Неизвестное об известных

Но вскорости сплетни и слухи смолкли.

Я пронесу твой свет чрез жизнь земную;

Он мой, – и с ним двойное бытие

Вручила ты, и я, я торжествую

Хотя на миг бессмертие твоё.

– Жаль. Так хотелось хеппи-энда. Мол поженились. Детей вырастили.

Внуков нянчили.

Елена Витальевна обратилась к Екатерине.

– Сыграй что-нибудь. Этакое. Для души.

Спустя секунду, руки девушки побежали по клавишам, и из динамиков

доносилась грустная мелодия. Катюша извлекала из старенького

инструмента аккорды вечной музыки гениального композитора.

По экрану компьютера, догоняя друг друга, бежали вопросы.

– А правда, что он так и не получил дворянскую грамоту?

Всем же известно, что Фет был женат на Марии Боткиной.

Расскажите о ней. Позже он писал работы по землеустройству.

А друзья считали, что это измена

литературе. Почему вы не говорите о том, что поэту в конце концов

возвратили дворянскую фамилию Шеншин и все причитающиеся привилегии.

***

Удалённая творческая встреча продолжалась, несмотря ни на какие

«вирусные» преграды.

Миллионы литератора

Обычный выходной день в нашей семье. Нет, дорогой читатель, на сей раз ты не угадал. Увы. Я не на диване (такое бывает не часто, но сегодня именно так). Глава семейства, то бишь, я – за компьютером, а супруга где-то там вдалеке, на кухне, гремит своими кастюльками, тарелками и прочей утварью. Удивительно, но именно эта кухонная какофония вызывает у меня умиротворение, чувство какого-то домашнего уюта, спокойствия и, конечно, сытости. Пока я писал эти строки, на кухне неожиданно воцарилась тишина. Покидаю свой кабинет и нехотя топаю в другую часть дома, выяснять причину отсутствия звука. И что я вижу: моя ненаглядная тихонько возлежит на диване и читает! Знаете кого? Некрасова! Да-да! В её руках потрепанный, с пожелтевшими страницами, томик Николая Алексеевича. – Дорогая, как это понимать? С чего это вдруг тебя потянуло на классику? Неужели школьной программы не хватило? Или ты именно сейчас решила выяснить, кому именно на Руси жить хорошо? Уверяю, только не нам с тобой. Супруга с явной неохотой откладывает в сторону книгу и, не вставая с дивана, вопрошает. – Вот ты у меня писатель, ну и ещё историк. Ответь бедной женщине, а самому Некрасову хорошо жилось на Руси-матушке? Слова благоверной заставили меня призадуматься. А действительно, каковы были доходы поэта? Всем известно, что господин Некрасов жил на широкую ногу и вроде бы не бедствовал. Чтобы уйти от сиюминутного ответа, я предложил: – Золотко моё, быстренько собирайся, пойдём в парк, к памятнику этому самому Некрасову, а по дороге как раз и обсудим гонорары блистательного поэта, литератора и издателя журнала «Современник».

*** Сборы моей половины к выходу за пределы нашего жилища занимают никак не меньше получаса, поэтому у меня появилось время порыться в «авгиевых конюшнях» своих записей и подготовить ответ на каверзный женский вопрос.

*** На улице жена нежно взяла меня за руку и заглянула в глаза. – Ну, я жду? Ты обещал! – Тебе дорогая о доходах литератора, а потом об отношениях с прекрасной половиной человечества или наоборот? – Вот как я задала тебе вопрос, так и отвечай. Что в те, стародавние времена, что сейчас сначала денежки, а потом женщины. Бывает, конечно, и иначе, но редко.

*** – Николаю Алексеевичу, в целом неплохо жилось. Шикарная квартира, процветающий бизнес, членство в престижном Английском клубе, роскошные выезды на охоту на трёх тройках, картишки, серьёзные выигрыши по нескольку тысяч зараз. Согласись, что собирать информацию, для своих будущих произведений о нищих крестьянах, гораздо приятней, когда перемещаешься через села и деревни в хорошей карете, запряжённой породистыми лошадьми, а сзади следует телега полная изысканного провианта. Иногда, на пару-тройку минут остановиться у избушки. Перекинуться несколькими фразами с местными. И поэту не лишняя информация, да и лошади отдыхают. Маленько посочувствовать крестьянам и, конечно, помочь материально, а как же без этого. Поэт, в таких поездках, был щедр, платил за стакан парного молока аж целый рубль. Однако просил, чтобы продавец подробно рассказывал при этом о своём житье. Сочувственно слушал, вздыхал, охал, после чего кутался в дорогую шубу, да и велел трогать. Домой, в стольный град. В тёплый дом. К привычной роскоши и уюту. К друзьям из Английского клуба. – Вот вечно ты так. Никак не хочешь ответить на мой простой и ясный вопрос. На что он так шикарно жил. На гонорары от своего литературного труда? Сколько же он зарабатывал на стихах? – Николай Алексеевич очень прилично играл в карты. Можно сказать, профессионально. Был игроком. Азартным и удачливым. Случалось, за ночь выигрывал такие суммы, которые сельские мужики не видывали в своей жизни никогда. Но и тратились шальные деньги легко. Конечно же, на особ женского пола, на охоту и пирушки. – А я где-то читала, что в юности поэт был беден, ночевал на прямо улице и постоянно недоедал. – Да, было в судьбе Некрасова и такое время. Однако хочу тебе сказать, что все эти лишения и невзгоды возникли лишь потому, юное дарование разругался со своим батюшкой и наотрез отказался делать военную карьеру. Ему хотелось не в офицеры, а в университет.

***

Дорогу в стольный град будущему светилу русской поэзии оплатил отец. А сыночек банально обманул родителя. На семейном совете заявил, что собирается поступать в кадетский корпус. Однако прибыв в город, подал документы на филологический факультет университета. Мало того, на выделенные ему средства издал книгу «Мечты и звуки». Как и следовало ожидать, опусы неизвестного литератора не продавалась вообще. И в университет Некрасова не приняли. Сама понимаешь: дорога домой, после таких выкрутасов была закрыта. Он остался в Петербурге. Юношу согревала мечта, он верил: рано или поздно всё же сможет взобраться на вершину поэтического олимпа. Чтоб хоть как-то прокормиться, строчил заметки во все газеты. Пытался писать сценарии водевилей для маленьких театриков. Когда деньги совсем кончались, шёл на площадь перед Сенным рынком, за гроши или просто за кусок хлеба создавал прошения для неграмотных крестьян. Ночевал в ночлежке для бездомных. Когда появлялись кое-какие деньги, позволял себе снять угол на чердаке. Заметь, так жил потомственный дворянин. Детство которого прошло поместье, в окружении крепостных и слуг.