Властелин булата

– Светом Яриловым, водой текучею, травой зеленою, ветрами быстрыми, землею сырою, кровью Свароговой заклинаю нить сию на вечную крепость! Связую отныне на веки вечные во единую судьбу, во единую душу, во единую радость и единое горе и единую плоть внука Сварогова Матвея и внучку Сварогову Заряну в семью одну, плоть к плоти, душа к душе, жизнь к жизни. И пусть всегда, покуда вы рядом, в глазах своих, в прикосновениях и объятиях купаетесь вы в любви, счастии и радости, ако купава прекрасная в водах текучих купается, но завсегда твердо на месте своем остается! Отныне и навсегда заклинаю вас волей и силой своею! – Светлана крепко сжала поднятые мизинцы молодых, отпустила и сделала шаг назад: – Отныне вы муж и жена, Матвей и Заряна. Можете целовать друг друга. И больше не останавливаться!

– Неплохо, скромненько и со вкусом, – похлопала в ладони Валентина. – Мне кажется, я даже уронила соленую слезу зависти.

Девушка подсунула большие пальцы под лямки своего топика, подождала, пока молодые нацелуются, подошла, крепко обняла их за плечи:

– Поздравляю, ребята! И очень надеюсь больше никогда и ничего о вас не услышать!

– Это доброе пожелание, молодые, – на всякий случай уточнила Света. – Валентина у нас темная богиня. Если она ничего о вас не услышит, значит, у вас не случится никаких неприятностей.

– Спасибо, великая, – широко улыбнулась злой ведьме Заряна.

– Да всегда пожалуйста! – отмахнулась Валя и отступила. Огляделась и ушла куда-то в сторону, в то время как все остальные отправились в Вологду.

Молодые супруги шагали рука к руке, сжимая ладони друг друга, однако смотрели при этом в разные стороны, не решаясь встретиться взглядом. Ни смертная, ни провалившийся из будущего бог никак не могли столь быстро привыкнуть к своему новому состоянию. Еще утром не знали друг друга и не ведали, и вдруг бац! Они уже муж и жена.

Возможно, что-то изменилось бы за время обычного в таких случаях торжества, однако едва светлая богиня и юная пара поднялись на крыльцо, как рядом возникла крохотная старушка:

– Бог Матвей, тебя великая Макошь сыскать велела.

– Где она? – спросила Света.

– Там, – махнула на дверь воструха и сгинула.

– Надо ей помолиться! – спохватилась Светлана, вскинула пальцы к вискам. Улыбнулась: – Оп, получилось! Тебя не Макошь, тебя великий Сварог призывает. Пойдем, я вас к нему отправлю.

– Сам прародитель Сварог?! – охнула Заряна. – Я его увижу?

– А ты умеешь ходить через зеркала? – засомневался Матвей.

– Ты тоже умеешь, – спокойно ответила Света. – Просто тебя не научили. Пойдем скорее, не стоит заставлять ждать нашего великого первопредка.

Светлая богиня, в отличие от древних сварожичей, своих спутников в зеркало не кидала и не толкала, а спокойно провела, взяв за руку. Сперва Заряну, затем ее мужа. Замерла, глядя по сторонам, пожала плечами:

– Куда дальше, не знаю…

– Пошли покажу, – направился к дверям Матвей.

Он был уверен, что найдет великого Сварога в кузнице, и оказался прав. Пышноволосый старик занимался пристраиванием мехов к горну, вмазывая горловину одного из них в отверстие под горном.

– Хорошего тебе дня, дедушка!

– И тебе здоровья крепкого, внучок! – распрямился могучий бог.

– Позволь познакомить тебя, дедушка. – Матвей обнял за плечи рыжую девчонку и поставил ее перед собой. – Это Заряна, моя жена. Сегодня обвенчались…

– Приветствую тебя, всевеликий создатель! – Девушка опустила голову и как бы упала на колени, поджав ноги… Но оставшись висеть в крепких руках мужа. Хватка у студента-грузчика была ничуть не слабее, нежели у механического манипулятора.

– О небеса, позор моим сединам! – схватился за голову могучий прародитель славянского народа. – Я совсем забыл, что у тебя сегодня торжество! Ты уж не сердись, Матвей, прости старика. Я нашел камень, подходящий под твое описание, и так обрадовался, что забыл про все остальное.

– Ничего страшного, дед. Мы только рады увидеть тебя в этот день рядом с нами. Правда, Заряна? – Матвей отпустил плечи жены, уставшей поджимать ноги и опустившей их на пол.

– Все равно… – Великий бог хлопнул в ладоши: – Эй, вострухи-хлопотуньи! Для внука моего и жены его светелку лучшую отвести повелеваю и угощения праздничные туда доставить!

– Дедушка, познакомься, – Матвей указал на свою вторую спуницу. – Это Светлана, твоя прапраправнучка, что родится через сто поколений от сегодняшнего дня.

– Светлая… – пышноволосый Сварог приблизился к девушке, положил тяжелую ладонь ей на плечо, одним лишь указательным пальцем коснулся ее шеи и подбородка. – Ты красавица, внученька моя. И силу ощущаю в тебе великую. Силу, способную перевернуть весь мир! Такими потомками гордиться не грех.

– Благодарю тебя, дедушка, – склонила голову светлая богиня.

– Однако сегодня тревожить никого более не стану! – вскинул ладони величайший из богов. – Ныне лучший день в жизни твоей, великий Матвей, случился. И я в нем, конечно, лишний. Ступай, внучек, с любимой наедине оставайся. Вижу, огонь в крови вашей уж разгорелся. Вон, у красавицы твоей волосы, что пламя в костре, полыхают.

Заряна зарделась, попыталась пригладить рыжие кудри.

– За мной ступай, бог Матвей! – воплотилась из воздуха старушка в замшевой шапочке с подпалинами и вытертом кожаном платье и тут же исчезла, снова возникнув возле дверей.

Девушка испуганно взвизгнула, прячась за мужа, молодой человек посмотрел на собеседников:

– Дедушка, Света…

– Да уж ступай, ступай, – махнул на него бог-кузнец. – У тебя сегодня дело поважнее имеется, нежели валуны ворочать!

– Совет да любовь, – добавила Света.

Следуя за пропадающей и возникающей вострухой, Заряна и Матвей добрались до лестницы, поднялись на второй этаж, прошли десяток шагов и оказались в небольшой комнатке, со стенами из толстенных бревен, между которыми выпирал толстый слой болотного мха, и с полом, выстеленным вперемешку шкурами волков, оленей и барсуков. Окон здесь было два, и оба из пластинок полупрозрачной слюды; потолок строители набрали из плотно подогнанных одно к другому бревен. Видимо, сверху имелись еще какие-то жилые помещения.

– Здесь жить станете! – каркнула воструха и исчезла, оставив после себя погасший глиняный светильник, от фитиля которого тянулся вверх тонкий горьковатый дымок.

Матвей, следуя порыву, поднял лампу и потер ее выпуклый бочок.

Увы, джинн не появился.

– Неужели это все наше?! – восхищенно вскинула ладони ко рту Заряна, крутясь в центре комнаты. – Все это, все хоромы только для нас двоих?! И мы здесь будем одни?! Вот это да!

Богатство, вызвавшее столь великий восторг девушки, состояло из застеленного овчиной возвышения, берестяного короба с какими-то нитками и палками в углу, пары ламп, одна из которых была в руках Матвея, а вторая покачивалась под потолком, да трех ивовых корзин: двух пустых в углу, вставленных одна в другую, и одной полной, с толстой, плетенной из лозы рукоятью.

Отнеся лампу к стене, дабы ненароком не раздавить, молодой человек присел возле корзинки, заглянул внутрь. Там лежали пахнущие пряностями кульки из крупных листьев хрена, стоял большой горшочек с какой-то жидкостью, издающей кисло-сладкий аромат, и два горячих глиняных куска, покрытых мелкими, влажно парящими трещинками.

– Расскажу, ведь никто не поверит! – раскинув руки, упала на овчину Заряна.

Матвей вспомнил деревеньку, в которой они ночевали в первый вечер. Тамошний жилой амбар был чуть больше этой комнатушки, а набивалось в него, наверное, человек пятьдесят. Если сравнивать с теми условиями, то здешние и вправду могли показаться царскими. А если с обычной, даже самой нищей деревенской избушкой из двадцать первого века…

Студент сунул руку в карман, достал смартфон, посмотрел в его навеки погасший экран.

– Все то, что мы принимаем за колдовство, на деле есть лишь недостаток нашего знания, – пробормотал он услышанный где-то давным-давно, еще в том далеком будущем, афоризм. – Последние осколки неведомого мира.

– Что это? – заинтересовалась Заряна, приподнявшись с постели.

– Маленькое зеркало, – отер мертвый телефон о рукав рубашки Матвей и протянул девушке: – Это тебе. Мой свадебный подарок. Бери.