал, как на одном из оперативных совещаний резко выступил против методов работы некоторых сотрудников управления. По его словам, они пришли в органы безопасности еще во времена Сталина и привыкли совершенно не считаться с законом. (Правда, задним числом можно утверждать все, что угодно…)

Борьба с диссидентами не входила в служебные обязанности Путина. Руководство управления, зная о его любви к спорту, решило, что ему как нельзя лучше подходит роль «надзирателя» за выезжающими в другие страны советскими туристами и спортсменами. Некоторое время его включали в состав туристических групп и спортивных делегаций с целью оградить наших граждан от чуждого влияния и пресечь все попытки представителей эмигрантских организаций незаметно подсунуть им такие запрещенные в СССР издания, как, например, журнал «Посев». Но Путина использовали также и на тех участках невидимого фронта, где не требовалась предельная концентрация сил и внимания. Бывшие сокурсники часто видели его во время крестного хода среди дружинников – блюстителей порядка в штатском с красными повязками на рукавах. Власти в Советском Союзе стремились не допустить присутствия молодежи на богослужениях, и потому КГБ внимательно следило за всеми, кто посещал церкви. После одного из таких пасхальных дежурств к Путину на автобусной остановке пристал пьяный хулиган, и будущий президент приемом дзюдо швырнул его на землю. В дальнейшем в его жизни было много таких инцидентов.

* * *

Через полгода работы в контрразведке Путину предложили перейти в Первое Главное управление, занимавшееся проведением разведывательных операций в зарубежных странах. Попасть в это элитное подразделение КГБ было очень сложно. Все биографы Путина сходятся на том, что двадцатичетырехлетнему кандидату пришлось доказывать свою пригодность для службы в разведке на годичных курсах спецподготовки в Москве. Его бывший инструктор рассказал в интервью одной из российских газет, что каждого новичка там сперва заставляли прыгать с парашютом для преодоления чувства страха, а затем обучали владению всеми видами агентурного снаряжения и иностранным языкам. Но для успешной карьеры необходимо было вступить в партию. Путин именно так и сделал.

Работать в Первом Главном управлении было престижно прежде всего потому, что его сотрудники могли выезжать в длительные зарубежные командировки. Поэтому попасть туда стремились именно отпрыски номенклатуры. Они тут же занимали «теплые места», быстрее остальных продвигались по служебной лестнице и за границей их, как правило, ждала более интересная и менее опасная работа. Руководство считало, что они заслуживают гораздо большего доверия, чем те, кто, подобно Путину, родился в рабоче-крестьянской семье. Профессиональные навыки принимались во внимание довольно редко. Путин же не мог смириться с ролью человека второго сорта и поэтому заставил себя делать больше, чем от него требовалось. У других курсантов он снискал репутацию карьериста, но Путина это нисколько не волновало. Он прекрасно понимал, что ему остается лишь упорно ждать своего часа. Возможности доказать, что за рубежом он способен действовать не хуже, чем на территории СССР, Путину пришлось дожидаться целых десять лет. Пока же ему приходилось искать возможность отличиться в пределах родного города. Ему поручили подбирать вербовочные подходы к гражданам западных государств.

Любой из жителей западно- и североевропейских государств во второй половине семидесятых годов, учившийся в Ленинграде, приехавший в город в составе туристических групп или с деловыми целями, вполне мог вступить в контакт с невысоким голубоглазым мужчиной со спортивной фигурой. Держался он довольно скованно, но тем не менее производил приятное впечатление и представлялся обычно инженером, интересующимся событиями политической и спортивной жизни в западных странах. Но никто из иностранцев, контактировавших тогда с Путиным, ни разу публично не высказался на эту интересную, но скользкую тему. Причина, видимо, заключается в том, что по возвращении на родину они немедленно изливали душу сотрудникам служб госбезопасности и сразу же забывали о Путине. Сделать это было совсем не сложно, ибо внешне он ничем не отличался от любого другого мало-мальски знакомого им советского гражданина. Сейчас Путин говорит, что приобретенный тогда опыт очень пригодился ему в жизни. В одной из бесед с журналистами он не без гордости заявил, что в те годы стал «настоящим специалистом по общению с людьми».

* * *

Путин регулярно получал от начальства самые лучшие аттестации. Его руководителей смущало только одно обстоятельство. Молодой перспективный сотрудник в 30 лет все еще оставался холостяком. Он часто подолгу разговаривал по телефону и явно не по служебным делам. Вполне возможно, что у него даже роман с хорошенькой сослуживицей. Но у него не было главного – семьи, без которой, по единодушному мнению, нельзя было упорядочить личную жизнь. Правда, Путин довольно долго поддерживал близкие отношения с молодой красивой женщиной – врачом по профессии – и даже собирался жениться на ней, но незадолго до свадьбы они расстались. А руководство КГБ крайне неохотно посылало неженатых сотрудников в длительные заграничные командировки.

28 июля 1983 года Путин наконец отпраздновал свадьбу. Его избранница Людмила Шкребнева работала стюардессой на внутренних линиях «Аэрофлота». Она родилась в январе 1958 года в бывшей столице Восточной Пруссии Кенигсберге, после войны ставшей Калининградом. В 17 лет эта очаровательная девушка пошла работать на почту, через некоторое время освоила профессию токаря на калининградском заводе «Торгмаш», затем устроилась медсестрой в городскую больницу, а в свободное время руководила драмкружком во Дворце пионеров. Все знакомые Людмилы отзываются о ней как о добросердечной, искренней женщине, умеющей при любых обстоятельствах вести себя просто и естественно. Близкий друг семьи Путиных накануне выборов президента так охарактеризовал его жену: «Из Людмилы получится превосходная первая леди. Она, как и Раиса Горбачева, всегда поддерживала и будет поддерживать мужа. Только в отличие от нее, она более искренняя, более человечная и, уж конечно, не такая надменная».

Путин еще только постигал основы профессии чекиста, когда его будущая супруга поступила в Калининградский технологический институт. Уже на втором курсе она ушла из него, решив стать стюардессой. В 1980 году она успешно сдала вступительные экзамены на вечернее отделение филологического факультета Ленинградского университета и активно занялась изучением испанского языка.

Владимир и Людмила познакомились в 1981 году на спектакле знаменитого советского сатирика Аркадия Райкина. По соображениям конспирации Путину тогда нельзя было говорить, что он служит в КГБ, и Людмила никак не могла понять, каким образом простому инженеру удавалось доставать билеты на самые престижные спектакли и концерты, попасть на которые было практически невозможно. Только через два года Путин сделал Людмиле предложение; он так долго ходил вокруг да около, что ей даже показалось, что он намерен расстаться с ней.

Перед свадьбой Владимир и Людмила съездили к родителям в Калининград. Не исключено, что отец Людмилы – еврей, ибо его зовут Александр Абрамович. Как и Путин-старший, он был простым рабочим. Мать Людмилы Екатерина Тихонова работала кассиром на бензоколонке. Стоило Путину-младшему припарковать свою светло-голубую «Ладу» перед их домом и подняться с чемоданами наверх, как какой-то подросток проколол ему шину. Вместо того чтобы обстоятельно поговорить с будущим тестем и тещей о предстоящей свадьбе, Путин потратил весь день на поиски мастерской, оснащенной необходимым оборудованием, чтобы заклеить и накачать шину. Тогда в Калининграде найти подобную мастерскую было крайне сложно.

Сыграв свадьбу, Путины поселились в квартире родителей Владимира на проспекте Стачек. У них не было возможности приобрести кооперативную квартиру. Людмила по-прежнему изучала иностранные языки на филологическом факультете Ленинградского университета. За два года помимо испанского и французского она, словно предвидя, что им с мужем придется жить в ГДР, выучила также немецкий язык. Тема ее дипломной работы – грамматика современного испанского языка.

Путин в Германии

В 1985 году Путин приехал с семьей в Дрезден. Путины занимали стандартную двухкомнатную квартиру с прихожей и чуланом на третьем этаже сборно-щитового дома № 101, расположенного на Радебергер-штрассе. Во второй половине 1986 года у них родилась вторая дочь. В честь матери Путина ее назвали Машей. Путин сохранил самые добрые воспоминания о своей службе в ГДР. В свободное время он руководствовался принципом «у каждого свои слабости» и в результате стал любителем такого традиционного немецкого напитка, как пиво. По выходным он вместе с женой и дочерьми выезжал на маленькой серой «Ладе» на прогулку в саксонскую Швейцарию, а вечерами вместе с Людмилой заходил в небольшие открытые кафе, где заказывал пиво и жареные колбаски. Путин тогда привык выпивать около четырех литров пива в неделю и в итоге изрядно прибавил в весе. При его сравнительно небольшом росте – 1 метр 72 сантиметра – он стал весить 85 килограммов и был вынужден носить костюмы 52 размера. Ранее размеры его одежды были 44/46.

Сведения о разведывательной деятельности Путина в ГДР крайне противоречивы. Формально он был зачислен в состав Группы советских войск в Германии, но на самом деле служил в советской разведке, тесно сотрудничавшей с Министерством государственной безопасности ГДР («Штази»). Согласно его собственным высказываниям, он работал «по линии политической разведки». Аппарат представительства КГБ в ГДР насчитывал тогда 1000 сотрудников, и лишь восемь из них работали в Дрездене под руководством генерала Владимира Широкова. Территориально ГДР делилась на 14 округов. Дрезден был административным центром одного из них. Отставной генерал КГБ, когда-то «курировавший» ГДР в Первом Главном управлении, сообщил корреспонденту «Комсомольской правды», что всегда был доволен результатами деятельности Путина.

В предвыборные месяцы 2000 года журналисты со всего мира съехались в Германию с целью совершить поездку «по путинским местам». Они старательно искали следы пребывания Путина в Дрездене и Лейпциге, Бонне и Берлине, досконально расспрашивали всех известных в разведке людей, но так толком ничего и не узнали. Бывший начальник Первого Главного управления Владимир Крючков, в 1988–1991 годах возглавлявший КГБ, вообще не помнил Путина. Эта фамилия также ничего не говорила легендарному руководителю Разведывательного управления министерства государственной безопасности ГДР Маркусу Вольфу. Бывший секретарь Дрезденского окружного комитета СЕПГ Ганс Модров уверял, что никогда в жизни не встречался с Путиным, а бывший высокопоставленный сотрудник советской разведки генерал Олег Калугин при упоминании фамилии Путина только равнодушно пожал плечами.

Объяснить это можно только тремя обстоятельствами. Возможно, Путин по возрасту просто не мог занимать сколько-нибудь ответственный пост. Не исключено также, что он был типичным кабинетным работником, и ему не поручали важных заданий. Но есть и еще одна версия, вполне имеющая право на существование. Согласно ей, Путин был настолько законспирирован, что о его существовании не знали даже в вышестоящих инстанциях. Чем внимательнее биографы Путина изучают этот период его жизни, тем противоречивее оказываются данные о нем. Похоже, бойцы так называемого «невидимого фронта» в Москве изо всех сил пытаются прикрыть данный период плотной завесой секретности или просто направить журналистов по ложному следу. Возникает вопрос: а не являемся ли мы свидетелями зарождения очередного культа личности? Ведь в восьмидесятые годы тоже имела место фетишизация личности бывшего главы спецслужбы – Юрия Андропова.

* * *

Любой из офицеров КГБ, служивших тогда в ГДР, на вопрос о степени важности работы его коллег в Дрездене лишь усмехнется в ответ. В Дрезден не направляли перспективных офицеров – там вряд ли можно было получить важные сведения, касающиеся ГДР. Офицеров разведки, которым прочили большое будущее, посылали в США, страны Западной Европы и третьего мира. В государствах Восточного блока работали, как правило, сотрудники ПГУ со средними способностями, разоблаченные западными спецслужбами разведчики или – об этом также не следует забывать – люди со специальными заданиями.

Был ли Путин одним из них? Он старательно избегал и избегает любых разговоров на эту тему. Из книги «От первого лица» нам известно, что после окончания Краснознаменного института имени Андропова ему предложили на выбор две страны – ФРГ и ГДР. Но перед тем как отправиться в Бонн или другой западногерманский город, требовалось прослужить несколько лет начальником отдела центрального аппарата КГБ. Но Путин не намерен был больше ждать. Ему хотелось побывать в другой стране, посмотреть на другую жизнь. Не последнюю роль здесь играли также материальные соображения, и с этой точки зрения длительная командировка в Восточную Германию давала большие преимущества. В отличие от Ленинграда, в Дрездене Путин часть зарплаты получал в свободно конвертируемой валюте. Правда, сперва он надеялся попасть в столицу ГДР, ибо тогда мог бы распространить свою сферу деятельности на Западный Берлин, где проходила граница между двумя враждебными военно-политическими блоками. Но все-таки в конце концов он оказался в провинциальном городе.

В беседах с журналистами Путин особо подчеркивал, что в ГДР он занимался только изучением политической ситуации в странах НАТО, главным образом в ФРГ, собирал информацию о политических партиях в обеих частях Германии и составлял для Центра досье как на ведущих немецких политических деятелей, так и на представителей молодого поколения политиков. Через своих информаторов он пытался получить из Бонна и других западноевропейских городов важные сведения о стратегии и тактике государств-членов Атлантического пакта и их позиции на предстоящих переговорах по разоружению. Видимо, в обязанности Путина входила также вербовка жителей ГДР, выезжавших в страны Западной Европы по служебным делам или на постоянное место жительства. По данным газеты «Зэксите Цайтунг», негласным сотрудником Путина был в частности некто Райнер Зоннтаг, по заданию КГБ засланный в одну из западногерманских праворадикальных организаций. Ранее неоднократно судимый в ГДР, Зоннтаг вскоре стал сутенером и был убит в Мюнхене.

Путин, безусловно, гарантировал лицам, пожелавшим навсегда покинуть ГДР, скорейшее удовлетворение их просьб властями Восточной Германии в том случае, если они согласятся после своего отъезда на Запад работать на советскую разведку. Таким образом, он, по мнению нескольких бывших сотрудников «Штази», сумел внедрить нескольких «кротов» в структуры концерна «Сименс».

Безусловно, тогда с Путиным познакомились и некоторые западные бизнесмены, приезжавшие в Дрезден и Лейпциг. Многие западногерманские экономисты часто посещали Дрезденский университет. Иностранцы обычно останавливались в отеле «Бельвю», где их уже поджидали работавшие на «Штази» проститутки.

* * *

Как стало известно уже в наши дни, руководство КГБ в Москве еще в 1987 году предвидело крах ГДР. Сразу же после прихода к власти Горбачева советская разведка активизировала свои контакты с представителями интеллектуальной элиты в государствах Восточного блока с целью распространить там идеи перестройки. В июне 1987 года тогдашний начальник Первого Главного управления Крючков тайно посетил Дрезден и Восточный Берлин, чтобы выяснить истинное положение дел в Восточной Германии. В доме известного физика Манфреда фон Арденне он откровенно поддержал идею демократизации общественного строя в ГДР и предложил обсудить возможность замены Эриха Хонеккера более молодым, «прогрессивно мыслящим» секретарем ЦК Эгоном Кренцем или заурядным первым секретарем Дрезденского окружкома СЕПГ Гансом Модровым. В Москве понимали, что осуществлению ее планов мешает только присутствие Хонеккера и группы его единомышленников в высших эшелонах власти. Поэтому КГБ приступило к проведению одной из самых секретных операций под кодовым названием «Луч» с использованием специально подготовленных офицеров.

Теперь Путин по вполне понятным причинам категорически отрицает свою причастность к этой акции, о которой долго ничего не знали ни высшее руководство СЕПГ, ни генералы «Штази». Кому в России наших дней хочется, чтобы его имя связывали с Горбачевым и крахом Варшавского договора? Но если Путин действительно входил в эту группу, то от него требовался теперь переход от вербовки западногерманских инженеров и бизнесменов к использованию в интересах Москвы оппозиционно настроенных членов партий, входивших в «Демократический блок», известных служителей церкви и, разумеется, сотрудников восточногерманских спецслужб. Ведь речь шла – ни много ни мало – о подготовке государственного переворота в дружественной стране. В интервью «Зэксише цайтунг» в марте 2000 года бывший подполковник «Штази» Петер Аккерман утверждал, что в январе 1990 года Путин лично пытался привлечь его к сотрудничеству с КГБ.

Аналогичные операции КГБ, вероятно, проводило также и в других государствах Восточного блока. В данном случае никто даже гипотетически не представлял себе возможности распада Варшавского договора. В наши дни как-то не принято вспоминать, что «бархатная революция» в Чехословакии победила не без помощи советской разведки. Что же касается событий в ГДР, то Андреас Беме и Рольф-Георг Рейт подробно исследовали степень участия в них группы «Луч» в опубликованной в 1999 году книге «Заговор».

В одной из вышеупомянутых бесед с журналистами Путин с нескрываемым возмущением отзывается о своих коллегах из «Штази», до последнего времени сохраняющих веру в коммунистические идеалы. Для Путина, осознавшего необходимость проводимой Горбачевым и его соратниками перестройки всей структуры управления в Советском Союзе, такая позиция была совершенно неприемлема. Бывшие сотрудники органов безопасности ГДР, напротив, описывают Путина как замкнутого и очень осторожного человека, умеющего скрывать мысли и чувства и предпочитавшего действовать за кулисами.

* * *

Путин покинул ГДР в январе 1990 года через два месяца после крушения Берлинской стены. Нельзя сказать, что уезжал он в спокойной обстановке. Еще 29 марта 1989 года начальник дрезденского окружного управления МГБ Хорст Бем подал непосредственному начальнику Путина генералу Широкову рапорт, в котором обвинил его подчиненных в попытках завербовать офицеров вооруженных сил ГДР. Очевидно, руководители к этому времени уже располагали определенной информацией о чрезмерной активности группы «Луч» и разгневанный Хонеккер поручил Бему собрать доказательства «подрывной деятельности» Модрова, пообещав ему взамен пост министра государственной безопасности. По данным немецкого историка Ганса-Йоахима Хоппе, Бем даже должен был отдать приказ арестовать Путина по обвинению в «получении сведений, составляющих военную тайну ГДР». После демократической революции Бем покончил с собой.

Путин и реформаторы

Совершенно непонятно, что именно произошло после возвращения Путина из ГДР. Нет никаких данных, подтверждающих версию, согласно которой он действительно получил предложение занять ответственный пост в немецком отделе центрального аппарата КГБ в Москве. По другим сведениям, непосредственное начальство Путина после краха ГДР отнеслось к молодому подполковнику, мягко говоря, с прохладцей и предложило ему перейти на работу в Ленинградский университет помощником ректора по международным связям. Эту номенклатурную должность, как правило, занимали ветераны КГБ. Путин оказался там, где начинал 15 лет назад. В его обязанности входили слежка за иностранными студентами и их вербовка. Только теперь он сидел не в тиши таинственного здания на Литейном проспекте, а в самом эпицентре бурной университетской жизни.

В Ленинграде тогда заметно усилилось демократическое движение, признанным лидером которого стал бывший университетский преподаватель Путина Анатолий Собчак. В начале 1990 года Анатолий Собчак посетил Нью-Йорк, – он должен был выступить с лекцией в тамошнем университете. Сопровождал Собчака и официального главу делегации Меркурьева, ректора ЛГУ, Владимир Путин. За время поездки Собчак и Путин прониклись друг к другу симпатией.

В мае того же года Собчак был избран председателем Ленсовета. После распада управленческих структур КПСС этот пост считался наиболее ответственным в городе. Через несколько дней он пригласил Путина для серьезного разговора. В дальнейшем они по-разному рассказывали об этой встрече. По версии Собчака, Путин дал ему понять, что крайне разочарован действиями руководства КГБ и подал заявление на увольнение из органов. Именно поэтому Собчак предложил ему должность своего помощника. По словам же Путина, все было совершенно иначе. Он не стал скрывать от удивленного председателя Ленсовета, что является действующим офицером КГБ. После некоторых колебаний Собчак пригласил его к себе на работу.

Вполне возможно, что Собчаку был нужен именно такой человек, как Путин, поскольку теперь он мог воспользоваться не просто богатым жизненным опытом своего помощника, но еще и его связями с бывшими коллегами. Целый ряд офицеров КГБ перешел на сторону демократов по идейным соображениям. Наконец, кто-то просто надеялся на более успешную карьеру в зарождающихся новых структурах власти.

Путин неоднократно помогал своему новому шефу выпутаться из, казалось бы, совершенно безнадежного положения. Когда один из помощников Собчака записал на пленку его беседу с резидентом французской разведки в Санкт-Петербурге, Путин приказал немедленно обыскать квартиру этого человека и изъять кассету с компроматом. В отношении Путина Собчак проявил поразительное чутье. Это кадровое приобретение оказалось для председателя Ленсовета поистине бесценным.

* * *

12 июня 1991 года Анатолий Собчак одержал убедительную победу на первых демократических выборах главы городской администрации. В тот же день Ельцин был избран президентом России, формально пока еще остающейся одной из республик в составе СССР. Путина, отлично зарекомендовавшего себя в ходе визитов в Германию и в другие западные страны, Собчак назначил председателем Комитета по внешним связям при мэрии Санкт-Петербурга. Таким образом, он стал кем-то вроде министра иностранных дел городской администрации, состоявшей в большинстве своем из демократов.

За пять лет своего пребывания на этой должности Путин практически объездил весь мир, составив конкуренцию даже российскому министру иностранных дел Андрею Козыреву. Его привлекали не только европейские страны. Так, например, он съездил в Израиль по приглашению тамошнего министра иностранных дел.

…19 августа 1991 года грянул знаменитый путч. Было объявлено о создании пресловутого «Государственного комитета по чрезвычайному положению» (ГКЧП). На московских улицах появились танки и бронетранспортеры. Председатель КГБ Крючков перешел от угроз к действиям и вместе с руководителями министерств обороны и внутренних дел, готовых ради восстановления партийно-государственной гегемонии даже на антиконституционный переворот, инициировал заговор.

Горбачев, отдыхавший на своей роскошной крымской даче в Форосе, оказался фактически под домашним арестом. «Хунта» намеревалась немедленно арестовать лидеров демократического движения, однако президенту России и группе лиц из его ближайшего окружения удалось благополучно добраться до здания парламента, являвшегося одновременно резиденцией Ельцина и вскоре ставшего оплотом российской демократии в борьбе с путчистами. Подступы к Белому дому были перегорожены баррикадами из самосвалов, троллейбусов, асфальтовых катков и бетонных плит, а площадь перед ним уже к вечеру 20 августа была запружена людьми, откровенно пренебрегшими распоряжением новоявленных «лидеров» о запрете любых митингов и манифестаций и образовавших своеобразный живой щит.

Заговорщики, надеявшиеся совершить бескровный переворот и установить диктаторский режим мирным путем, никак не рассчитывали на активное сопротивление со стороны российского руководства и появление ощетинившегося баррикадами нового центра власти. Прорыв живого кольца был чреват невиданной кровавой бойней, и поэтому никто из членов ГКЧП не рискнул взять на себя ответственность и отдать приказ о штурме Белого дома.

Ряды заговорщиков дрогнули. Некоторые из них в панике начали безудержно пить, а другие своими нелепыми приказами и действиями только накаляли атмосферу. В результате они почти сразу утратили всякий авторитет в глазах военных. Один из офицеров танковой роты, получивший приказ занять позиции вокруг Белого дома, приказал развернуть орудия в противоположную сторону. А выдвинувшийся для рекогносцировки на Краснопресненскую набережную с одним из батальонов Тульской воздушно-десантной дивизии ее командир, генерал-майор Александр Лебедь, прошедший Афганистан, после разговора с Ельциным заявил, что ни при каких обстоятельствах не допустит кровопролития. В результате почти вся государственная элита отказалась поддержать путчистов, и уже на второй день стало ясно, что их планы полностью провалились.